что без наших Мифотворцев это дело не обошлось. По-видимому, сплетни не
сильно преувеличивали действительность, поскольку даже ко всему привычный
Эйнар проглатывал язык, едва речь заходила об их похождениях -- а чтобы
смутить Эйнара, да еще до такой степени...
Даже его Ужас, завидя Варну, спешно ковылял в угол, виновато поглядывая на
целомудренного Роа!..
Но, главное, все были в сборе. И все мы знали, на что идем.
Знали?
Кое-кто, может, и знал.
А остальные только думали, что знали...
***
36
-- ...Итак, теперь вы не хуже моего понимаете, какая угроза для нашего мира
кроется в Доме... И не только для нашего,-- Таргил выдержал паузу. -- И
полагаю, вам ясно, что я боролся с Домом-на-Перекрестке, а не с вами,
поскольку вы были лишь его... частями...
Трайгрин согласно кивнул, остальные по-прежнему мрачно молчали. Я мимо
воли мельком взглянул на Лайну, до самых глаз закутавшуюся в тонкий
шерстяной плед. Вот так, не видя ее теперешнего лица, можно на мгновение
забыться и представить...
-- Что ты предлагаешь? -- ворвался в мои мысли резкий голос Варны-
Предстоящей.
-- Дом-на-Перекрестке должен быть уничтожен.
-- И это должны сделать мы?
-- И это должны сделать мы.
-- Комната Сарта, где был захоронен Авэк?
-- Да.
-- Допустим, нам удастся то, о чем ты говоришь... Что будет потом? -- это
спросила Лайна.
-- Для нас -- Предстоятелей -- потом не будет ничего. И самого "потом" -- тоже.
Я насторожился. Эта фраза мне очень не понравилась.
-- Значит, Таргил-Предстоящий, даже ты не знаешь, что будет потом...
Это был не вопрос, а почти утверждение. Почти.
-- Не знаю. Но предполагаю.
-- Это уже кое-что. И что же ты предполагаешь, Хранитель Тайного знания?
Некоторое время Таргил не отвечал. Потом заговорил, и глух был его голос,
глух и невесел.
-- Многие годы Дом копил в себе человеческую веру в сверх естественное, а,
значит, и само сверх естественное. Когда крыша Дома рухнет -- сверх
естественное вернется в мир. Или в миры. И все они изменятся. Изменится
история, изменятся люди... В небе полетят ангелы и баньши, в лесах об явятся
нимфы и оборотни, призраки заселят брошеные замки, и боги будут смеяться,
когда маг вознамерится повелевать драконом... И это станет совсем другой
мир, где легенда обернется реальностью, и о ней сложат песни...
-- Но ведь все это и так реальность! -- запальчиво перебил его Гро. -- Люди и
сейчас верят в оборотней и демонов, потому что они есть!..
-- Не суетись, мальчик,-- пробормотал Махиша. -- Это еще большой вопрос:
существует ли сверх естественное потому, что в него верят, или в него верят,
потому что оно существует. Этого не знает никто, даже мы, Предстоятели.
Даже ты, Таргил, Хранитель Тайного знания -- ведом ли тебе ответ?
Таргил только молча пожал плечами.
-- Вот видишь,-- подвел черту Махиша. -- Но дело не в этом. Сейчас Дом жадно
всасывает все сверх естественное в себя. Снаружи Дома оно осталось лишь в
сказках и легендах, в мыслях людей -- да и там его становится все меньше,
потому что Дом ест, ест и ест, ничего не отдавая взамен. Тут Таргил
совершенно прав...
Передо мной почему-то возникло сосредоточенное лицо жадно жующего
Трайгрина, пускающего сальные слюни на кладбищенскую плиту -- и меня
передернуло.
-- ...Так вот, с уничтожением Дома все, накопленное Им, освободится и будет
существовать независимо от Дома, от нас или от других людей; независимо от
того, верят в него или нет...
-- Вот только стоит ли ради этого разрушать Дом?.. -- с сомнением протянула
Варна, и все взгляды обратились к ней.
-- Вы можете себе представить этот будущий мир? Попробуйте!..
И мы попробовали. По крайней мере, я.
И ужаснулся.
Ожившие мертвецы и бесполые ангелы, безумные герои и бессмертные
полубоги, грозные демоны и полоумные маги -- нет, все они мне совсем не
нравились.
Но потом я открыл глаза и припомнил капрала Зархи и пьяных панцирников в
Фольнарке, заколотую Клейрис и растерзанного толпой воришку, озверевшего
мясника и жующего Трайгрина, Грольна над Косматым Тэрчем, Эйнара
Безумного и себя самого во многих ипостасях...
