Крошечная птичка, прыгая по развороченной, грязной земле,
приблизилась и тихонько клюнула мохнатое ухо. Наклонив голову, ласточка
стала внимательно всматриваться в огромный черный нос, который находился
всего в нескольких дюймах от нее, и весело защебетала, заметив, что
огромные ноздри чуть шевелятся, - хотя существо еще не умерло, это были
последние минуты его жизни. Тень начала мерцать - а может быть, это лунный
свет чуть задрожал - и ласточка пропала, а на ее месте появилась пожилая
полная женщина.
- Ну, ну, мой песик, - сказал она, поглаживая окровавленную голову. -
Ты такой храбрый.
Генна Мунсингер призвала на помощь богиню и почувствовала, как
могущество Матери-Земли наполняет ее сердце и через пальцы истекает на
неподвижное тело огромного мурхаунда. Медленно, очень медленно страшная
рана на боку животного начала закрываться. Сломанные кости черепа
срослись, и дыхание собаки стало более глубоким и ровным. Длинный,
лохматый хвост несколько раз тихонько ударил по земле.
Жалобно заскулив, Кантус неловко перевернулся на живот и попытался
приподнять голову, но, почувствовав резкую боль, снова замер, однако хвост
его не переставал двигаться - пес радовался, что жив. Он посмотрел на
друиду, затем глаза его закрылись как бы сами собой, и он заснул.
- Умница, - прошептала Генна, грустно улыбаясь. - Сейчас тебе надо
поспать. Мы поговорим завтра.
Ровное, медленное дыхание Кантуса было единственным ответом на слова
Верховной друиды, которая, глядя на собаку печальными глазами, жалела, что
не может просто взять и вернуть Кантуса хозяину.
Он был ей нужен.
Шесть сестер-воительниц скакали вдоль Корвелльской дороги, по которой
маршировала немногочисленная армия Тристана. Доспехи рыцарей были помяты и
испачканы, а белые лошади покрыты кровью и грязью, и лишь у трех девушек в
руках остались копья. На плечо одного из коней была даже наложена повязка.
И тем не менее сестры-воительницы гордо восседали на своих лошадях,
словно грязь и вмятины на доспехах являлись знаками отличия, говорившими
об их доблести. Всадники разбились на пары и распределились по флангам
колонны.
Тристан наблюдал, как длинная колонна ффолков, извиваясь, двигалась к
Корвеллу, оставив своего принца позади. Мимо него ровным твердым шагом
прошло войско гномов, потерявших всего восемь воинов в сражении на Плато
Фримена. Они решительно шли вперед, и лишь несколько бородатых лиц
повернулось в сторону принца. Но лица эти были непроницаемы - понять, что
творится в душах гномов, Тристан вряд ли бы смог. Финеллин замыкала
колонну; она мрачно протопала мимо принца, даже не взглянув на него.
Однако, гномы шли в Корвелл, чтобы сражаться на стороне людей.
Гэвин встал рядом с принцем, когда отряд воинов из поселений
восточного Гвиннета проходил по дороге - пятьсот сильных храбрых солдат.
Сто воинов из их рядов навсегда останутся здесь, на Плато Фримена.
- Нас преследуют? - спросил кузнец.
- После восхода солнца прошло уже три часа, а они еще даже не
свернули лагерь, - воскликнул Тристан.
- Это хорошо. Ффолки вряд ли способны сейчас сражаться.
Воины восточного Корвелла шли мимо принца - усталость и боль были
написаны на их покрытых пылью лицах. Но многие расправляли плечи, и, когда
воины смотрели на принца и кузнеца, в их глазах сияла гордость.
- Очень скоро им придется снова вступить в бой. Но уже вместе с
воинами Кер Корвелла.
- Возможно, - пробормотал Гэвин, задумчиво глядя на восток. Он
коротко кивнул Тристану и вернулся на дорогу, где проходили последние из
его воинов. Он тоже горделиво расправил плечи, направился в Корвелл.
