к себе.
Через неделю по гипервидео было известие об одном докторе, погибшем в
катастрофе, когда прервался один из местных электрических лучей. Имя
показалось ей знакомым, и ночью в своей комнате она сравнивала его с
записанным на бумажке. Имена совпадали.
Позже, когда Рик стал понимать больше, она рассказала ему о том, что
говорил доктор, и посоветовала оставаться в поселке, если он хочет быть в
безопасности...
- Я не мог быть преступником, - повторил Рик, - если у меня была
такая важная работа! Надо уйти. Другого пути нет. Я должен бросить фабрику
и поселок и узнать о себе побольше.
- Рик! Это опасно! Если даже ты анализировал Ничто, почему это важно
настолько, чтобы тебе узнавать больше?
- Потому что я вспомнил еще кое-что.
- Что, что ты вспомнил?
- Не скажу, - прошептал Рик.
- Ты должен сказать кому-нибудь. Иначе опять забудешь.
Он схватил ее за руку.
- Это верно. Ты никому не скажешь, правда, Лона? Ты будешь моей
памятью на случай, если я забуду?
- Конечно, Рик.
Рик огляделся. Мир был прекрасен. Валона как-то рассказала ему, что в
Верхнем Городе, в нескольких милях над ним, есть огромная светящаяся
надпись:
ФЛОРИНА - САМАЯ ПРЕКРАСНАЯ ПЛАНЕТА В ГАЛАКТИКЕ
И сейчас, оглядываясь, он мог поверить этому.
- То, что я вспомнил, ужасно. Но когда я вспоминаю, то всегда
правильно. Это мне припомнилось в конце дня.
- Да?
Он в ужасе пристально смотрел на нее:
- Все на этой планете должны погибнуть. Все, кто живет на Флорине.
Мирлин Теренс доставал книгу-фильм с полки, когда к нему позвонили.
Резидент неторопливо подошел к двери, на ходу заглаживая верхний разрез
рубашки. Даже одежда у него была похожа на одежду Сквайров. Иногда он
почти забывал, что родился на Флорине.
На пороге стояла Валона Марч. Она опустилась на колени и склонила
голову в почтительном приветствии.
Теренс широко распахнул дверь.
- Войди, Валона. Садись. Час отбоя давно уже прошел. Надеюсь, что
патрульные не видели тебя?
- Кажется, нет, Резидент.
- Ты чем-то расстроена. Опять Рик?
- Да, Резидент. - Она сидела, как всегда, спрятав свои большие руки в
складках платья, но он заметил, что ее сильные короткие пальцы переплелись
и слегка вздрагивают.
- Что бы это ни было, я слушаю тебя, - сказал он негромко.
- Вы помните, Резидент, как я пришла к вам и рассказала о городском
докторе и о том, что он говорил?
- Да, Валона, помню. И еще помню, что велел тебе никогда не делать
ничего подобного, не посоветовавшись со мной. А ты помнишь это?
Глаза у нее расширились. Ей не нужно было напоминаний, чтобы снова
ощутить его гнев.
- Я никогда больше не сделаю ничего такого, Резидент. Я только хотела
напомнить вам, что вы обещали сделать все, чтобы помочь мне удержать Рика.
- Я так и сделаю. Значит, патрульные спрашивали о нем?
- Нет. О, Резидент, по-вашему, они смогут спросить?
- Я уверен, что нет. - Он начал терять терпение. - Ну же, Валона,
рассказывай, в чем дело!
- Он говорит, что вспоминает разные вещи.
Теренс подался вперед и чуть не схватил девушку за руку.
- Разные вещи? Какие?
В памяти Теренса ожил день, когда нашли Рика. Он увидел толпу ребят у
одного из оросительных каналов, как раз за чертой поселка. Они
пронзительно кричали, окликая его: "Резидент! Резидент!", и показывали на
какую-то белую шевелящуюся массу.
Это был взрослый мужчина, почти голый: изо рта у него текла слюна, и
он слабо повизгивал, бесцельно двигая руками и ногами. На мгновение его
глаза встретились с глазами Теренса и стали как будто осмысленнее... Потом
рука человека приподнялась и большой палец очутился во рту.
Кто-то из ребят засмеялся:
- Резидент, да он сосет пальцы!
