- О нет, Рони! Не надо десерта! Нет, спасибо, даже кофе! Вы знаете,
Доминику рано утром на работу! Да, ужин был замечательным, спасибо вам! И
огромное спасибо за поддержку, Рон... и, если можно, выведите мою
машину!..
- Вы ничего не забыли? - гостеприимно спросила Джейни, отыскивая
взглядом шляпу или кейс.
Я помотал головой.
- Я получил здесь все, что желал! - заверил я, и это было
действительно так!
Я подбросил Де Сота до междугородной станции. Он протестовал от
негодования, потому что поезд придет через час или около того, но я
обратил его внимание, что уже поздно, а я не предполагал спасать тупого
осла всю ночь. Было уже часа два ночи, когда я подъехал к развилке шоссе
Лейк-Шор и поставил машину в подземный гараж, быстро прошел через охрану и
зашел в лифт. Я думал о Роне: "Бедный старик!" Рон не сталкивался с
современными политиками Америки. Он был немного чокнутым, сентиментальным,
как Франклин Д.Рузвельт или кто-то там еще... он просто не знал, что
делает.
Я пытаюсь припомнить, что я никогда не был розовым, как мой дедуля.
Он придерживался своих идей даже тогда, когда приехал в Америку из России,
где был революционером и взломщиком банков. Когда там стало слишком жарко,
он приехал на остров Эллис - все так же извлекая выгоду от налетов на
банки, но бросив революционные идеи. Так возникла компания "Дж.Дуглас и
сыновья", платившая мне деньги на обучение в Йельском университете. Но
думал ли дед бросить рубли и удрать из страны ни с чем, кроме как со
множеством наполовину выпеченных идей, как его товарищ по кличке Ленин? И
что меня могли выгнать из университета без хороших курсов политэкономии?
Прямой как тетива, я вошел в большую квартиру на пятнадцатом этаже.
Свет не горел, но шторы были широко раскрыты, и свет, просачивающийся с
улицы, достаточно освещал мой халат и узкую белую полоску на кровати. Я
обнял рукой чаши грудей моей девочки и шепнул ей в ушко:
- Найла, любимая!
Как всегда, она проснулась легко и быстро. Ее голос даже не казался
хриплым, когда она спросила:
- Как прошло дело?
- Это, - сказал я, протягивая другую руку, - ты решишь сама, когда
прослушаешь запись на проволочном магнитофоне.
Она обернулась ко мне, прижалась к шее.
- Ты проиграешь для меня запись?
- Да, милая! Но сначала займемся другим делом, если не возражаешь, я
сбегаю в ванну...
Она ослабила объятия.
- Не нужно! - сказала она. - Все это делается осторожно, и я вижу, ты
слишком готов!
Так оно и было, после того, как скользнул под покрывало. Недостающая
пара больших пальцев не была помехой Найле Христоф в постели, или
где-нибудь еще...
Было плохое время для восточной Айовы. После наводнений и засухи
фермеры столкнулись с новым бедствием. От Маската на протяжении двадцати
миль и более небо на горизонте покрыто серо-зелеными тучами. Когда облака
приблизились, три четверти миллиона акров отборной кукурузы и сои
оказались скрытыми плотным ковром саранчи. Саранча! Никто в Айове раньше
не видел ее. Когда стаи саранчи отправились в полет, остались только
коротко остриженные стебли.
АВГУСТ, 21, 1983 г. ВРЕМЯ: 4.50 ДНЯ. НИКИ ДЕ СОТА
Если вы кредитный маклер, у вас нет выходных. В воскресные дни, когда
освобождаются ваши клиенты, у вас появляется наилучший шанс найти источник
существования. Это был прекрасный день, с кудрявыми белыми облаками,
проплывающими над деревьями лесопарка Мехтаб-ибн-Баузи и пляжем,
сверкавшим, когда я проезжал мимо. Но в этот день мне не до купания и
церкви. Нет времени посмотреть игру юниоров - только подсчет платы и
передача Торенс документа, на право владения собственностью. Уже почти
гость часов, а я даже не просмотрел воскресные газеты. В 4.38 пополудни
около Елк-Гроув я успел купить газету и, когда поезд тронулся, десять
минут потратил на действительно важные новости, знаете, в разделе
спортивных известий об играх юниоров, о преимуществе Носков перед
Бруклинскими Хитрецами. За месяц до окончания сезона юниоры провели десять
с половиной встреч. Ситуация вовсе не невозможная, нет. Но это не
оправдывало огромного количества времени, затраченного на изучение
материала. Вскоре я перевернул раздел основных новостей.
