нем все до единой пуговицы.
- Вот так гораздо лучше, - радостно прощебетала Даяна, тоже одеваясь
. - Теперь ты самый красивый из всех военных, которых я когда либо
встречала в своей жизни.
- Только теперь? - не удержался он от сарказма в голосе.
"Двойник" изобразил на своем лице искреннее возмущение, решительно
поднимаясь с земли и брезгливо стряхивая с себя назойливые песчинки.
- Нет, нет, - испуганно поправилась Даяна, вскакивая на ноги вслед за
ним и неожиданно и страстно целуя его в губы. - Всегда !
- Так-то лучше , - принимая ее поцелуй, как должное, произнес он ,
лениво потягиваясь и разминая затекшие мышцы.
- Что-то скучновато тут у вас, - добавил он уже в адрес Светланы.
- Что ты имеешь ввиду, Герман ? - озадаченно переспросила та, смотря
на Германа снизу вверх.
- Ну, я имею ввиду то, что ...- "двойник" замялся, мысленно проклиная
себя за свой "длинный" и непокорный язык. - Что наш уважаемый академик,
судя по всему, сейчас колдует над своими псевдо-спиральными галактиками.
Грыва, как проклятый, штампует "киборгов". Другие уже наверное долетели
до Регула и уверенно его покоряют. И только мы одни валяемся здесь, на
золотистом песке. Валяемся без дела, болтаем разную чепуху, предаемся
неге и ... Одним словом, черт знает чем занимаемся!?
- Ах, ты об этом?! - наконец догадалась Светлана. - Одну секундоч-
ку...
Женщина повернулась в сторону моря и властным тоном прокричала:
- Клаус, дружище, ты нам срочно нужен . Наш лейтенант перегрелся на
Солнце и, кажется, начал изнывать от однообразия и скуки. Теперь только
ты нам всем можешь помочь привести его в чувства. Клаус покорно выскочил
из воды, подбежал к вороху своей одежды и под бдительным присмотром
Светланы принялся что-то усердно искать в ее складках.
- Ну, - в нетерпении заторопила его женщина. - Сколько тебя еще
ждать ?
- Сейчас. Сейчас, - виновато откликнулся он. - Казаться мне, нашел !
Венцель победно вскинул голову и поднял над своей головой маленькую,
переливающуюся всеми цветами радуги , пирамидку.
- It is, он. Наш greatest и всемогучий АС-ДИЗАЙНЕР, - торжественно
возвестил он, скрепя сердце передавая пирамидку Светлане. - ВЫ может ему
приказать.
- Спасибо, Клаус, мы перед тобой в неоплатном долгу! - холодно побла-
годарила его Светлана, переводя свой взгляд на "двойника" Германа. -
Лейтенант, ты знаешь, что это такое?
- Понятия не имею , - искренне признался тот. - Хотя если подумать ,
то ...
" А ты еще и думать умеешь?!" - не удержался от соблазна подковырнуть
своего врага Герман. Хотя , если честно , загадочная "игрушка" в руках
Светланы тоже была для него в диковинку.
- Хорошо! - подбрасывая на ладони пирамидку и не дожидаясь вразуми-
тельного ответа от "двойника" Германа , вновь заговорила Светлана. -
Спрошу по другому. Скажи, Герман, ты хотя бы в общих в чертах представ-
ляешь себе, что такое "мыслеграфика" ?
- Конечно, - уверенно соврал тот под дружный хохот обеих женщин и
робкую улыбку Клауса.
- Нет, я серьезно, - не унимался "двойник", тщетно пытаясь не ударить
в грязь лицом. - Это же так просто. Ты засыпаешь и тебе сниться увлека-
тельный сон. Ну, а по утру ты берешь в руки цветовой синтезатор и восс-
танавливаешь весь свой сон в мельчайших подробностях. Чего ж тут сложно-
го ?!
- Да, конечно. Совсем ничего сложного, - с наигранной легкостью сог-
ласилась с ним Светлана. - Только ты упустил одну маленькую деталь , ми-
лый лейтенант. Поверь. Очень , очень важную деталь . Я имею ввиду - та-
лант . Если он есть - тогда тебе нечего бояться. Женщина вновь залилась
громким смехом и , виновато прикусив губу, чисто по дружески подмигнула
"двойнику" Германа.
