крикнула ему, чтобы он остановился.
Керен обернулся и с интересом посмотрел на Робин, переводя взгляд с
плененного фирболга на девушку и опять на чудовище, Робин же молча
опустила глаза. Тристан в это время занялся своими собаками, две из
которых погибли под ударами дубинок фирболгов. Другие были в порядке и
нетерпеливо бегали вокруг.
Закончив все приготовления, Керен, Робин, Полдо и Тристан вскочили на
своих лошадей - при этом Тристан решил ехать на лошади Арлена, чтоб
оберегать тело своего погибшего друга. И как раз в этот момент громкий
вопль возвестил о появлении новой банды фирболгов. С яростным рычанием
чудовища мчались вниз по холму. Некоторые из них остановились и стали
сбрасывать тяжелые камни, каким-то чудом пролетавшие мимо принца и его
спутников, которые, пришпорив своих коней, отправились в путь.
- Жаль, что нам не удалось захватить парочку их голов, - крикнул
менестрель Тристану, вспомнив военные обычаи некоторых кланов ффолков, -
отличные получились бы трофеи - головы фирболгов!
- Да уж, - ответил ему Тристан, которому стало нехорошо от одной
только мысли о таком трофее.
Подгоняя лошадей, компания, сопровождаемая охотничьими псами, мчалась
вниз по лощине так быстро, как это только позволяла безопасность, и вскоре
оторвалась от тяжеловесных фирболгов, которые через некоторое время и
вовсе исчезли из виду.
- Может быть, они перестали нас преследовать? - с надеждой
оглядываясь, спросила Робин.
- Могли, конечно... не знаю, - ответил Тристан. Вдруг он с отчаяньем
пожалел, что не может посоветоваться со своим учителем, и понял, что ему
будет очень не хватать Арлена. - Но проверять мы не станем, не можем себе
этого позволить, - ответил он, наконец заставив себя принять решение. -
Нам надо двигаться вперед.
Дарус застонал и покачнулся на своей лошади. Тристан боялся, что
калишит не выдержит обратной дороги и подумал, что можно было бы
остановиться... а если они все погибнут, попав в засаду фирболгов?.. И
почему Арлен должен был умереть? Эти вопросы тяжелым грузом печали легли
на плечи принца. А вскоре, как будто чтобы усилить горестное состояние его
души, начался дождь.
Уже рассвело и ффолки сновали по улицам Корвелла, а фермеры занялись
привычными делами на полях. На рассвете рыбаки вывели из гавани свои
небольшие суда. Даже ремесленники уже поднялись и готовились к
предстоящему рабочему дню. В миле от Корвелла, в Лоухилле - поселении
карликов - все мирно спали, несмотря на то, что солнце уже стояло в
зените. Обычно первые карлики, заспанные, и еще не очень твердо стоящие на
ногах, покидали свои уютные домики и появлялись на улицах Лоухилла лишь к
полудню. Они умели наслаждаться жизнью, поэтому вставать с рассветом было
не принято. Но, наконец, день в Лоухилле начался и принес с собой обычные
заботы и хлопоты - впрочем, сегодня случилось нечто совсем необычное.
Элиан, девица пятидесяти двух лет, вышла на улицу из своей норы и ее
охватила тревога: она почувствовала, что все поселение переполняет
какое-то непривычное волнение. Она видела, как ее односельчане с очень
серьезным видом сновали взад и вперед. Интересно, что явилось причиной
этой суматохи?
Карлики всех возрастов спешили мимо к норе ее отца, спускались с
холма и торопились к окраине поселения. Еще не проснувшись окончательно,
Элиан последовала за толпой и заметила, что множество ее соплеменников
собралось около одной из нор у самого подножия холма.
Стараясь поспеть за детьми и молодыми людьми, Элиан помчалась вниз по
склону, заразившись волнением окружавших ее карликов. Вход в нору выглядел
не так, как он должен был бы выглядеть, совсем не так!
