- Наконец-то! - сказал Мак-Брайт. - Пока подождем Чивера: он с минуты на минуту появится. Я уйду в аппаратную, а ты поговоришь с новым мальчиком. Скажешь, что тебе говорил о нем док. Задание ясно?
- Ясно. Что делать с мальчиком?
- Ты поговоришь, я послушаю. А потом Рив его спрячет.
- Зачем он вам?
- И об этом позже. Если подойдет, будешь готовить.
- К чему?
Мак-Брайт не ответил, закрыл глаза, расслабился: устал, вымотался. Он знал, зачем ему нужен мальчишка, новенький, чистый, в сламе его никто не знает. Бигль будет в ярости: что ж, не привыкать. Первый прикроет, на то он и Первый, чтоб Бигля нейтрализовать. А мальчишка в трущобах, конечно же, обживется, привыкнет.
В пультовую быстро вошел усатый.
- Мак, там Чивер и с ним трое. Один упакован.
- Пусть войдут. - Мак-Брайт встал и пошел в аппаратную.- Поставь блокаду на вход: нам посторонние не нужны.
Он вошел в тесную, заставленную приборами комнатку, где уже сидел долговязый Рив. Мак-Брайт приложил палец к губам - тише! - и нажал кнопку у двери. На стенке - белой и непрозрачной - высветился квадрат. Сквозь него видна была пультовая, Линнет на стуле и дверь, через которую двое мужчин вносили что-то длинное и тяжелое, завернутое в парусину. Сзади шел человек, которого Мак-Брайт встретил на вокзале: он там читал расписание.
- Надеюсь, живым довезли? - спросила Линнет.
- Даже без царапин.
Мальчишка и впрямь оказался живым, даже слишком. После укола стимулятора он пришел в себя, вскочил, рванулся к дверям и, только налетев на Чивера, остановился.
- Вы кто? - Голос его звучал хрипло.
Линяет улыбнулась мягко и ласково:
- Свои, Ли. Нас послал док.
Ли всхлипнул, уж совсем по-детски:
- Док арестован.
- Знаем.
- А чего же вы здесь сидите? - Это уже почти крик. - Его же спасать надо!
Линнет улыбнулась: уж очень трогателен был он в своем волнении.
- Мы не оставляем друзей в беде.
- А кто вы?
- Узнаешь, Ли, все узнаешь. Док просил о тебе позаботиться. Вот и ты должен позаботиться вместе с нами о доке, о Чивере, о сотнях людей, которых арестовывают только за то, что они не пользуются сомниферами, и за многое другое - за крик недовольства, за неосторожное слово, за опасные мысли. Поэтому инспектор Ли должен исчезнуть. Вместо него появится другой Ли, борец против неправды и зла, подпольщик, сламист. Но для этого нужно время. Рив проводит тебя.
Ли обернулся: огромный Рив в плаще, застегнутом наглухо, ждал у железной двери в машинный зал.
- А вы? - Ли жалобно посмотрел на Линнет - единственную, так он думал,- ниточку, связывающую его с доком.
- Я приду.
Ли шагнул вслед за Ривом. Дверь хлопнула за ними, лампочка над пультом загорелась и погасла. Мак-Брайт встал и пошел в пультовую.
- Ну, что? - Линнет ждала решения.
Мак-Брайт пожал плечами.
- Сырой материал, но научится. Всему научится...
Глава шестая,
в которой говорится о пользе случайных знакомств
Я проснулся ровно в девять, а получасом позже в дверь номера позвонили. Я выключил бритву и пошел открывать. За дверью стоял белобрысый паренек в нейлоновой куртке.
- Здравствуйте,- сказал он.- Я из рекламного бюро Мак-Брайта: телевизоры, холодильники, радиокомбайны.
- А-а, помню-помню,- протянул я,- что то было... Ну, заходи, потолкуем о холодильниках.
Паренек вошел следом, подождал, пока я сел в кресло, и осторожно примостился напротив - на самом кончике стула. Я следил за ним, изо всех сил стараясь казаться суровым.
- Как зовут?
- Ли,- ответил паренек.
- Кто тебе дал мой адрес?
- Линнет. Сказала, что будете меня ждать.
- А быть посмелее она тебя не учила? Ли усмехнулся неожиданно хитро:
- Как же, по-вашему, должен вести себя рассыльный из рекламного бюро?
