каганами, магами или даже богами. Ни Мрак с его удалью и секирой, ни я со
своей мощью... Мы ничего не смогли! Мы даже не сопротивлялись! О нас
вытирали ноги, на нас плевали, нас использовали, как... как даже не знаю,
боюсь и подумать... вспомнить... но тебе все как с гуся вода!
-- Наверное, -- предположил Таргитай убито, -- потому что я дурной?
-- Хорошо бы, -- вздохнул Олег. -- Тогда бы мы с Мраком не
чувствовали себя такими униженными. Ты погляди на него!
Таргитай бросил взгляд украдкой на спину оборотня. Тот бежал впереди,
но двигался тяжело, выворотни не перескакивал, а огибал, даже разрытые
медвежьи берлоги не перепрыгивал, как делал всегда, а сигал в них и
выскакивал с той стороны.
-- Нам страшно и унизительно, -- сказал Олег негромко, -- ты понял?
Даже Мраку страшно. Теперь вздрагивает от каждого шороха, шарахается от
любого упавшего листочка... Хотя умом понимает, что эта опасность не из
леса, не от зверей.
-- А от кого? -- поинтересовался Таргитай непонимающе.
-- От людей, дурак! -- гаркнул Олег, озлившись. -- От людей!
Таргитай непонимающе смотрел, как спина волхва стремительно ушла
вперед, Олег догнал Мрака и даже опередил, понесся между деревьями,
мелькая как неопрятный кабан. Это тоже было непохоже на всегда
осмотрительного волхва, но Таргитай быстро утешил себя, что, оказывается,
на него никто не сердится, а это им обоим что-то кажется, чудится,
мерещится.
Дважды проскакивали полянки, но Мрак даже не останавливался,
проскочили одну большую, там Олег протестующе замахал руками, мол, Змей
если и сядет, то взлететь нет разбега, и снова вломились в стену дремучего
леса.
Здесь пошли такие колдобины, коряги, выворотни, медвежьи ямы чуть ли
не под каждым пнем, что Мрак вынужденно перешел на шаг. Деревья изредка
размыкались, на плечи падало тепло, тогда бежали по залитому солнцем
пятачку, затем снова распахивались темные дебри, воздух становился
влажным, сырым, полным запахов гниющих пней и муравьиной кислоты.
На одной полянке прямо посредине горбился сиротливо малый холмик,
заросший травой, над ним зоркие глаза Мрака издали углядели восходящую
струю пара. Он свернул, Олег свернул, как привязанный, только Таргитай
ломился как лось прямо, прошел мимо холмика, движением воздуха колыхнув
этот пар.
Ему даже почудилось, что пар медленно принимает форму женской фигуры.
Он смолчал, и так достается, что даже в облаках видит если не пышных
девок, то хотя бы верблюдов, грифонов, других диковинных зверей, что все
время меняются, вытягивают рылы или отращивают лапы, теряют крылья, взамен
у них вырастают рога... А тем временем бес поспешно роет под ногами ямку,
и Таргитай падает с воплем, от чего пугливый Олег подпрыгивает выше дерева
стоячего, а Мрак с руганью хватается за секиру.
Он оглянулся через плечо, ахнул. Женская фигура отделилась от
холмика, это оказалась свежая могилка, и медленно плыла за ним. Он пугливо
ускорил шаг, оглянулся, но женщина догоняла. Сквозь нее он смутно видел
дальний лес, но и пар как бы сгустился, видно ее лицо, запавшие глаза,
длинные волосы развеваются следом, как звездная россыпь, пышная грудь
колышется, в поясе тонка, а широкие бедра сужаются и сужаются, пока не
остается нагнутый назад хвост как у мыши, только тоже белый и очень
длинный.
-- Мрак! -- заорал Таргитай. Он бросился бежать, земля замелькала под
ногами, только бы не упасть, -- Мра-а-а-а-а-к!
Мрак оглянулся, разом подался в сторону. В руке оборотня мигом
оказалась секира. Олег тоже оглянулся, глаза вытаращил, как у рака:
-- Тарх... И опять девка...
-- Спаси! -- орал Таргитай. -- Помоги!..
-- Ага, теперь помоги? -- громыхнул Мрак люто. -- Зачем улещал?..
Тарх, до того ли? Нам же полдня всего, Род вот-вот со своим Пером...
-- Да не улещал я!..
