день-другой - и рукой подать будет до этой земли.
- А я полагаю, что если завтра ее не будет видно, так, чтобы не было
сомнений, нам лучше повернуть назад, пока не поздно.
Горюнов прекратил разговор и взял направление на землю. Она оказалась
уже на северо-востоке - очевидно, паром снесло ветром или течением
порядочно на запад. Пришлось изменить направление маршрута. Более ровный
лед позволил двигаться быстрее, и к вечеру прокатили еще тридцать
километров. Перед закатом горизонт совсем прояснился, и путешественники
увидели уже совершенно ясно, без помощи бинокля, цепь остроконечных черных
вершин, поднимавшихся над плоским белым горбом. Даже Горохов как будто
успокоился.
Еще два дня шли в том же направлении, но из-за пасмурной погоды земли
не было видно: тучи низко стлались по небу и, очевидно, скрывали ее.
Наконец на третий день, вскоре после обеденного привала, торосы совсем
прекратились, и снеговая равнина, покрытая застругами, начала заметно
подниматься. Собаки сразу замедлили свой бег.
- Уж не земля ли под нами? - воскликнул Ордин.
- Подлинно земля! - подтвердил Никифоров. - В гору поехали, собачки
ясно показали.
В это время сквозь рассеявшиеся на минуту тучи впереди, в нескольких
верстах, показалась как будто высокая белая стена.
- Пока, кроме снега, ничего нет на этой земле! - проворчал Костяков.
- Горы куда-то скрылись.
- Вот нетерпение! За белой стеной и горы увидим. А вот вам и кое-что,
кроме снега! - Горюнов указал вправо, где что-то чернело в сотне шагов от
каравана.
Все трое устремились к этому месту. Ордин вынул из-за пояса молоток,
готовясь вступить в рукопашную схватку со скалой, потому что это была
плоская, гладкая скала, выдававшаяся бугром над снеговой равниной.
Поверхность ее была отполирована снежинками, которые проносили по ней
пурги. Но с помощью зубила, вставленного в трещинку, удалось выломать
кусок породы. Ордин внимательно осмотрел ее и заявил:
- Это, пожалуй, базальт.
- Что и следовало ожидать, - заметил Горюнов. - Эта вулканическая
порода, по-видимому, очень распространена на островах Ледовитого океана и
свидетельствует, что здесь когда-то были громадные излияния лавы.
- Эх, и тепло было тогда здесь! Не то что теперь! - прибавил Костяков
тоном сожаления.
Кусок базальта торжественно поднесли Горохову, оставшемуся с
Никифоровым у нарт. Это было лучшее доказательство, что под ногами земля,
край таинственной Земли Санникова, на которую, может быть, впервые ступила
нога человека.
Медленно поднимаясь вверх по уклону, караван часа через два очутился
у подножия белой стены, которая оказалась тоже откосом, но более крутым.
Она тянулась, насколько видно было сквозь легкий туман, окутавший
местность, далеко в обе стороны, преграждая путь. Приходилось подниматься
вверх, но не прямо, а наискось. Снег, уплотненный пургами, был настолько
тверд, что даже полозья тяжелых нарт слабо врезывались в него.
На пороге обетованной земли
Медленно, длинными зигзагами поднимался караван по белому склону все
выше и выше, и казалось, конца не будет подъему; легкий туман, окутывавший
склоны, не позволял видеть его гребень, и снеговой откос скрывался уже в
сотне шагов в сероватой мгле.
- Вот так высокая гора! - воскликнул Горохов при одной из остановок
на повороте, необходимых для отдыха собакам.
- Мы, вероятно, попали очень неудачно на склон одной из окраинных
гор, вместо того чтобы пройти в долину, - предположил Ордин.
- Весьма возможно, что весь южный край земли таков, - заметил
Горюнов. - Вспомните, что мы видели впереди скалистой горной цепи высокий
снежный вал, протянувшийся далеко; вот на него мы, очевидно, и
поднимаемся.
