стояли на берегу, сквозь слезы смотрели вслед исчезающим парусам,
и такое было у них на лице написано! Если б женщины видели их в
эту минуту, они бы все про себя узнали...
А потом, обнявшись, братки шатаясь побрели в сторону Папуасовки
и так надрались... Сам Дмитрий Шагин обзавидовался бы!
Глава седьмая,
О том, как первый раз достали Дмитрия Шагина
Я полностью разделяю мнение
академика М.А.Леонтовича...
Л.А.Сена "Единицы физических
величин и их размерности"
- Достали! - воскликнул Дмитрий Шагин, читая эти строки.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
После рассола сознание начало
проявляться. Но тут в комнату снова
вошла горничная.
- Вам письмо.
- Открой и прочти, - сказал Хрюков.
- Никак нельзя-с. Оно секретное-с, -
и горничная вышла, оставив на столе
пакет, весь заляпанный сургучными
печатями.
Хрюков уселся на скрипучий табурет и
стал разглядывать письмо.
- Бен-кен-дорф, - наконец прочитал
он.
Н.Бегемотов, Ф.Секер, С.Хоррис
"Рулетка"
Я уезжаю,
Птицей усталой махну вам крылом.
Я уезжаю.
Отныне дорога - мой дом.
И небо - мой дом.
Я уезжаю...
З.Шлюпкина
Ну, там, короче, д'Артаньян ради
карьеры у Паскаля невесту украл, потом
его шпагой проткнул и веселую песню
спел. Тьфу ты, "что за рыцарь без
удачи"! Но один момент хороший, ничего
не скажешь. Там кардинал спрашивает у
этого мужика: "Он один?" Тот ему: "Нет,
ваше преосвященство."
- Двое?
- Нет, ваше преосвященство.
- Трое?
- Нет, ваше преосвященство.
- Четверо?
- Нет, ваше преосвященство.
- Пятеро?
- Нет, ваше преосвященство.
- Шестеро?
- Нет, ваше преосвященство.
- Сколько же?
- Семеро, ваше преосвященство.
В.Шинкарев "Папуас из Гондураса"
Глава восьмая,
Про то, как Антоныч общался с милицией
Товарищи!
М.С.Горбачев "Политический доклад
центрального комитета КПСС
XXVII съезду Коммунистической
Партии Советского Союза"
Желтый облезлый "Запорожец" мчался по московским улицам в
сторону ленинградского шоссе. Внутри "Запорожца" веселые митьки
распевали:
- Корнелий Шнапс идет по свету,
Сжимая крюк в кармане брюк.
Ведет его дорога в Лету,
Кругом цветет сплошной цюрюк!
В багажнике весело громыхала пятнадцатилитровая канистра пива
(само собой, не пустая!) и ящик портвейна.
Вася Фтородентов сидел рядом с Серегой, прижав нос к
прохладному стеклу, рассматривал проносящихся мимо прохожих и,
подпевая, думал о жене. На коленях Фтородентова дремал Мирон,
время от времени навостряющий уши, но не желающий просыпаться.
"Запорожец" лихо выскочил на ленинградское шоссе, обогнал
черную "Волгу", которой Серега в заднее стекло показал сразу две
фиги, и рванул по прямой. Однако, уже у кольцевой, прямо напротив
поста ГАИ, где скучал милиционер с глупым лицом, у "Запорожца"
отскочил задний бампер.
- Холера!!! - заорал Сидор, нажимая на тормоза.
Визг остановившегося "Запорожца" разбудил гаишника, тот
встрепенулся, схватился за свисток и заверещал.
- Елы-палы! - сказал Фтородентов, потирая ушибленный при
торможении нос.
- Я к нему не пойду, - категорично сказал Сидор. - Я человек
спокойный, можно сказать, по-христиански смиренный, но ментов
терпеть не могу!
- Дык, - сказал Антоныч. - А мусорка своего нам на съедение
дашь?
- Дырку вам от бублика, а не Шарапова!
- Тогда я схожу, - Антоныч с трудом выбрался из машины и
направился к менту, который стоял, постукивая своей полосатой
палочкой по колену и нетерпеливо ждал.
- Почему нарушаете! - утвердительно заорал гаишник, вовсе не
ожидая ответа Антоныча. - Пройдемте непосредственно со мной!
- Э... Начальник, - ласково проговорил Антоныч. - Дык, мы ж
ничего не нарушили! Ехали себе и ехали, а тут бац!
- Пройдемте! - не слушал возражений гаишник.
- Понимаешь, начальник, у меня сосед - такая сволочь - вечно
что-нибудь подстраивает. Сегодня еще ничего, бампер открутил, а
неделю назад - вообще колесо. Дык, мы тут совсем не при чем!
- Права! - потребовал милиционер, кося глазом и протягивая руку
в перчатке.
Антоныч вздохнул и протянул права. Гаишник раскрыл документ. С
фотографии на него, весело ухмыляясь, смотрело пухлое лицо Сидора.
Сверив физиономию Антоныча с фотографией, страж порядка пришел
к выводу, что перед ним не тот, кто на фотографии.
- Поддельные! - зарычал он. - Пройдемте!
- От заладил! - воскликнул Антоныч. - Дык, ты чтож не видел,
что я не с водительского места вылез? Водитель у нас шибко
толстый, а машина шибко маленькая. Понимаешь, мы сегодня с утра
позавтракали не вылезая из машины, Сидора и разнесло, дык он и
застрял там между сидением и рулем. Ему, однако, не выбраться.
Милиционер задумался.
- Нужен водитель!
- Елы-палы! Ну, пошли, - не выдержал Антоныч, - покажу тебе
водителя.
Они подошли к "Запорожцу", причем Антоныч по дороге подобрал
бампер и спрятал его за спиной.
Гаишник наклонился к окошку, прищуря глаз изучил Сидорову рожу.
Сидор при этом осмотре нервно дергался, открывал рот, чтобы
сказать какую-нибудь грубость, но вовремя одумывался и молчал.
- Видишь, - сказал Антоныч. - Плохо ему, застрял бедняга.
Тужится, а вылезти не может.
Милиционер распрямился.
- А что в багажнике?
- Дык, канистрочка с бензином... Ну, и книжки.
- Открыть!
- Фтородент, открой!
Вася, которого сделали ответственным за все, что лежало в
багажнике, выбрался из машины, позвенел ключами и открыл.
- А! - заорал гаишник. - Это что?
- Портвейн, - робко сказал Василий.
- Понимаешь, начальник, у Васи вот тетушка в Ленинграде умерла.
(Вася сделал жалобное лицо.) Мы едем поминать. А как поминать без
этого самого? Сам понимаешь!
Гаишник подвигал челюстью, обернулся и пристально посмотрел на
Антоныча.
- А! - опять заорал он. - А что ты прячешь за спиной?
Антоныч показал бампер от машины.
- Спекулировать запчастями едешь! Пройдемте!
- Дык, - офонарел Антоныч. - Это ж у нас бампер-то отвалился, у
нашего "Запорожца". Я ж говорил уже.
- Не положено.
- Чего не положено?
- Не положено, - уперся гаишник.
Вася Фтородентов втихаря закрыл багажник, сунул ключи в карман.
- Чего мы сделали-то? - добивался вразумительного ответа
Антоныч.
- Не положено, - твердил твердолобый мент. - Пройдемте.
- А! - осознал вдруг Фтородентов и снова открыл багажник. -
Гражданин начальник, а вот за упокой моей любимой бабушки... - он
протянул дорожному стражу бутылку порвейна. - Помянуть-то надо!
- Не положено, - буркнул гаишник, но бутылку взял, обошел
вокруг машины, посмотрел на номер, повернулся к митькам спиной и
зашагал к своей будочке, помахивая в левой руке жезлом, в правой -
бутылкой портвейна.
Антоныч и Василий по-быстрому залезли в машину, Сидор нажал на
педаль, "Запорожец" громко чихнул и сорвался с места.
- Дык!.. - сказал Антоныч.
- Елы-палы, - подтвердили Сидор и Серега.
Василий погладил Мирона и опять уткнулся в окно.
"А как там без меня Настенька?" - думал он...
Глава девятая,
Свобода
- Что на месте тебе не сидится? -
Ты в ответ вопрошаешь строго.
- Я отныне вольная птица,
Отпусти ты меня на свободу!
Е.Глебова
- Свобода!!! - орал Антоныч, высунувшись из окна. Его волосы
были откинуты назад встречным ветром, он блаженно жмурился,
показывал язык машинам, которые обгонял их "Запорожец", и орал.
- М-м-м, - радостно мычал Сидор, подпрыгивая за рулем.
Навстречу неслись белые полосы, "Запорожец" подпрыгивал на обычных
для советского шоссе ухабах.
Счастливые Васька и Серега, обнявшись, выкрикивали "Матросскую
тишину". Мирон на коленях у Василия истошно вопил. В общем, всем
было хорошо.
Но тут резкий милицейский свисток заставил Сидора опять
обругаться и затормозить. Все обернулись к заднему стеклу. В
десяти метрах стояла милицейская машина, и от нее шел к
"Запорожцу" гаишник, точная копия первого. Гаишник точно также
постукивал по ноге жезлом и преглупо ухмылялся.
- Холера! - сказал Сидор. Было видно, что и к этому гаишнику он
не пойдет.
- Если дело пойдет такими темпами, - проговорил Фтородентов,
готовя ключи от багажника, - не проехав и пол пути до Питера, мы
растеряем весь портвейн.
Василий и Антоныч вылезли из машины.
- Начальник, а чо мы сделали? - послышался голос Антоныча.
- Почему без бампера едем? Непорядок!
- Дык вот же бампер! - закричал Серега, высовываясь из машины и
протягивая менту бампер. - Во! Почти как настоящий!
- Не положено!
- Начальник! - гнул свою линию Антоныч, в то время как
Фтородентов открывал багажник. - Дык, бампер мы специально сняли,
в ремонт едем! Нам на предыдущем посту ГАИ посоветовали!
- Не положено!
Потом они замолчали. Фтородентов в полном молчании передал
гаишнику бутылку, затем вместе с Антонычем они показали язык
удаляющемуся менту и залезли в машину.
- Скоты какие, - произнес Антоныч. - Не доедем так до
Ленинграда!
- Дык, может и не ехать? - предложил Фтородентов.
- Ты что! - возмутился Сидор. - Как не ехать! А мой роман? Дык,
а кто доставать питерских митьков будет?
- Телеграмму пошлем...
- Телеграмма денег стоит! Решили ведь ехать, а теперь на
попятный! Тоже мне, браток называется!
- Ну, - примирительно сказал Василий. - Едем, так едем! Хотя
можно было бы и десять копеек подкинуть.
- Зачем?
- Орел - поехали бы, решка - назад в Москву.
- А-а-а!!! - заорал Сидор.
- Да нет, едем, едем! - сказал Вася.
"Запорожец" сорвался с места.
- Однако, - сказал Антоныч, - надоть портвейнчик-то
оприходовать, а то менты все выжрут, а у них и так рожи на...
(Здесь Антоныч вставил неприличное слово, которое я при девушках
повторять не решаюсь) похожи! Сворачивай в лес!
Сидор свернул на лесную дорожку. Минут пять они прыгали по
