ярко-пурпурным. Томас засмотрелся в жуткий туннель, стены красной глотки
блестели мокрым, как покрытые слизью.
Его толкнуло в плечо, мелькнула рука калики с ломтем мяса. Хрястнуло,
будто столкнулись скалы, туннель исчез, теперь на Томаса смотрела тупая
морда то ли жаворонка, то ли сокола. Челюсти подвигались, тут же пасть
распахнулась еще шире. Томас опомнился, забросил несколько ломтей, и
дракон величаво отвернулся, не переставая равномерно перетирать еду,
словно корова жвачку.
-- Здорово? -- спросил Олег с мрачным весельем.
-- Великолепный зверь, -- ответил Томас искренне.-- Каких только
чудес Господь не творит! Но это еще что... Я в своих странствиях видел
совсем уж дивных чудищ! Один был ростом с трех быков, поставленных друг на
друга, только раз в пять тяжелее, уши висят по бокам как кожаные плащи,
изо рта торчат клыки -- поверишь ли! -- в руку длиной, а нос как кишка,
даже длиннее. Кишкой ломает ветки и жрет! С земли поднимает, не нагибая
голову, всякое нужное и тоже жрет!.. Поверишь ли?
-- Много чудесного на свете, -- ответил Олег уклончиво.
-- Но самое чудесное, что тамошние люди пошли дальше, чем твои
древние витязи! Научились на тех зверях ездить, пахать, таскают на них
огромные камни, толстые бревна, а держат их, как наши крестьяне коней или
коров! В сараях, загонах, на выпасах. Кормят даже не вволю, а лишь бы не
подохли.
Под ними костяные пластины терлись одна о другую, поскрипывали,
трещали. Олег сунул руку в щель между костяными плитами, бывшими
чешуйками, грел озябшие пальцы: от спины дракона шло тепло. Под ногами
посвистывало с натужными хрипами: дракон явно застудился в холодной сырой
пещере. На привале неплохо бы сварить настой из трав и кореньев... то
бишь, из деревьев и кустов, отпоить зверя. Правда, завтра уже не
понадобится, можно отпустить, но за добро надо платить добром даже зверю.
Так завещали древние боги.
Солнце начало клониться к западу, а дракон летел все так же ровно.
Томас удивился, сколько же продержится в полете, ни одна птица уже не
осталась бы без отдыха, но калика не отвечал -- спал, привалившись к
гребню, тяжко дался невидимый бой с Тайными Владыками Мира.
Томас заметил, как беспокойно задвигались валы ушей дракона. Едва тот
повернул голову, Томас начал зашвыривать ломти мяса в пасть, стараясь
попасть прямо в зияющий туннель глотки: вдруг там и дыхательное горло --
поперхнется или нет?
Дракон был похож на жаворонка разве что тем, что тоже жрал на лету, а
огромные ломти мяса для него были, как мошки для жаворонка. Калика
проснулся, тут же принялся помогать рыцарю, хотя тот явно не считал
зазорной такую работу: даже короли иной раз сами кормят и чистят своих
боевых коней, а драконы, если верить калике, когда-то были боевыми
зверями.
-- Жаворон...ночек, -- выдохнул он, когда очередной ломоть влетел
дракону в пасть.
-- Кто? -- не понял Олег.
Томас швырнул окровавленный ломоть, дракон наконец отвернулся с
раздутыми щеками:
-- Сокол на лету только бьет, а ест на земле. А мы бросали мошек
именно жаворонку.
Олег хмыкнул, вытер ладони о костяную плиту. Под ними постоянно
шевелилось, словно Томас и Олег сидели на стаде двигающихся черепах.
-- Мяса осталось на одну кормежку! -- напомнил Томас тревожно.
-- Пусть это прожует, -- ответил Олег недовольно.-- Нажрался, как
хомяк. Щеки из-за спины видно!
Щеки дракона в самом деле раздулись, он мерно жевал, ветер сорвал с
уголка губ слюну. Олег вовремя отшатнулся, на рыцаря ляпнулась капля с
ведро размером, он с проклятиями начал выпутываться из липкой слизи, даже
не заметил в ярости, что дракон снова забил отчаянно крыльями,
стремительно набирая высоту.
-- Эта зверюга не заморилась?
-- Не помню, -- ответил Олег неуверенно.-- Давно не летал.