-- Брешешь, -- не поверил Мрак. -- С чего ж ты всегда обвешан
девками?.. Любишь кататься, как говорил Боромир... или что-то насчет
сладкого, а затем горького, запамятовал. А ты, Олег, не помнишь?
-- Стараюсь забыть -- признался Олег. -- Боромир мне только в дурном
сне.
Таргитай метался вокруг с воплями:
-- Помогите!.. Да помогите же!
Наконец Мрак сжалился, бросил брезгливо:
-- Ты беги супротив ветра, дурень. Но в другой раз помни, что бросать
обесчещенных девок не по-мужски.
Таргитай завертелся на месте, отыскивал ветер, а когда сообразил, что
полное безветрие, женская фигура подплыла совсем близко. Олег сказал
напряженно:
-- А ты дуй.
-- Я и так дую во все лопатки!
-- Да не ты дуй... а, черт, с этими словами... дуй все-таки ты, но на
эту девку. Из той пасти, которой поешь.
Таргитай поспешно набрал в грудь воздуха, покраснев от усилий, мощно
дунул. Женская фигура, что уже протягивала было к нему руки, заколебалась,
слегка отодвинулась. Ободренный Таргитай набрал воздуха еще, дунул во всю
мочь. Фигура слегка дернулась, по ней прошла волна, но когда Таргитай
набирал в грудь воздуха для нового дутья, начала придвигаться, вытянула
руки.
Мрак и Олег шли все быстрее, вот-вот снова перейдут на бег. Олег
обеспокоено оглянулся:
-- И долго он так?
Мрак сдвинул плечами:
-- Да скоро задуют с запада ветры. Через день-два. От силы -- через
недельку.
-- Через недельку? -- ахнул Олег.
Мрак думал о своем, отмахнулся:
-- Да, время летит, летит...
Олег обеспокоено посмотрел на солнце. То едва поднялось над
вершинами, но все-таки до полудня не так уж и далеко.
-- Сколько же нам осталось?.. -- спросил он горько. -- Вот-вот Род
спустится в Долину Битвы Волхвов. И вручит Перо этим чертовым великанам
или гномам...
-- Почему им?
-- Ну не деревьям же, огрызнулся Олег. -- Это я бы отдал деревьям,
как самым мудрым, но разве мудрость в чести?
Он поморщился от диких воплей, что раздавались то справа, то слева,
отвлекая от тягостных и возвышенных раздумий о судьбе человечества.
Нелепая фигура металась с такой скоростью, разве что только за столом
двигалась так же споро.
-- Хорошо в лесу, -- пожаловался он, -- только шумно.
-- В лесу всегда хорошо, -- возразил Мрак. -- Это мы, люди, приносим
сюда гам, вопли, гадим, ветки ломаем...
Слева был треск, хруст, из зелени выкатилось вопящее, разогнулось в
Таргитая, что метнулся по кругу, страшась далеко удалиться от двух, что не
раз выручали. А если и не выручали, то все равно без них грустно.
Белая фигура плыла с поистине женской настойчивостью, изобретательно
сокращая пути, отрезая дорогу, загоняя в тупики, из которых бедный дударь
пока что каким-то чудом выскальзывал.
Мрак наконец сжалился:
-- А не думаешь, что она сама?
-- Догадываюсь, -- вздохнул Олег. Взгляд его стал отстраненным,
словно волхв вспомнил что-то свое, если не стыдное, то достаточно
тягостное. -- Может быть, он и не совсем виноват.
-- Да, девки пошли ушлые, -- согласился Мрак.
Олег не отвечал, его зеленые глаза внимательно озирали небо. В
какой-то момент в зрачках блеснули искры, Мраку даже почудилось, что две
крохотные молнии метнулись вверх, в синее небо. Олег прислушивался, затем
слабая улыбка тронула губы.
Мрак наблюдал заинтересованно, тоже посматривал вверх:
-- Ого, какого зацепил... А крылья-то, крылья!.. Спина, правда,
худая.
-- Нам там не жить, -- огрызнулся Олег. -- Зато летает быстро.
Мимо них пронесся взъерошенный Таргитай, волосы трепались на ветру,
он закричал отчаянно:
-- Вы еще лягте!.. А за мной такое гонится!
Олег презрительно смолчал, чего с дураком препираться, а Мрак
снисходительно бросил:
-- Она от своей могилки далеко не отойдет.