- Странная земля! - сказал Костяков. - Вместо крутых обрывов и
скалистых мысов, которые окаймляют острова Новосибирские и Беннетта, здесь
такая ровная длинная покать.
- И даже нет ледников, сползающих сверху, а только снег, - прибавил
Ордин.
- Да, это странно! Этот склон южный, и снег на нем должен стаивать за
лето. Но над ним, как мы видели, поднимается более высокая цепь гор, с
которых должны были бы спускаться ледники через этот склон к морю. А мы их
пока не видели.
- Единственное объяснение этого странного факта, что за этим снеговым
валом лежит глубокая долина и ледники спускаются в нее, - предположил
Ордин, - а затем огромным ледяным потоком где-нибудь выходят к морю, как
на Шпицбергене.
- Но где же тогда будут кормовища для птиц, прилетающих будто бы
сюда, не говоря уже об онкилонах, в существование которых я, впрочем, не
верю? - заявил Костяков.
- Потерпите же немного, товарищи, разгадка не за горами, - рассмеялся
Горюнов. - Вперед, бодрее!
На следующей остановке барометр показал уже высоту в восемьсот метров
над уровнем моря. Туман как будто стал гуще, и Горохов заявил:
- Как хотите, а нужно повернуть обратно.
- Это почему? - воскликнул Горюнов.
- Не видите, что ли? Лезем, лезем, словно на небо. Не может быть
такой высокой горы.
- Ох-хо-хо! - рассмеялись все трое, и даже Никифоров присоединился к
ним.
- А туман что значит? Вспомните гору Кигилях, которая пускает туман,
чтобы люди не могли влезть на нее.
- Ну, Никита, я вижу, ты от каюров суеверия набрался. Туман на
высокой горе - самая обыкновенная вещь, особенно в здешних местах. Не
видали мы его, что ли?
- Ваша воля, делайте как знаете, а я вас предостерег. Потом не
говорите, что Горохов вас в беду завел.
Потянулись дальше и еще через полчаса сквозь поредевший туман увидели
наконец несколько темных скал среди снега, еще довольно высоко впереди.
Все вздохнули свободнее и с новой энергией продолжали путь; снег стал
рыхлее, и хотя уклон сделался пологим, но нарты погружались глубоко, и
пришлось уминать дорогу для собак. Поэтому подъем замедлился, и последние
полкилометра достались тяжело.
Солнце склонилось уже к закату, когда караван очутился наконец почти
на гребне этого высокого снегового увала, где барометр показал девятьсот
семьдесят метров. Туман белой пеленой стлался внизу, скрывая почти весь
склон и подножие, но через него открывался далекий вид на торосистую
равнину моря, расстилавшуюся до горизонта.
Оставив нарты у подножия плоской черной скалы, поднимавшейся невысоко
над снегом, все пятеро поднялись на самый гребень и остановились в двух
шагах от края огромного обрыва, которым оканчивался этот снеговой склон.
- Ну и чудеса! - воскликнул Никифоров, выразив этим всеобщее
изумление перед развернувшейся впереди картиной.
Вместо сплошного снега и льда, которые нужно было ожидать на такой
высоте, почти в тысячу метров над уровнем моря, под широтой в 79 или 80‡,
путешественники увидели перед собой картину пробудившейся весенней
природы, хотя была только половина апреля, когда и под Якутском, на 15-17‡
южнее, весна еле намечается первым таянием снега.
Вниз от края обрыва мрачные черные уступы, на которых белел снег,
уходили в глубь огромной долины, расстилавшейся на север до горизонта. На
дне ее ярко зеленели обширные лужайки, разделенные площадями кустарника
или леса, уже чуть подернувшегося зеленью первых листочков. В разных
местах среди лужаек сверкали зеркала больших и малых озерков, соединенных
серебристыми лентами ручьев, то скрывавшихся в чаще кустов, то
появлявшихся на лужайках. Над более далекими озерками клубился белый туман
- они словно дымились. На западе, за этой зеленой долиной, поднималась
чуть не отвесной стеной высокая горная цепь, гребень которой был разрезан
на остроконечные вершины, подобные зубьям исполинской пилы; на них
полосами и пятнами лежал снег, тогда как ниже на обрыве его почти не было.
