Рагара. Кажется, в это утро аргосец не собирался делать свои упражнения;
он был облачен в синий шелковый камзол, крест-накрест пересеченный ремнями
перевязей.
- Нет, прошу тебя, не надо, - Рагар покачал головой. - Мне нечего
делать в поселке, капитан. Там я ничем не могу помочь.
- Ладно, - бросив на аргосца угрюмый взгляд, Конан потер железный
обруч, охватывавший его виски. - Тогда скажи, куда тебя доставить. Клянусь
Кромом, тебе лучше поспешить! Огненные демоны рвутся наружу.
- Ты прав, - Рагар вытянул руку, показывая на дымящийся вулканический
конус. - Взгляни на него, капитан... на это средоточие зла и смерти...
Видишь, там разлом?
Конан кивнул. Разлом походил на огромную щербину с края чаши,
кровавую рану, в которой уже мелькали багровые отсветы огня. Вероятно,
первый поток лавы должен был выхлестнуть на склон именно здесь; потом он
покатится вниз, сжигая траву и редкие деревья, затопит зеленые долинки,
протянувшиеся вдоль ручьев, и жарким языком слизнет городок вместе со всем
побережьем...
Аргосец вновь заговорил, подтвердив подозрения Конана.
- Из той дыры скоро потечет огненная река - вниз, на поля и город.
Думаю, это случится сегодня вечером. До того мне надо успеть подняться к
кратеру.
- Вступишь в бой с огненными демонами? Изрубишь их своими мечами? -
киммериец недоверчиво покосился на рукояти, торчавшие над плечами Рагара.
Тот усмехнулся, и его смуглое суровое лицо на миг помолодело.
- Нет. Я же говорил тебе, клинком здесь не сделаешь ничего. Я пойду к
тем деревьям... вон, гляди, на середине склона целая роща... кажется,
дубы... Они мне помогут.
- Деревья? Помогут? - Конан был поражен. - Да они просто сгорят
вместе с тобой!
- Сгорят без меня, как и я без них. Но вместе... если мы будем
вместе, с нами не так-то просто справиться! Дубы - настоящие бойцы
Митры... да, бойцы, как и я сам.
- Значит, они - твое войско?
- Можно сказать и так. Большая удача, что они растут здесь.
Киммериец пожал плечами и, повернувшись, велел Сандаре править в
обход западного мыса - туда, где горный кряж спадал к морю несколькими
уступами, похожими на лестницу гигантов. Он догадывался, что в словах
Рагара заключен некий тайный смысл, что аргосец пустит в ход какую-то
магию или призовет силы, превышающие человеческое разумение. Это являлось
его делом; оно могло удаться либо не удаться, и тут Конан ничем не мог
помочь своему странному пассажиру. Огненные демоны Кардала слишком грозные
противники для обычного человека; совладать с ними способен только бог -
или его слуга... Всем же прочим оставалось только следить за этим
поединком, одним из тех боев, где мерялись силой таинственные существа,
равно повелевающие и людьми, и вулканами. Кто мог предугадать их волю? Кто
мог оценить их мощь? Окружающий мир был полон волшебства и служил ареной
для зримых или невидимых сражений черных и белых божеств, их жрецов и
адептов. Иногда и сам Конан участвовал в этих ожесточенных битвах, то ли
случайно, то ли выполняя волю провидения, и те силы, что пыталось обрушить
на него Зло, были не менее реальными, чем смертоносная сталь клинка. Тут
ему вспомнилось недавнее путешествие в Ванахейм, и он, усмехнувшись,
погладил рукоять торчавшего за поясом кинжала.
Экипаж "Стрелы" высыпал на палубу. Люди с ужасом поглядывали на столб
дыма, вздымавшийся над вулканом, тревожно переговаривались; гул хриплых
голосов повис в воздухе, словно темное облако, готовое разразиться грозой.
Конан окликнул Сандару.
- Ветер стихает. Посади этих бездельников на весла. Меньше болтовни,
меньше страхов.
