- Да, здесь и сейчас. Я не хочу думать о Сандре, не хочу говорить
о ней. Это потом... позже. А сейчас я хочу заняться с тобой любовью.
Пожалуйста, Владик.
Я не мог отказать ей. Да и не хотел отказывать. Я бережно уложил
жену на траву, расстегнул блузку и стал целовать ее грудь и живот.
Инна стонала и вскрикивала от наслаждения, трепала мои волосы и раз
за разом шептала мое имя. Против обыкновения, она вела себя
агрессивно, бурно реагировала на мои малейшие прикосновения, то и
дело пыталась направлять мои ласки, чем еще больше распаляла меня.
Я забыл обо всем на свете, мысли о коварных проделках Сандры и
нашем отчаянном положении уже не волновали меня. Я думал только об
Инне, думал о том, как доставить ей побольше удовольствия, как
излить на нее всю мою нежность, всю мою страсть. Она была не просто
самым дорогим для меня человеком на свете, она была моей
неотъемлемой частичкой, продолжением моего существа, и я просто не
мыслил себя без нее - моей принцессы, моей шатенки с карими глазами.
Сколько себя помню, я всегда представлял свою суженную именно с
таким цветом глаз и волос, меня нисколько не вдохновляли
голубоглазые блондинки, хотя подавляющее большинство мужчин считает
оных эталоном женской красоты. И когда я впервые увидел Инну, то мне
хватило одной секунды, чтобы понять: именно ее я ждал всю свою
жизнь...
- Ну все, хватит! - раздался рядом звонкий девичий голос с
явственными нотками гнева. - Прекратите немедленно!
Мы с Инной вздрогнули от неожиданности и торопливо отпрянули друг
от друга. Я посмотрел в ту сторону, откуда послышался окрик, и
увидел шагах в пяти Сандру, которая стояла подбоченившись и сердито
смотрела на нас. В предрассветных сумерках, разбавленных призрачным
светом луны, ее бледное лицо казалось вытесанным из мрамора, глаза
метали молнии, длинные белокурые волосы были растрепаны и в
беспорядке ниспадали на плечи и грудь. На ней был длинный халат,
небрежно схваченный вокруг талии тонким пояском; ниже колен полы
халата расходились, открывая взору босые ноги девушки. Благо, на
этой Грани преобладала папоротниковая растительность, трава в
окрестностях лагеря была в основном мягкой, без шипов и колючек, о
которые Сандра могла бы поранить свои нежные ступни.
Инна быстро натянула на колени юбку и запахнула блузку, прикрывая
свою наготу. Если я был просто раздражен столь бесцеремонным
вмешательством в нашу личную жизнь, то она была в ужасе и смотрела
на Сандру, как затравленный зверек. Я был так поражен этим взглядом,
что не сразу заметил, как из-за ближайших зарослей кустарника вышел
Штепан. Он не приближался к нам, но его решительный вид
свидетельствовал о том, что в любую секунду он готов броситься
разнимать девушек, если они вдруг сцепятся. А вызывающее поведение
Сандры и более чем странная реакция Инны не исключали такого
развития событий.
Я поднялся с травы, встал так, чтобы заслонить собой Инну, и
самым миролюбивым тоном произнес:
- В чем дело, Сандра? Что случилось?
Девушка со светлыми вьющимися волосами изумленно уставилась на
меня:
- Что с тобой, Владик? Какая, к черту, Сандра?
- Инна... - беззвучно прошептал я, и в тот же миг моя голова
словно раскололась на части, а перед глазами сверкнула яркая
вспышка.
Я еще помню, как падал на траву, но воспоминаний о том, как
прошло мое приземление, у меня не осталось.
Глава 27
Когда я очнулся, моя голова покоилась на коленях жены. Моей
настоящей жены - блондинки с голубыми глазами. Теперь все встало на
свои места: Инна снова была Инной, а Сандра - Сандрой. Наваждение, в
плену которого я недавно проснулся, не выдержало прямого
столкновения с реальностью и в одночасье развеялось. А вместе с ним
рухнула и стена беспамятства, за которой были надежно спрятаны мои
воспоминания о других подобных эпизодах - всего я насчитал их
тринадцать, исключая сегодняшний, неудавшийся.
Тринадцать раз Сандра будила меня среди ночи, мы вместе уходили
из лагеря и где-нибудь в укромном местечке занимались любовью. И
каждый раз я свято верил, что делаю это с Инной, у меня не возникало
и тени сомнения в подлинности своих чувств, все проходило без сучка
и задоринки, как по заранее написанному сценарию. Только при первой
близости, когда с Сандрой случилось то, что случается со всякой
девушкой, когда у нее это впервые, возникла небольшая проблема. Но
Сандра успешно разрешила ее - из моей памяти был изъят еще один
эпизод, коротенький, длительностью всего несколько минут. Теперь и
он встал на свое место.
Мне не были неприятны эти воспоминания, я не испытывал ни
отвращения, ни даже легкой брезгливости. Зато я сгорал от стыда; мне
было горько и обидно до слез. Стараясь быть честным перед собой, я
вынужден был признать, что с Сандрой мне было так же хорошо, как и с
Инной. Я получал от близости с ней такое же наслаждение, я всей
душой любил ее, пока думал, что она - Инна. Я любил не Инну в ней;
увы, нет, я любил именно Сандру - ее большие карие глаза, густые
каштановые волосы, потрясающе красивое лицо и восхитительное тело, я
любил ее походку, ее голос и манеру говорить, я любил в ней даже то,
чем она разительно отличалась от Инны - взять хотя бы ее
агрессивность в сексе. И сейчас, вспоминая минуты нашей близости, я
перед самим собой, как на духу, признавал, что продолжаю любить
Сандру в своих воспоминаниях, любить любовью мужчины к женщине.
Вот что было самое скверное во всей этой скверной истории...
Инна не сразу заметила, что я очнулся. В этот момент она как раз
смотрела в другую сторону, на невидимого мне Штепана, и говорила:
- Зря вы пошли за мной, барон. Вам лучше вернуться в лагерь.
Боюсь, что увиденное - лишь цветочки по сравнению с тем, что мы еще
услышим.
- Вы уж не обессудьте, мадам, - последовал ответ Штепана, - но я
предпочитаю правду, какой бы ужасной она ни была. Я должен знать,
что происходит в нашем отряде. Вы облекли меня высоким доверием,
назначив начальником вашей свиты, и я не могу... Кстати, мне
кажется, что Владислав уже приходит в себя.
Инна быстро наклонила голову, и наши взгляды встретились. Ее
ласковые голубые глаза смотрели на меня с тревогой и беспокойством.
В ответ я слабо улыбнулся.
- Как ты, Владик?
- Нормально. Правда, немного побаливает голова. А так все в
порядке.
- Тогда полежи еще.
- Я бы с радостью, но... - Я поднялся и сел возле Инны. Голова у
меня не столько болела, сколько кружилась от слабости. В поисках
надежной опоры я обнял жену и огляделся. - Здравствуйте, Штепан.
- Здравствуйте, Владислав, - ответил барон, серьезно глядя на
меня.
Он сидел вполоборота к нам, по-турецки скрестив ноги. Чуть
поодаль, ничком в траве, лежала Сандра; плечи ее вздрагивали от
неслышных рыданий. Проследив за моим взглядом, Инна объяснила:
- Вот так лежит и все время плачет. Слова из нее не вытянешь. Так
что же случилось, Владик? Почему ты назвал меня Сандрой? Ты что-
нибудь помнишь?
- Я помню все. И даже больше, чем все. А ты разве не слышала, как
мы разговаривали?
- Нет. Я к вашему разговору не поспела. Когда я подошла, вы от
слов уже перешли к делу. - А мысленно добавила: ,,В принципе, мне
следовало немного подождать, а не вмешиваться сразу, но я просто не
могла выдержать. Для меня это было чересчур!..'' - Ну, давай,
рассказывай.
Я быстро взглянул на Штепана. Он угрюмо смотрел на Сандру, явно
не собираясь уходить. Смирившись с его присутствием, я неуверенно
начал:
- Видишь ли, Инночка, на самом деле все гораздо сложнее, чем...
- Владик, - укоризненно перебила меня жена, - говори по-
галлийски. Это невежливо по отношению к барону. Раз он здесь, то
должен все понимать. Да и Сандре не вредно будет послушать.
- А Сандра и так все поймет, - заметил я, тем не менее переходя
на галлийский. - Она, между прочим, в совершенстве копирует твой
очаровательный акцент.
- О чем ты?
Я вкратце поведал ей о своем пробуждении. Поскольку при нашем
разговоре присутствовал Штепан, я умолчал о некоторых особо
пикантных моментах этой истории. Инна слушала меня, все больше
мрачнея.
- Значит, Сандра внушала тебе, что она - это я, а я - это она? Я
правильно поняла?
- Совершенно верно, - кивнул я. - И, надо отдать ей должное, он
делала это мастерски. Я ни разу не заподозрил ничего неладного и до
самого последнего момента пребывал в полной уверенности, что она -
это ты.
- Так ты помнишь и другие ночи?
- Увы, да. Хотя не уверен, что помню все.
- И сколько ты помнишь?
- Если считать и сегодняшнюю, то четырнадцать.
Инна устремила на Сандру уничтожающий взгляд. Сандра, впрочем,
этого не видела. Она по-прежнему лежала ничком на траве, но уже не
плакала. Судя по ее напряженной позе, она внимательно прислушивалась
к нашему разговору.
- И каждый раз, - продолжала допрашивать меня жена, - происходило
одно и то же?
- В самом главном, да, - ответил я, чувствуя себя крайне неловко
в присутствии Штепана. - Она будила меня, мы вместе уходили из
лагеря и... так далее.
- Так далее, - задумчиво повторила Инна. - Так далее... А как она
объясняла тебе мое соседство? Разве не проще было переложить меня на
ее место?
- Обычно она так и делала. В двенадцати случаях из четырнадцати.
Перекладывала тебя на свой матрац, сама ложилась рядом со мной,
будила меня и начинала... - Я умолк и вновь покосился на Штепана. -
В общем, и так ясно, что начинала. И тогда я сам предлагал ей уйти
из лагеря, чтобы никто не увидел и не услышал нас. А то, что было
сегодня, это лишь второй раз. Первая попытка состоялась пять дней
назад, тогда ты тоже дежурила в первую смену.
- И она удалась?
Я покраснел до корней волос при воспоминании о той ночи.
- Да, вполне...
- И это еще мягко сказано, - произнесла Сандра, поднимаясь с
травы. Она села, повернув по себя ноги, и вытерла подолом юбки
заплаканное лицо. - Это о ч е н ь мягко сказано. Он был таким
ненасытным, так страстно доказывал свою любовь, что под конец мне
пришлось запросить пощады. И я уже предвкушала вторую такую ночь,
весь день я только о ней и думала, но тут... тут появилась ты! - По
всему было видно, что Сандра вот-вот готова опять разрыдаться. - Как
тебе удалось проснуться? Неужели я плохо усыпила тебя?
- Нет, ты наслала крепкий сон, - ответила Инна, глядя на нее с
каким-то странным выражением; я так и не смог решить, чего в нем
было больше, злости или жалости. - Но когда в твоей голове воет
сирена, не очень-то и поспишь. Как только Владислав пересек границу
внутреннего купола, сработала сигнализация. И все равно я еще добрых
пять минут боролась со сном, пока не одолела твои чары. У меня до
сих пор в ушах звенит.
Сандра понурилась. Из ее груди вырвался всхлип.
- Так вот оно что... - тихо проговорила она. - Мне с самого
начала показалось, что Владислав ведет себя странно. Эти его
туманные намеки, его реакция на твое соседство в постели... Значит,
вы еще раньше раскусили меня?
- Да. И решили разобраться в твоих проделках.
- А вы, барон? - Сандра повернулась к Штепану. - Вы помогали им
выслеживать меня?
Штепан молчал, до боли закусив нижнюю губу.
- Он не помогал нам, - вместо него ответила Инна. - Но знал о
твоих с Владиславом ночных приключениях. Когда я проснулась и
бросилась искать вас, барон последовал за мной, боясь, как бы мы не
передрались. - Она горестно вздохнула. - Как ты могла, Сандра? Как
же ты могла?..
Девушка вздернула подбородок и дерзко взглянула на Инну.