Солнце уже спустилось за эту цепь, и вся долина погрузилась в вечернюю
тень.
Цепь гор уходила на север за горизонт, скрываясь в тумане,
покрывавшем отдаленную часть долины. Туда же, на север, насколько можно
было видеть, тянулась и гряда, на гребне которой стояли наблюдатели и
которая была ниже противоположной. На юге та и другая как будто
соединялись, совершенно замыкая долину с этой стороны.
Безмолвное созерцание первых минут сменилось оживленным обменом
впечатлений.
- Диво дивное, Матвей Иванович! - произнес Никифоров.
- Настоящая обетованная земля! - сказал Ордин.
- Совершенно непостижима эта зелень, эта растительность под такой
широтой! - заявил Костяков. - Долина открыта на север, в сторону полюса,
словно оттуда идет к ней тепло.
- И неудивительно, что сюда летят издалека птицы, пренебрегая нашим
суровым побережьем. Вполне возможно, что сюда скрылись и онкилоны. Но как
мы спустимся вниз по этим обрывам с нашими нартами? По ним и порожняком не
сойдешь, - заметил Горюнов.
- А вот же звери спускаются! - воскликнул Ордин, указывая на
несколько темно-бурых животных с огромными рогами, закрученными спиралью
по бокам головы, которые появились на уступе под ногами путешественников.
- Эх, каменные бараны! Вот бы подстрелить парочку на ужин! -
воскликнул Горохов.
Между тем животные, очевидно почуяв людей, остановились и в
недоумении подняли головы вверх.
Бараны, по-видимому, все-таки были знакомы с человеком, так как,
постояв минуту, резко повернули назад и скрылись за выступом скалы.
В это время Горюнов изучил при помощи бинокля гребень в обе стороны
от места их стоянки; на северо-восток он повышался, на юго-запад как будто
понижался и в этом направлении, может быть, представлял возможность
спуска.
- Идем вдоль гребня на юго-запад, - заявил он. - Если есть спуск
вниз, то скорее всего там.
- Может быть, придется окружить всю впадину, - заметил Ордин, -
чтобы...
- ...чтобы убедиться, что спуска в нее для людей нет и что только для
птиц она доступна, - подхватил Костяков.
- Ну, что же, придется удовольствоваться на первый раз открытием этой
громадной впадины с богатой растительностью среди полярных льдов и
немедленно вернуться на материк.
Пользуясь остатком дня, пошли на юго-запад вдоль гребня, который
оказался неровным: он то понижался, и здесь снеговое поле южного склона
доходило до самого края обрыва, то повышался и представлял скалы или
острые грядки. При виде их Ордин вспомнил про свой молоток и
освидетельствовал несколько таких выступов.
Все они оказались состоящими из базальта, то плотного, то пузыристого
или шлаковатого, представлявшего базальтовую лаву.
- Я начинаю думать, - сказал он, обращаясь к Горюнову, - что ваше
предположение, высказанное академику Шенку, что Земля Санникова
представляет остаток вулкана, оправдывается. Эта огромная котловина,
окруженная кольцом отвесных обрывов, очень похожа на кальдеру* большого
древнего вулкана, а базальты, встреченные нами внизу и здесь, на гребне,
подтверждают это.
_______________
* К а л ь д е р о й (испанское слово <котел>) называют старые
кратеры потухших вулканов, сильно расширенные и пониженные процессами
размыва и имеющие форму обширного цирка. Среди кальдеры нередко
расположен конус действующего вулкана.
- Такое происхождение котловины объяснит нам и существование богатой
растительности под этой широтой, - прибавил Горюнов. - Но не будем решать
преждевременно, посмотрим, что будет дальше.
По мере движения на юго-запад гребень заметно понижался, но в сторону
впадины обрывался так же круто. Сумерки сгущались, но почти полная луна
