Даже в полутьме заметил как вздрогнул колдун по имени Дед. Тот повел
дланями в воздухе, но Мрак сказал ровно:
-- Я с миром. Но не вздумай применять ко мне колдовские штуки. Я
сломаю тебе хребет раньше, чем допоешь заклинание.
Колдун опустил плечи, в его фигуре была обреченность. Мрак предложил:
-- Пойдем на солнышко. Тебе все одно сегодня спускаться в долину. А
мне идти дальше. И выше.
Снаружи воздух был свеж, горы блистали чистотой. Мрак вздохнул всей
грудью, спросил:
-- Теперь придется менять нору?
Колдун обреченно опустил голову:
-- Сам знаешь... Сегодня ты нашел, завтра другой отыщет. А я, сам
понимаешь, должен держать место в тайне.
-- Не понимаю,-- признался Мрак.
-- Ну.. ты сам колдун, иначе бы в волка... Да и эта странная жаба...
Такие у нас не водятся. Тебе, как настоящему колдуну, могу признаться, но
вряд ли поверишь.
-- Попробуй,-- поощрил Мрак.
Он сел на валун, и колдун, покряхтев, нехотя опустился на глыбу
напротив. Вид у него был несчастный. Незнакомец выглядит грозным, а зубы у
него совсем волчьи.
-- Я, как и многие, ушел в горы за сокровищами. Любыми. Золото ли,
камни, потерянные клады... Знаний я не искал, но как бывает, именно я и
наткнулся. В одной пещере отыскал свиток со старинным заклятием. В селе
помогли прочесть. Потом в горах я повторил его вслух трижды... В глазах на
миг потемнело, а потом все снова осталось как ни в чем не бывало.
Разочарованный, я собрал хвороста, спустился к себе в долину... Подходя к
дому, увидел как навстречу бегут зареванные дети. Удивился, ничего не
понял. С чего им прыгать, верещать так, будто год не видели? А потом и
жена всполошилась, выбежала навстречу вся белая... Да и сельчане смотрели
как-то странно.
Мрак слушал заинтересованно. Колдун вздохнул, закончил:
-- Оказалось, что меня не было неделю. Но я-то хорошо помнил, что
всего лишь утром ушел в горы! Для меня это был один день... И тут я
догадался. Чуть было не разболтал всем, но как-то сдержался. Пробыл с
неделю, ушел под каким-то предлогом на прежнее место. Уходя, предупредил,
что могу задержаться на пару дней, а то и больше. Снова повторил заклятие,
уже на память, ибо свиток вспыхнул и рассыпался в пепел после первого же
раза... Ну, опять потемнело, опять я спустился в село. Снова слезы, крик,
упреки. Так я и понял, что могу жить, скажем, всего один день в неделю...
Мрак удивился:
-- А зачем тебе это надо?
Колдун посмотрел заискивающе:
-- Интересно, понимаешь? Я старею в семь раз медленнее других. Я
видел как выросли мои дети, как возмужали внуки... Сейчас подумываю как бы
подправить заклятие, чтобы жил не один день в неделю, а... ну, в две
недели! А то и в месяц. Я смогу увидеть и праправнуков, а деревца, которые
сажаю сегодня, на моих глазах вырастут огромным садом. Хотя проживу тот же
срок, что мне отмерен, но увижу больше. В нашей жизни один день как две
капли воды похож на другой! Ни-че-го не происходит. А так у меня даже зима
не тянется, а летит, весна за две недели... моих две недели, яблоки
вырастают за ночь и поспевают за другую...
Мрак равнодушно качнул головой:
-- В этом что-то есть. Но у меня свои заботы. Скажи, как пройти к
Хозяйке Медной Горы?
Колдун дернулся:
-- Откуда я знаю? Сижу, никого не трогаю. Пойми, мне ни до кого дела
нет!
-- Верю,-- ответил Мрак.-- Но ты, при твоей-то долгой жизни, да чтоб
ни разу не заприметил, где она появляется?
Колдун протянул уныло:
-- Ты ничего не понял.. У меня не долгая жизнь! Только быстрая...
Понимаешь, быстрая!
-- Ну-ну,-- поощрил Мрак.
Колдун взглянул на него искоса:
-- Но, если честно, я в самом деле знаю, где она появляется.
-- Ну-ну,-- повторил Мрак.
