вновь напугал ее. Окровавленное лицо исказилось, измененное до
неузнаваемости гримасой страха.
Преодолев страх, испытывая боль во всем теле, Снегирева приподнялась на
локтях, ожидая вспышки молнии с видом приговоренного к казни. Молния
осветила густые заросли папоротника, окружавшие девушку плотной стеной со
всех сторон.
Несколько успокоившись, Вера решила встать, но, подобная удару
электрического тока, вспышка боли в вывихнутой ноге вернула ее в лежачее
положение. В глазах помутнело.., а может, это молнии перестали мелькать так
часто?
Лежать в холодных сырых зарослях становилось невмоготу: девушка замерзла
и дрожала всем телом, но зато мокрая траза служила своеобразным холодным
компрессом для воспаленного опухающего сустава - это единственное, что хоть
немного успокаивало. Снегирева предприняла новую попытку встать и на этот
раз ей это удалось, Припадая на вывихнутую ногу, она сделала несколько
шагов и уперлась в земляную стену, почти отвесную, но не настолько, чтобы
убегая, например от носорога, на нее не взобраться.
"Обрыв с которого я сорвалась", - мелькнуло в голове девушки. Она пошла в
противоположную сторону. Попала все в тот же тупик. Ей стало ясно, что она
находится в яме, непонятно для чего вырытой когда-то и теперь заросшей
густым папоротником. Вот почему собака не бросилась следом. Какое везение!
Вера едва не расплакалась от нахлынувших на нее чувств: она была в двух
шагах от своей гибели, но фортуна улыбнулась ей. По сравнению с клыками
одичавших псов, холод, сырость, пусть даже ночлег в этой яме, казались ей
самым незначительным испытанием, которое вполне под силу перенести. Нужно
только немного потерпеть и ее найдут.., обязательно найдут. Теперь можно
кричать, звать на помощь и даже стрелять... Стоп! Револьвер... Где он может
быть? Потерялся при падении? Вполне возможно, что и раньше... Болезненное
ощущение отдачи уже позабылось, и Верка запросто выстрелила бы снова, было
бы из чего.
Нога заныла. Снегирева с облегчением уселась на сырую подстилку из
примятых растений.
Постепенно гроза ушла куда-то в сторону океана, а спустя полчаса на небе
не осталось ни одного темного пятнышка, и бледная луна равнодушно
уставилась на остров, ставший местом страшной трагедии. Все вокруг стало
грязно-белого цвета. Кроме страха Снегирева почувствовала невыносимую
тоску, которую незамедлительно выразила слезами.
Тишина стояла как на кладбище, и, кроме ударов своего сердца, Вера вдруг
услышала другие звуки, исходившие сверху. Наверное собака вернулась.
С замиранием девушка прислушалась: нет.., не одна собака, судя по звукам,
их было больше. Руки задрожали, и отнюдь не от холода. Она едва не лишилась
чувств, когда до нее донесся отчетливый звук перегрызаемой кости. Этот звук
проник в самый мозг Веры и казался неимоверно громким. Перемешанный с
глухим рычанием, он заставлял волосы шевелиться.
Шелестящий звук осыпавшейся земли невозможно было спутать ни с чем. До
Снегиревой наконец дошел весь ужас ее положения. Один из псов пытался
спуститься в яму. В этом не было никаких сомнений. Девушка почувствовала,
как в животе становится пусто и холодно, а в голове тошнотворно тепло.
Сердце прыгало где-то возле горла. Когда над головой у нее, раздалось
угрожающее рычание, Верка вскрикнула и, обмякнув, замерла среди стеблей
гигантского папоротника...
- Когда же кончатся, наконец, эти проклятые заросли! - возвопил доктор, в
очередной раз рухнув среди торчащих повсюду, напоминающих щупальца спрута,
корней. Ларри помог ему встать и бросил, ставшую дежурной, фразу: "Уже
совсем немного..."
- Послушай, Ларри, а мы не могли снова заблудиться? - спросил Штопор.
Спросил, словно выдохнул, и по голосу чувствовалось, как он измотался:
сказывался долгий утомительный переход. Мистер Хоуз почувствовал
облегчение, когда Мельский перестал выбрасывать колкие фразочки, но идти от
этого, увы, было не легче.
В ответ Кристиан пробормотал что-то невразумительное и остановился.
