платьях, усыпанных драгоценностями, устремились к финну с веселыми
возгласами.
- Наконец-то мы тебя нашли, плутишка!
- Раймо, прелесть наша, почему ты нас покинул?
- Придется его наказать!
- А знаете, сестрички, кто вот тот, высокий? Это Стейн! Давайте и его
прихватим!
Благоуханное дуновение совместной принудительной силы, сопровождаемое
смешками и непристойными жестами, подействовало на Эйкена и викинга,
несмотря на воздвигнутые психологические барьеры.
Простонав напоследок: "Эйк, защити меня от них!" - Раймо исчез,
увлекаемый белокурыми бестиями.
- Чертовки! - пробормотал Стейн.
Эйкена передернуло.
- Там, в нашем добром старом Содружестве, я бы над ним только
посмеялся, но здесь... Ты не поверишь, что делается в его мозгу! Это хуже
смерти! Где бедняге с ними справиться!
- Ему бы у тебя поучиться, - заметил Стейн.
По трибунам пронесся голос лорда Меченосца:
- Эйкен Драм приглашается продемонстрировать свое искусство перед
королем и знатью Мюрии!
- Ну, я пошел! - Лицо плута вмиг посерьезнело. - Если меня
пригвоздят, Мейвар покажет тебе, где спрятана Сьюки.
- Не поддавайся им, малыш! - напутствовал его викинг.
- Во славу и забаву Ваших Королевских Величеств выступает носитель
золотого торквеса, кандидат от Гильдии Экстрасенсов, возглавляемой нашей
достопочтенной леди Мейвар Создательницей Королей!
Вскочив на черного монстра, Эйкен поехал выполнять свой долг. Его
встретили почти такой же бурной овацией, как и Стратега.
Сам Ноданн стоял у основания лестницы с непокрытой головой и
выражением благосклонности на прекрасном лице. Когда приветственный гром
трибун стих, он провозгласил:
- Многоуважаемая патронесса Эйкена Драма немало порассказала нам о
его выдающихся метапсихических способностях. Но сейчас мы намерены
испытать другие качества кандидата, отличающие всех наших товарищей по
оружию: отвагу, решимость, ловкость. Покажи, на что ты годен, Эйкен, при
встрече с противником, которого я для тебя выбрал... Имя его - Фобосук -
упомянуто в древних сагах Гории. Большинство его сородичей вымерло почти
пятьдесят миллионов лет тому назад. Но несколько особей сохранилось в
болотах реки Лаар, чуть южнее моего родного города. Я усмирил его силой
своего ума и доставил в столицу. Но тебя я призываю не нарушать правил
нашего спорта! В схватке с врагом у нас не разрешается использовать
мозговые приемы. Твое оружие - физическая сила, мужество, врожденная
хитрость. Если ты нарушишь предписания, наш благородный гнев падет на твою
голову.
В публике прокатился глухой рокот. Противоречивые чувства охватили
окружающих и передались маленькой фигурке в золотых доспехах; были среди
них враждебность, презрение, страх, но в основном...
"Черт меня побери, - подумал Эйкен, - большинство желает мне победы!"
Ноданн закончил свои наставления, и король подал сигнал к началу.
Эйкен направил иноходца к центру арены. В одной руке у него было зажато
копье, другой он повторил Стратегу жест, изображенный на знамени, после
чего поприветствовал сидящих в королевской ложе и всю публику.
Раздался дружный рев. Тяжелое заграждение арены растворилось во всю
ширь, открыв темный зияющий проем. Последовала голосовая и мысленная
команда Ноданна:
- Фобосук, выходи!
Дракон вырвался на арену, остановился посреди поля, разинул пасть и
зашипел.
Зрители отозвались смешанным воплем восторга и ужаса: такая диковинка
впервые появилась на арене Мюрии. Фобосук напоминал чудовищного крокодила.
Череп его достигал двух метров в длину, а зубы, оскаленные в разверстой
голубовато-серой пасти, были размером с огромные бананы. Мощное туловище
вытянулось по арене метров на пятнадцать; спинной хребет покрывали
остроконечные костяные щитки. Безудержная фантазия Стратега добавила к
бледно-зеленому с черными полосами окрасу геральдические розовые и
золотистые узоры Гильдии Психокинетиков.
