Карганлак выпрямился, в глазах уже бушевало пламя. Олег тоже положил
ладонь на рукоять меча. Некоторое время ломали друг друга взглядами, затем
Карганлак повернулся и помчался вниз, резво прыгая между камней. Хазэры в
долине зашевелились, бросились навстречу. Олег поспешно побежал вверх на
гору; расстояние до хазэров, никудышных стрелков, оставалось прежним, это
не хазары -- прекрасные конники и меткие стрелки, некогда опасные враги.
Теперь это просто озверевшая шайка, которые не только строить не умеют, но
и ломать разучились...
Мародеры охраняли северный край их расщелины, разбойники -- южный, а
шлемы двух рыцарей блестели над серединой гребня. Лютые противники, они
все же чувствовали друг с другом больше общего, чем с простолюдинами,
дезертирами и разбойниками. Чачар сновала между тремя отрядами, как гонец
между враждебными войсками, только ее принимали все радостно, и со щек
Чачар не сходил румянец: вокруг одни мужчины, как здорово!
Томас перевел с облегчением дух, а Горвель крикнул навстречу:
-- Как торговля?
-- Как обычно, не обманешь -- не продашь. Предлагал оставить чашу, а
всем остальным -- убираться.
Все глаза были на нем, Роланд громко хмыкнул, выражая общее мнение
своих соратников и даже разбойников:
-- Надо соглашаться! Даже если чаша золотая -- наши шкуры еще
золотее!
Горвель и Томас молчали. Чачар схватила Олега за руку, в ее глазах
блестели слезы:
-- Ты не согласился? Почему?
-- Он возьмет чашу, потом возьмет нас.
Горвель сказал осторожно:
-- Какой ему смысл терять людей? Мы перебьем немало, а получит он
лишь то, что надеется получить даром!
-- Ему не нужна чаша, -- ответил Олег.-- Ему нужны мы. Ему уже
сказали, что сэр Горвель захватил с собой все фамильные драгоценности, на
которые можно снарядить небольшую армию или выстроить крепость средних
размеров. Сэр Горвель, вы, конечно же, не поверите, что именно ваши
хозяева накусикали на вас? Но это в духе прогресса. Хазэрам нельзя
приказать, как вам, однако низшими существами легко манипулировать, играя
на жадности, зависти, злобе!
Горвель побелел, его рука метнулась к рукояти меча. Мгновенно Томас и
Роланд, вожак мародеров, обнажили мечи, загородили отшельника. Олег
продолжил:
-- А чашу, в благодарность за подсказку, Карганлак отдаст тем, кто
указал на богатую добычу. Сэр Горвель, кому нужна эта невзрачная чаша?
Горвель со стуком задвинул меч обратно в ножны, отвернулся. Мародеры
и разбойники переглядывались неверяще, подозрительно. Короли, базилевсы,
султаны -- это что-то из легенд, почти как боги, демоны, пэри: ни те, ни
другие, ни третьи не попадаются на пути простого люда, о них можно забыть,
верить надо лишь в свои силы, удачу и счастливую звезду!
-- Что будем делать? -- поинтересовался Роланд, выступив из группы
мародеров.-- Святой отец, мы уже приметили, что ты явно сталкивался с
этими дьяволами. Возможно, крепко сталкивался, если знаешь их воинские
привычки, а тот роговой дьявол разговаривал с тобой почтительно, мы все
видели, а такое чудище отгоняют не кадилом, а крепким кулаком. Да и
поглядывало оно, мне не дадут соврать, на твои кулаки, а не на амулеты!
Олег машинально потрогал обереги на груди, сказал медленно:
-- Придется выжидать. Уйти не можем, они захватили коней. И гору
наверняка окружили. Ночью на приступ не пойдут, знаю.
-- У нас кончилась вода, -- напомнил Роланд. Он облизнул пересохшие
губы.-- А они с утра будут обливаться водой! Там в полумиле родник.
Олег печально покачал головой:
-- Другого выхода нет. Здесь дороги оживленные, отряды баронов и
сарацин часто ходят через эту долину. Если хоть кто-то появится,
обязательно погонят: диких хазэров ненавидят все.
Роланд отступил, в глазах, однако, было сомнение. Мародеры совещались
потихоньку, а чернобородый разбойник, который дотоле держался тихо, вдруг
заорал:
-- Если!.. Это "если" сгубило весь мой отряд! Ладно, у паломника свои
пути, у нас -- свои. Как только стемнеет, попробуем прорваться. Кто-то
погибнет, уцелевшие будут жить. А иначе мы все погибнем с этим дураком!
Томас покраснел, рука рыцаря метнулась к рукояти меча. Горвель
надулся, шагнул ближе. Олег коротко метнул вперед кулак. Глухо звякнул
шлем. Чернобородый мгновение стоял, выпучив глаза, затем колени
подогнулись, он рухнул лицом вниз. Разбойники остолбенело смотрели на
слетевший на землю железный шлем, где появилась вмятина, потом перевели
взоры на голый кулак мирного паломника к святым местам.
-- Ты... убил? -- спросил Горвель.
-- И порадовал бы хазэров? Сейчас очнется.
Горвель с облегчением выдохнул воздух:
-- Хорошо, что именно ты наш султан, шейх, король! Я бы не сдержался,
прибил бы невежу.
Томас молча наклонил голову, он тоже прибил бы с великой радостью.
Чернобородый вожак разбойников застонал, с трудом перевернулся на спину.
Один из мародеров, злорадно ухмыляясь во весь рот, пинком подогнал к нему
пустой шлем, поставил так, чтобы вмятина была хорошо видна. На левой
стороне головы чернобородого волосы слиплись от крови. Он застонал, сел,
упираясь в землю обеими руками.
-- Бери своих головорезов, -- сказал Олег кротко, -- до полуночи
несете стражу. Потом сменят эти отважные солдаты императорской гвардии.
Чернобородый пощупал разбитую голову. Не говоря ни слова, поднялся и
ушел. С такими вескими аргументами не спорят даже разбойники.
Ночью Олег и Томас елозили животами по голой земле, всматривались в
блестящие под звездным небом камни. В тишине изредка перекликались шакалы,
далеко внизу в долине виднелся красный огонь костра. Изредка огонь исчезал
в ночи: стража не спала, бродила вокруг.
Горвель долго беседовал с Роландом, часто оглядываясь на Томаса и
Олега, потом оба, явно придя к какому-то соглашению, накрылись плащами,
легли спать. Первую стражу несли разбойники. Чачар сперва сидела вместе с
ними, глазела в темноту, обиженная на Томаса -- тот уделял ей внимания все
меньше и меньше, но заснула едва ли не раньше всех.
Олег перебирал обереги, пальцы все чаще вылавливали деревянную
фигурку зайца. Кто-то готовится убежать, спасая шкуру, если правильно
понял знак, который посылает бессмертная душа -- всевидящая и всезнающая.
Чернобородый, уже с перевязанной головой, лежал на другом конце
расщелины. С ним затаились уцелевшие разбойники, Олег видел их кудрявые
головы. Один из мародеров -- молчаливый, звероватый, -- не спал, сидел с
ними, перебрасывался негромкими репликами. Томас и Олег переглянулись,
Томас насторожился, подвинул ближе ножны с торчащей рукоятью меча.
-- Сумеем выбраться? -- прошептал он с надеждой.-- Мне надо
выбраться.
-- Да, Святой Грааль...
-- Меня Крижинка ждет!.. Если задержусь, братья выдадут ее замуж!
-- Да, это серьезно. Но придется выждать. Чьи-то войска пройдут,
что-то еще случится. Здесь не дикие степи, хазэры не могли вторгнуться
незамеченными! Где-то уже трубят в трубы, седлают коней.
-- Опоздают, -- вздохнул Томас.-- Приходится уповать на чудо.
В темноте раздался тяжелый вздох, словно он тащит на себе всю
расщелину. Олег скривился в невеселой усмешке. Рыцарь всю дорогу с жаром
рассказывал о чудесах, совершаемых первыми христианами по малейшему
поводу, а когда действительно осталось верить только в чудеса, приуныл...
Далеко внизу и слева в расщелине легонько стукнул камень о камень.
Видя, что его заметили, человек метнулся через освещенное луной
пространство, пропал в тени, лишь торопливо стучали по камням твердые
подошвы.
Олег быстро оглянулся на стражу. Чернобородый был на месте, с ним
лежал один из разбойников, а угрюмый мародер сидел поблизости, точил
кинжал. Второй разбойник исчез. Чернобородый зло потрясал кулаком вслед
убежавшему.
