верхнего ряда слева направо, потом справа налево, снова слева направо и
так далее.
Я должен заметить, что горянское письмо устроено аналогично, и хотя я
хорошо владею горянским, мне трудно писать, главным образом потому, что
через строчку приходится менять направление письма. Торм, мой друг из
касты писцов, до сего дня не может мне простить этого; если он еще жив,
то, конечно, по-прежнему считает меня отчасти неграмотным. Как он говорит,
из меня никогда не получится писец.
- Это очень просто, - говорил он. - Пиши по-прежнему вперед, но в
противоположном направлении.
Слоговая азбука царей-жрецов, которую нельзя смешивать с их
семьюдесятью тремя "фонемами", состоит из четырехсот одиннадцати "букв",
которые кажутся мне громоздкими; каждая буква - это просто фонема или
комбинация фонем, обычно комбинация. Определенные сочетания этих фонем и
фонемных комбинаций, естественно, образуют слова. Я предположил бы
существование более простой системы или даже экспериментов с графическими
знаками без запаха, но, насколько мне известно, такие эксперименты никогда
не производились.
Со всем уважением к этой сложной азбуке, я считаю, что она не
подвергалась упрощениям просто потому, что цари-жрецы, с их интеллектом,
усваивают эти 411 знаков быстрее, чем человеческий ребенок алфавит из
тридцати букв; для них разница между более чем четырьмястами и тридцатью
не имеет значения.
Это неплохая догадка, но истинные причины глубже. Прежде всего, я не
знаю, как учатся цари-жрецы. Они учатся не так, как мы. Во-вторых, у них
во многих делах склонность к сложности; они считают ее элегантней
простоты. Практическим результатом этой склонности является то, что они
никогда не упрощают физическую реальность, биологические процессы или
функционирование мозга. Им не приходит в голову, что природа в сущности
проста, а если бы они это заметили, то были бы глубоко разочарованы. Они
воспринимают природу как взаимосвязанный континуум; мы же, ориентирующиеся
на зрение, скорее представляем ее как ряд дискретных объектов, каким-то
загадочным образом связанных друг с другом. Кстати, их математика
начинается с дробей, а не с натуральных чисел; натуральные числа
рассматриваются ими как ограниченный случай. Но, как я полагаю, самая
главная причина того, почему азбука царей-жрецов остается сложной и
никогда не проводился эксперимент с не имеющими запаха буквами: цари-жрецы
хотят, чтобы их язык сохранился таким же, каким был в древности. Из всех
разумных существ цари-жрецы больше всего склонны к шаблону, к
установленным образцам, по крайней мере в основных вопросах культуры,
таких, как обычаи роя и язык; склонны не по необходимости, а по какому-то
генетически врожденному предпочтению ко всему знакомому и удобному.
Цари-жрецы, как и люди, способны изменяться, но редко делают это.
И все-таки в этой проблеме есть еще что-то, а не только изложенные
выше соображения. Однажды я спросил у Миска, почему не была упрощена
азбука царей-жрецов, и он ответил:
- Если бы это было сделано, нам пришлось бы отказаться от некоторых
знаков, а мы не могли бы этого вынести, потому что они прекрасны.
Под пятнами запаха на каждом портале, вероятно, для удобства людей и
других не царей-жрецов было стилизованное изображение фигуры.
Мы проходили мимо многих входов, но нигде не было фигуры человека.
К нам приближалась, бегом, но не очень быстро, а размеренно, молодая
женщина, лет восемнадцати, с бритой головой, в пластиковой одежде мула.
- Не задерживай ее, - сказал один из проводников.
Я отступил в сторону.
Едва заметив нас, девушка пробежала мимо. В руках она сжимала две
свернутых нити запахов.
У нее карие глаза; несмотря на бритую голову, она показалась мне
привлекательной.
Мои спутники не проявили к ней ни малейшего интереса.
Меня это почему-то раздражало.