-- Я за своим конем смотрю, -- укорил Томас.-- Запалится, тогда
совсем не годен под седло.
-- У меня нет коня, -- буркнул Олег.-- О своей душе надо заботиться!
О ней в последнюю очередь думаем.
Все же он с сомнением смотрел на вытянутую шею дракона. Тот летел,
как журавль, поджав лапы, а шею и хвост с гребнем вытянул в одну линию.
-- Ночь близко, -- сказал Олег без охоты.-- Надо выбирать место для
ночлега. И зверюга переведет дух. Вдруг он как конь, что на скаку падает
замертво?
Томас опасливо посмотрел вниз, где покрытые лесами холмы выглядели
чем-то вроде болотных кочек:
-- Как посадить?.. Я летал только с коня. С башни летел однажды... с
сорокафутовой каменной башни! На каменную площадь да в полном рыцарском
доспехе.
Олег посмотрел на рыцаря уважительно, сам перелез к кинжалу Томаса,
воткнул в другом месте:
-- Эй, Жаворонок!.. Давай вниз на травку. У нас она, правда, зовется
лесом.
Дракон пронзительно вскрикнул, резко вильнул из стороны в сторону,
словно рыба в воде, внезапно сложил крылья и рухнул -- не камнем, скалой!
-- вниз. Сердце Томаса остановилось, ноги и задница оторвались от спины
дракона. Он завис в воздухе, удерживаемый лишь веревкой. Падали все
быстрее и быстрее, воздух уже свистел и визжал.
Олег торопливо выдернул кинжал, лицо калики побелело. Воткнул лезвие
в другую щель, дракон чуть вильнул, но продолжал падать как сорвавшаяся с
вершины горы скала. Земля стремительно приближалась, крохотные домики
вырастали в размерах, точки превратились в мышей, затем в коров.
Томас с трудом оторвал отяжелевшую голову, увидел проносящиеся совсем
близко вершинки деревьев. Дракон летел над лесом, растопырив крылья,
впереди бежала огромная уродливая тень. Показалась широкая поляна, даже
небольшое поле, утыканное пнями, зияющее ямами. Дракона несло прямо на
пни, Томаса затошнило, он закрыл глаза и покрепче вжался в щели между
плитками.
Внезапно спину под ними жутко тряхнуло. Сквозь зубы ругался калика.
Томаса ударило лицом, рот наполнился кровью. Веревка перерывала надвое, но
держала. Томас открыл один глаз. В десятке шагов рядом мелькали деревья, а
дракон уже бежал по земле, выставив перед собой крылья, гася скорость, в
груди хрипело, хлюпало, из ноздрей валил пар. Крылья постепенно с сухим
шорохом опускал, сворачивал.
Олег одним движением перерезал веревку, Томас держался за костяной
выступ обеими руками, ногами цеплялся за другой, и не будь сейчас в шлеме
с опущенным забралом, то вцепился бы в холку дракона и зубами. Олег
раздвинул губы: молодец рыцарь, держится как клещ на молодой козе, хлопнул
по плечу.
Томас вдруг отделился от надежной спины, дважды перевернулся, катясь
по косогору, наконец ударился о землю и остался лежать, широко раскинув
руки и бессмысленно глядя в вечернее небо.
Над ним возникло встревоженное лицо калики:
-- Сэр Томас! Ты в порядке?
-- В порядке, -- прохрипел Томас.-- Но чтобы я был в самом полном
порядке, этот проклятый жаворонок лучше бы не вылуплялся из яйца вовсе!
-- Ушибся? -- ахнул Олег.-- Мне послышалось, ты падал с сорокафутовой
башни... В доспехах, на каменный двор...
-- Падал! -- огрызнулся Томас.-- Но не с самого верха! Успел залезть
лишь на три фута, как меня столкнули.
Охая, он поднялся, оглянулся на огромный серо-зеленый холм, что был
драконом. Зверь даже голову вытянул и положил на землю. Глаза от усталости
закрыл, а крылья, которыми так небрежно спихнул рыцаря, лежали на спине,
как старые паруса, полностью закрыв высокий гребень. Длинный хвост не
дергался, острые иглы гребня опустились и застыли, чуть подрагивал самый
кончик хвоста.
Томас повел плечами, кости захрустели, словно дракон изжевал вместо
куска мяса и выплюнул. Олег предложил:
-- Я соберу на костер, а ты покорми зверя.
Мешки, сбитые со спины, крыльями, лежали как упали -- в двух десятках
шагов позади кончика хвоста дракона. Томас смерил взглядом эту летающую
ящерицу, от хвоста до головы получалось футов сорок, а от головы до хвоста
все сорок пять.
-- Может быть, лучше я соберу?
-- А говорил, что сам кормил и чистил своего коня!
-- Еще и чистить? Лучше разожгу три костра.
Олег, не будучи обременен доспехами, быстро притащил оставшиеся
мешки. Дракон приоткрыл один глаз, горестно вздохнул. Олег нетерпеливо
постучал носком сапога по нижней челюсти, словно в дверь негостеприимной
хатки. Дракон лениво приоткрыл пасть. Олег пытался протиснуть мешок с
мясом целиком, не сумел, вытряхнул мясо перед чудовищной мордой. Огромные
ноздри задвигались, вытянулись, расширились, словно лисьи норы. Олег
потыкал окровавленным куском в плотно стиснутые губы. Дракон нехотя
раздвинул челюсти, Олег с силой затолкал в пасть оставшееся мясо, пасть
закрылась, и дракон устало уснул, щеки раздулись как у запасливого хомяка.
Томас разжег огромный костер, предусмотрительно расположив за
деревьями: дракону мог не понравиться дым. Когда Олег вернулся с короткой
охоты, в котелке кипела вода. Крупные сучья прогорели, багровые угли
призывно мигали.
Томас принял из рук калики двух зайцев, покачал головой:
-- У нас же оставалась печень туров... Как в тебя столько влезает. А
еще отшельник!
-- Нечего объедать дракона, -- пояснил Олег.-- Ты не подумал, что
нечем кормить его завтра?
Томас выпотрошил зайцев, одного бросил в кипящую воду, другого решил
поджарить на углях, которые, честно говоря, для такого случая уже
подготовил, зная калику.
-- А ты подумал?
-- В степи пасутся целые стада.
Ели в молчании, усталые, хотя вроде бы целый день только сидели на
летящем драконе. Томас первым услышал сухой стук неподкованных копыт,
отбросил ложку и ухватился за меч. Олег торопливо дохлебал, тоже поднялся.
За его плечами торчали лук и стрелы, а меч в ножнах оставил возле костра.
На поляну выехали всадники. Низкорослые, ладно сложенные,
черноволосые и черноглазые. У всех за плечами луки, на головах странные
войлочные шляпы, кони мелковатые, но, судя по виду, выносливые и злые.
Томас насчитал двенадцать человек, вдали угадывалась плотная стена
конников...
Всадники вскинули руки, что-то прокричали гортанными голосами. Один
соскочил с коня, медленно пошел вперед, вытягивая руки. Олег кивнул
Томасу, чтобы оставался, медленно пошел навстречу. Томас, положив руку на
рукоять огромного меча, напряженно следил за Олегом. Тот бесстрашно
приблизился к черноволосому, возвышаясь почти на голову, заговорили
негромкими голосами. Черноволосый показывал на всадников, даже повел рукой
в сторону остальных, что держались за деревьями, что-то говорил быстрым
гортанным голосом, несколько раз кивнул на дракона. Тот спал на другом
конце поляны, деревца перед ним гнулись от мощного дыхания, а листья уже
осыпались от шумного храпа.
Олег оглянулся, крикнул:
-- Сэр Томас! Отдыхай пока. Я схожу в стойбище. Узнаю новости, давно
не был на Руси, а они только что оттуда.
-- Но ты в безопасности? -- тревожно вскрикнул Томас.-- Это не
половцы?
-- Половцы, -- ответил Олег.-- Куманы! Те половцы, с кем удается
подружиться, называются куманами или кумами. Вернусь -- расскажу.
Ему подвели богато украшенного коня, цветная попона отливала золотым
шитьем. Черноволосый указывал пальцем на Томаса, Олег отрицательно качал
головой. Он вскочил в седло, не касаясь стремян, Томас крикнул в страхе:
-- Когда вернешься?
-- Утром, -- ответил Олег.-- Спи!
Он толкнул коня, умчались навстречу удлинившимся теням. Вечер
наступал быстро, солнце еще не успело погрузиться за край земли целиком, а
вдогонку за блестящей луной начали высвечиваться звезды. Небо потемнело,
