сам король, подданный Великой Короны Запада,-- в глазах Древоборода
мелькнула едва заметная усмешка,-- я не пропустил ни его людей, ни его
самого. Глупые, они принялись пакостить мне и другим энтам они пытались
пробраться в крепость тайно!.. И теперь люди не забывают швырнуть факел в
кусты -если считают себя в безопасности. Кое-кого из них хьорны убили.-- В
голосе энта слышалось искреннее сочувствие, но была в нем и неколебимая
твердость и уверенность в своей правоте,-- Да, кое-кого убили, и с тех пор
они стали бояться Леса. Редко кто из них рискнет зайти в него -- таких мы
просто не пускаем вглубь. А бывают и такие, что несут с собой огонь! Но уж
тут мы не мешкаем. Смерть поджигателям! -- Древобород издал низкий
угрожающий рык.- Когда-то старина Гэндальф сказал мне. чтобы я не мечтал
занять своими лесами всю землю и задушить все прочие свободные создания, но,
право же, иногда мне очень бы хотелось, чтобы наши леса тянулись до самых
гор Эред Нимраис!
Фолко хотел бы еще поговорить со Старым Энтом, однако деревья
неожиданно расступились, и они оказались на краю большой поляны, с трех
сторон окруженной густым лесом, а с четвертой упирающейся в склоны
неприступных серых скал, на уступах которых тоже зеленели невесть как
укоренившиеся там деревца. Справа осталась Исена, а прямо перед ними
открылся сам Исенгард.
Точнее, они увидели одну лишь высокую Башню Ортханка, одиноко стоявшую
посреди спокойного и чистого лесного озера -- его устроили энты сразу же
после того, как взяли крепость Сарумана. По сравнению с тем, что увидели
герои Красной Книги, завернув в Исенгард по дороге на Запад, изменилось
только одно -- появился изящный каменный мостик, узкий и длинный,
переброшенный через озеро к самым дверям Ортханка.
И все-же. несмотря на все усилия энтов, что-то недоброе ощущалось в
этом месте, как будто тень былого Зла еще не до конца покинула свое древнее
обиталище. Все дело, конечно же, было в Башне. Черная громада, уходящая
ввысь своими мощными контрфорсами, презрительно взирала на мир десятками
прищуренных гла э-бойниц; ее чело увенчивали, словно корона, двенадцать
острых каменных рогов. Весь облик Ортханка по-прежнему дышал древними силой
и могуществом, непостижимыми для Смертных.
Даже воздух здесь, казалось, стал другим. Под древесными кронами было
кое-где душновато, но аромат жизни, щедро разлитый в лесу, здесь сменился
запахом смерти; хоббит готов был поклясться, что слышит вонь чего-то
гниющего; он покосился на Древоборода и заметил на лице Старого Энта гримасу
отвращения.
-- Хуум! -- недовольно морщась, выдохнул он.-- Мы идем искать подкоп?
Тогда я позову еще кое-кого из наших.
Древобород поднес ко рту сложенные лодочкой ладони и не то крикнул, не
то пропел нечто призывное и мелодичное. Хоббит как завороженный глядел на
Башню, гномы же деловито осматривались, перебрасываясь короткими фразами,
словно на них совсем не действовал угнетающий вид этого места, на первый
взгляд столь мирного и красивого. Спустя некоторое время из лесной чащи
вынырнули еще несколько энтов и замерли, во все глаза глядя на трех
спутников. Древобород заговорил на своем языке. Полился поток слитных,
музыкальных созвучий, хотя Старый Энт, казалось, лишь бормочет что-то себе
под нос. Одновременно таким же бормотанием ответили ему и энты. Памятуя
Красную Книгу и знаменитую медлительность энтийской речи, Фолко вздохнул и
приготовился к долгим переговорам, но все кончилось на удивление быстро.
Энты широкими шагами быстро приблизились к ним, и они все двинулись к берегу
озера.
Хоббит во все глаза глядел по сторонам, но, похоже, энты постарались
здесь на славу -- нельзя было различить даже следов каких бы то ни было
построек или входов в подземелья. Древобород шагал молча, словно
погрузившись в какие-то воспоминания, осторожно ступая среди зарослей. Гномы
шли за ним след в след. Вскоре они очутились у черного, блестящего словно
после дождя основания Ортханка. На неправдоподобно гладкой поверхности Фолко
увидел ряд небольших, едва заметных выбоинок и только открыл рот, чтобы
спросить, как Старый Энт заговорил сам.