Тристан пришпорил коня, и Авалон помчался вперед вдоль дороги, мимо
людей Гэвина, мимо Финеллин и гномов, пока он не оказался во главе
колонны, - перед принцем лежала дорога на Корвелл. Белый конь перескочил
через каменную ограду, и выскочив на дорогу, помчался по ней, поскольку
Тристан не одерживал его. Минуту они летели вперед, а затем принц увидел
пару лошадей, которые мирно щипали травку на небольшой лужайке. Он
остановился около них и тут заметил Полдо и Даруса, которые лежали в тени
огромного дуба. Тристан отпустил Авалона попастись, а сам растянулся рядом
с друзьями.
- Где Кантус? - мрачно спросил Дарус.
- Он погиб, сражаясь с Всадниками, - ответил Тристан, с трудом
сдерживая слезы. - Я искал его тело, пока не стемнело, и не смог найти.
- Черт их подери! - сплюнув, выругался калишит. - И пятеро этих
всадников не стоят одной такой собаки.
- Примерно столько северян он забрал с собой, - преувеличил принц.
- Нам следовало еще раз сразиться с ними, - сказал Полдо, глядя на
восток. - Тогда они не стали бы нас преследовать!
- Конечно, жаль, что у нас не осталось сил, - искренне согласился
Тристан. - И все же, мы, как следует, потрепали этих мерзавцев. К тому
моменту, когда мы доберемся до Корвелла, они вряд ли будут в подходящей
форме, чтоб оказать нам достойное сопротивление!
- На этих всадниках и на их черных конях лежит заклятье, -
пробормотал Полдо. - Я за милю чую колдовство! Их следовало уничтожить,
пока у нас была такая возможность.
- Мы еще сразимся с ними - и гораздо быстрее, чем ты думаешь, -
Тристан вдруг почувствовал, что ужасно устал. Он поднялся на ноги. - Робин
едет с ранеными?
- Да, - ответил ему Дарус. - Она вместе с Эйлин. Я пробыл, там почти
все утро. У нее ужасная рана.
- Колдовство! - вмешался Полдо. - Я же говорил вам.
- Я совершенно уверен, что ты прав, - проговорил принц, садясь на
Авалона. - Я видел глаза существа, которое нанесло ей удар. Их можно было
назвать какими угодно, только не человеческими.
Тристан медленно направил Авалона назад по дороге. Ему хотелось
поговорить с Робин, однако ему требовалось время, чтобы подумать обо всем,
что произошло. Он надеялся еще раз встретиться с отвратительными
всадниками. Меч Симрика Хью был почти невесомым на боку у принца, словно
оружие тоже рвалось в бой со Смертоносными Всадниками.
Тут принц обернулся, услышав, что его кто-то догоняет. Это был Керен,
он закинул лютню за плечо, но, как обычно, не обращал ни на что внимания,
что-то тихонько напевал себе под нос.
- Ты все еще сочиняешь ту балладу? - спросил его Тристан.
- И никакую другую. Должен сказать, что благодаря тебе мне удалось
сочинить несколько замечательных стихов. Ты отлично и сам держался, и нами
командовал! - И хоть менестрель и проговорил все это веселым голосом, в
его глазах принц увидел искреннее уважение.
- Я горжусь твоей похвалой, - ответил Керену принц. - Но невозможно
недооценить то, как поднимали дух наших воинов твое пение и твоя лютня. Я
сомневаюсь, что мы смогли бы победить без них.
- Мое дело было разбудить боевой дух в тех из твоих солдат, в ком он
дремал. И тем не менее, благодарю тебя за добрые слова.
- Ты пробудил боевой дух, который позволил нам одержать блистательную
победу! - сказал принц.
- Вовсе нет, - резко возразил ему Керен. - Мы встретились с небольшой
деморализованной армией, у которой за спиной был тяжелый переход, и
удерживали эту армию в течение нескольких часов. Нам это прекрасно
удалось! Но враг еще далеко не разгромлен, мой принц. И ты подвергаешь нас
всех страшной опасности, если думаешь иначе, - закончил менестрель свою
речь.
Воды Корвелльского Залива спокойно несли длинные суда северян. После
бурного Моря Муншаез, тихая бухта, несмотря на трудности, с которыми
столкнулись там опытные моряки, показалась им мирным озером. К северу и
югу от того места, куда подошел флот, до самого горизонта тянулись зеленые
холмы Корвелла. Над кораблями парили морские птицы, время от времени,
стремглав, бросаясь на появлявшуюся в волнах рыбу.