-- Не отойдет? -- проорал Таргитай уже издали. -- А мы сколько
прошли?
Мрак в задумчивости почесал затылок. На самом деле и сам не знал, на
сколько эти привиды могут отлетать от могил, но Таргитай унесся, по кругу
не получалось, слишком много колючих кустов.
Зато, правда, деревьев нет на версту, а что кусты, так Змею это
вместо травы. Видно было, как то в одном месте, то в другом, выныривает
золотая голова, волосы цвета спелой пшеницы красиво развеваются по ветру.
Впрочем, зигзаги Таргитая можно было проследить и по маневрам женской
фигуры.
Издали донесся вопль несчастного певца:
-- Кого ждешь? Руха или Стратима?
-- Перебьешься, -- бросил Олег, не отрывая шарящего взгляда от неба.
-- А что?
-- Увидишь.
Темная точка в небе вырастала быстро, из темной стала темно-зеленой.
Опять сидеть на летящей ящерице, понял на бегу Таргитай, холодной и
скользкой, как крыша погреба, в то время как на птице все же мягче, хоть
перья, конечно, совсем не те, что на гусе, зато от птицы такое тепло,
сразу в сон клонит, да и ветром не так продувает, а на этом бревне с
крыльями в любую жару покрываешься гусиной кожей, внутри все зябнет, как
сирота на морозе...
-- Не грусти, Тарх, -- крикнул ему вдогонку Мрак. -- Если жить будем,
полетаем еще и на Стратимах. Хоть день бы пожить, чтобы время не держало
за горло!.. Они ж, как вон Олег говорит, птицы редкие, вроде черных
лебедей, а Змеи хоть в одиночку, хоть стаями всюду носятся. Всегда под
рукой, как воробьи.
Змей прошел над головами, распластав крылья, широкие и с острыми
когтями на концах крыльев. Олег побежал, указывая куда плюхнуться, и
огромное длинное тело угрожающе пошло по дуге к земле. Крылья теперь
торчали ребром, их выгибало, Таргитай слышал треск сухожилий, а страшные
толстые лапы с когтями уже вытянулись вперед, готовясь первыми удариться о
землю.
Таргитай до того уже привык к Змеям, и так хотелось поскорее умчаться
от этого призрака, что едва не полез на зеленую спину раньше Олега. Мрак
придержал бесстрашного дурня, а волхв быстро вскарабкался на загривок
крылатому. По его велению тяжелая громада перестала пускать из пасти
огонь, подогнула и без того короткие толстые лапы, белое, как у рыбы,
брюхо накрыло камни.
Таргитай увел женский призрак как можно дальше, а потом наддал по
прямой, с разбега запрыгнул как можно выше, выбрал удобную щель на хребте
между шипами гребня, подвигал задом, устраиваясь.
-- А на этом чешуйки удобнее, -- сообщил он, глаза его, как у
испуганного оленя, за которым гонятся собаки, все время поворачивались
назад, -- прямо чтобы ногу ставить!
-- Нарочито для твоих сапог Змеев выводили, -- буркнул Мрак.
-- Правда? -- спросил Таргитай обрадовано. -- Только ты давай,
взлетай!..
Мрак посмотрел в чистые доверчивые глаза певца, на душе шевельнулось
слабое ощущение, мол, нехорошо так шутить с еще более простым, чем он сам,
но с другой стороны, почему нет?
-- Правда, -- ответил он очень серьезно. -- Ты ведь бог!
Таргитай однако почему-то съежился, а тут еще женский призрак, чуя
неладное, наддал так, что очутился рядом со Змеем. Таргитай набрал в грудь
воздуха, собираясь дуть во всю мочь, предположил почти заискивающе:
-- А может, у них самих кожа такая?
Глава 46
Снизу смачно чавкнуло, Змей оторвал прилипшее пузо от камней, встал,
вытянув шею. Призрак сумел подняться выше, протянул к Таргитаю прекрасные
женские руки, тонкие в запястьях, с длинными бледными пальцами. Таргитай
дунул, пальцы заколебались как волна, их отодвинуло, где они снова вернули
свою прекрасную форму.
Мрак вскрикнул:
-- Тарх, бог ты или не бог, но держись крепче!
-- А чо...
Спина пошла сперва в одну сторону, потом в другую, и так несколько
раз, все быстрее и быстрее, так что пальцы едва держались за костяные