Я оглянулся, прислушался к звуку ее шагов.
- Кто она?
- Мул, - сказал один из рабов.
- Конечно, мул, - сказал я.
- Тогда почему ты спрашиваешь?
Я надеялся, что именно он синтезирован.
- Она посыльный, - сказал другой, - разносит нити с запахами между
порталами зала обработки.
- Вот оно что, - сказал первый раб. - Его интересуют такие вещи.
- Он ведь новичок в туннелях, - заметил второй.
Мне стало любопытно. Я пристально посмотрел на первого раба.
- У нее ведь хорошенькие ножки?
Он удивился.
- Да, сильные.
- Она привлекательна, - сказал я второму.
- Привлекательна?
- Да.
- Да, - согласился он, - она здоровая.
- Может, она чья-то подружка?
- Нет, - сказал первый раб.
- Откуда ты знаешь?
- Она не из племенной группы.
Почему-то эти лаконичные ответы и покорное принятие варварских правил
царей-жрецов разъярили меня.
- Интересно, какова она в объятиях, - сказал я.
Они посмотрели друг на друга.
- Об этом нельзя думать, - сказал один.
- Почему?
- Запрещено, - объяснил другой.
- Но ведь вы об этом думали?
Один из них улыбнулся.
- Да, - признался он, - я иногда думаю об этом.
- И я тоже, - сказал другой.
Мы все повернулись и посмотрели на девушку; она казалась далекой
точкой в свете вечных ламп.
- Почему она бежит? - спросил я.
- Она бежит по расписанию, - сказал первый раб, - и если опоздает,
получит черту.
- Да, - подтвердил второй, - пять таких черт, и ее уничтожат.
- Черта - это какой-то знак в вашей характеристике?
- Да, и он наносится на твою одежду.
- На нашей одежде, - сказал другой, - записана подробная информация,
и по ней цари-жрецы различают нас.
- Да, - подтвердил первый, - иначе, боюсь, они не смогли бы нас
отличать друг от друга.
Я запомнил эти сведения, надеясь, что когда-нибудь они окажутся
полезными.
- Я полагаю, могучие цари-жрецы могли бы изобрести и более быстрый
способ доставки записей.
- Конечно, - сказал первый раб, - но мулы дешевле и легко заменяются.
- Скорость в таких делах мало интересует царей-жрецов, - добавил
второй.
- Да, - опять первый, - они очень терпеливы.
- Почему ей не дали средство передвижения?
- Она всего лишь мул.
Мы втроем опять посмотрели на девушку, но она уже исчезла на
расстоянии.
- Но она здоровый мул, - сказал один из рабов.
- Да, - подхватил другой, - и у нее сильные ноги.
Я рассмеялся и похлопал их по плечам. Мы отправились дальше по залу.
Вскоре нам встретилось длинное червеобразное животное, с маленьким
красным ртом, которое ползло по коридору.
Мои проводники не обратили на него внимания.
Даже я, после встречи с артроподом на платформе и слизнеподобным
зверем на транспортном диске на площади начал привыкать к тому, что в рое
царей-жрецов можно встретить самых странных существ.
- Что это? - спросил я.
- Мэток, - ответил один из рабов.
- Да, - подтвердил второй, - он в рое, но не часть роя.
- Но я считал, что я мэток.
- Ты мэток.
Мы продолжали идти.
- Как оно называется?
- О, это слизневый червь.
- А что он делает?
- Давным-давно, - сказал один из рабов, - он использовался в рое как
очистительное и канализационное приспособление, но уже много тысяч лет он
не исполняет эти функции.
- Но остается в рое?
- Конечно. Цари-жрецы очень терпимы.
- Да, - подтвердил другой раб, - они очень почитают традиции.
- Слизневый червь заслужил свое место в рое, - сказал первый.
- А чем он питается?
- Поедает остатки пиршеств золотого жука.
- А кого убивает золотой жук?
- Царей-жрецов, - сказал второй раб.