Телгаар Железная Рука стоял на носу первого судна. Его взгляд,
прикованный к востоку, пытался обнаружить на горизонте хоть какие-нибудь
признаки города или замка Корвелл. В последние несколько дней Железный
Король был необычно спокоен, но его люди чувствовали, что в нем нарастает
напряжение.
Ровные удары весел несли суда вперед. Ветра не было с тех пор, как
флот вышел в море после вынужденной остановки на ремонт, поэтому северянам
большую часть пути пришлось грести. Теперь же они знали, что смогут
немного передохнуть, - по крайней мере, им больше не понадобится грести.
Но, когда флот пробирался по длинному узкому проходу в Корвелльскую
бухту, с берега поднялся легкий ветер, словно пытаясь заставить северян
повернуть назад. Моряки налегли на весла, и корабли завертелись на месте,
а тут еще ветер начал менять направление, задержав проход кораблей в залив
еще на несколько дней.
Но вскоре флот подошел к берегу так близко, что Телгаар увидел Кер
Корвелл, стоявший на высокой скале. Очень скоро его воины смогут
разглядеть город, расположившийся на берегу залива, под скалой, на которой
высился Замок. Спрятавшийся за низкой стеной город, казалось, весь сжался
от страха, ожидая нападения северян. Захватчики воспрянули духом, завидев
низкие городские стены.
Но по мере того, как флот приближался к берегу, ветры становились все
сильнее и все настойчивее толкали корабли назад. Несмотря на усилия
гребцов, суда продвигались вперед медленно, вынужденные сражаться с
сильным ветром. И все же, дюйм за дюймом, они все ближе и ближе подходили
к порту.
- Еще ветра! - Вопль короля Корвелла несся над Корвелльскими доками,
и три друиды послушно принялись исполнять его приказ. Ветер, вырвавшись из
порта, взревел над заливом, безжалостно выталкивая корабли захватчиков из
бухты.
И тут самая юная друида - ей было всего лет двадцать - схватилась за
горло. Со сдавленным стоном она упала лицом вниз и осталась неподвижно
лежать на земле.
- Милорд! - Квин Мунвейн, друид и хранитель леса Ллират, повернулся к
королю Кендрику и резко проговорил:
- Мы больше не можем поддерживать ветер! Если Вы не позволите нам
отдохнуть, мы будем совершенно бесполезны, когда северяне высадятся, а они
непременно это сделают.
Король стоял не шевелясь, глядя на друида в упор. Внутри у него все
кипело от гнева, но он молча отвернулся и побрел прочь по берегу моря.
Он прошел мимо отряда воинов Корвелльской Армии, который возглавлял
сам лорд-мэр Динсмор. Толстый военачальник в медном шлеме, смешно сидящем
на лысой голове, бросился к королю.
- Милорд! Мы не должны пускать их в гавань! Нам просто необходим
ветер. Вы должны поговорить с...
- Успокойся, кретин! - прорычал король Кендрик, показав мэру, что тот
должен вернуться к своим солдатам. - Приготовься прогнать их, когда они
высадятся!
Один из верных офицеров короля, высокий худой воин с мечом в руках,
которого звали Рэндольф, приблизился к королю. Он не мог скрыть
охватившего его негодования.
- Черт подери этих близоруких дураков, - буркнул Рэндольф. - Они не
понимают, что поставлено на карту в битве с северянами, - глупцы, они
думают только о своих дурацких владениях и о территориальных претензиях
соседей.
- Коарт и Диннат? - спросил король, не сводя глаз с гладкой
поверхности бухты.
- Да, их армии уже прибыли сюда. Теперь они спорят о том, кто должен
нанести первым удар по захватчикам, когда те высадятся на берег. Каждый
уверен в том, что здесь битва и закончится, и другому не достанется славы
победителя, - в голосе офицера звучало презрение.
- А что карлики?
- Они покинули Лоухилл. Небольшой отряд лучников пришел в город,
остальные ушли из Кер Корвелла вместе с беженцами с востока. Но король уже