Неужели мы имеем большее право на существование?! Кровь и слезы останутся
в любом случае, а оборотень ничуть не ужаснее сытого лавочника, и ярость
воина порождает не больше горя, чем обыденное зверство толпы... Уж лучше
великие битвы, о которых потом сложат песни, чем пьяная поножовщина и
скабрезные анекдоты в кабаках -- потому что в первом случае остаются хотя бы
песни, и глаза мальчишек горят шалым огнем, не замечая грязи на заплеванном
полу... а плевать на пол будут так или иначе...
-- Мы должны сделать это,-- неожиданно для себя самого произнес я, и слова
зависли в сгустившейся тишине, покачиваясь и растворяясь в нас.
"Ну вот, Сарт, снова лезешь в вершители судеб мира. Или даже миров... Не
надоело?"
Надоело. Ну и что?
-- Да,-- кивнул Махиша.
-- Да,-- эхом отозвалась Лайна.
-- Да,-- шепнул Трайгрин.
-- Да,-- прогудел Эйнар.
-- Да,-- звонко и твердо произнес Грольн.
-- Да,-- устало бросил Таргил.
-- Ну... да! Да! Да!.. -- истерически выкрикнула Варна.
Решение было принято.
***
37
...Я сомневался, впустит ли нас теперь Дом, но едва мы ступили за порог, как
сомнения отпали сами собой. В Доме играла музыка, и бархатные ковры сами
раскатывались нам под ноги, повсюду горели цветные ароматические свечи в
золоченых канделябрах, воздух был напоен их благоуханием, сливавшимся с
ароматами изысканных вин, алыми и янтарными струями бивших из
мраморных фонтанов по краям лестницы, по которой мы поднимались.
Даже мысли мои текли ленивыми и длинными нитями, пропитавшись
окружающей роскошью.
Я не удержался и поспешно сделал несколько глотков из одной чаши, увитой
каменным плющом. "Королевская лоза"! Розовое десертное... И вот эту сказку
мы должны уничтожить?!.
Я глянул на своих спутников, невольно задержав взгляд на Лайне. Мерещится
мне, что ли? Или... или действительно к ней стала возвращаться прежняя
грация движений, и морщин на лице стало меньше? Неужели Дом в состоянии
вернуть ей утраченное, вернуть молодость и красоту?!
Тут я заметил, как изменилась походка Трайгрина -- еще недавно он едва
волочил ноги, а теперь вышагивал гордо и уверенно, как и подобает
Предстоятелю Эрлика, Зеницы Мрака. Да и Махиша... Один Таргил шел,
словно придавленный к полу невидимым грузом. Ну да, он-то сам покинул Дом,
причем давно, и полностью порвал с Ним. Конечно, вольно ему болтать об
уничтожении!.. А вот задумывался ли он о том, что Дом-на-Перекрестке дарит
нам жизнь, и силы, и ничего не требует взамен, возвращая мне Лайну; и...Варна
как-то незаметно начала смещаться в сторону, и я понял, что она собирается
незаметно нырнуть в боковой коридор. Зачем? Ясно, зачем -- здесь она имеет
все, а в случае гибели Дома...
-- Стой! -- Таргил схватил Варну за руку и грубо рванул к себе.
-- Все стойте! Я догадываюсь, о чем вы сейчас думаете -- что Дом неповторим,
что это наше общее детище, что глупо и опасно уничтожать Его... Ведь верно?!
Молчание подтверждало правоту Таргила.
-- Неужели вы не понимаете, что это -- ловушка Дома?! Он хочет вернуть вас,
хочет снова сделать вас своими Предстоятелями, а вернее -- своим ртом,
руками, щупальцами... Очнитесь! Рано или поздно нам придется совершить
задуманное, но как бы не оказалось слишком поздно! Идемте в неизменную
комнату -- там Дом не властен над нами!..
Первым пошевелился Махиша. Он мотнул своей тяжелой головой, словно
стряхивая наваждение, молча кивнул и шагнул вперед, вслед за Таргилом.
И словно розовая пелена спала с глаз! Нет, помпезное великолепие Дома
осталось, но оно уже не производило прежнего впечатления. Резче выступила
аляповатость, угодливость обстановки, и даже "Королевская лоза" показалась
приторно-сладкой.
Мы двинулись сквозь Дом.
