будучи моим... ммм... тайным осведомителем, притворился, что клюнул на
приманку, а сам доложил обо всем мне.
- Господи Иисусе Христе!
- Предположим, до сих пор гипотетический изменник вел себя образцово.
Допустим, это человек выдающихся способностей, очень нужный нам человек,
но не пилот, потому и надеялся совратить пилота...
- Но, ради всего святого, с какой целью?!
- Чтобы выдать координаты места стоянки Эйкену Драму... за обычных
тридцать сребреников.
- Оставим твой вопрос в области гипотез, - пробормотал Альдо. - Итак,
у тебя два выхода. Numero uno: ты без лишних слов кончаешь с этим
ублюдком, не дожидаясь, пока он найдет более податливого пилота. Numero
due: если он действительно нужный нам человек, ты сажаешь его в колодки,
как бывало на Лилмике, и говоришь ему, что он жив, покуда не рыпается.
Бэзил стиснул зубы и кивнул.
- И какой из двух выходов, по-твоему, благоразумнее?
- Трудно сказать... пока, насколько я понял, дальше слов дело не
зашло, так?
- Да. Предложение моему информатору было сделано в крайне осторожной
форме, однако намерения вполне ясны.
- Черт его знает... А если твой агент неправильно понял? Или у него
свой камень за пазухой? - Манетти утер пот со лба.
- Я уже думал об этом.
- Почему бы не понаблюдать за предателем? Не намекнуть ему, что ты в
нем сомневаешься? Возможно, он пойдет на попятный, решит, что игра не
стоит свеч. И тогда он тебе еще пригодится. Здесь, в плиоцене, специалисты
на дороге не валяются.
- Верно. Спасибо за совет, Альдо, ты мне очень помог. Другой на моем
месте вряд ли пошел бы на компромисс. Но мы, альпинисты, в душе
неисправимые романтики. Я считаю, что каждому необходимо дать шанс.
Уже взбираясь по трапу, Альдо глянул через плечо и улыбнулся
профессору.
- Умение найти психологический подход порой важнее увесистого кулака.
- Надеюсь, ты прав, - отозвался Бэзил. - От души надеюсь.
Бэзил застонал, заворочался на своем надувном матрасе. Кто-то тряс
его за плечо. Снаружи доносились отрывистые голоса и отчаянные всхлипы.
- Бэзил, проснись, - повторил Бенгт Сэндвик. - У нас ЧП.
- Проклятье!
Вожак бастардов заставил себя подняться и взглянул на ручной
хронометр. Почти четыре. Голова кружилась (видимо, горная болезнь). Слова
Бенгта доходили до него с трудом. Он нащупал ботинки и сунул в них гудящие
ноги.
- ...треснул по башке Назира и хотел увести Единицу. К счастью,
мистер Бетси подоспел с шоковым ружьем...
- Кто? - устало спросил Бэзил, хотя уже знал ответ.
- Альдо Манетти. Он уговорил баронессу сесть за штурвал.
Бэзил натянул рубаху и вышел из палатки. Тэффи Эванс скрутил руки
альпинисту; тот все никак не мог прийти в себя - выстрел оглушил его.
Баронесса Шарлотта Амалия находилась в стальных объятиях Фронси Джиллис.
Бетси сменил свой роскошный наряд на летный комбинезон на молнии, в
котором чувствовал себя гораздо мобильнее, однако парика не снял. Стоя
чуть сбоку, он держал обоих пленников под прицелом "Гускварны".
Бэзил подошел поближе к Альдо.
- Стало быть, выход numero due тебя не устроил?
Альдо не смог собрать необходимых сил для плевка: слюна потекла по
загорелому подбородку.
Бэзил отвернулся и опять взглянул на часы.
- Скоро рассвет. Пора сниматься с якоря. - Он окинул взглядом два
высоких черных силуэта машин, четко выступавших на фоне сереющего неба и
кратера. - Жаль, нет деревьев. Впрочем, сойдет подножка люка.
- Что ты задумал? - взвизгнула баронесса.