-- Иди по той тропке. Выйдешь в горную весь Кобчика. Там добывают
богатейшие руды. Говорят, сама Хозяйка показывает местным богатства. И
даже выводит на них золотые жилы.
Мрак с сомнением покачал головой:
-- Говорят много чего.
-- Точно,-- сказал колдун твердо.-- Это ее люди. И там она тебя сразу
увидит.
Когда Мрак уходил, ему почудилось злорадство во взгляде колдуна. И
облегчение. Похоже, даже передумал менять пещеру. Ибо, судя по его
взгляду, от Хозяйки Медной Горы не уйти целым.
Глава 22
Он чувствовал как ноги гудят от усталости, когда вдруг вышел на
ровное место над пропастью, где спиной к нему сидел человек с луком в
руках. Рядом с ним лежали ровным рядком стрелы.
Если бы не волчья привычка Мрака двигаться бесшумно, он бы спугнул
незнакомца. Сейчас же застыл, рассматривая его внимательно.
Тот был в потрепанной одежде из кожи, ноги голые, в царапинах, темные
от солнца. Бородатый, как все куявы, волосы на лбу перехвачены веревкой.
Плечи широки, но лица Мрак не видел, тот даже шею вытянул, следил за
кем-то внизу. Рука его поползла к стрелам. Выбрав одну наощупь, так же не
глядя наложил на тетиву, медленно начал оттягивать.
Мрак так же бесшумно двинулся вперед. В кого бы тот не собирался
пустить стрелу, но из засады да еще без предупреждения -- не по-мужски.
Может быть, вовсе собирается стрелять в спину!
Его широкая ладонь уже потянулась к шею хитреца, когда негромкий
голос слева произнес предостерегающе:
-- Эй, лохматый!.. Не дури.
Мрак повернул голову. Шагах в пяти стояли трое. В их поднятых над
головами руках блестели отточенными остриями дротики. Блестящие лезвия
смотрели Мраку прямо в лицо. От одного еще можно уклониться или даже
перехватить в воздухе, но от трех...
-- Иди сюда,-- сказал тот, что стоял посредине.-- Но медленно.
Мрак пошел медленно, как и велели, только бы подойти ближе, а так и
копья не помогут.
Но трое, словно читали его мысли. А может и читали, у Мрака все
всегда на лице, так говорил Олег. Отступили, уводя от того, который
целился. Впрочем, тот тоже повернулся, держал Мрака на кончике стрелы.
Когда нежданный гость оказался в нужном для них месте, средний сказал
коротко:
-- Сядь. Лицом к стене. Брось через голову палицу и нож. Мешок положи
под ноги.
Мрак, кипя от злости, сделал как велели. Перед глазами мелкими
красными искорками блестели прожилки в гранитной стене. В спину больно
кольнуло между лопатками. Он знал, что острие дротика нацелено против его
сердца. Чужие руки вдруг выдернули нож у него из-за пояса, а голос над
головой сказал насмешливо:
-- От нас ничего не утаишь, хлопец.
-- На мне много не разживетесь,-- пробормотал Мрак.
-- А нам и не надо. Сиди тихо... Когда все кончится, ты получишь все
свое взад.
Мрак услышал конский топот. Затем там был злой окрик, лошажье ржанье,
хриплый вскрик и шум борьбы. Мрак скосил глаза. Разбойник, что стоял над
ним, повернул голову и прислушивался. Острие все еще напоминало о себе, но
Мрак качнулся вбок, свободной рукой ухватил чуть выше острия, рванул, уже
поднимаясь на ноги.
Разбойник, не желая выпускать дротик, с размаху ударился лбом о
стену.
-- Гранит -- порода крепкая,-- сообщил Мрак. Он схватил за волосы,
ударил лицом о то же место, и уже с дротиком бросился к месту схватки.
За скалой на ровной площадке дрались четверо против одного. Покрытый
попоной конь пугливо пятился, задирал морду к небу, стараясь на вступить
копытами в брошенные поводья. Человек с короткими волосами и непомерно
длинной бородой защищался коротким мечом и щитом, медленно отступал к
стене. Откуда-то появился пятый, он начал подкрадываться сзади.
Мрак заорал:
-- Бей!
Двое в страхе оглянулись, голос Мрака был как рев огромного медведя.
