представлял.
- Питер, что же ты думаешь?
- У меня в Городе дядя живет, вот к нему мы и пойдем.
- А он добрый?
- Добрый, - ответил Питер, в глубине души все-таки надеясь разыскать
своего родственника.
Девочка успокоилась,
- Это хорошо, что он добрый. А то я злых не люблю. Ты тоже добрый, -
добавила она неожиданно.
Еще день они были в пути. И вот, наконец, на пятые сутки Питер и
Лилиан, голодные и измученные до предела, вышли к Городу.
Город встретил их неприветливым серым туманом. Небо до самого
горизонта затянуло непроницаемой свинцовой мглой. Стал накрапывать мелкий
колючий дождь.
Путники вошли в Город с северной стороны и сразу окунулись в кипучую
беспорядочную городскую жизнь. Люди носились по тротуарам, словно
обезумевшие, визг и грохот автомобилей перекрывал все остальные звуки,
яркие витрины ослепляли изобилием и многообразием красок, а реклама просто
поражала взгляды впервые прибывших в Город. Дело в том, что ни Питер, ни
Лилиан никогда до этого в Городе не были. Может быть, поэтому больше всего
их воображение поразили многоэтажные дома в десять, двадцать и даже сорок
этажей. Как же здесь найти дядю?
Питер приуныл. Огромные серые громадины зданий давили на него всей
своей многоэтажной мощью и лишали последней надежды разыскать родственника.
Наконец Питер решился остановить прохожего, но как спросить о дяде, не
знал.
- Чего тебе, мальчик? - нетерпеливо спросил прохожий.
Питер замялся.
- Мне моего дядю найти надо. Вы мне не поможете? Он краснодеревщик.
Прохожий пожал плечами и помчался дальше.
До самого вечера Питер и Лилиан безрезультатно ходили по улицам
большого Города и останавливали прохожих с одним и тем же вопросом. Чаще
всего прохожие ничего не отвечали и молча убегали, кое-кто огрызался, а
некоторые, хотя и пытались помочь, но не знали как. Слишком уж сложную
задачу ставил перед ними незнакомый мальчик. Наконец один пожилой господин
спросил:
- Баптист? Знаешь что, мальчик, ступай-ка на площадь Смирения, там
обосновалась их община. Может быть, там тебе удастся разыскать своего дядю.
Окрыленные вновь вспыхнувшей надеждой, дети направились к площади
Смирения. Площадь найти не составило никакого труда. Когда они добрались
туда, уже стемнело. Город зажегся мириадами разноцветных огней и наполнился
всевозможными вечерними звуками. На улицах появилась праздно гуляющая
публика, открылись двери кафе, ресторанов и игорных домов. Эти часы люди
отдавали отдыху.
Но на площади Смирения царила тишина. По рассказам матери Питер знал,
что баптисты не пьют спиртного, не курят, не предаются никаким низменным
страстям и излишествам. Их вечерний отдых был благочестив и проводился
преимущественно в кругу семьи. Может быть, именно поэтому здесь было так
тихо и уютно.
Питер постучал в первую попавшуюся дверь. Открыл толстый краснолицый
господин с вилкой в руке.
- Простите, сэр, нам нужен краснодеревщик, - произнес Питер еле
слышным от усталости голосом.
- Кто? - удивился господин. - Краснодеревщик? Я краснодеревщик. А
зачем я вам понадобился на ночь глядя?
- Вы?.. - от неожиданности у Питера перехватило дыхание. - Дядя...
Извините, у вас есть сестра?
- Сестра? - еще больше удивился мужчина. - Есть сестра. Мария! К
тебе пришли. Наверное, опять по делам благотворительности.
- Нет, нет, сэр! - горячо запротестовал Питер. - Другой сестры у
вас нет?
- Другой? Нет, другой нет. Как-то, знаешь ли, не обзавелся. Да в чем,
собственно, дело?
- Очень вас прошу, не сердитесь, дяденька, - чуть не плача
проговорила Лилиан. - Мы с Питером ищем его дядю, он где-то здесь живет.
- Он тоже краснодеревщик, - сказал Питер, - у него сестра в горах
живет... жила.
- Так бы сразу и сказал, - улыбнулся мужчина с вилкой. - Ганс!
Из-за его спины показался чумазый мальчуган лет восьми и тоже с вилкой
в руке.
- Проводи ребят к господину Корнелиусу! - наказал он сыну. - И чтоб
одна нога здесь, другая там. Понял?