Конечно же, я помнил сумасшедшую поездку в Диксон. Я считал, что
раньше беспокоился о своем собственном положении несерьезно. Испугался -
да! Но вам не поможет испуг, когда вы в лапах ФБР. Я не волновался, потому
что я не был в Долилабе и имел множество свидетелей. Но в некотором
отношении хвастливое обещание Рона мне помочь начинало тревожить. Я ждал
телефонные звонки, когда несколько радиорепортеров из Голубой сети
Эн-Би-Си или еще откуда-нибудь зададут мне вопрос, что я думаю по поводу
демонстрации в Чикаго?
Хорошо, звонков не было. Не было также и демонстрации - наконец, в
этот день не было того, что обычно заполняло первую пару страниц "Трибюн".
Она печатала большую статью о президенте Доли, посетившем Чикаго для
основания новой библиотеки. Маленькая колонка ниже рассказывала о
возобновлении боев между Литвой и Россией. Лига Наций обвиняла в агрессии
русских. Была также статья о чудовищно громком и пронзительном шуме в небе
поблизости Олд Орчард. ВВС категорически заявляют, что ничего не знают о
его причинах. И когда мы уже приближались к петле, на седьмой странице я
увидел заголовок:
АРЕСТОВАН БЫВШИЙ КИНОАКТЕР. ПРОТИВ
НЕГО ВЫДВИНУТО ОБВИНЕНИЕ В КЛЕВЕТЕ
НА СОЕДИНЕННЫЕ ШТАТЫ АМЕРИКИ И ФБР.
Так был свален старый Рон.
И не только он... Потом, когда я внимательнее перечитал статью, я
понял, что Рейгана обвиняли в том, что он обозвал ФБР "фашистами",
заявлял, что гражданский долг американцев - "противостоять" им как раз в
тех вещах, о которых он говорил в моем присутствии.
За столом нас было только четверо. Я не думаю, чтобы Рон подкапывался
под себя или это сделала его жена. Я уверен, что и я не делал этого.
К этому приложил руку мой таинственный приятель Лари Дуглас.
Он умышленно привез меня туда. Нет, это началось еще раньше. Он
отыскал меня и сделал признательным. Потом взял с собой, чтобы устроить
неприятности старому Рону Рейгану. Зачем? Я не догадывался об этом.
Безусловно, Лари Дуглас был для меня плохой новостью.
"ХХ век, лтд" ожидался ровно в шесть часов вечера. Именно так! Я
встречал его множество раз. Сейчас приехал почти последним, потому что
около Рандольфа заревели сирены и я остановился, когда шесть машин вдруг
перекрыли дорогу. Сердце мгновенно подкатило к горлу.
Они приехали не за мной и не за кем-то еще. Они выполняли обязанности
телохранителей знаменитостей и богачей - охраняли лимузин серебряного
покрытия на расстоянии длины футбольного поля.
Араб - несомненно. Большой Араб! Я даже подумал, что это мог быть сам
Мехтаб-ибн-Баузи, хотя едва ли он появлялся на публике. Нет, это был его
перворожденный сын, Фэйсал-ибн-Мехтаб. Фэйсала легко узнать по рубину
величиной с яйцо, который он носит на шее, и по шестерке твердоносых
телохранителей, всегда бодрствующих. Между телохранителями и Фэйсалом
беспокойно сновали городские полицейские. Они сдерживали любопытных зевак,
пока Фэйсал в белоснежной мантии и феске, не пройдет по алому бархатному
ковру в новый огромный сверхтуалет. Он участвовал в официальной церемонии
открытия. Это поднимало настроение. В конце концов, он владел их обширной
сетью. Почтительно отводя глаза, радиорепортеры бережно подносили
микрофоны к августейшим губам, засверкали фотовспышки камер, сидевшие в
грузовике музыканты заиграли попурри из самых оптимистичных песен.