Мрак за это время успел добежать ближе, и двое повернулись к нему с
топорами в руках. Мрак кивнул длиннобородому, тот обернулся, парировал
удар мечом, краем щита стукнул противника по голове и, проскользнув к
стене, повернулся, злой и ощетиненный.
Один из разбойников бросился к коню. Мрак отступил под натиском двух
топоров, отбивался широким лезвием дротика. Длиннобородый вдруг заорал:
-- Эй, лохмач!.. Коня, коня не упусти!
Мрак отпрыгнул, разбойник уже подхватил поводья, но конь пугливо
дергался, и разбойник никак не мог забросить себя ему на спину.
-- Только коня! -- голос длиннобородого стал умоляющим.-- За меня не
беспокойся!.. Хватай коня и гони в Нору!
Что-то в его голосе убедило Мрака. Разбойник наконец взлетел на
конскую спину, натянул поводья, поворачивая коня. Дротик вырвался из руки
Мрака как огромный гудящий шмель.
Конь сделал первый прыжок, всадник выронил поводья, вскинул руки и
медленно повалился на гриву. Мрак побежал так, что обогнал бы волка,
догнал, ухватил за поводья, придержал, сбросил убитого, дротик вонзился
между лопатками, острие вышло спереди, вскочил на забрызганную кровью
попону.
Конь ринулся сразу, он весь дрожал, трясся. Сзади Мрак услышал вопли,
яростный крик. Над головой с шумом пронесся камень, пущенный из пращи.
Похоже, в него целился кто-то еще, не из тех, кто дрался с длиннобородым.
Пригнувшись, Мрак подхватил свой мешок и палицу. Над головой
свистнула стрела. Дорога петляла, конь несся как обезумевший, Мрак
постоянно придерживал. Не столько боялся погони, еще хуже сверзиться в
пропасть и долго подыхать с переломанными костями, видя возле себя только
голодных стервятников.
Наконец пена повисла на губах коня. Мрак перевел галоп на спокойный
бег. Если и гонятся за ним, то теперь дорога пошла ровнее, увидит их
издали.
Еще один поворот, и дорога вывела на зеленую долину, плотно вбитую
между вершинами гор. К одной из них прилепились жалкие хижины, один дом в
два поверха, а в самой горе темнеет множество дыр, словно ее как глинистый
берег реки источили норами ласточки.
Мрак перевел коня на шаг. Разбойники вряд ли погонятся за ним так
далеко. В мешке началось шевеление. Мрак переложил его на колени,
развязал. Жаба выкарабкалась, прыгнула ему на грудь и сразу полезла на
плечо.
-- Только не на голову.-- предупредил Мрак.-- Только не на голову!
Жаба вцепилась в потертую кожу так, что оторвать можно было равно что
вместе с клочьями душегрейки. Похоже, у нее на лапах кроме перепонок еще и
когти.
Когда он приблизился к крайнему дому, из-за деревьев вышли мужчины.
Лица обожженные солнцем, прищуренные глаза. Солнце и горы вытопили жир до
последней капли, иссушили плоть, остались только тугие жилы. Все на голову
ниже Мрака, но слабыми не выглядели. Скорее, похожи на сырую бронзу,
побывавшую в горне, а затем под молотом кузнеца, когда сырь выжигается
огнем, а молот превращает глыбу сырца в небольшую поковку. В руках горцев
были мечи и ножи.
-- Я с миром,-- сказал Мрак громко.
Он вскинул руки, показал открытые ладони. На него все еще смотрели
настороженно. Может быть потому, что ласковым Мрак голос сделать не сумел,
а ладони у него выглядели с малые щиты.
-- Кто ты?
-- Я человек,-- ответил Мрак,-- а зовут меня Мраком. У меня здесь
небольшое дело.
Из окон высовывались головы. Мрак услышал как за соседним забором
кто-то ворчал, торопливо натягивая тетиву. Мужики смотрели с тем же
подозрением. Мрак чувствовал как в их тесных черепах ползает что-то
бесформенное и скользкое как равлик, но превратиться в ясную мысль не
может. Они смотрели то на него, то на отвратительную жабу. Она созерцала
их мутным равнодушным взором.
-- Ты не куяв,-- сказал наконец один. Голос был обвиняющим.
Мрак улыбнулся:
-- Ты, наверное, самый умный в этих горах! Трудно было догадаться,
верно?
Человек посопел, наконец опустил копье острием в землю:
