войне - и потом его придется долго приводить в норму.
Но в результате тех же войн появился и другой тип людей. Такой
человек - прирожденный коммандос, секретный агент, вся его жизнь - это
бой. Их немного, и они - мощное оружие. В мирное время это сочетание
нервов, эмоций и навыков становится опасным для самого общества, которое
эти люди защищали во время войны. В обстановке мира они превращаются или в
преступников, или в неудачников.
Люди, которых мы посылаем исследовать прошлое, не только получают
самую совершенную подготовку - все они принадлежат к такому типу, к
"первопроходцам". О таких людях вспоминают с умилением - когда они мертвы,
но жить с ними бок о бок не особенно приятно. Наши агенты в современной
жизни - неудачники, потому что их способности в наше время остаются
невостребованными. Они должны быть достаточно молодыми и обладать
определенным уровнем интеллекта, необходимым для того, чтобы усвоить
подготовку, а также пройти наши тесты. Понимаешь?
Росс кивнул:
- Вам нужны пройдохи именно потому, что они пройдохи.
- Нет, не потому, что они пройдохи, а потому, что не вписываются в
современное общество. Не надо думать, Мэрдок, что у нас тут уголовная
организация. Но человек, которого в одни времена называют преступником, в
другие может стать героем. Это грубый пример, но он правильный. Когда
человек проходит нашу подготовку, он не только в состоянии выжить в том
периоде, куда его направляют, но и вполне может сойти за уроженца той
эпохи.
- А как насчет Харди?
Майор уставился в пространство.
- Ни одна операция не застрахована от грубых ошибок. Мы никогда не
утверждали, что у нас не бывает неприятностей, и что наша деятельность
безопасна. Мы вынуждены иметь дело как с уроженцами разных времен, так и в
случае, если нам повезет и мы выйдем на след, с красными. Они подозревают,
что мы стараемся выследить их. Им удалось заслать к нам Курта Фогеля. Его
подготовка и прикрытие оказались почти совершенными.
Теперь ты узнал, что хотел, Мэрдок. Ты соответствуешь нашим
требованиям и перед первым выходом на маршрут тебе будет предоставлена
возможность сказать "да" или "нет". Если ты скажешь "нет" и откажешься от
задания, то ты автоматически становишься узником и остаешься здесь. Ни
один человек, прошедший нашу подготовку, не может вернуться к нормальной
жизни - слишком велика вероятность того, что он будет захвачен и
использован противником.
- Никогда?
Майор пожал плечами.
- Эта операция может длиться долго. Мы надеемся, что не слишком, но
сейчас наверняка сказать нельзя. Ты будешь находиться в заключении до тех
пор, пока мы не найдем того, что ищем, или не потерпим окончательного
поражения, - он потянулся. - К подготовке приступаешь завтра. Подтай как
следует, и когда настанет время, сообщи свой ответ. Кстати, ты будешь
работать с Эшем, он введет тебя в курс дела.
Это была новость не из приятных, но Росс решил, что в его положении
это приемлемо.
Обучение открыло для него целый новый мир. Освоить дзюдо и несколько
иных видов борьбы оказалось довольно несложно, и тренировки ему нравились.
Больших усилий потребовали многочасовая практика стрельбы из лука и
сложное искусство владения длинным бронзовым кинжалом. Овладение сперва
одним языком, а потом другими, интенсивное изучение незнакомых обычаев,
запоминание строгих табу и этических норм тоже давались нелегко. Росс
учился делать записи при помощи узелков на потайных ремешках и знакомился
с искусством примитивных торговых сделок. Он начал разбираться в том,
какова стоимость небольших крестообразных слитков металла по сравнению с
нитками янтарных бус и выделанными белыми мехами. Теперь он понял, почему
при первом знакомстве с целями операции "Ретроспектива" ему показывали
купеческий караван.
За время подготовки его отношение к Эшу существенно изменилось.