Простертое тело сотряслось внезапным криком. Лицо покраснело и
сморщилось. Раздался тихий, бесслезный плач, но палец так и остался во
рту.
Теренс стряхнул с себя оцепенение.
- Вот что, ребята, нечего бегать по кыртовому полю, нечего портить
урожай. Сами знаете, что будет, если рабочие с плантаций поймают вас.
Расходитесь и молчите обо всем. Эй, вон ты, сбегай-ка к доктору Дженксу и
попроси его прийти сюда.
Доктор Дженкс помог Теренсу уложить человека в тележку и как можно
незаметнее привезти в поселок. Вдвоем они смыли с него засохшую грязь.
Дженкс тщательно осмотрел Рика.
- Инфекции, по-моему, нет, Резидент. И он сытый. Ребра не выпирают.
Не знаю, что с ним делать. Как вы думаете, куда его девать теперь?
- Боюсь, что не знаю. Он не умеет даже ходить. Он как младенец. И
похоже, все забыл. Может быть, это после болезни?
- По-моему, нет. Возможно, это психическое заболевание. Но я полный
профан в психиатрии, подобных больных я посылаю в город. Вы никогда не
видели нашего города, Резидент?
- Я здесь только месяц.
Дженкс вздохнул, полез за платком.
- Да. Старый Резидент - тот был молодец. Держал нас хорошо. Я живу
почти шестьдесят лет, а этого парня никогда не видел. Он, верно, из
другого поселка. Посмотрим, что скажут патрульные.
Патрульные, конечно, явились. Избежать этого было невозможно. Их было
двое, этих наемников, носящих громкое имя Членов Флорианского Патруля. Они
глядели равнодушно и скучно.
- Кто этот умалишенный? - спросил один из них у Теренса.
- Кто его знает! Его нашли позавчера в канаве на кыртовом поле.
- А документы у него были?
- Нет, сударь. Только тряпка на теле.
- Что с ним такое?
- По-моему, просто идиот.
- И охота вам возиться с такой дрянью? - Член Флорианского Патруля
зевнул, спрятал свою книжку и сказал:
- Ладно, об этом даже рапортовать не стоит. Нам до него дела нет.
И оба ушли.
Посоветовавшись с доктором Дженксом, Резидент отдал Рика под присмотр
Валоне Марч. В конце концов лишняя пара рабочих рук, притом бесплатных, -
это не так уж и плохо.
...Теренс стал их неофициальным опекуном. Он добился для Валоны
дополнительного пайка, добавочных талонов на одежду - всего, что нужно,
чтобы двое взрослых (из них один незарегистрированный) прожили на
жалованье одного. Он помог ей устроить Рика на фабрику. Смерть врача в
городе избавила его от тревоги, но он оставался настороже.
Было естественно, что Валона обращалась со всеми своими затруднениями
к нему. И теперь он ждал, чтобы она ответила на его вопросы.
- Он говорит, что все в мире умрут.
- А говорит ли он почему?
- Он не знает. Говорит, что когда-то у него была важная работа, но я
не пойму какая.
- Как он ее описывает?
- В общем он... анализировал Ничто. Но, Резидент, как можно делать
что-нибудь с Ничем?
Теренс встал и улыбнулся.
- Как, Валона, разве ты не знаешь, что все во Вселенной состоит из
ничего?
Валона не поняла этого, но согласилась. Резидент был очень ученым
человеком. С неожиданным приливом гордости она вдруг увидела, что ее Рик
еще ученее.
- Идем. - Теренс протягивал ей руку. - Идем к Рику.
В хижине Валоны было темно, и они вошли туда ощупью.
В свете маленького, прикрытого рукой фонарика Теренс заметил, что
один угол комнаты отгорожен старенькой ширмой.
Эту ширму он сам недавно добыл для Валоны, когда Рик стал гораздо
больше похож на взрослого, чем на ребенка.
Из-за ширмы доносилось ровное дыхание.
- Разбуди его, Валона.
Валона постучалась в ширму.
- Рик! Рик! Детка!
Послышался легкий вскрик.
- Это я, Лона, - быстро сказала она. Они зашли за ширму, и Теренс
осветил фонариком себя и Валону, потом Рика.