Мальчуган стрелой помчался через площадь к одному из домов на другом
ее конце. Питер и Лилиан еле поспевали за ним.
- Быстрее! - торопил их мальчуган, размахивая вилкой. - А то отец
мне уши надерет.
Дом был небольшой, но добротный и ухоженный.
- Вот! Вам сюда. Здесь живет господин Корнелиус, они с отцом друзья.
А я пошел. - С этими словами мальчуган растворился в темноте наступившей
ночи.
Питер нерешительно постучал. Дверь отворилась, и на пороге появился
мужчина средних лет, невысокий, плотный, с волосами, тронутыми сединой, и
большими печальными глазами.
- Здравствуйте, сэр! - начал Питер и сразу перешел в наступление. -
Я - Питер Селвин. А вы... вы мой дядя?
- Питер! - вскричал мужчина и крепко обнял мальчика. - Как ты меня
нашел? Как мама? А это кто с тобой? Да проходите же в дом! Какой ты худой и
бледный. И как похож на мать! Как она там? Как отец? Все так же гоняет
гурты? Что это за девочка? Почему вы такие грязные? Что случилось?
Питер терпеливо выдержал град вопросов, и только потом заплакал. Его
тут же поддержала Лилиан.
- Дядя... дядя!.. - всхлипывал Питер. - Милый мой дядя!..
Никогда раньше он дядю не видел и не знал, как его зовут, но сейчас
дядя был единственным на земле близким ему человеком, если не считать,
конечно, Лилиан, но она ведь еще маленькая и сама нуждается в опоре.
- Да что произошло? - с тревогой спросил дядя. - Рассказывай
поскорей!
И Питер поведал дяде всю свою историю и историю Лилиан.
Дядя слушал, и с каждым словом Питера лицо его вытягивалось, а глаза
становились еще печальнее. Когда Питер кончил, дядя встал, смахнул рукой
слезу и тихо сказал:
- Все, что ты мне сейчас поведал, Питер, это... это ужасно! Но я тебя
очень прошу, ради тебя и ради этой девочки, никогда никому ничего подобного
не рассказывай. Мне кажется, здесь скрыта какая-то тайна, в которой
замешаны великие мира сего, и если они пронюхают, что ты или Лилиан что-то
знаете... Одним словом, лучше молчите - и будете целы. Слышишь, Лилиан?
- Слышу, - тихо ответила девочка.
- Но как же молчать! - возразил Питер. - А мама? А отец? А Лилиан?
- Маму жалко, - согласился дядя и как-то по-детски шмыгнул носом. -
И отец твой хороший был человек. Это верно. Но их не воскресишь. Богу было
угодно забрать их к себе... А все этот ваш святой... как его?.. Габриэль!
- вдруг гневно произнес он. - Говорил я твоей матери: не доведет ересь до
добра! Не послушалась... Эх, горе-то какое!..
Теперь и Питер не питал особой симпатии к Святому Габриэлю.
Действительно, если он святой, то почему же их не спас?
- Какой же я болван! - вдруг воскликнул дядя. - Вы же устали с
дороги и ужасно проголодались! А я вас даже в дом как следует не пригласил,
стоим в прихожей. Быстро снимать эти лохмотья и мыться!
Так Питер и Лилиан остались жить у дяди.
Джонатан Корнелиус, краснодеревщик и столяр, работал от случая к
случаю, выполняя различные заказы, но в работе недостатка не было, да и
платили ему, кстати, неплохо, так как мастером он слыл первоклассным. А
если добавить, что человеком он был добрым и покладистым, то станет ясно,
почему Питеру и Лилиан он пришелся по душе.
Но через неделю случилась беда. Как-то вечером Питер возвращался домой
после очередной, и снова неудачной попытки найти себе хоть какую-нибудь
работу, причем, тайно от дяди. Войдя в дом, он крикнул с порога:
- Лилиан!
Но Лилиан, всегда встречавшая его, на этот раз не вышла ему навстречу.
- Лилиан! - снова позвал Питер, предчувствуя что-то недоброе.
- Что случилось, Питер? - спросил дядя, спускаясь по деснице.
- Где Лилиан, дядя?
- Лилиан? - дядя растеряно посмотрел по сторонам. - Да была где-то
тут...
Питер вбежал в комнату девочки. Комната была пуста. Питер бросился
назад.
