что несколько выскочек, которым Эйкен незаслуженно надел золотые торквесы,
до предела взвинтили нормы выработки, так что голошеим и рамапитекам
передохнуть некогда, а надзиратели тайно сплавляют излишки продукции на
черный рынок первобытных. Золотым мошенникам посносили головы, на
предприятии пересмотрели нормы, но Эйкен не мог успокоиться, размышляя о
том, сколько злоупотреблений совершают его рекруты, и наконец решил
собрать всю свою отборную гвардию в Гории, где она была бы под его
непосредственным контролем. Правда, это ослабит гарнизоны в провинции, но
ему в испанском походе все равно понадобятся дополнительные силы.
К тому же предстояло что-то решать с Барделаском. Маленький народ из
Фаморели все ближе подбирается к нему, одну за другой выжигая лежащие на
пути плантации. Леди Армида не на шутку встревожилась и потребовала от
монарха подкрепления, дабы призвать к порядку старого Мини и его банду.
Разумеется, Эйкен не мог на это пойти. Барделаском придется
пожертвовать, не ставя в известность Армиду. Главной целью предстоящей
кампании были фотонное Копье и склад золотых торквесов, доставшиеся
Фелиции. Элизабет со дня на день закончит операцию и выпустит чудовище на
свободу. Как сообщал агент Эйкена с Черного Утеса, для завершения мозговой
коррекции понадобится еще недели две - но разве может он так рисковать?
Надо обчистить сокровищницу до того, как Фелиция выйдет из комнаты без
дверей, а затем, следуя плану Куллукета, напасть на нее из засады, пока
она не поняла, в чем дело.
Вновь прибывшие из района Вогезов первобытные доложили, что
снаряжается какая-то экспедиция свободных людей и ходят слухи, что у
объявленных вне закона скоро появится оружие мощнее железа.
Вдобавок Салливан Танн "покорнейше испросил" разрешения отбыть с
молодой супругой в Афалию, на что Олона во всеуслышание обозвала его
старой ревнивой крысой и при этом подмигнула Эйкену. (Просьба была принята
на рассмотрение.)
В результате всех этих неотложных дел Эйкен опоздал к ужину. Жареный
лебедь засох, а воздушное суфле опало.
Но больше всего настораживало короля то, что Мерси уже пятую ночь
подряд оставалась холодна к его домогательствам и объясняла это влиянием
"злых духов" майской ночи. Он и сам ощущал присутствие некоего зловещего
умственного субстрата, однако, будучи плохим ясновидцем, не мог даже
утвердиться в своих подозрениях, не говоря уже о том, чтобы обнаружить их
источник. Он поделился тревогой с Куллукетом, но и тот ничего не сумел
установить. Откуда бы ни исходили телепатические сигналы, они явно были
направлены по скрытому каналу.
Мерси заснула, блаженно вытянувшись под атласным покрывалом, а он
после недолгой тяжелой дремы пробудился и решил наконец проверить
назойливо преследующую его мысль о том, что причина метапсихического
расстройства находится в самой Мерси. Соорудив тончайший, невидимый
умственный зонд, Эйкен протянул его в мозг жены, чтобы насильственно
выведать ее тайны. Уже несколько месяцев под руководством Дознавателя он
тренировался в выполнении этой сложной операции и уже успешно практиковал
ее на других людях - к примеру, на потенциальном изменнике Танне. Но пока
не осмеливался подвергнуть такому зондированию собственную жену. Коррекция
была его ахиллесовой пятой, и если Мерси его застукает...
Она улыбнулась во сне. Эйкена охватила ярость. Скорее всего, так оно
и есть! Чем еще объяснить то, что она больше не боится его и остается к
нему безучастной?
Он легко проскользнул в объятый покоем мозг и коварно спросил:
"Ты счастлива, любовь моя?"
"Да, очень".
"И кому ты обязана счастьем?"
"Моей дочери и моему возлюбленному".
"А кто он?"
"Кто, как не моя истинная любовь?"
(Но образа нет, черт бы ее побрал!)
"Погляди на своего любимого, Мерси, и скажи мне, что видишь".
"Я вижу солнце, всходящее над морем".