Рик заслонился от света рукой.
- Что случилось?
Теренс сел на край кровати.
- Рик, - произнес он, - Валона сказала, что ты начинаешь вспоминать
кое-что.
- Да, Резидент. - Рик держался смиренно с Резидентом, самым
значительным из когда-либо виденных им людей. С Резидентом был вежлив даже
управляющий фабрикой. Рик сообщил Теренсу о тех крохах, что извлекла его
память в течение дня.
- Вспомнил ли ты что-нибудь еще?
- Больше ничего, Резидент.
Теренс задумался.
- Хорошо, Рик, можешь спать.
Валона проводила его за порог. Он видел, как подергивалась у нее щека
и как она вытерла себе глаза тыльной стороной кисти.
- Покинет он меня, Резидент?
Теренс взял ее за руки и заговорил серьезно:
- Будь взрослой, Валона. Он поедет со мной ненадолго, но я привезу
его обратно.
- А потом?
- Не знаю. Ты должна понять, Валона: сейчас нам важнее всего, чтобы
Рик мог вспомнить побольше.
Валона спросила вдруг:
- Неужели правда, что все на Флорине умрут, как он говорил?
Теренс крепче сжал ее руки.
- Не говори этого никому, Валона, иначе патрульные заберут его
навсегда.
Он повернулся и медленно направился к своему дому, даже не замечая,
что руки у него дрожат. Дома он тщетно пытался уснуть, и через час
пришлось настроить наркополе. Это был один из немногих приборов, которые
он привез, когда впервые вернулся с Сарка на Флорину, чтобы стать
Резидентом. Прибор плотно надевался на голову, как шапочка из тонкого
черного фетра. Теренс поставил его на пять часов и включил контакт.
Он еще успел уютно улечься в постели, прежде чем замедленная реакция
замкнула накоротко центры мозга и мгновенно погрузила его в сон без
сновидений.
БИБЛИОТЕКАРЬ
Они вышли из диамагнитного роллера на стоянке за чертой города. Рик
ждал, пока Теренс запрет кабину стоянки и опечатает ее прикосновением
подушечек пальцев. В новом комбинезоне Рик чувствовал себя не очень
удобно. Он неохотно последовал за Резидентом под одну из высоких
мостоподобных структур, поддерживающих Верхний Город. Ибо Город был
двойным: его строго делил горизонтальный слой сталесплава площадью 50
квадратных миль, опиравшийся на двадцать тысяч стальных решетчатых колонн.
Внизу, в тени, жили "туземцы". Наверху, на солнце - Сквайры. В Верхнем
Городе трудно было поверить, что ты находишься на Флорине. Население было
почти исключительно саркитское, включая немногочисленных патрульных. Это
был высший класс в самом буквальном значении этого слова.
Теренс хорошо знал дорогу. Он шел быстро, избегая взглядов прохожих,
смотревших на его резидентскую одежду со смешанным выражением зависти и
досады. Солнце светило, и его лучи, падая сквозь правильно распределенные
отверстия в сталесплаве, еще более сгущали окружающую темноту.
В лучах сидели в подвижных креслах старики, наслаждаясь теплом и
двигаясь вместе с движением луча. Иногда она засыпали и оказывались в
тени, пока не просыпались от скрипа колесиков при перемене позы. Там, где
не было стариков, матери почти сплошь перегораживали светлую полосу своими
отпрысками в колясках.
- Ну, Рик, держись, - сказал Теренс. - Сейчас мы поднимемся.
Они остановились перед сооружением, занимавшим промежуток между
четырьмя колоннами, вознесенными от земли до самого Верхнего Города. Это
был лифт.
Когда они поднялись наверх, дверь открылась в совершенно новый мир.
Как и все города на Сарке, Верхний Город был чрезвычайно ярким и пестрым.
Отдельные строения, будь то жилые дома или общественные здания, пестрели
сложной, многоцветной мозаикой, которая вблизи выглядела бессмысленной
путаницей, но издали сливалась в яркую гамму красок, менявшихся и
переливавшихся вместе с изменениями угла зрения.
- Идем, Рик, - произнес Теренс.
Рик смотрел, широко раскрыв глаза. Ничего живого, никаких растений!