- Привяжите их к шасси Единицы. Всем готовиться к полету.
- Что ты задумал?!
- Задумал повесить тебя, моя радость, - ответил Бэзил и вернулся в
палатку, так как впопыхах не успел одеться.
3
Бодуругал, главный корректор Афалии, закрыв глаза, сидел на стуле
посреди темной реабилитационной камеры, полностью сосредоточившись на
работе. Такого успеха даже он не ожидал. С тех пор как ему пришла идея
совместить великолепно сочетающиеся мозговые функции пациентов под своим
корректирующим контролем, у обоих наступило значительное улучшение. В
частности, произошла полная регенерация атрофированного правого полушария
мужского мозга под влиянием женского. Одновременно и женщина стремительно
выздоравливала. Восторг Бодуругала не поддавался описанию, причем к чисто
научному триумфу примешивалась некая сентиментальная радость.
Тела стояли бок о бок в одних набедренных повязках, недвижимые, как
алебастровые статуи, обернутые плотно прилегающей прозрачной Кожей. Однако
между рыцарем тану, женщиной и корректором происходило активное общение. И
кроме того, пациенты в Коже разговаривали друг с другом на интимном
калане.
Клу. Неужели вы не видите, что ваше поколение постигла та же участь?
Родители все за вас решили. А вам не только не дали слова, но и лишних
вопросов велели не задавать. В точности как нам.
Кугал. Могло ли быть иначе? Наши отцы покинули Дуат ради свободы
своих убеждений, ваши тоже, насколько я понял.
Клу. Да, во всяком случае, так они утверждали. А мы долгие годы
верили им.
Кугал. И в конце концов изверились... Что ж, и среди нас есть
еретики.
Клу. Критическое восприятие действительности вовсе не ересь...
Разумеется, если ты способен мыслить свободно.
Кугал. Хотите сказать, что мы на это не способны?
Клу. Не только вы. Мое поколение было в равной мере сковано
невежеством, пассивностью, страхом. Но в жизни рано или поздно наступает
момент, когда мы обязаны разрешить наболевшие вопросы, как это ни опасно.
Кугал. Простите, я не понимаю.
Клу. Рассказать вам нашу историю?
Кугал. Да... Время у нас есть. Возможно, мы тоже проявили невежество
и пассивность в отношениях с вами. О вашем обществе мы могли судить лишь
по малой его части - по волонтерам, путешественникам во времени. Тех, кто
не был наделен метафункциями, мы использовали в сфере обслуживания, а
латентных приняли в свою духовную семью. И лишь Ноданн предчувствовал
угрозу в развитии наших связей, но в большинстве своем мы не слушали его
предостережений. Слепота и глухота удобнее, знаете ли.
Клу. Знаю.
Кугал. Но я вас перебил. Начните с самого начала. Расскажите, как
среди вас возникли операторы. И как зародилась идея Мятежа.
Клу. Вам известно, что население Старой Земли крайне медленно
культивировало свои естественные метафункции, до тех пор, пока племена
гуманоидов не вышли с ним на связь и не побудили примкнуть к Содружеству.
Кугал. Припоминаю. Нам об этом рассказывал человек, бывший у нас
Главным Генетиком.
Клу. Операторы, жившие в конце двадцатого столетия, начали
стремительно приближаться к статусу умственного Единства. Но по мере
возможности они скрывали свои таланты от обычных людей. Одни - в
особенности это касается Принудителей и Творцов - занимались
совершенствованием собственных метафункций. Другие, настроенные
альтруистически, изучали умственную деятельность, ставили опыты на себе и
на других оперантах и впоследствии выработали специальную технику, которая
позволила целому ряду одаренных людей достичь максимальной близости к
Единству. Эти ученые слепили маленькую и несовершенную копию Единого Ума
Содружества и заявили о своем открытии. Содружество восприняло это как
сигнал тревоги, подтолкнувший его к Великому Вторжению две тысячи
тридцатого года. Оно было начато несмотря на то, что основная часть
человечества находилась пока на очень примитивном уровне психологической
зрелости. Повыше, конечно, чем тану, но по сравнению с пятью расами
Единства мы были самыми настоящими варварами.