Вокруг замелькали ажурные арки, гранитные колонны, старинные гобелены и
зеркала в резных рамах, залы, комнаты, коридоры -- и наконец, хотя мне уже
начало казаться, что конца этому не будет, мы остановились пред неизменно
потертой дверью моей комнаты.
Кстати, выломанный замок подлец Эйнар так и не починил!
Впрочем, ирония не позволила мне забыть, что именно здесь был убит и
похоронен Авэк ал-Джубб Эльри, создатель "Раги о Предстоящих".
И мы вошли.
Вошли, и каждый нашел себе место.
Некоторое время все смотрели в пол и молчали. А потом заговорил Таргил.
-- Пора. Все мы, Предстоятели, согласились на это добровольно. Я прав?
Тишина была ему ответом. Они знали. Они были согласны. А я не знал. Ничего
я не знал, и с каждым мгновением увязал в происходящем все больше и больше,
а само происходящее нравилось мне все меньше и меньше. Небо, великое небо,
как же мы будем уничтожать этот проклятый Дом?!. По кирпичику разбирать,
что ли?..
И, словно в ответ на этот немой вопрос, прозвучали слова Таргила:
-- А теперь я буду говорить для Мифотворцев. И в первую очередь -- для тебя,
Сарт. Потому что пять тоненьких ручейков никогда не сделают того, на что
способна одна бурная река, но река эта разольется в одном человеке. Сарт-
Мифотворец, согласен ли ты?
-- Я? Но почему -- я?!.
-- Есть много причин... Ты не был посвящен в Предстоятели, и в равной степени
способен принять Дар любого из нас; ты единственный, кто выбрал в Доме-на-
Перекрестке эту комнату, которая никогда не меняется; ты творишь мифы с
легкостью и уверенной силой; ты... Но главное -- не это. Преемник
Предстоятеля должен помочь уйти опустевшему Предстоящему, уйти навсегда,
и никто, кроме тебя...
-- Нет! Я не хочу! Я...
-- Ты должен!
Глаза Таргила надвинулись на меня, заполняя все окружающее пространство, и
я увидел себя словно со стороны. Четыре фигуры Предстоящих застыли по
четырем углам комнаты, и Таргил почему-то стоял позади и справа, и я не
понимал, как я могу видеть его глаза -- хотя нет, не так, Я ВИДЕЛ ЕГО
ГЛАЗАМИ -- а у ног моих сидели Грольн Льняной Голос и Эйнар Бич Божий, и
Роа с Ужасом тоже были здесь, рядом со своими хозяевами... а в голове моей все
звучал и звучал голос Таргила, Предстоятеля Хаалана-Сокровенного:
-- Мы умрем, Сарт, как и подобает Предстоящим в час передачи Дара, мы
наполним тебя, и ты станешь равен Дому, Дому-на-Перекрестке -- вспомни же
нас, какими мы были, в час последней битвы! И первым будет Трайгрин,
Предстоятель Зеницы Мрака -- ибо он властен над Смертью, и Дар его поможет
тебе принять жизни остальных.
Я не хотел, я отчаянно не хотел этого, я ненавидел Таргила, и Дом, и судьбу
этого проклятого мира, которую я почему-то должен решать, и себя ненавидел,
и...
-- Готов ли ты, Сарт-Мифотворец?!
И вдруг я понял, что другого пути все равно нет. И мое желание или нежелание
ничего не меняет. Я только ощутил, что внутри меня внезапно стало пусто.
Мысли, чувства, гнев и боль -- все они исчезли, и осталась лишь пустота,
Великая Пустота, готовая вобрать в себя все, что мне предстояло получить.
И еще я понял, что я готов.
Но сказать об этом Таргилу я не успел -- мир вокруг меня закружился в
бешеном хороводе и померк.
***
и к полыхающему небу. Я молил это небо об одном -- чтобы Таргил не утонул в
возникшей суматохе, чтобы он сумел, не забыл...
Он не забыл. И сумел. И два огненных тюльпана расцвели на моих ладонях.
Толпа замерла. Они глядели против солнца и видели лишь силуэт, контур
черного всадника с горящими руками и призрачной птицей на плече -- и им
было страшно.
Пять томительных ударов сердца, пять толчков крови в висках царила тишина.
И ее разорвал вопль ужаса. Кричал Таргил, и смею заметить, кричал он
отлично -- громко, с хрипом, треснувшим фальцетом, точно выдержав
необходимую паузу. И тут же рядом с ним завизжала женщина.
Этого хватило с избытком. Крестьяне ринулись прочь, подальше от дикого
места, от черного всадника, от страшного имени Ахайри, и крик Таргила
затерялся в многоголосом вопле.