Повсюду были разбросаны комья дерна, и вся земля вокруг прочной двери
кем-то или чем-то была разрыта. Подойдя поближе, Элиан увидела, что дверь
с косяком сломались и упали внутрь домика под давлением какой-то ужасной
силы. А проход, ведущий в нору, был разрыт до невероятных размеров.
Пробившись сквозь толпу, которая все увеличивалась и в которой люди были
уже не в состоянии сдерживать охватившую их тревогу, Элиан заглянула
внутрь норы и не смогла сдержать крика ужаса.
Бывшее когда-то уютным, жилище было сравнено с землей: аккуратная и
надежная мебель разнесена в щепки, печь перевернута, вся посуда превращена
в тысячу мелких осколков. Но все это было несравнимо с тем кошмаром,
который предстал глазам Элиан, когда она увидела то, что лежало на полу в
самом центре норы.
Карлики - двое примерно такие же, какой была и Элиан, и двое
маленьких - были растерзаны так, что узнать их не представлялось
возможным. Каждый из них был изуродован и разорван в клочья существом,
обладавшим огромной и невероятной дикой силой. Будучи не в состоянии
сдерживаться, Элиан отвернулась и со слезами выбежала из норы. Некоторые
карлики стояли в стороне от толпы тяжело дыша, с белыми, как мел, лицами.
Элиан, которую била дрожь, упала на землю; она старалась не думать о том,
что увидела в норе, но в ее сознании все время возникали огромные
клыкастые существа. Они рычали и хрипели, и она никак не могла от них
избавиться.
Серые облака и туман сменились дождем, когда путники спустились с
высоких холмов леса Ллират. Они подгоняли лошадей, стараясь как можно
больше оторваться от фирболгов. Они не знали, стали ли чудовища
преследовать их за долиной, но остановиться и выяснить они не рискнули.
Дарус ехал молча, сжав зубы. Грубая повязка, наложенная Робин,
сохраняла его руку в неподвижности, однако, от усилия, которое ему
приходилось прикладывать, чтоб держаться в седле, в его лице не было ни
кровинки. Тристан понимал, что им придется остановиться на ночь, и он
яростно молился богине о том, чтобы фирболги прекратили преследование и не
спустились за ними в низину.
Дождь то лил как из ведра, то тихонько моросил, и казалось, что с
каждой милей сырость все глубже пробирается под плащи, чтоб проникнуть в
их тела до самых костей. Робин обнаружила извилистую звериную тропу и, с
девушкой во главе, они поехали друг за другом по этой узкой дорожке. Полдо
ехал вслед за Робин, а Дарус и Тристан - за ним, менестрель же заключал их
небольшой отряд. Тропинка изогнулась и вывела их к высоким соснам, что
росли в лесу, лишенном каких-либо кустарников, но сами деревья отлично
защищали путников от усилившегося дождя.
Тристан поплотнее закутался в шерстяной плащ и надел меховой капюшон,
но даже эти усилия не смогли защитить его от пронизывающего холода, и
вскоре он уже не мог справиться с охватившей его с головы до ног дрожью.
Принц видел, что едущий впереди Дарус уже из последних сил держится в
седле и может упасть в любой момент. Во главе группы Робин грустно
скорчилась в седле, побежденная холодом и дождем.
- Придется остановиться, - крикнул принц через плечо, не
поворачиваясь к менестрелю. - Если мы не разведем огонь и не согреемся,
мне кажется, Дарус не дотянет до утра.
- Мудрое наблюдение, - согласился менестрель. - Давайте поищем
подходящее место. Тропа начала снова подниматься на один из бесчисленных
горных хребтов, которые окружали Ллират. Сосны здесь росли очень плотно, с
небольшими Полянками между ними. На одной из таких полянок Тристан догнал
Робин. Дождь снова утих и в воздухе висел легкий туман.
- Давайте остановимся, - предложил он, и девушка устало кивнула ему в
ответ. Принц никогда не видел ее такой безнадежно несчастной, и его
пронзило чувство огромной вины.
- Мне... мне очень жаль, - сказал принц. - Это я втянул нас в эту
авантюру. Мне казалось, что преследование фирболгов замечательно развлечет
нас всех.