Кугал. Так мы с вами варвары? Вот, значит, в чем тайна совместимости
наших генов?.. Но извините, я опять вас перебиваю.
Клу. Одним из главных центров метапсихологии на Земле стало отделение
Дартмутского колледжа в Северной Америке. До Вторжения его возглавляли
Дени Ремилард и Люсиль Картье. Оба обладали высокой степенью
мегаактивности и принадлежали к схожим этносам. Совместная работа сблизила
их, и вскоре они поженились. Это были мой прапрадед и прапрабабка. Из
семерых детей Дени и Люсили самым мощным оператором был младший - мой дед
Поль. Он родился через год после Вторжения и прошел метапсихическую
подготовку еще в утробе матери - тогда эта техника считалась неслыханной,
потом стала стандартной. Поля называли "Человеком, который продал
Нью-Гемпшир", поскольку именно его стараниями маленькая североамериканская
область стала межпланетным центром мегаактивности в составе Содружества.
Кугал. И ваш род укрепил свои позиции.
Клу. Безусловно. Поля первым из людей избрали в Консилиум,
руководящий орган Галактического Содружества, куда входили исключительно
Великие Магистры, то есть люди, изрядно поднаторевшие в психоанализе и
решении этических задач. Поль также произвел на свет блестящую плеяду
оперантов. Его старший сын сделался Великим Магистром первого класса,
одним из величайших умов галактики.
Кугал. Это ваш отец, человек по прозвищу Аваддон?
Клу. Да... Такую кличку ему присвоили во время Мятежа. В нашем
Священном Писании есть глава, где говорится о конце света, когда силы
добра и зла вступят в последнее единоборство. Аваддон возглавляет армию
демонов. У него есть и другие прозвища: Ангел Бездны, Разрушитель. Мой
папа...
Кугал. Единоборство перед концом света! В нашей религии оно тоже
есть. Мы называем его Сумеречной Войной, Приходом Мрака. Тану и фирвулаги
были изгнаны с Дуата, их родной планеты на краю галактики, именно за то,
что собирались ее развязать. Но вмешалась Бреда, и ее муж Корабль доставил
нас сюда. А теперь Селадейр и его приспешники уверены, что Сумеречная
Война произойдет в Многоцветной Земле!.. Простите, Клу, я все время вас
прерываю. Вы хотели рассказать о Мятеже вашего отца.
Клу. Я мало что знаю о нем. Мне был только год, а моему брату Хагену
- два. Наши родители составили какой-то колоссальный заговор с целью
учредить абсолютную власть человечества в Содружестве. Папа со своими
сотрудниками - доктором Стейнбреннером и другими - выработал план,
согласно которому мы, их дети, со временем должны были стать
сверхчеловеками, ультрапсихологами. После переворота мятежники
намеревались ввести план в действие, но, разумеется, затея провалилась.
Папа никогда подробно не рассказывал о том, какие виды имел на нас, а все
записи тщательно стерты из памяти компьютеров. Но думаю, план его был
ужасен, потому что мама...
Кугал. Можете не продолжать. Я и так вижу. Мне очень жаль.
Клу. Нет, папа нас любит. Я не верю, что он мог бы сознательно
причинить нам зло.
Кугал. И все же чем кончилась та история?
Клу. Мятеж вспыхнул в две тысячи восемьдесят третьем году. Военные
действия длились меньше восьми месяцев. В нем участвовали практически все
операторы, а также миллионы обычных людей. Потери были огромны не только
на Земле, но и на захваченных мятежниками планетах. Против папы выступили
брат Джон - он на четырнадцать лет моложе - и его жена Доротея. Джон
Ремилард был мутантом. Когда он достиг совершеннолетия, у него уже не было
тела, а только обнаженный мозг, который по усмотрению владельца мог
принимать какие угодно формы. В моем описании дядя выглядит чудовищем, но
в Содружестве его причислили к лику святых, после того как ему удалось
подавить Мятеж. Жена Джона также была Великим Магистром и