При виде черного скакуна Фобосук не утратил своего сардонического
спокойствия: некоторое время он лишь слегка притопывал по песку кривыми
лапами и глядел по-кошачьи прищуренными глазками. Но вскоре вопли толпы,
яркое освещение и болезненный умственный посыл Ноданна разъярили его, и
зверь стал озираться, намечая жертву. Затем он хлестнул зубчатым хвостом,
выпустил ядовитые мускусные пары из своих клоачных желез и судорожным
галопом устремился к ближайшей мишени.
На шотландской планете Далриаде, где родился и вырос Эйкен Драм,
крокодилов никогда не видывали: экологи явно сочли данную рептилию
излишней для местной фауны. Так что Эйкен, увидев перед собой дракона,
способного бегать, подобно скаковой лошади, едва не наложил в штаны.
Однако порядок состязаний требовал, чтобы противники встречались лицом к
лицу, потому коротышка волей-неволей сжал покрепче копье и, забыв о
необходимости сообразовываться с доводами рассудка, что было силы всадил
шпоры в широкие бока халикотерия.
Тот издал вопль ужаса и вмиг сбросил наездника. А сам пустился
спасать свою шкуру в противоположный конец арены. Молодой человек в
доспехах с золотым подбоем вскочил на ноги, подхватил копье и смазал
пятки, к вящему удовольствию настигающего его Фобосука.
Мгновенное оцепенение сменилось свистом и ободряющими возгласами.
Небеса сопроводили этот рев своей фанфаронадой, вдохновившей чудовище на
не менее громовой ответ. Его гигантская пасть оставалась закрытой, дабы не
мешать ему гоняться за Эйкеном с одного конца арены на другой. Тем
временем судьи, клоуны, укротители, рамапитеки, вывозившие навоз, рыцари
тану в латах с алмазной огранкой, высокопоставленные чиновники и прочие
карабкались по головам друг друга, опасаясь, как бы крокодильи клыки
ненароком их не зацепили.
Добежав до лестницы перед королевской ложей, где стояли Ноданн, Тагал
и другие благородные наблюдатели, напоминая высеченные из драгоценного
камня шахматные фигуры, Эйкен резко повернул вспять и короткими зигзагами
понесся к центру арены, а метрах в трех за ним прыгал уже слегка
запыхавшийся Фобосук. Метнув на бегу копье так, что оно вонзилось острием
в землю, Эйкен подпрыгнул, ухватился за него, как за шест, и золотой
ракетой взмыл в воздух. Приземлился он как раз позади Фобосука.
Возя брюхом по земле, хищник в недоумении взирал на все еще дрожащее
копье. Затем ужасающая пасть развернулась к человечку, крутившемуся возле
хвоста. Но Эйкен не дал чудовищу возможности сосредоточить на себе взгляд.
Легко, словно подхваченный ветром осенний листок, он вспорхнул на
узловатую спину и побежал по ней, стараясь удержать равновесие. Противник
извивался всем телом: намерения этой мелкой добычи были ему непонятны.
И вдруг дракон будто окаменел. У толпы вырвался единый вздох, когда
Эйкен упал ничком на ярко размалеванную шкуру и мертвой хваткой вцепился в
пару щитков. Фобосук передернулся в попытке стряхнуть блоху, что прилипла
к его спине. Клацая челюстями с шумом камнедробилки, он с гибкостью
василиска подбрасывал вверх свое трехтонное тело и силился ухватить Эйкена
черными ятаганами, украшавшими его лапы. Поднятые хвостом клубы пыли
мгновенно окутали и самого дракона и присосавшегося к нему золотого клеща.
Через минуту он остановился передохнуть, и публика увидела, что Эйкен все
еще лежит между двумя рядами щитков, расположенных на уровне передних лап
чудовища.
Фобосук плюхнулся на брюхо и отчаянно зашипел. Когда длинная - в рост
Эйкена - пасть закрылась, плут проворно вскочил на ноги, прошмыгнул по шее
позвоночного, между глаз и спрыгнул с острия морды. Как зачарованный,
монстр глядел на Эйкена, выдергивающего из земли копье. Тем же путем
человек вернулся на спину дракона; фиолетовое знамя реяло над пропыленным
золотым шлемом.