Я оценил ответ и вспомнил, что Линнет очень хвалила мальчишку: смекалистый, подвижный, осторожный, может быть, чересчур восторженный, но это пройдет, а так по всем данным - отличный связник, лучшего не пожелаешь. Для него я сламист с Юга, привычная легенда двухмесячной давности. Зачем я здесь? А это уже тайна, и Ли не должен совать в нее нос, а должен слушаться меня во всем - это боевое задание слама.
- Вот что. Ли,- сказал я,- найдешь Линнет и передашь следующее: "Два часа пополудни, Сороковая улица, кафе "Устрица". Запомнил?
Ли повторил про себя, кивнул согласно.
- А мне что делать?
- Придешь тоже, только сам по себе.
Я не случайно позвал Линнет на Сороковую. Движение электролей там достаточно интенсивно, чтобы я мог показать весь свой водительский класс: мой план "случайного" знакомства с Факетти, вернее, его продолжения, строился именно на умении водить электроли. План этот я придумал еще в баре и тут же поделился придумкой с Линнет. Помню ее высокомерное: "Неплохо. Можно попробовать..."
Я заметил ее еще издали - она пересекала улицу, размахивая рыжей сумкой, непонятным мне предметом туалета, за который упорно цеплялись модницы всех времен.
- Девушка, - закричал я, перегнувшись через барьерчик, отделяющий кафе от тротуара, - сжальтесь над одиноким героем космоса, разделите его трапезу!
Линнет обернулась, засмеялась, узнав меня. Я подвинул ей стул, подозвал официантку.
- Прохладительное, пожалуйста.
Мы обмениваемся любезностями, пока не уходит официантка. Теперь можно перейти к делу.
- Тебе понравился Ли? - Мы перешли на "ты" сразу, без предварительных объяснений.
- Хороший паренек. Кстати, где он?
- Витрина книжного магазина около стоянки электролей. Заметил?
Заметил: тоненькая фигурка в курточке возле книжного развала - студент или школьник.
- Что успела узнать о Факетти?
- Самое существенное. По средам он обедает у отца, временно покинувшего свою резиденцию на Второй Планете и обитающего сейчас в Мегалополисе. Видишь дом с лоджиями?
- Вижу.
- Тридцать седьмой этаж, второй блок. Отец - банкир, глава фирмы "Шахты Факетти". Джин - его единственный наследник.
- Джин?
- Так зовут твоего будущего приятеля. Через полчаса увидишь его воочию.
Каюсь, я не ожидал столь быстрого разворота событий. Через полчаса на улице появится тот, кто тебе необходим, ибо он ступенька к "Шахтам Факетти", фирме, с которой связано задание Центра.
Но почему Линнет так спокойна?
- А зачем волноваться? Видишь электроль на стоянке? Он один, и другого не будет, хотя улица бойкая и диспетчер просто обязан держать здесь не менее пяти машин. Скажешь, просчет? Нет, расчет, прости за каламбур. Утром я говорила с Седьмым: это его работа.
- Давай по порядку. Кто такой Седьмой, и в чем его работа?
Она досадливо поморщилась.
- Совсем забыла: ты же еще младенец в сламе. Седьмой - Мак-Брайт, это его позывной. Он связан с главным диспетчером парка, а тому ничего не стоит держать здесь всего один электроль. Да и тот, честно говоря, неисправен.
- Его же могут в любую минуту перехватить.
- А Ли на что? "Простите, но машина заказана. Стоянка за углом, три минуты ходьбы". Мальчик хорошо знает свою роль...
- Какова неисправность в машине?
- Что-то с управлением, электроль должен сдать на третьей передаче.
Восемьдесят километров в час - скорость приличная, придется рисковать.
- Факетти один?
- Входил один. С кем выйдет, не знаю. На той стороне улицы Ли застыл у стены дома. Пожалуй, он волнуется сейчас не меньше меня. А может, и больше: для него это - первое серьезное задание. Акция, как говорят здесь. Вот он рванулся от двери, пошел по тротуару.
- Внимание, Лайк!
- Вижу.
Из подъезда вышел высокий парень в красной синтетической куртке - Факетти! Остановился, закурил, ладонями закрывая огонек зажигалки, шагнул к электролю. Еще мгновение - и дверца машины закрылась, электроль резко рванулся с места - включено ручное управление? - нырнул в поток машин. Я помешал ложечкой тающее мороженое: пора!
Посреди площади вспыхнул багровый факел. Визг тормозов, комариное гудение электродвигателей, взволнованные крики - все это мгновенно погасло, выключилось, как звук на экране. Я не слышал, что мне кричала Линнет; просто оттолкнул стол, перемахнул через ажурную ограду кафе, побежал через площадь, лавируя между машинами, туда, где словно в вакууме (все разбежались, очистили место - погибай, парень!) горел электроль Джина Факетти.