Я, конечно, хотел расспрашивать дальше, но в этот момент мы подошли к
очередному высокому порталу.
Посмотрев вверх, я увидел под пятнами запаха несомненные
стилизованные очертания человеческой фигуры.
- Мы пришли, - сказал один из моих спутников. - Здесь тебя
обработают.
- Мы тебя подождем, - сказал другой.
14. ПОТАЙНАЯ КОМНАТА МИСКА
Меня подхватили металлические руки, и я беспомощно повис в нескольких
футах над полом.
За мной закрылась стенная панель.
Я находился в большой мрачной комнате, затянутой пластиком. Комната
пуста, только на одной стене несколько металлических дисков, а выше -
прозрачный щит. Через этот щит на меня смотрел царь-жрец.
- Чтоб ты выкупался в помете слизневого червя! - жизнерадостно
обратился я к нему. Надеюсь, у него есть переводчик.
Под щитом две круглых металлических пластины скользнули вверх, из
отверстий вытянулись две металлические руки.
Я хотел было бежать от них, но сообразил, что в этой пустой,
закрытой, тщательно подготовленной комнате мне от них никуда не уйти.
Металлические руки схватили меня и подняли над полом.
Царь-жрец за щитом как будто не заметил моего замечания. Вероятно, у
него нет переводчика.
Я продолжал висеть, и, к моему раздражению, из стены высунулись
другие управляемые царем-жрецом устройства и потянулись ко мне.
Одно с удручающей осторожностью сняло с меня всю одежду, даже
разрезало ремни сандалий. Другое заставило проглотить большую
отвратительную пилюлю.
Учитывая размер царей-жрецов и относительно малый масштаб действий,
которые совершались надо мной, я решил, что тут использован мощный
передаточный механизм. Осторожность, с которой проводились операции,
говорила также о каком-то увеличении. Позже я узнал, что вся стена передо
мной была сложным устройством, по существу усилителем запахов. Но в то
время мне было не до восхищения инженерными талантами моих похитителей.
- Чтоб твои антенны вымокли в грязи! - обратился я к своему мучителю.
Его антенны дрогнули и слегка завились.
Я был доволен. Все-таки переводчик у него есть.
Я обдумывал следующее оскорбление, когда металлические руки вдруг
подвесили меня над большой клеткой с двойным полом: верхний представлял
собой решетку из узких прутьев, а нижний - просто белый пластиковый
поднос.
Металлические руки неожиданно отпустили меня, и я упал в клетку.
Вскочил на ноги, но верх клетки уже закрылся.
Я хотел попробовать прочность решетки, но тут почувствовал себя
плохо, в животе забурлило, и я опустился на пол.
Больше мне не хотелось оскорблять царя-жреца.
Помню, я посмотрел наверх и увидел, как дрожат и загибаются его
антенны.
Пилюле потребовалось всего две-три минуты, чтобы сделать свое дело,
но эти минуты я вспоминаю без всякого удовольствия.
Наконец пластиковый поднос выскользнул из-под клетки и исчез в узкой
щели в стене.
Я отметил это с благодарностью.
Вся клетка на каком-то катке двинулась мимо стены, в которой
появились различные отверстия.
Во время этого движения меня последовательно мыли различными
растворами разной температуры и плотности; некоторые показались мне
отвратительными.
Если бы я чувствовал себя лучше, я бы, конечно, еще больше
оскорбился.
Наконец, после того, как я, отплевываясь и откашливаясь, еще
несколько раз был вымыт и вычищен, клетка медленно двинулась между
вентиляторами, из которых шли потоки горячего воздуха; на меня нацелились
различные проекторы; некоторые лучи я видел, желтые, красные и
ярко-зеленые.
Позже я узнал, что эти лучи, которые прошли сквозь мое тело так же
легко и безвредно, как солнечный луч сквозь стекло, действуют на
метаболизм различных микроорганизмов, вредных для царей-жрецов. Я узнал