- Кончай его! - послышался трубный голос трибун.
Фобосук взревел, пасть снова раскрылась, и кошмарный череп навис над
Эйкеном, точно подъемный мост. Держа наготове копье, коротышка заглянул в
перевернутые глаза дракона. Внутреннее видение открыло ему за плотной,
ярко изукрашенной оболочкой две глубокие париетальные полости. Эйкен
выбрал правую полость, вонзил в нее копье, затем мгновенно спрыгнул со
спины чудовища и отбежал на безопасное расстояние. Опять раздался вой,
довольно продолжительный, поскольку драконы не сразу издыхают. Но наконец
громадное тело рухнуло в пыль. Эйкен вырвал из кровоточащего мозга
треснувшее копье с разорванным знаменем и медленным шагом направился к
королевской лестнице.
Там его уже ждали король, и улыбающаяся королева, и
отчужденно-надменный Стратег... А еще высокая согбенная фигура в балахоне
сливового цвета. Мановение костлявой руки - и вот уже пыльные доспехи
сияют, как новенькие, над головой полощется свежевыстиранное знамя, а
исчерна-фиолетовый плащ на плечах сливается с цветом грозового неба.
Маршалу трижды пришлось прокричать: "Прошу тишины для акколады Его
Королевского Величества!" - прежде чем публика угомонилась.
Лорд Меченосец выступил вперед и подал королю ножны, из которых
Тагдал извлек аметистовый меч. Держа лезвие в одной руке, а золотую
рукоятку в другой, король поднес оружие к лицу победителя.
- Мы посвящаем тебя в рыцари, служи нам вечно и верно. Какое имя
решил ты себе избрать, вступая в ряды доблестного воинства тану?
Приглушенный внутренний голос Мейвар разнесся по арене:
"Это необязательно. В свое время я сама подберу ему имя. Но срок еще
не настал."
Король молча сжал губы, а нити его серебряной бороды сделались точно
каменные.
- Подчиняюсь достопочтенной сестре, твоей леди-патронессе. Ты
сохранишь человеческое имя до тех пор, пока не придет время... назначенное
ею. Итак, прими меч, лорд Эйкен Драм, пусть он послужит тебе... и мне в
поединке с Делбетом.
Юный наглец с ухмылкой принял сверкающее лезвие. Под восторженное
"Сланшл!" лорд Меченосец надел ему перевязь и прикрепил к ней ножны.
Грег-Даннет свесился через перила королевской ложи, осыпая всех
крошками яичного желтка.
- Ах, молодец! Ну и парень! Вот здорово! - Он повернулся к Властелину
Ремесел, который с непроницаемым лицом наблюдал за происходящей внизу
церемонией. - Ведь доказал, всем доказал, что он не только талантливый
метапсихолог, но и храбрый воин! А мы-то думали, старуха Мейвар из ума
выжила...
- Не будь ослом, Грегги! Драму предстоит бой с Огнеметателем. Где
такому хлюпику с ним справиться?
Грег-Даннет шмыгнул носом.
- Не справится, думаешь? Букмекеры уже принимают ставки триста к
одному в его пользу. То есть так было, пока он не отделал дракона. Может,
и нам с тобой пари заключить, а?
У основания лестницы Мейвар обнимала своего протеже. Король и Стратег
поднялись в ложу, вид у обоих был мрачный.
- Пари? - всполошился Алутейн. - Нет уж, Грегги, без меня.
- Так я и знал! - вздохнул Чокнутый и потянулся за вторым яйцом.
11
Тримаран летел на запад вдоль побережья Авена, перекрывая мелкую
соленую лагуну на крыльях психокинетического ветра, взнузданного Мерси в
ответ на возражение Брайана, что погода слишком тихая для плаванья под
парусом.
Они долго плыли, сменяя друг друга у руля. Мерси пела странно
знакомую песню тану, а красно-белый парус трепетал на ветру у них перед
глазами, закрывая вид далекой земли и заснеженные вершины Бетских
Кордильер на востоке.
Как странно, думал он, млея от близости Мерси, и от стремительного