- Это не твоя вина, - вздыхая, ответила ему Робин. Она посмотрела на
неподвижное тело позади Тристана и губы ее сжались. - Мы все были за
погоню - все, кроме Арлена. Мы все ответственны за последствия. Она
подняла голову, усилием воли стараясь победить отчаянье.
- Где разобьем лагерь? Хотелось бы, чтоб где-нибудь поблизости.
- Подожди здесь вместе с остальными, - сказал Тристан, - а я поищу
место, где мы могли бы спокойно провести ночь. Испытывая облегчение от
того, что он может подумать о чем-то еще, кроме Арлена, принц съехал с
тропинки, чтобы исследовать плотные заросли сосен. Вскоре он обнаружил
место, незаметное снаружи, где была довольно большая сухая площадка,
устланная сосновыми иголками и защищенная от дождя нависающими ветками
сосен. Вскоре к нему присоединились и остальные. Робин развела небольшой
костер, который совсем не дымил, а Тристан тем временем проехал назад и
замел следы огромной веткой, так что складывалось впечатление, будто они
поехали дальше по основной тропе. Укрытие оказалось настолько теплым и
сухим, насколько вообще на это можно было рассчитывать в таких условиях.
Они по очереди дежурили, но даже к утру, когда занялся серый, туманный
рассвет, фирболги не появились. У Даруса началась лихорадка, и он в
беспамятстве бредил. Они привязали его к седлу и, замерзшие, поехали
дальше. Единственным утешением было отсутствие преследователей.
- Они, наверное, боятся спускаться с гор, - заметил Керен.
- Даже если они просто бесцельно бродят по окрестностям.
- А я боюсь, что предположение нашего маленького друга может
оказаться верным: они не будут слишком близко подходить к поселениям людей
такими небольшими группами.
- Надеюсь, что вы правы, - ответил Тристан. Обстоятельства
складывались так, что шансы Даруса выжить были совсем небольшими, а при
возможной схватке они и вовсе оказывались нулевыми. К вечеру этого дня
всадники подъехали к маленькой хижине лесника. Домик стоял на небольшой
прогалине, со всех сторон окруженной лесом; рядом весело журчал ручей. На
заборчике сушились шкуры, а рядом с пустым загоном для скота примостился
наполовину разрушившийся навес.
- Кто вы такие? - голос был мрачным и подозрительным.
Говоривший стоял за углом хижины. Им оказался изнуренный работой
человек средних лет, очень просто одетый. На плече у него лежал топор
дровосека с длинной ручкой - казалось, легкого движения руки достаточно,
чтобы привести его в боевое положение. Дверь хижины со скрипом
приоткрылась, и в проеме принц увидел какую-то неясную фигуру. Однако, он
отлично разглядел заряженный арбалет, направленный прямо ему в сердце.
- Кто вы такие? - снова спросил лесник.
- Я Тристан Кендрик, принц Корвелла, - сказал Тристан, гордо вскинув
голову. Он вздрогнул, увидев, что арбалет слегка переместился, однако
выстрела не последовало. - Один из моих спутников ранен - ему необходим
отдых и тепло.
Лесник заметно успокоился.
- Да, конечно. Я уже встречал вас раньше, мой принц. Пожалуйста,
простите мне мою подозрительность - сейчас в Ллирате наступили опасные
времена.
Слегка кивнув, он добавил:
- Почему бы вам не зайти в дом? Дверь хижины распахнулась и их глазам
предстал парнишка лет двенадцати, так и не выпустивший из рук арбалета.
Вслед за мальчиком из хижины вышла крепко сложенная женщина и торопливо
направилась к лошади Даруса. Робин уже помогала калишиту.
- Быстрее! - заторопилась женщина, ее округлое лицо было полно
сочувствия. - Бедный парень! Давайте отнесем его в дом.
Остальные с благодарностью последовали за хозяевами в теплую хижину.
Впервые за последние два дня путешественники могли просушить свою насквозь
промокшую одежду.
- Меня зовут Киган из Диннвалла, - представился хозяин, когда они