-- Вот он, Ортханк,-- со вздохом вымолвил он, осторожно опуская хоббита
на камни.-- Как мы хотели стереть его с лица земли, обратить в такую же
пыль, как и все остальное в этой проклятой крепости! Видишь эти сколы, Фолко
? Это все, что мы смогли сделать с ней.
-- Да, я читал, что в ней заключено какое-то волшебство, старше и
сильнее саруманового,-- невольно понижая голос, сказал хоббит, окидывая
башню взглядом, для чего ему пришлось совсем запрокинуть голову. Ортханк
тоже не изменился -- та же наглухо запертая железная дверь, те же двадцать
семь ступеней вверх, вырубленных в черной скале неведомым образом неведомыми
строителями.
Над дверью Фолко увидел балкон с искореженными железными перилами.
Окно-дверь над балконом было наглухо закрыто.
-- Древобород, скажи, пожалуйста, неужели здесь за триста лет никто не
бывал внутри? -- тихонько спросил хоббит у Старого Энта, хмуро глядевшего на
так и не покорившуюся его народу твердыню.
-- Последний раз там был Великий Король Арагорн,-- ответил он,-- а
больше -- никто и никогда. Он и сам вошел в Башню один, оставив всю охрану
внизу. Я тоже не ходил, мне там нечего делать. Так что же, друзья,--
повернулся он к гномам,-- не пора ли нам начать?
Торин и Малыш сняли со спин мешки и медленно, уронив головы на грудь и
глядя вниз, пошли в разные стороны вокруг берега. Они обогнули озерцо раз,
другой, третий... От волнения у Фолко перехватило дыхание. Древобород же
ничем не выдал своих чувств. Наконец гномы остановились. Торин медленно
поднял голову, развел руки и стал медленно покачиваться из стороны в
сторону, осторожно двигаясь мелкими шажками; Малыш присел на корточки и тоже
запрокинул голову, словно ловя какой-то едва уловимый, слышимый ему одному
звук. Внезапно Торин замер, с облегченным вздохом опустил руки и открыл
крепко зажмуренные глаза.
-- Здесь! - Он ткнул пальцем себе под ноги.-- Подкоп здесь!
Указанное им место было с противоположной стороны от входа в Ортханк.
Древобород сделал знак энтам -- его товарищи, молча наблюдавшие за
происходящим, тотчас же взялись за дело. Тут хоббит наконец увидел, как энты
на деле могут справляться с неприступными крепостными стенами. Пальцы их ног
словно ожили, отделившись от своих хозяев и зажив собственной жизнью,-- они
стали ветвиться, тонкие, но необычайно крепкие ростки проникали во все щели
между камнями, а тут еще энты стали отгребать камень своими огромными
ногами; спустя минуту яма уже имела футов двенадцать в глубину и вдвое
больше -- в ширину; энты стояли на скрытой до времени под слоем каменных
обломков земле и, не останавливаясь, продолжали рыть дальше, однако теперь
они двигались медленнее и осторожнее. Прошло еще около получаса, когда из
ямы донесся торжествующий голос одного из копавших:
-- Фангорн, мы нашли! -- энт использовал Всеобщий Язык.
-- Ну теперь ваш черед,-- повернулся к гномам Старый Энт.
Торин молча достал из мешка моток веревки, опоясался ею и вручил конец
Древобороду. Поправил надетый шлем, кольчугу, поудобнее заткнул топор за
пояс и скрылся за гребнем вывороченной земли. Минуту спустя за ним
последовал Малыш, а за ним -- и Фолко. Энты тем временем выбрались наверх.
Хоббит оказался на дне большой ямы глубиной футов десять. Они стояли на
каменном полу, вымощенном шестиугольными плитами; прямо перед ними с одной
стороны была черная стена -- округлое основание башни, простиравшееся под
землей далеко в стороны, с другой стороны -- низкий узкий проход, наспех
прорытый откуда-то с запада, от самых скал. Вокруг фундамента Ортханка шла
кольцевая галерея, в которую и попали те, что вели подкоп.
-- Давайте обойдем кругом,-- глухо предложил Торин.
Они двинулись вправо. Свет быстро померк, как только они стали
заворачивать; хорошо, что у Малыша нашелся небольшой факел, уцелевший в его
заплечнике еще с морийских времен. Через равные промежутки к кольцевой
галерее примыкали другие ходы, отходившие в разные стороны; друзья сунулись
было в один, но тут же уперлись в груды рухнувшей с потолка земли. Все
сарумановы галереи были наглухо завалены. Прорытый неведомо кем подкоп был
единственным.
Пройдя шагов сто, они неожиданно наткнулись на низкую дверь в черной и
гладкой стене по левую руку. Они остановились как вкопанные -- дверь носила
следы ударов, металл створок был кое-где погнут. Гномы бросились осматривать
повреждения.
-- Били кирками,-- заключил Торин.-- Пытались взломать, это яснее
ясного. Да только эта дверь и тарану не поддастся -- тут изрядная доля
мифрила!
-- Да, не меньше трети,-- кивнул Малыш.-- Но вот кто все-таки объяснит
мне, что означает эта эмблема на ней?
Малыш приблизил факел, и Фолко увидел странный рисунок на тускло
поблескивающей серебром створке: три пылающих стрелы вырывались из бурно
бушующих волн, устремляясь в усыпанное звездами небо. Приглядевшись, хоббит
сообразил, что видит среди на первый взгляд беспорядочно рассыпанных звезд
контуры знакомых созвездий, только странно сдвинутых -- Реммират, Звездная
Сеть, оказалась едва заметна над горизонтом. Небесный же Меченосец,
напротив, стоял почти в зените.
-- Это небо Нуменора,-- вдруг тихо сказал хоббит, с благоговением
касаясь двери кончиками пальцев.-- Теперь понятно. Эту крепость возвели не
Рыцари из Заморья, друзья мои. Это работа нуменорцев, настоящих нуменорцев
времен расцвета их королевства. Это Вторая Эпоха!..
-- А что означают три стрелы? -- шепотом спросил Малыш.
Фолко пожал плечами. За его спиной переступил с ноги на ногу Торин:
-- Кто бы ни построил все это, важно, что тут кто-то рылся, и притом
совсем недавно -- месяца полтора-два назад. Но вот был ли это тот "хозяин",
следы которого мы ищем? -- В голосе гнома прозвучало мучительное сомнение.--
Как тут разберешь?
Они молча двинулись дальше. Вскоре, сделав круг, они вернулись к
пролому в крыше галереи, и Малыш собрался было лезть наверх; однако Фолко
неожиданно предложил еще раз сходить к двери. Смутное предчувствие, уже не
раз правильно предвещавшее нечто важное в судьбе его самого и его друзей,
вновь напомнило о себе. Что-то было в этой темной галерее, что-то очень
важное, мимо чего они прошли, поглощенные поисками совершенно иного.
Малыш заворчал было, но Торин согласился с хоббитом, и вскоре они вновь
стали перед несокрушимой дверью, преградившей путь к тайне Ортханка. Фолко
медленно опустился на колени, пристально разглядывая рисунок. Дверь не имела
никаких следов внешних или внутренних запоров; никаких скоб, замочных
скважин и тому подобного. Она поворачивалась на неведомым образом врезанных
в тело черного камня петлях, закрывалась плотно, без малейшей щели. Фолко
осторожно попробовал всунуть острие своего чудесного клинка между створкой и
камнем -- не вышло, зазора почти не было, да и кинжал, похоже, был здесь
бессилен, он лежал в его ладони холодным равнодушным бруском. Спрятав его,
Фолко вдруг прижался к холодной двери лбом и тотчас уловил какой-то смутный
звук, исходивший изнутри. Он поспешно приложил ухо и едва не отпрыгнул прочь
от ужаса -- за дверью глухо звучал человеческий голос.
Видя его испуг, гномы схватились за оружие -- но Фолко только толкнул
их к двери, просипев одно слово: "Послушайте".
И они стали слушать. В первую секунду они едва сдержали крик, а в