Кивнув, кормчий сбежал вниз по трапу и принялся распоряжаться. Вскоре
на гребной палубе мерно зарокотал барабан, и длинные весла вспенили воду;
галера резко ускорила ход. Городок, со своими пирсами, складами и
бревенчатыми строениями, остался за кормой; теперь по правому борту лежал
низменный берег, постепенно повышавшийся к подножьям Пламенных гор. Он
казался пустынным, хотя тут и там Конан мог разглядеть дома у распаханных
полей, хлева, амбары, фруктовые рощи и пастбища, по которым бродил
брошенный скот; вероятно, люди ринулись в главное поселение в надежде
найти место на кораблях. Что происходило сейчас в городке? Кровавая бойня
на улицах за право попасть на корабль? Жеребьевка, в которой удача
означала шанс выжить? Или, как везде и всюду, сильные, оттеснив слабых,
грузили на суда свое добро, не слушая стонов и плача тех, кто был обречен
на погибель?
Гребцы завели песню. Мерно падали слова, подчиняясь рокоту барабана;
в такт им опускались весла, гнавшие галеру вдоль берега, вперед и вперед,
к скалистому мысу, протянувшемуся в море словно рука с напряженными
каменными мышцами. Конан и Рагар хранили молчание, пристально вглядываясь
в отсвечивавший багровыми сполохами разлом на склоне горы; казалось, в
жерле вулкана затаился огненный дракон, то приподнимающий свою чудовищную
голову, то прячущий ее обратно, под защиту скал.
Внезапно киммериец почувствовал, что рядом с ним кто-то стоит.
Сандара? Он покосился вправо. Нет, Калла... В полном боевом снаряжении, в
сапогах и кожаном нагруднике, с мечом у пояса и бронзовым шлемом на пышных
темных кудрях... Словно на битву собралась! Конан попытался поймать ее
взгляд, но девушка смотрела только на Рагара.
- Могу я спросить, господин мой? - Ее голос казался тихим и
непривычно спокойным, совсем не таким резким и визгливым, как бывало,
когда она обращалась к Конану.
- Конечно, девочка, - аргосец глядел на нее с дружелюбной улыбкой.
- Скажи, ведь в мире, на островах и материке, много огненных гор,
так?
Рагар кивнул.
- Да. Такие горы есть и на окраинах Вендии, и в Иранистане, в
Зембабве и других Черных Королевствах... Встречаются они и на севере, где
огромные хребты занесены снегами от подножий до самых вершин... и когда
огненные демоны просыпаются, с горных склонов течет обжигающий водный
поток. Говорят, гор, выбрасывающих дым, пламя и раскаленные камни,
довольно много в Кхитае и Камбуе, на берегах Лемурийского моря, но там я
не бывал. И, конечно, они есть на островах всех трех океанов - Западного,
Восточного и Южного. О том в королевском книгохранилище Мессантии имеются
самые достоверные сведения... к примеру, я читал...
- Прости, что прерываю тебя, - Калла быстро подняла смуглую изящную
руку, - но ты уже ответил на мой вопрос. Теперь же я хотела бы узнать о
другом.
- Ты замучаешь Рагара, женщина, - произнес Конан, - и огненные демоны
шутя справятся с ним. Не лучше ли оставить его в покое хотя бы сейчас?
На лице девушки промелькнуло раздражение, темные глаза сверкнули.
- Ты, варвар, отрыжка Крома... почему ты решаешь за него? Если
господин не желает говорить со мной, пусть скажет сам!
Эта выходка была достойна хорошей оплеухи, и киммериец уже поднял
кулак, прикидывая, куда и как ударить, чтобы душа Каллы не отлетела вмиг
на Серые Равнины. Но тут Рагар коснулся его плеча, и гнев Конана вдруг
растаял, как снег под лучами весеннего солнца. Ему стало смешно.
- Ладно, - пробормотал он, ухмыльнувшись, - пусть я отрыжка Крома...
Кром справедливый и мудрый бог, который не суется в дела людей и не творит
зла... а вот о стигийском Сете этого не скажешь!
Калла гордо выпрямилась и обожгла своего возлюбленного яростным
взглядом.
- При чем тут Сет? - прошипела она.
- Ну, ты же стигийка! А все стигийцы...
- Я - не как все! Да, я стигийка, но поклоняюсь Митре! Ясно? И если
ты еще раз...
