шесть палуб, по которым можно лазить. Роскошь.
Зато других удобств не хватало. Запасы продуктов ограничивались
мороженым мясом, овощами из холодильника и кирпичиками из скутера
кукольника. По мнению Несса, его пища не содержала никаких питательных
веществ, усваиваемых людьми или кзинами, поэтому каждый прием пищи Луисом
выглядел одинаково: кусок мяса, поджаренного лучом лазера, и оранжевый
плод.
Кроме того, у них не было воды.
И кофе.
Они убедили Прилл принести несколько бутылок местного алкоголя и в
импровизированной рубке устроили крестины корабля. Кзин тактично удалился
в дальний угол, а Прилл все время крутилась возле двери. Никто не хотел
принять предложение Луиса и дать новому кораблю название "Невозможный",
поэтому совершились четыре крещения, каждое на другом языке.
Алкоголь был... ну, в лучшем случае, кислым. Говорящий не мог его
проглотить, а Несс даже не пробовал. Зато Прилл одна опорожнила целую
бутылку, после чего старательно спрятала остальные.
Церемония крещения превратилась в урок языка, во время которого Луис
усвоил несколько основных понятий языка Инженеров. Говорящий делал успехи
гораздо быстрее, чем он, и в этом не было ничего удивительного, поскольку
и кзин, и кукольник уже знали несколько земных языков, а значит, были
знакомы с бытующими в них способами формулирования и выражения мыслей.
Здесь они имели дело почти с тем же.
Потом они сделали перерыв на обед. Несс ел один, пользуясь пищевым
регенератором своего скутера, чтобы не видеть, как Луис и Прилл поедают
печеное, а Говорящий - сырое мясо.
После еды лекция продолжалась. Луису это постепенно надоедало. Другие
уже настолько вошли в курс дела, что рядом с ними он чувствовал себя
кретином.
- Но, Луис, должен же ты научиться! Мы движемся очень медленно, и нам
не раз придется контактировать с туземцами, чтобы добывать продукты.
- Знаю, знаю. Но у меня никогда не было способностей к языкам.
Стало темно. Хотя они находились еще далеко от Глаза, небо было
полностью закрыто тучами, а ночь крыла черна, как желудок огромного
дракона. Луис потребовал перерыва. Он устал, был раздражен, и часто вообще
не знал, о чем идет речь. Остальные трое вышли, позволив ему лечь спать.
Примерно через десять часов они должны были достигнуть Глаза.
Он был уже на грани сна, когда вернулась Прилл. Луис почувствовал
гладящие его ладони и потянулся к ним.
Она отступила на шаг.
- Ты вождь? - спросила она на своем языке, максимально упрощенном для
понимания Луиса.
Он на минуту задумался.
- Да, - сказал он, наконец, поскольку действительная ситуация была
слишком сложна, чтобы он смог ее объяснить.
- Вели двухголовому отдать мне его машину.
- Его что?
- Его машину, которая делает мне счастье. Я хочу ее. Забери у него.
Луис рассмеялся.
- Ты хочешь меня? Забери ее, - нетерпеливо повторила Прилл.
У кукольника было что-то, что она хотела иметь. Поскольку он не был
человеком, она не имела на него влияния. Единственным человеком рядом,
которого она могла заставить делать все, что хотела, был Луис Ву, до сих
пор всегда было так. Разве она не была богиней?
Возможно, ее сбили с толку волосы Луиса. Вероятно, она считала его
членом варварского низшего класса, ну, может, полу-Инженером, поскольку у
него не было бороды, но не выше. Это означало, что он родился уже после
Упадка Городов, а значит, не принимал эликсира и был действительно молод.
- Ты совершенно права, - сказал Луис на интерволде. Ее кулаки сжались
от ярости, поскольку не нужно было особо напрягаться, чтобы услышать
насмешку в его голосе. - В твоих руках любой тридцатилетний размяк бы, как
воск. Но я немного старше. - И он снова рассмеялся.
- Машина. Где она? - Она наклонилась над ним. Голая кожа черепа слабо
поблескивала, черные волосы падали на одно плечо. Луис почувствовал тепло
ее дыхания.
