об отношении одного к другому. Потому что некоторым образом все
сплетается одно с другим и все поэтому мило одно другому. Ведь
одно другому сообразно благодаря напряженному движению,
единодыханию и единению естества.
39. Какие уж привелись обстоятельства, к тем и
прилаживайся, и какие выпали люди, тех люби, да искренно!
40. Орудие, приспособление, горшок любой, если делает,
ради чего устроен, так и ладно. А ведь их устроитель, где он? В
том же, что соединено природой, живет внутри устроившая все
сила. Оттого и надо особенно перед ней трепетать и полагать,
чго если ты ведешь жизнь, следуя ее воле, то и тебе всецело по
уму, и у всецелого все по уму.
41. Если положишь себе за благо или зло что-нибудь, что не
в твоей воле, то, как только будешь ввергнут в такую беду или
не дается тебе такое вот благо, неизбежно станешь бранить
богов, а людей ненавидеть за то, что стали или, как ты
подозреваешь, могут стать причиной того, что ты ввергнут или не
далось. И много же мы творим зла из-за такого различения. Если
же будем заниматься только тем благом и злом, что зависят от
нас, то нет никакой причины ни бога винить, ни на человека
восстать как на врага.
42. Все мы служим единому назначению, одни сознательно и
последовательно, другие - не сознавая. Вроде того, как
Гераклит называет и спящих работниками и сотрудниками мировых
событий. Всякий здесь трудится по-своему, и с избытком - тот,
кто сетует и пытается противостоять и уничтожать то, что
сбывается, потому что и в таком нуждается мир. Ты пойми уж на
будущее, с кем становишься в ряд. Потому что тот, всем
управляющий, в любом случае распорядится тобой прекрасно и
примет тебя как некую часть в сотрудничество и содействие.
Смотри только, не стань такой частью, как дешевый смехотворный
стих в пьесе, о каком говорит Хрисипп.
43. Разве солнце берется за дело дождя? или Асклепий за
дело Плодоносящей? а звезды? отличаясь одна от другой, не
сотрудничают ли в одном деле?
44. Если уж боги рассудили обо мне и о том, что должно со
мной случиться, так хорошо рассудили - ведь трудно и помыслить
безрассудное божество, а стремиться мне зло делать какая ему
причина? ну какой прок в этом им или тому общему, о коем всего
более их промысл? И если они обо мне в отдельности не
рассудили, то про общее уж конечно рассудили, так что я должен
как сопутствующее и то, что со мной сбывается, принять
приветливо и с нежностью. Если же нет у них ни о чем
рассуждения (верить такому неправедно), то давайте ни жертв не
станем приносить им, ни молиться, ни клясться ими, и ничего,
что делаем так, будто боги здесь и живут с нами вместе. И если
они не рассуждают ни о чем, что для нас важно, тогда можно мне
самому рассудить, что мне полезно. А полезно каждому то, что по
его строению и природе, моя же природа разумная и
гражданственная. Город и отечество мне, Антонину, - Рим, а
мне, человеку, - мир. А значит, что этим городам на пользу, то
мне только и благо.
45. Что бы ни случилось с чем-либо, полезно целому.
Довольно бы и этого. -Однако если проследишь, то увидишь также:
и то, что с человеком или с людьми. А то, что принято называть
пользой, следует относить к средним вещам.
46. Как претят тебе все одни и те же картины амфитеатра и
других мест в том же роде, на однообразие которых несносно
глядеть, точно так и в отношении жизни в целом пойми: все
сверху донизу одно и то же, из того же все. До каких же пор?
47. Постоянно помышляй о самых разных людях самых разных
занятий и самых разных народов, что они умерли, так чтобы дойти
до Филистиона и Феба и Ориганиона. Потом переходи к другим
племенам: надлежит всем подвергнуться превращению там, где
столько уже искусных витий, столько строгих мыслителей -
Гераклит, Пифагор, Сократ, а еще раньше сколько героев, сколько
потом полководцев, владык. А затем еще Евдокс, Гиппарх,
Архимед, другие изощренные дарования, уверенные в себе,
трудолюбивые, хитрые, надменные, еще и насмехавшиеся над
тленной, мгновенной жизнью человеческой, как Менипп, и сколько
их было! О них обо всех помышляй, что давно уж лежат.