Горвель выругался:
-- Я бы скорее подумал на их вожака! Сволочь пытается уйти к тем
горам. А хазэры далеко. Этот гад явно обокрал нас, теперь уйдет!
-- Уйдет ли? -- переспросил Олег с сомнением.
Томас переводил взгляд с калики на рыжебородого и обратно. Горвель
сказал резко:
-- Закладываю оружие и доспехи, что уйдет целым. Он налегке, а хазэры
далеко, вон их костер!
Томас посмотрел на далекий костер, даже не у подножья, омрачился.
Олег проговорил невесело:
-- Ставлю голову против твоих доспехов, сэр Горвель. Хазэры развели
там костры нарочито для вас. На самом деле десятка два воинов лежат от нас
в полусотне шагов. Затаились между камнями, прислушиваются. Пытаются
угадать, что делаем, к чему готовимся, на что надеемся. Обычная тактика
хазэров! Странно, что ты, сэр Горвель, человек войны, обманываешься так
лег...
В сотне шагов в ночи раздался крик. Слышно было, как ударилось о
камни тяжелое тело, загремели вниз по склону мелкие камешки. Снова крик --
сдавленный, словно кому-то затыкали рот, потом в мертвой тишине слышались
только частые убегающие шаги.
Томас живо обернулся к Горвелю. Глаза сверкали как у рыси, широкая
улыбка растянула рот до ушей:
-- Сэр Горвель, ваши доспехи!
Олег поспешно вмешался:
-- Не сейчас. Понадобятся для боя.
Горвель ерзал, еле выдавил с великим смущением и неудовольствием:
-- Сэр Томас, я проиграл доспехи, они принадлежат сэру калике. Я
рыцарь, ошибся, ты со своим другом лучше знаешь обычаи грязных дикарей,
что неудивительно...
Лицо Томаса в слабом лунном свете потемнело. Олег опустил тяжелую
ладонь на плечо рыцаря, удержал от яростного выпада. В темной расщелине
мародеры негромко переговаривались злыми раздраженными голосами, Олег
сказал предостерегающе:
-- Наблюдайте зорко. За камнями, за кустами. Запоминайте, что где
лежит.
Темная фигура развернулась к нему, по голосу Олег узнал Роланда,
вожака мародеров:
-- Я такие трюки встречал. Не подберутся.
-- И следи, чтобы никто на страже не уснул!
Роланд хмыкнул, в голосе была злая ирония:
-- Не заснут. О хазэрах всякий хоть малость, да слышал. Если волосы
стоят дыбом, разве заснешь?
Олег отвернулся, а Томас добавил властным голосом владетельного
рыцаря:
-- Пусть никто больше не пытается выбраться в одиночку!
Роланд засмеялся:
-- Если кто и нянчил такую мысль, то сейчас растоптал ее и растер!
Олег видел белеющие в темноте лица. Разбуженные негромкими голосами,
люди не спали, смотрели с надеждой.
Он поправил за спиной лук и колчан, проверил ножи:
-- Пойду посмотрю их лагерь вблизи.
Томас ахнул:
-- Но как ты... проберешься? Сам же сказал, что нас окружили. Сидят
за каждым камнем. Муха не пролетит!
-- Ночью мухи не летают, -- ответил Олег равнодушно, -- комары разве
что... Сэр Томас, я не громыхающий железом рыцарь, и не разбойник. Славян
с детства учат подкрадываться к зверю! Ребенок хватает дикого гуся, а
взрослый может прыгнуть на спину самого чуткого из оленей... Я свистну,
когда буду возвращаться. На случай, если кто услышит и захочет всадить
стрелу.
Он отступил в тень, растворился в ночи. Томас, Горвель и все
оставшиеся напряженно вслушивались, всматривались в звездное небо, но ни
звездочка не исчезла, заслоненная двигающейся фигурой, ни веточка не
треснула, ни камушек не щелкнул. Россыпь гладких камней была похожа на
стадо гигантских черепах, что застыли в ночном холоде. Стражи в который
раз пересчитывали самые крупные из камней. Чернобородый выпустил две
стрелы в подозрительный валун, и тот вроде бы осел, чуть поменял форму.
Когда луна снова вышла из-за облачка, темного валуна на прежнем месте не