Не слушая ее, Конан повернулся к Рагару.
- Вот кого надо бояться, - он взглядом показал на свою подружку. -
Что значат твои огненные демоны по сравнению с женщиной! Скоро ты
отправишься сражаться с ними, а я останусь здесь с этой стигийской
змейкой... Так кто же из нас храбрее? Кто настоящий герой?
Заметив, что Калла готова взорваться, аргосец быстро провел ладонью у
ее висков, стиснул пальцы, словно зажимая в кулаке пучок невидимых и
неощутимых нитей, потом как бы отшвырнул их - за борт, в море. Огонек
ярости, разгоравшийся в глазах стигийки, погас; поджав губы, она окинула
Конана неодобрительным взором и сказала:
- Если ты не хочешь со мной оставаться, высади меня на берег. Вот и
все!
- Кром! На какой берег ты собралась?
- Хотя бы на этот, - и, небрежно кивнув на кардальское побережье,
Калла спросила: - Так я могу говорить?
Рагар молча склонил голову. За время перепалки между Конаном и
девушкой он не произнес ни слова, однако жесты его странным образом
вселили успокоение в души киммерийца и стигийки; внезапно они даже
улыбнулись друг другу, будто бы все сказанное было шуткой.
- Значит, в мире множество огненных гор, - продолжила Калла, - и
духи, что обитают в них, то и дело трясут землю, заливают ее реками
пламени и, случается, разрушают города, губят людей... Так?
- Да. Такое бывало, и не раз, - подтвердил Рагар.
- Возможно, в этот день где-то в Иранистане тоже дымится гора? И те,
кто живут у ее подножья, тоже обречены на смерть?
- Возможно.
- Я хочу знать, послан ли к той горе слуга Митры - такой же, как ты!
- внезапно выпалила Калла, сверкая глазами. - Я хочу знать, ко всем ли
таким горам бог отправляет своих служителей, чтобы они закляли огненных
демонов! Я хочу знать, почему им это не удается - ведь ты сам признал, что
подземные духи не раз губили людей! И я хочу знать, зачем же тогда ты
пришел именно сюда, на этот проклятый остров? Чтобы найти тут свою смерть?
- К изумлению Конана, на глазах девушки выступили слезы.
Рагар, словно раздумывая, огладил ладонью лоб.
- Как много вопросов сразу, - пробормотал он. - Но, как я понимаю,
все сводится к одному: стоит ли мне лезть на этот кардальский вулкан, или
лучше держаться от него подальше...
Калла молча кивнула. Конан же с интересом уставился на аргосца;
вопросы, заданные девушкой, приходили в голову и ему - только победа или
смерть Рагара волновали киммерийца в гораздо меньшей степени, чем его
подружку.
- Вот ты говорила о некой горе в Иранистане... - медленно вымолвил
аргосец, подняв взгляд на смуглое личико Каллы. - Как ты думаешь, что
сделают люди, увидев над ней столб дыма? Что бы сделала ты сама?
- Убежала, конечно... да и все остальные, кто там живет, тоже
поспешили бы убраться подальше.
- Убежала бы, - повторил Рагар. - Убежала бы на север или юг, на
запад или восток, ушла пешком, умчалась на коне, уехала в повозке... А
куда им бежать? - Он махнул рукой в сторону берега. - Вокруг океан,
кораблей мало, до Бараха плыть пять дней с попутным ветром, до Побережья
Пиктов и того дольше... Может, десятая часть и спасется, а остальные
обречены на гибель. Понимаешь, обречены, и выхода у них нет! Это
несправедливо, и это нарушает Великое Равновесие мира.
Конан потер висок, смутно припоминая, что где-то и когда-то ему
доводилось слышать о Великом Равновесии. Вероятно, одни боги стремились
поддержать его, другие - опрокинуть, ввергнув мир в пучину хаоса; третьи
же, подобно Крому, взирали на эту борьбу с полным равнодушием. Может быть,
они-то и являлись наиболее мудрыми во всем божественном пантеоне.
- Ты хочешь сказать, что у людей, которым грозят зло и погибель,
должны оставаться какие-то шансы? - спросила Калла. - Хотя бы надежда на