Он с трудом нашел подходящие слова.
- Что-то внутри, на кости. Голова.
Прилл яростно фыркнула. Она наверняка поняла: тасп вживлен
хирургически. Повернувшись, она молча вышла.
У Луиса мелькнула мысль: не пойти ли за ней? Он желал ее больше, чем
сам осмеливался себе признаться. Однако, она могла полностью овладеть им,
а цели, к которым они стремились, вовсе не были одинаковы.
Свист ветра постепенно усиливался. Луис закрыл глаза... и попал в
объятия неглубокого эротического сна.
Вскоре он проснулся.
Прилл лежала на нем, как демон в женском обличьи, неторопливо водя
пальцами по коже его груди и живота. Потом она пару раз шевельнула
бедрами, и Луис не смог удержаться, чтобы не ответить ей тем же. Она
играла на нем, как на каком-то инструменте.
- Когда я кончу, ты будешь мой, - прошептала она. Ее голос дрожал от
наслаждения, но это не было наслаждение женщины, занимающейся любовью с
мужчиной. Это было наслаждение от неограниченной власти.
Прикосновение ее тела было сладким и тяжелым, как сироп. Она уже
давно познала один из самых старых секретов мира: в каждой женщине от
рождения есть мощный тасп и, если она научится им пользоваться, для нее не
будет ничего невозможного. Она могла действовать им до тех пор, пока Луис
на колеях не стал бы просить ее принять его службу...
Внезапно в ней что-то изменилось. Этого нельзя было заметить по лицу,
но Луис услышал мягкий стон наслаждения и почувствовал перемену в ее
движениях, все более быстрых и стремительных, пока, наконец, они не
слились в одновременном финале. Сдавленный далекий звук, похожий на гром,
показался Луису продуктом его воображения.
Она оставалась с ним всю ночь. Время от времени они просыпались,
любили друг друга, и снова засыпали. Если Прилл и ощущала какую-то
неудовлетворенность, то не давала этого почувствовать, а заметить это сам
он тоже не мог. Он знал только, что уже не был безвольным инструментом -
теперь они играли дуэтом.
Что-то с ней случилось, и, кажется, Луис знал, что именно.
Утреннее небо было серым и облачным. Ветер свистел в изгибах старого
здания, а дождь потоками заливал панорамное окно, затекая внутрь сквозь
выбитые стекла на других этажах. "Невозможный" был совсем близко от Глаза.
Луис оделся и вышел из рубки.
Внизу он увидел идущего куда-то Несса.
- Эй! - крикнул он.
- Да, Луис?
- Что ты сделал с Прилл?
- Ты должен быть мне благодарен, Луис. Она хотела подчинить тебя
себе, заставить повиноваться. Я все слышал.
- Ты воспользовался таспом!
- Когда вы были заняты воспроизводительной деятельностью, я дал на
три секунды малую мощность. Сейчас _о_н_а_ подчинена, а не ты.
- Ты чудовище! Эгоистичное чудовище!
- Не подходи, Луис.
- Прилл человек, как и я, и тоже имеет право на свободу воли!
- А что с твоей волей?
- Не бойся, ей ничего не грозило. Прилл не сумела бы меня окрутить.
- Тебя еще что-то беспокоит? Луис, вы были не первой парой людей, за
которыми мы наблюдали во время воспроизводительной деятельности - мы
должны были знать о вас все... Повторяю, не подходи ближе.
- Ты не имел права! - Разумеется, Луис не собирался нападать на
кукольника. Правда, от ярости он сжал кулаки, но ни в коем случае не
воспользовался бы ими. Он сделал шаг вперед...
...и почувствовал неописуемый экстаз.
В центре чистейшего наслаждения, какого не испытывал еще никогда в
жизни, он отлично понимал, что Несс воспользовался своим таспом. Не
задумываясь о возможных последствиях своих действий, он изо всех сил
замахнулся ногой.
Обезволенный чудесным чувством, силы этой он имел не так уж и много,
но ее вполне хватило, чтобы пнуть Несса в гортань, прямо под левую
челюсть.