(Солнце!)
"Ты слышишь его голос?"
"Да, вот сейчас слышу".
(Может, она говорит обо мне?)
"Как его зовут, Мерси, дорогая?"
"Его зовут Радость. Свет. Восхождение".
"Где он, женщина, где, говори!"
"На полпути между Вар-Меском и адом, о-о, не ходи туда, любовь моя,
там чудовище, постой, я помогу тебе..."
"Господи Иисусе!"
Он перебросил принудительный импульс из подкорки в спинной мозг,
дождался, пока она не перестала лихорадочно метаться на постели и дыхание
вновь не обрело медленный и ровный ритм. Теперь она уже не проснется. Но в
глубине сознания Мерси все поняла. Нет, она не застигла его врасплох в
своем мозгу, но почувствовала опасность - об этом ясно говорила негаснущая
искорка тревоги. Наконец с неимоверной осторожностью ему удалось выбраться
наружу. Он чуть повременил, потом спустил ноги с кровати, надел халат и
вышел на балкон подумать.
Каждый из ответов Мерси вполне применим к нему самому; настораживает
лишь страдная ссылка на Вар-Меск (если не считать все проклятое
королевство единым целым). Умственный зондаж! Какая подлость - обыскивать
мозг любимой женщины, ища улики против нее!
Это в первый и последний раз, поклялся он себе. Какие бы подозрения
ни возникали. Если все правда, то скоро я и так узнаю. Но не от Мерси.
Он оперся на парапет, задумчиво глядел на сов и слушал, как плещутся
волны в проливе Редон у дальних стен города. И впрямь гнусное занятие быть
королем!
Он выключил взбудораженный ум, дал суетным мыслям обмякнуть за
естественным экраном и психоэлектронным защитным устройством, которое
теперь днем и ночью носил при себе. Тоска и страх не проходили.
И тут Эйкен услышал голос, далекий, слабый, но все-таки различимый,
несмотря на все заслоны:
"Привет тебе, Эйкен Драм. Наконец-то встретились. А ты крепкий
орешек. Не бойся, не бойся. Я уже неделю пытаюсь вызвать тебя на связь, но
берега Европы слишком завалены всяким мусором. Очень трудно стало к тебе
пробиться".
- Какого хрена! - прошептал Эйкен. - Ты кто?
Смех.
"Да чего ты всполошился, парень? Следи за телепатическим лучом.
Можешь? Вот так. Сначала в ад, а теперь через Атлантику. Это довольно
далеко от твоего Многоцветного королевства. Но я один и никакой опасности
для тебя не представляю. Наоборот даже".
- Обозначься, - процедил шут сквозь стиснутые зубы, стараясь
преодолеть покрытые тьмой расстояния. - Иначе я уйду в сигма-фазу!
"А-а, так у тебя есть эта штука? Занятно. Хотя мне она не преграда.
Твой собственный метапсихический заслон гораздо сильнее всех наших
приспособлений, ей-Богу. Для не причастного к Единству любителя просто
грандиозно! Потому мы не сразу до тебя дотянулись, а вести передачу на
командном модуле не хотели. То, что нам надо обсудить, не предназначено
для чужих умов".
- Да покажись же, черт тебя возьми!
"О'кей".
Образ: массивный, сверкающий металлическим блеском, по очертаниям
скорее гуманоид либо человек в наисовременнейшем космическом скафандре...
Надо же! Сплошные щитовые генераторы для поддержания жизни в критических
условиях. И за всем этим человеческое лицо - мужественно-красивое, твердый
подбородок, упрямо сомкнутые губы, немного запавшие глаза, брови вразлет,
тонкий орлиный нос, волнистые седеющие волосы. Он снова заговорил:
"Мы поможем тебе добыть Копье и золотые торквесы".
- Что-о?! - Сердце Эйкена подпрыгнуло от радости и тут же вновь
наполнилось тревогой: кто он такой? - Ты точно знаешь, где находится ее
нора в Бетах?
"Да. Можем заключить сделку".
Плут наконец обрел свою природную хитрость.
- Ну-ну!
"Трое моих людей уже в Европе. Их можешь не бояться: они гораздо
слабее тебя. (Образы.) Нам известно о твоем намерении перебросить войска в
Испанию, пока Фелиция находится в комнате без дверей. Ты рассчитываешь
захватить и наладить фотонное Копье, а потом направить его против
упомянутой девицы".
- Это мое Копье, черт побери, и торквесы тоже моя собственность! Если
Фелиция вылечится и станет послушной, я не стану ее убивать.
"Вылечится - еще не значит станет послушной".
- По крайней мере у нее есть шанс... Ладно, продолжай.
"Твои разведчики не смогли обнаружить ее укрытие. Чтобы ты мне
поверил, скажу сразу: гнездо расположено на северном склоне Муласена,
примерно в четырехстах тридцати километрах к юго-западу от Афалии".
- А на карте не покажешь? - ехидно спросил Эйкен. - Гора-то большая.
"Мои люди встретят тебя вот здесь (образ), у подножия Бетских
Кордильер, на берегу реки Хениль, и приведут прямо к пещере. Через неделю
будь там".
Эйкен хмыкнул.
- А может, велишь своим ребятам забрать оттуда Копье вместе с
торквесами и доставить мне в Горию?
"Они не умеют летать, а наземного транспорта у них нет. К тому же ты
и сам наверняка понимаешь, что им грозит, если Фелиция вернется раньше".
- Хватит вилять, - тихо проговорил Эйкен. - Говори, мистер Железная
Задница, какой тебе с этого навар! Да и кто ты такой в конце-то концов? А
то спрятался под своим панцирем - откуда мне знать, человек ты или нет?
"Такой же человек, как ты. А это оборудование позволяет мне расширить
экстрасенсорику до экстремальных метапсихических параметров. Иначе как бы
я, например, проник через твой многофазовый барьер?"
Эйкен долго изучал безликий механизм.
- Сдается мне, я уже видел такие железяки. Давным-давно, в школьных
учебниках, которые следовало бы читать повнимательнее. Крупнейшие
метапсихологи одевались в подобные скафандры в Содружестве, когда им
приходилось выполнять действительно сложную работу. Что там за
экстрасенсорика... - Он вдруг резко сменил тему: - Так что за сделку ты
мне предлагаешь? Небось на Европу губы-то раскатал.
"Отнюдь. Если бы мне нужна была Многоцветная Земля, я бы захватил ее
много лет назад. Нет, Эйкен, я не посягаю на твое маленькое королевство.
Феодальная власть над несколькими тысячами варваров как-то не по мне".
- А что же по тебе? Неужто дипломатия?
"Я один - один, Ваше Величество... Но не будем углубляться в
подробности. Будь уверен, на этой планете нам обоим хватит места. Мои
пожелания весьма скромны и ни в коей мере не затрагивают твоих амбиций.
Конечно, если ты не станешь распространять их за пределы плиоценовой
Европы".
- Растолкуй-ка получше.
"Это займет много времени. Сейчас я не могу излагать тебе всю историю
вопроса. Да и некоторые аспекты моей программы еще не до конца
сформулированы. Так что давай отложим обсуждение моей доли до победы над
драконшей. Я предоставляю тебе всю информацию, которой располагают трое
моих коллег, плюс их полную метапсихическую поддержку в боевых действиях.
Они сильнее твоих союзников тану, однако в рамках метаконцерта, что вы
замыслили с Куллукетом, будут безраздельно подчиняться твоему
принудительному контролю".
- Ах, об этом тебе тоже известно? Но где гарантии, что ты не поможешь
Фелиции убрать меня со сцены, чтобы потом я не смог оспорить твоих планов?
"Фелиция представляет гораздо более серьезную угрозу моим планам, чем
ты".
- Ха! Значит, на нее у тебя силенок не хватит? Даже с твоими
железяками?
"Да. Дикий мозг Фелиции никому не подвластен. Она опасна для нас
обоих".
Эйкен колебался. Неведомый активный ум в Северной Америке выдвигал,
бесспорно, разумные доводы; Эйкен и сам чувствовал, что его любительский
метаконцерт не сможет одолеть Фелицию в открытой схватке. И все же
сомнения не оставляли его.