- Давно вы ее видели? - задыхаясь, спросил он.
- Да с час назад... - дядя побледнел, начиная что-то понимать.
- Эх, дядя!..
Питер выбежал на улицу, но Лилиан нигде не было. Куда бежать? Питер
бросился вверх по улице, потом свернул направо, еще раз направо, еще и
еще... Питер обегал полгорода, но безрезультатно. Бедная девочка! Она
заблудилась! Вышла погулять и заблудилась. Ведь она никогда не была в
Городе, никогда! Что же с ней будет?..
Весь следующий день Питер потратил на поиски маленькой Лилиан и
обессиленный, разбитый вернулся домой. Лилиан нигде не было. Она исчезла.
Глава четвертая
Питер Селвин, стройный девятнадцатилетний юноша, вышел из дверей
нотариальной конторы "Крафт и К‡", пересек улицу и вошел в кафе. В этом
недорогом заведении он проводил каждый свой обеденный перерыв, пролистывая
утренние газеты, выпивая чашечку кофе и съедая пару сандвичей.
Вот уже год, как Питер работал в конторе господина Крафта, человека
преклонного возраста и до чрезвычайности скупого; в конторе его за глаза
называли "господин Гранде". Говорили, что Крафт женат на молодой красавице,
которую страшно ревновал. Три месяца назад от воспаления легких умер
Джонатан Корнелиус, дядя Питера, и юноше пришлось покинуть дом на площади
Смирения, принадлежавший общине евангельских христиан баптистов. Питер снял
комнату в центре Города, в десяти минутах ходьбы от конторы. После
окончания школы Питер целый год постигал науку юриспруденции на годичных
юридических курсах, где его и приметил господин Крафт. Старательность и
исполнительность юноши, сочетающиеся с живым умом, понравились нотариусу, и
он взял его к себе в контору на очень, правда, незначительную ставку. Но
Питеру на жизнь хватало: квартирная хозяйка, добрая душа, щадила тощий
кошелек молодого человека, а на газету, кофе и пару сандвичей у Питера
несколько шиллингов всегда имелось.
Стоял октябрь. Холода еще не наступили, но веяние зимы уже
чувствовалось. Изредка по утрам появлялись "белые мухи", косяки перелетных
птиц тянулись к югу, многочисленные клены, которыми славился Город, горели
оранжево-красным огнем. Холодный северо-западный ветер иногда нагонял серые
тучи, и тогда моросил бесконечный колючий дождь, но чаще светило солнце,
неяркое уже и не дающее тепла, но все такое же прекрасное и так неожиданно
преобразующее мир.
Питер сидел за столиком и не спеша пил кофе. Информация, полученная из
газет, не радовала его. Опять военное ведомство требует у правительства
увеличение расходов на серийное производство нового сверх-оружия, которое,
якобы, перевернет мир. Значит, снова повысят налоги, снова подскочат
цены... И так ни гроша в кармане, а тут... Эх, если бы еще и шеф платил
по-человечески!
Сегодня утром Крафт вызвал его к себе в кабинет.
- Садитесь, Селвин. У меня есть для вас одна работа, - сказал он и
достал из ящика письменного стола толстую папку с бумагами. - Если
выполните за неделю, получите... тридцать процентов к месячному заработку.
- Я слушаю, сэр, - сказал Питер, весь обратившись во внимание.
- Необходимо перепечатать эту рукопись, - шеф кивнул на папку. - Я
понимаю, что у вас нет опыта, и неделя - слишком малый срок для новичка,
но вы уж постарайтесь. Да, чуть не забыл. Работать будете дома, после
службы в конторе. И, пожалуйста, не думайте, что я вас освобождаю от
основных обязанностей по службе. Отнюдь! Это, так сказать, дополнительная
работа, поэтому и плачу я вам за нее особо. Я думаю, вы должны быть мне
благодарны. Ясно?
- Ясно, - буркнул Питер, почему-то не испытывая того чувства
благодарности, о котором упомянул шеф.
- О пишущей машинке позаботьтесь сами. Дополнительные инструкции
получите у секретаря. Все! Вы свободны, Селвин.
Теперь, сидя в кафе, Питер достал папку с рукописью и развернул ее.
Это были деловые бумаги, среди которых попалось несколько завещаний, актов
о заключении сделок и ряд других сугубо юридических документов. Но сто
пятьдесят листов! И таким мелким, корявым почерком! Да тут работы на месяц,