Невозможно работать с человеком бок о бок и держать на него обиду - либо
она вырвется наружу, либо утихнет. Благоговение перед бесконечностью
практических познаний Эша, всегда готового помочь в борьбе с его
собственным невежеством, породило в душе Росса уважение, которое могло бы
перерасти в дружбу, если бы не дистанция, поддерживаемая Эшем. Росс не
пытался пробить этот барьер, в основном из-за того, что был уверен, что
причиной его возникновения был его статус "добровольца". Это вызывало в
его душе странное чувство, анализировать которое он избегал. Раньше Росс
всегда гордился своим досье; теперь ему иногда хотелось, чтобы оно было
совсем другим.
Люди приходили и уходили. Исчезли Ходаки и Джансен со своими
напарниками. В подземном лабиринте, чем по сути являлась база, следить за
ходом времени было абсолютно невозможно. Со временем Росс обнаружил, что
база занимает очень большое пространство, укрытое сверху корой изо льда и
снега. Здесь имелись лаборатории, прекрасно оборудованный госпиталь,
арсеналы, где хранилось оружие, обычно встречающееся только в музеях, но
совершенно новое и годное к употреблению. Собранию библиотеки, где на
многих милях полок хранились магнитные записи и фильмы, можно было только
позавидовать. Росс не мог сразу понять всего, что видел и слышал, и иногда
казался себе губкой, пропитавшейся почти до предела.
Он научился естественно носить неуклюжую тунику вроде той, что видел
на охотнике, убившем волка, и с выработанной тренировками уверенностью
бриться при помощи бронзового лезвия листообразной формы, есть странную
пищу и наслаждаться ее вкусом. Чтобы эффективнее использовать время, он,
прослушивая записи, лежал под ультрафиолетовыми лампами до тех пор, пока
цвет его кожи не стал почти таким же, как у Эша. И всегда было о чем
побеседовать.
- Бронза... - проговорил однажды Эш, поигрывая кинжалом с темной
роговой рукояткой, украшенной сложным узором из крошечных золотых
гвоздиков. - Знаешь ли. Мэрдок, бронза может быть даже прочнее стали. Если
бы железо не оказалось красивее и проще в обработке, мы могли бы навсегда
остаться в Бронзовом Веке. Железо дешевле и его легко находить, и когда
первый кузнец научился его обрабатывать, подошел к концу один способ жизни
и возник другой.
Для нас очень важна бронза, и мы - те, кто работают с ней. В
древности кузнецов почитали. Тайна их ремесла была превыше принадлежности
к племени или расе. Кузнец был желанным гостем в любой деревне, его
личность была неприкосновенна на дороге. На самом деле, дороги находились
под покровительством богов, на них царил мир. Земля тогда была просторна и
пуста, там хватало места и для охотника, и для земледельца и для торговца.
Жизнь являла собой не борьбу людей друг с другом, а борьбу человека с
природой...
- Даже войн не было? - недоверчиво спросил Росс. - К чему же тогда
искусство владения луком и кинжалом.
- Войны были небольшими предприятиями, конфликтами между кланами или
племенами. Что же касается лука, то он необходим в лесу - гигантские
звери, волки, вепри...
- Пещерные медведи?
Эш устало вздохнул.
- Запомни, Мэрдок, история куда дольше, чем тебе кажется. В эпоху
бронзы пещерных медведей уже не было. Если бы у тебя хватило глупости
поохотиться на такого зверя при помощи копья с каменным наконечником, тебе
следовало бы отправиться на несколько тысячелетий раньше.
- Можно было бы прихватить с собой винтовку, - осторожно произнес
Росс фразу, что давно хотел сказать.
Эш резко повернулся к нему. Росс достаточно хорошо его знал, чтобы
понять, что он очень огорчен.
- Вот именно этого-то делать и нельзя, Мэрдок. Мы не пользуемся
никаким оружием, отличающимся оттого, что использовалось в эпоху,
соответствующую маршруту. Потому что находясь на маршруте, ты не должен
делать ничего, что могло бы изменить ход истории.