- Не должны мы сбиться. Сейчас немного передохнем и пойдем дальше.
- Ты так говоришь, будто провел в этих джунглях детство, - скептически
возразил Мельский и прислонил к дереву винтовку. - Хорошо еще луна взошла,
а не то вышли бы туда, откуда идем.
Ларри был чем-то озабочен и, казалось, не слышал, что говорят его друзья.
Он пристально всматривался в западную часть острова, как-будто там можно
было чтото рассмотреть.
- У меня не вылетает из головы то, что мы слышали четверть часа назад.
- Опять ты.., - возмутился Штопор, но Кристиан перебил его.
- Не похоже, чтобы это был вой собаки... Мне кажется, что там кричала
женщина...
- Мы, кстати, тоже слышали этот вой и никто из нас ни я, ни док не
подумали, что так может кричать человек. И потом.., наш домишко там.., -
Мельский махнул вперед.
- Звуки изменчивы, - попытался поддержать его Хоуз.
Ларри осадил его пронизывающим взглядом, который в свете луны показался
жестоким.
- За то время, что мы отсутствовали, могло произойти что угодно... Вы как
знаете, а я пойду туда и посмотрю в чем там дело.
- Остынь, Ларри... Кто знает, может именно там, на вилле сейчас нужна
наша помощь... Не забывай о девушках, одна из них, наверняка ждет тебя, как
наследство богатой бабушки.
Ларри натянуто улыбнулся и улыбка получилась угрожающей:
- Может быть именно она и кричала там. Идете вы или нет? Спрашиваю первый
и последний раз.
- Ты не прав, корешок, но если весь расклад ставится именно таким
образом, то я иду... Куда мне, черт подери, деться?
Ларри посмотрел на доктора:
- Ну что мне теперь.., застрелиться. Конечно я тоже с вами.
- Ну вот и прекрасно! - боксер оживился: - На душе будет спокойнее, если
мы проверим.
Звезды и безразличная луна все так же висели над ней, когда Вера пришла в
себя и открыла глаза. Несколько секунд понадобилось ей, чтобы вернуться к
кошмарной действительности. Убедившись, что она все еще жива, девушка
принялась гадать сколько прошло времени, пока она находилась без сознания.
Совершенно бессмысленное занятие, но думать о собаках и своем бедственном
положении ей не хотелось. Так, хотя бы не на долго, удалось избавиться от
чувства обреченности. В самом деле, не на долго: скоро страх завладел
каждой клеточкой Веркиного организма. Она долго прислушивалась, но слух ее
не уловил ни малейшего звука, за исключением далекого "шипения" океана.
Действительно ли собаки покинули это место? Если да, то что в таком
случае делать? Звать на помощь? Снегиревой, вдруг, отчетливо представилась
следующая картина: на поляне, под луной, лежат останки мисс Копленд, а
вокруг них, развалившись в разных позах дремлют сытые равнодушные псы,
некоторые из них облизываются, с вожделением посматривая на залитую кровью
траву и обрывки женского платья... Ну как тут будешь кричать? В таком
состоянии девушку мог напугать звук собственного голоса, и к тому же,
всегда трудно закричать после долгой тишины. Попробуйте зайти ночью в сад,
постоять пять минут в полной тишине, а затем издать вопль.., просто так...
Свой собственный голос покажется диким и неестественным. И любой в этой
ситуации прежде подумает, чем исполнит задуманное. Тишина всегда
настораживает.
Снегирева решила ждать, но уже через полчаса, продрогнув, как говорится,
до костей, она в корне пересмотрела свое решение. Судя по яркости звезд, до
утра еще оставались часы, долгие, томительные, несущие страдания от холода.
И ничего больше.
Мысль выкарабкаться из ямы и поискать пистолет овладела девушкой
настолько, что она готова была ее осуществить не медля ни секунды. Так она
и сделала. Шум, вызванный движением, заставил ее поколебаться немного, но
вскоре она постаралась отогнать страхи как можно дальше. Выбраться из ямы
оказалось намного проще, чем думала Снегирева. Она еще раз удивилась, что
собака не стала ее преследовать. Медленно, с опаской, Вера подняла голову
над буйно разросшимся по краю ямы хвощом и окинула взглядом вытоптанную
полянку, место где она сцепилась с иностранкой.
Первое, что бросилось в глаза - это несколько больших темных пятен на
фоне белой, от лунного света, полянки. "Кровь", - мелькнуло в голове, и
снова, в который раз уже за прошедший день, возникло ощущение, будто в
голове ползают мухи. Кое-где, в стороне, белели обрывки одежды Дженнис. Все
было так, как себе представляла Вера, только без собак. Впрочем.., без
собак ли? Стараясь не смотреть на жуткое место расправы, девушка робко
пошарила рукой по краям ямы, почему-то думая, что пистолет должен быть
именно здесь. Если честно, то она совершенно не могла представить, где ему
надлежит быть, эдакая мелочь напрочь вылетела из головы.
Снегирева выбралась из ямы совсем и, ползая на коленях, продолжала
ощупывать заросли. Ее рука наткнулась на какой-то предмет. Вера машинально
взяла его. Когда поднесла к глазам, ей показалось, что закачалась земля:
она забыла о холоде, на какое-то время ей стало невыносимо жарко и на лбу
выступила испарина. Холодный лунный свет освещал ее страшную находку:
девушка держала холодную окоченевшую кисть женской руки, скрюченные пальцы
которой были направлены ей в лкцо, как-будто готовые вцепиться в него.
Снегиреву стошнило, но желудок оказался пуст, показалось, что его вывернуло
наизнанку. Спазмы не кончались, и Вера еще долго продолжала давиться
воздухом, сжимая находку мертвой хваткой. Посмотрев на нее расширенными от
ужаса глазами еще раз, она отбросила кисть в сторону и обессиленно
прижалась щекой к холодной траве.
Она оставалась в таком положении довольно долго.., затем, какая-то
неведомая сила, заставила ее поднять глаза и посмотреть на полянку. В
расположенных метрах в двадцати от Верки зарослях блеснули две пары глаз:
собаки вернулись на место пиршества. Вера оттолкнулась от земли руками и
ногами одновременно и нырнула в спасительную яму со скоростью кузнечика.
Распластавшись там, она замерла, понимая, что это совершенно бесполезно.
Какое-то время собаки не давали о себе знать. Девушка старалась не дышать,
в глубине души надеясь, что псы не заинтересуются ей, когда у них есть чем
наполнить свои желудки. Подумав об этом, она снова конвульсивно согнулась
от болей в животе.
Взгляд был прикован к замершей у самого лица веточке папоротника. Она
боялась изменить положение своей головы, и чем больше она смотрела на нее,
тем больше эта ветка казалась ей странной.
Протяжный душераздирающий вопль пронесся над островом, когда Вера
рассмотрела то, что казалось ей веткой папоротника. Окровавленная кисть
лежала всего в десяти сантиметрах от ее лица: отброшенная накануне в
сторону, она угодила как раз в яму, и торчащие из нее сухожилия были
приняты девушкой за продолговатые листья растения... Собаки потрудились над
трупом Дженнис основательно - растащили его на части в радиусе нескольких
метров от места, где погибла несчастная.
В одно мгновение Снегирева оказалась на ногах, ни на секунду не
переставая кричать. Ей вторил хриплый, похожий на кашель, лай. Три собаки
окружали яму и, опустив морды, лаяли вниз на еле живую от страха девушку,
не решаясь спуститься. Создавшаяся какафония оглушала Веру. Ей казалось,
что псов никак не меньше десяти, а может и больше. Ноги стали ватными и
больше не держали ее, но девушка из последних сил держала равновесие,
стараясь не опуститься на землю, чтобы случайно не коснуться мертвой руки.
Мозг рисовал жуткие картины: Снегиревой казалось, что вся яма теперь
наполнена расчлененными частями человеческих тел. Чтобы не слышать звуков,
вырывающихся из собачьих пастей где-то совсем рядом, над головой, Вера
зажала уши, сделав это сильно, до боли.
Девушка не слышала выстрела, прогремевшего наверху, не слышала она и вой
раненой собаки, и другие выстрелы.
Мельский и Ларри нажали курки почти одновременно, два выстрела слились в
один. Один из псов завертелся на месте и предсмертный тоскливый вой, эхом
пронесся по лесу. Доктор Хоуз начисто забыл о своем пистолете и с опаской
наблюдал за двумя другими псами, которые и не думали убегать. Они отбежали