Последствия этого поступка были удивительны. Несс сказал: "Глуп!",
подался назад и выключил тасп.
В ту же секунду на плечи Луиса Ву свалились все заботы и горести
мира. Он повернулся и пошел, не глядя даже, куда идет. Ему хотелось
плакать, но еще больше он хотел скрыть от кукольника выражение своего
лица.
Он шел наугад видя перед собой только царившую в его душе темноту, и
случайно наткнулся на лестничную клетку.
Он отлично понимал, что случилось с Прилл. Даже балансируя над
девяностофутовой пропастью он испытывал смешанные чувства, когда Несс
использовал против нее тасп. Когда-то он видел, как выглядят те, кто долго
оставался под его воздействием.
Подчиненная! Как подопытное животное! К тому же, она понимала это! В
эту ночь она предприняла последнюю, неудачную попытку вырваться из-под
ужасающего очарования таспа.
Теперь Луис почувствовал на себе то, с чем она боролась.
- Я не должен был этого делать, - вслух сказал он. - Пусть все будет
по-прежнему.
Это было глупо даже в черном отчаянии, в котором он сейчас находился.
Ничего нельзя было исправить.
Случайно он направился по лестнице вниз, а не вверх. Случайно, а
может, его подсознание все-таки зарегистрировало тот глухой гром несколько
часов назад.
Когда он встал на платформе, на него, заливая косыми струями дождя,
накинулся безумный ветер. Неприятное чувство заставило его уделить часть
внимания тому, что творилось вокруг. Он медленно приходил в себя после
черного отчаяния, которое испытал, выйдя из-под действия таспа.
Когда-то Луис Ву поклялся себе, что будет жить вечно. Сейчас он знал,
что выполнение этого обещания потребует многих жертв.
"Я должен ее спасти, - решил он. - Но как? Пока она не выказывала
никаких признаков депрессии... Но это не значило, что в любой момент она
не может выйти через разбитое окно. А как мне спасти СЕБЯ? Где-то в
глубине его души по-прежнему раздавался отчаянный крик и никак не хотел
стихать.
Подчинение было ни чем иным, как подпороговой памятью. Если дать ей
большую дозу эликсира, эта память должна стереться..."
- Ненис! Она нужна нам.
Она слишком много знала о машинах "Невозможного", и никто не мог ее
заменить.
Не оставалось ничего другого, как заставить Несса не пользоваться
больше таспом. Какое-то время нужно будет внимательно наблюдать за ней.
Сначала она будет крайне подавлена...
В этот момент до Луиса дошло то, что уже довольно долго стояло перед
глазами.
Экипаж, похожий по форме на небольшую стрелу с узкими поясами окон,
находился футах в двадцати ниже платформы, поднимаясь в безумствующем
ветре, схваченный путами электромагнитного поля, которое никто не
выключил.
Луис внимательно присмотрелся, чтобы убедиться, что за передним
стеклом действительно маячит чье-то лицо, потом помчался по лестнице
вверх, окликая Прилл.
Он не знал подходящих слов, поэтому просто схватил ее за локоть и
повел вниз. Увидев в чем дело, она кивнула и вернулась в машинное
отделение.
Через минуту стрела подошла к краю платформы. Первый пассажир
выбрался на четвереньках, поскольку ветер дул уже, как безумный.
Это была Тила Браун. Луис даже не особенно удивился.
Второй пассажир выглядел так, словно только что сошел со страниц
комиксов. Луис не выдержал и расхохотался.
На лице Тилы появилось выражение удивления и обиды.
Они пролетали мимо Глаза. Через открытую лестничную клетку ветер
проникал на первый этаж и гулял по коридорам. Выше, сквозь выбитые окна,
лил дождь.
Тила, ее спутник и экипаж "Невозможного" собрались в рубке или
спальне Луиса. Спутник Тилы разговаривал в углу с Прилл, которая старалась
при этом не спускать глаз с кзина и панорамного окна. Остальные собрались
вокруг Тилы, слушая ее рассказ.