Я сорвал пиджак, несколько раз с силой ударил им по куполу, сбил на секунду пламя. Обжигая руки - стисни зубы, стерпи! - рванул на себя дверцу машины. Неожиданно она легко открылась. Я схватил за плечи безжизненно повисшего на руле, потерявшего сознание Факетти, потянул из кабины, повалил на мостовую - вовремя. Пламя с новой силой охватило машину.
Факетти очнулся, сел на мостовой. Я помог ему подняться и повел к тротуару, расталкивая любопытных. Он сокрушался вслух:
- Потерял сознание, как мальчишка! Стыд-то какой...-Потом повернулся ко мне: - Вы спасли мне жизнь. Я ваш должник...
- Прощаю вам долг, - сказал я.
Он засмеялся беззаботно, словно не было ни аварии, ни смертельной опасности.
- Не надо: я всегда плачу по счетам. Давайте знакомиться: Джеронимо Факетти, короче Джин. Может, слышали?
- Даже видел.
- Где?
- Кафе "Семь футов под килем". Он всмотрелся в мое лицо, кивнул утвердительно.
- Верно. Это вы тогда Дикого приложили.
Я назвался. Он присвистнул уважительно, взял меня под руку.
- Мое спасение надо отметить. Вы "за"? В тот вечер я поздно добрался к себе в отель:
Джин долго не отпускал меня. В общем, можно было считать, что у меня появился в городе друг. А что касается пары ожогов на руках, так это мелочи, не стоящие доброй дружбы.
Глава седьмая,
в которой развлекаются, стреляют и бегут из тюрьмы
С Джином я встретился на другой день на двадцатом этаже стеклянного небоскреба "Шах ты Факетти", в созданном по его идее наимоднейшем клубе "При свечах". "У нас особый клуб, старина. Малость ветхозаветный, но тебе понравится".
В роскошных залах, украшенных старинной мебелью, коврами и светом тысяч свечей, нас встретили столь же старомодные туалеты - визитки, вечерние платья дам и сверкающие камни в ушах и на пальцах. Лакеи в напудренных париках и шитых золотом ливреях разносили напитки, гигантский швейцар в красных панталонах и белых чулках объявлял имена сановитых гостей.
Все это не заслуживало бы даже упоминания, если б не две встречи и последовавшие за ними события. Сначала мне пришлось пожать руку Дикому, иначе говоря, Стиву Кодбюри, оказавшемуся сыном начальника городской полиции, причем рукопожатие это не доставило никому удовольствия, кроме Джина, радостно воскликнувшего:
- Вот и прекрасно, мальчики. Теперь нас трое.
- Четверо, - поправил его женский голос.
Особа эта, несмотря на ее ослепительную внешность - рыжие волосы, распущенные по плечам, ровный золотистый загар - в цвет волос, зеленые глаза и зеленые изумруды на шее, - вероятно, не привлекла бы моего специального внимания - мало ли каких красавиц я встречу в компании Факетти, - если б не примечательный диалог между нами, диалог с подтекстом, настораживающим и многозначительным.
Мы стояли с Жаклин Тибо у стены как раз под солидным хрустально-медным канделябром с двумя десятками свечей, и я время от времени с опаской поглядывал на него: и тяжел и огнеопасен... Жаклин заметила, потянула в сторону:
- Так безопаснее?
Вздохнул иронически:
- У меня уже проверяли крепость черепной коробки. Боюсь, что второй проверки она не выдержит.
- Где же была первая?
- На луне.
- Ах, да, помню. Джин рассказывал...
Вот тут-то я и прозрел. Дело в том, что Джин не знал о моем приключении на луне: я не рассказывал ему об этом. Значит, информацию о пилоте Лайке Жаклин получила из других источников, а из каких, я, пожалуй, не сомневался. Факетти-младший слишком примечательная фигура, чтобы Тейлору не заинтересоваться его связями, которые могут стать опасными для отца, владельца таинственных "Шахт Факетти". В окружении наследника должен быть "дятел", который опять-таки должен заинтересоваться новым человеком - мной. Стив Кодбюри? Мелок, злобен и глуп. Остальные не проявляют ко мне никакого интереса: провинция, мускулы без интеллекта. А Жаклин рядом, Жаклин - вся внимание, вполне подходящий сотрудник для Тейлора.