Росс продолжал чистить нож, который держал в руках.
- А что случится, если кто-нибудь нарушит это правило?
Эш отложил в сторону свой кинжал.
- Мы не знаем. Просто не знаем. Поэтому и стараемся держаться в
стороне от тех стран, чью историю мы можем более или менее подробно
проследить. Быть может, когда-нибудь, - он посмотрел невидящими глазами на
увешанную оружием стену, - когда-нибудь мы сможем увидеть, как поднимаются
пирамиды, проследить за походом армии Александра... Но не теперь. Мы
держимся подальше от истории и уверены, что красные поступают так же. Это
та же старая проблема, что и с атомной бомбой. Никто не желает нарушать
равновесие и расхлебывать последствия. Как только мы обнаружим их
аванпост, мы немедленно отзовем людей со всех остальных маршрутов.
- Почему вы так уверены, что они где-то держат посты? Почему бы им не
работать непосредственно с основным источником?
- Они могут, но по какой-то причине не делают этого. Насколько нам
известно, это точные данные, - Эш улыбнулся. - Нет, источник расположен
гораздо дальше во времени, чем промежуточный пост. Но если мы его найдем,
то выследим и источник. Мы засылаем людей в подходящие эпохи и надеемся на
лучшее. У тебя в руках хорошее оружие, Мэрдок. Желаешь ли ты с честью
носить его?
Тон, каким был задан этот вопрос, заставил Росса полностью
сосредоточиться. Его серые глаза встретились с голубыми. Вот оно - наконец
то!
- Уже пора?
Эш взял в руки пояс из бронзовых пластин - точно такой же, как тот,
что был на охотнике, и протянул его Россу.
- Завтра ты можешь отправиться на испытательный маршрут.
Росс сделал глубокий вдох:
- Куда? И в какое время?
- На остров, который позже назовут Британией. Примерно две тысячи лет
до нашей эры. Торговцы-горшечники начали открывать там свои фактории. Это
твой выпускной экзамен, Мэрдок.
Росс вставил кинжал, который держал в руках, в висящие на поясе
деревянные ножны.
- Если ты говоришь, что мне можно это сделать, то я хотел бы
попробовать.
Он уловил взгляд, брошенный на него Эшем, но не понял его значения.
Досада? Нетерпение? Он все еще терялся в догадках, когда собеседник
повернулся к нему спиной и покинул его.
5
Он сказал "да", но, как обнаружилось, из этого вовсе не следовало,
что его немедленно отправят в древнюю Британию. "Завтра" Эша, похоже,
растягивалось на несколько дней. Облик торговца-горшечника, принятый
Россом, несколько раз проверялся экспертами, чтобы убедиться в полной
достоверности деталей. Важно было не вызвать подозрений у "соплеменников",
потому что любая ошибка могла привести к провалу.
Роль горшечника служила очень удачным прикрытием. Они не были единым
кланом, все члены которого тесно друг с другом связаны, и, к тому же, не
так подозрительно относились ко всему чужому и необычному, как люди из
других племен. Они жили торговлей и следы их обширной "империи"
сохранились до современности в виде сосудов, которые находили по всей
Европе - от Германии до Испании, и от Британии до Балкан.
Их безопасность не зависела исключительно от запрета нападать на
путников - горшечники были великолепными стрелками из лука. Они приходили
на новые земли, чтобы основывать там свои фактории, мирно уживаясь с
людьми, чьи обычаи были совсем иными - земледельцами, пастухами, рыбаками,
населявшими побережье.
Вместе с Эшем Росс прошел последнюю проверку. Их волосы не отросли
настолько, чтобы заплетать их в косы, но достаточно, чтобы убирать их с
лица при помощи головных повязок. Туники из грубого материала были
шершавыми и не слишком удобными, зато бронзовые пояса и полированные