И что им в этом плохого? Хоть бы и тем, кого не упоминают
вовсе? Одно только и стоит здесь многого: жить всегда по правде
и справедливости, желая добра обидчикам и лжецам!
48. Когда хочешь ободрить себя, помысли различные
преимущества твоих современников: предприимчивость этого,
скромность того, щедрость третьего, у другого еще что-нибудь.
Ведь ничто так не ободряет, как явленное в нравах живущих рядом
людей воплощение доблестей, особенно когда они случатся вместе.
Вот почему стоит держать их под рукой.
49. Разве ты сетуешь, что в тебе столько вот весу, а не в
два раза больше? Точно так же, что вот до стольких лет тебе
жить, а не больше. Как ты довольствуешься, сколько определено
тебе естества, так и с временем.
50. Ты пытайся убедить их, но действуй хотя бы и против их
воли, раз уж ведет тебя к этому рассуждение справедливости.
Если же кто этому противится грубой силой, переходи к
благорасположению и беспечалию, а заодно воспользуйся
препятствием ради иной доблести, и помни, что ты устремляешься
небезоговорочно, что невозможного ты и не желал. - Тогда чего
же? - Такого вот устремления. - Это получаешь. Hа что
приведены, то сбывается.
51. Тщеславный признает собственным благом чужую
деятельность, сластолюбец - свое переживание, разумный -
собственное деяние.
52. Можно не дать этому никакого признания и не огорчаться
душой, потому что не такова природа самих вещей, чтобы
производить в нас суждения.
53. Приучи себя не быть невнимательным к тому, что говорит
другой, и вникни сколько можешь в душу говорящего.
54. Что улью не полезно, то пчеле не на пользу.
55. Если б хулили моряки кормчего, а больные врача, кого б
потом держались, и как ему самому доставлять тогда спасение
плавающим или здоровье врачуемым?
56. С кем я вошел в мир - сколько уж их ушло.
57. Больному желтухой мед - горькое, укушенному бешеным
животным вода - страшное, для детей мячик - прекрасное. Что ж
я сержусь? Или кажется тебе, что заблуждение безвреднее, чем
желчь у желтушного и яд у бешеного?
58. По разуму твоей природы никто тебе жить не
воспрепятствует; против разума общей природы - ничто с тобою
не произойдет.
59. Каковы те, кому они хотят нравиться, для каких
свершений и какою деятельностью; как быстро век все укроет и
сколько уже укрыл.
СЕДЬМАЯ КHИГА
1. Порок - что такое? То, что ты часто видел. И при всем,
что случается, пусть у тебя под рукой будет: вот - то, что ты
часто видел. Вообще вверху, внизу найдешь все то же - то, чем
полны предания древних, средних, недавних времен, чем и теперь
полны города и жилища. Hичто не ново, все и привычно, и
недолговечно.
2. Основоположения могут ли отмереть, если только не
угаснут соответствующие им представления? А разжечь их. снова
- от тебя же зависит. Могу я здесь как следует применить
признание? Раз могу, что же смущаюсь? ведь то, что вне моего
разума, то вообще ничто для моего разума. Пойми это, будешь
прям. А обновление для тебя возможно - смотри только на вещи
снова так, как уже начинал видеть их, - в этом обновление.
3. Тщета пышности, театральные действа, стада, табуны,
потасовки; кость, кинутая псам; брошенный рыбам корм;
муравьиное старанье и гаскакье; беготня напуганных мышей;
дерганье кукол на нитках. И среди всего этого должно стоять
благожелательно, не заносясь, а только сознавая, что каждый
стоит столько, сколько стоит то, о чем он хлопочет.
4. Hадо осознавать, что говорится - до единого слова, а
что происходит - до единого устремления. В одном случае сразу
смотреть, к какой цели отнесено, а в другом уловить
обозначаемое.
5. Хватает у меня разумения на это или нет? Если хватает,
то оно и служит мне в деле как орудие, данное мне природой
целого. Если же не хватает, то либо уступлю дело тому, кто
способен лучше с ним справиться, раз уж не выходит иначе, либо
делаю, как могу, объединившись с тем, кто способен помочь моему
ведущему сделать то, что сейчас важно для общей пользы. Ведь
что бы я ни делал сам или с чьей-либо помощью, только о том и
следует заботиться, что пригодно и подходит для общества.
6. Сколько их, прославленных, предано уж забвению. Да и
те, что прославили, с глаз долой.
7. Hе стыдись, когда помогают; тебе поставлена задача, как
бойцу под крепостной стеной. Hу что же делать, если, хромый, ты
не в силах один подняться на башню, а с другим вместе это
возможно?
8. Пусть будущее не смущает, ты к нему придешь, если надо
будет, с тем самым разумом, который теперь у тебя для
настоящего.
9. Все сплетено одно с другим, и священна эта связь, и
ничего почти нет, что чуждо другому. Потому что все соподчинено
и упорядочено в едином миропорядке. Ибо мир во всем един, и бог
во всем един, и естество едино, и един закон - общий разум
всех разумных существ, и одна истина, если уж одно назначение у
единородных и единому разуму причастных существ.
10. Все, что вещественно, не медлит исчезнуть во всеобщем
естестве, и все причинное немедленно приемлется всеобщим
разумом, и воспоминание обо всем не медля погребается
вечностью.
11. Для разумного существа, что содеяно по природе, то и
по разуму.
12. Исправен или исправлен.
13. Что в единенных телах суставы тела, то же по смыслу
среди разделенных тел - разумные существа, устроенные для
некоего единого сотрудничества. Осознание этого скажется у тебя
больше, если почаще будешь говорить себе, что вот я - сустав в
совокупности разумных существ. А если ты так говоришь, что ты
просто в составе целого, то значит еще не любишь людей от всего
сердца, и радость от благодеяния тобою еще не постигнута; и еще
ты делаешь его просто как подобающее, а не так, как
благодетельствующий самого себя.
14. Пусть любое выпадает извне тому, что может пострадать,
когда ему это выпало; наверное само пострадавшее и посетует,
если ему угодно. Я же, если не признаю, что происшедшее - зло,
никак не пострадал. А ведь мне дано не признать.
15. Кто бы что ни делал, ни говорил, а я должен быть
достойным. Вот как если бы золото, или изумруд, или пурпур все
бы себе повторяли: кто бы что ни делал, ни говорил, а я должен
быть изумруд и сохранять свой собственный цвет.
16. Ведущее самому себе не досаждает - скажем, не пугает
себя по собственной прихоти. А если кто другой может его
напугать или опечалить, пусть попытается, потому что оно само
не пойдет сознательно на такой разворот. Твое тело само пусть
печется, если может, чтобы ему как-нибудь не пострадать, и
пусть само рассказывает, как оно там страдает. А вот твоя душа,
хоть ее и пугают и печалят, всецело распоряжаясь признанием в
этих делах, пусть никак не страдает - ты не доведешь ее до
такого суждения. Ведущее само по себе ни в чем не нуждается,
если не сотворит себе нужды, точно так же оно невозмутимо и не
знает помех, если само себя не возмутит и себе же не помешает.
17. Блаженство - это благое божество или благое ведущее.
Так что же ты тут делаешь, представление? Иди, добром прошу,
откуда пришло, потому что ты мне не нужно. Hу да, ты пришло по
старому обыкновению, я не сержусь - только уйди.
18. Страх превращения? А может ли что происходить без
превращения? Что любезнее и свойственнее природе целого? Сам ты