Золотыми ножницами под эту музыку Фэйсал перерезал алую ленту.
Конечно, это было довольно интересно, но заняло добрых двадцать
минут, прежде чем он заторопился обратно в свой "кадиллак". Вся процессия
тоже испарилась так же быстро, как и появилась. Я нашел место для парковки
и через пять минут был там, куда стремился, с сознанием, переполненным
богатым Арабом, ужасной женщиной из ФБР, вероломным Лари Дугласом и совсем
немного моей любовницей Гретой. Когда она возвращалась из Нью-Йорка, я
почти всегда встречал ее. Особенно по воскресеньям, как сейчас, когда
погода прекрасная и мы могли побродить по берегу озера или заглянуть в
зоопарк. Несомненно, стюардессе нелегко зарабатывать себе на жизнь, и,
если она провела трудную ночь с капризными пассажирами, включая детей,
страдающих морской болезнью, мы просто прыгали на междугородку, и я
провожал ее до дома.
Какими же спокойными казались былые дни! У меня было все, я встречал
ее и не знал того, что случилось. В большой комнате диспетчера объявляли
время прибытия и отправления. Это было волнующее зрелище, потому что вы
можете попасть отсюда почти в любое место мира, во всяком случае, в любую
точку Америки. Здесь были поезда, идущие из Лос-Анджелеса и
Солт-Лейк-Сити, Нью-Орлеана и Вашингтона и отправляющиеся в Бостон и
Миннеаполис, Детройт и Хьюстон. Здесь были также улыбающиеся носильщики,
везущие багаж, нервные пассажиры, беспокойно бегущие рядом. Здесь была
пара, отправляющаяся в медовый месяц, целующая на прощанье свои семьи,
были отпускники, волочившиеся с чемоданчиками, наполненными морскими
раковинами, соломенными шляпами и еще влажными купальными костюмами.
Кроме случайных поездок с Гретой и деловых в Питсбург или Милуоки, я
никуда не ездил. Вероятно, поэтому США казались такими экзотичными, и... я
не уверен... знакомыми.
Вы наблюдаете за поездами, ваши часы отщелкивают минуты: и поезда
приходят, когда часы попадают в точку.
По этой причине я удивился, увидев, что на графике поездов вслед за
"ХХ век, лтд", диспетчер вывесил слово "задерживается". Я заспешил в
комнату отдыха, надеясь, что диспетчер ошибся и Грета ожидает меня там, но
ее не было. Кроме того, никто не знал о причинах задержки. Вместе с другим
обеспокоенным встречающим я подошел к даме, выходящей из женской
раздевалки. Раз или два она работала вместе с Гретой, но, как только
накопила необходимый стаж, перешла на престижные рейсы в Лос-Анджелес
"Супершеф".
Она удивленно взглянула на меня:
- Опаздывает "ХХ век"? Да не может этого быть, Ники! Он никогда не
опаздывает!
Она выбежала позвонить и вернулась обратно возбужденная.
- Интересно! - сказала она. - Они стоят в депо и принимают нового
машиниста.
- Не нравится мне все это? - сказал я, внезапно потеряв голос. - Все
это неправда? Несчастный случай? У машиниста случился сердечный приступ,
или он сошел с ума, или... В моей голове без предела выдумывались новые
катастрофы.
Но я не дошел до правильной версии.
Я просидел двадцать минут, ожидая, что случится. И тут стряслось
недоброе. Это происходило стадиями. Первая фаза: вбежал перепуганный
проводник.
- Не верьте... - сразу же сказал он приятелю. - Поезд остановился в
дворах. Исчезли кондуктор, грузчики, проводники, машинист и кочегар.
Причин не называют. Полагаю, они тянут время. Поистине негодяи! Твердят
что-то о конспирации.
Вторая фаза: как только я оправился от потрясения, я достаточно
внятно расслышал, как кто-то спросил:
- Кто они?
И услышал неожиданный ответ:
- ФБР.
Третья стадия: я хотел выйти из комнаты, но двое изящных мужчин
спрыгнули рядом со мной на ступеньки и умело схватили меня за руки.
В двери с пометкой "Служебный вход" появилась Найла Христоф. И они