- Ну ладно, пошутили , и хватит! - неожиданно твердо и сухо произнес-
ла она. - Герман, пожалуйста, не пытайся рассуждать о вещах, в которых
ты ровным счетом ничего не смыслишь. То, о чем ты только что так глубо-
комысленно рассуждал, не имеет ни малейшего отношения к "мыслеграфике".
По сравнению с ней - это просто детская шалость или что -то среднее меж-
ду булыжником и каменным топором. Однако, не буду лишний раз задевать
твое самолюбие . Лучше скажи: какое событие в твоей жизни произвело на
тебя самое неизгладимое впечатление ?
"Ну-ка! Ну-ка ! - оживился Герман. - Что теперь ты на это скажешь,
дорогой мой "двойничек"? Это же так просто ! Ведь ты - это я . А значит,
вспомнить все то, что когда либо было в моей жизни - для тебя не пробле-
ма ! Так, легкое напряжение памяти и ... " Герман отчаянно копался в за-
коулках своей необъятной памяти в поисках того, что действительно когда
перевернуло всю его жизнь.
Многое что приходило ему на ум: война, "падшие ангелы", четыре "роко-
вых" зубочистки, сладостные объятия Славы, Эльдорадо, Настя ... Все это
было. Но было для него слишком личным и он ни за что на свете не согла-
сился бы обсуждать это с кем бы то не было. Что же еще ? Что ? Что было
в его жизни такого, чего он так и не смог никогда предать забвению? Нео-
жиданно в его памяти всплыли мрачные пещеры Плутона, смертоносный туман
из кислотной слизи, бесконечный метеоритный дождь и девять человеческих
жизней в полной его власти.
Он был всего лишь пилотом. Пилотом, которому было невдомек , что та-
кое боль и страх. Пилотом, который в любую секунду был готов свести свои
счеты с жизнью . А они...они были простыми рудокопами. У каждого из них
были семьи, которые с нетерпением ждали возвращения своих отцов и мужей.
Его же никто не ждал.
И вот они оказались в одно и то же время в одной и той же точке все-
ленной - сумасшедший пилот и девять ни в чем неповинных и смертельно пе-
репуганных колонистов. Одни - на краю ледяной пустыни. Одни - в темноте
безжалостной и кровожадной ночи. Одни - перед лицом общей для всех опас-
ности. Но ему тогда повезло. Им тоже. Они выжили и навсегда улетели с
Плутона. А он остался там . Еще на несколько месяцев. Десятки, сотни , а
то и тысячи раз возвращаясь к тому самому злосчастному каньону, из кото-
рого ни он, ни его девять спутников уже не чаяли выбраться в ту ночь.
Там, на дне каньона, все еще валялись обломки его флатера, обоженные
пламенем и кислотой. Рядом с ними все так же чернел и источал зловонный
аромат труп "стерлинга", разорванный в клочья взрывом и изглоданный до
самых костей ленточными " перевертышами". Все так же сверкали скафандра-
ми тела их четверых товарищей, которым в ту роковую ночь так и не уда-
лось выжить.
Герман в нетерпении взглянул на своего "двойника", ожидая услышать из
его уст только что восстановленную им в своей памяти историю.
- Нет, не знаю, - неожиданно спасовал тот. " Не может быть ! " - выр-
вался из недр всего существа Германа возглас восторга и , одновременно
удивления . " Не может быть, - как молитву повторил он про себя. - Судя
по всему , не все так просто ! " Тот, который сейчас занимал его, Герма-
на, место в транссфере, как только что оказалось на практике, имел дос-
таточно поверхностное и ущербное представление о личной жизни своего
"оригинала".
Иначе, он никогда бы не рискнул так глупо и позорно сесть в лужу. Ли-
цо Германа озарила победная улыбка.
Для него это было пробуждение надежды. Это был его шанс. Шанс вер-
нуться и вернуть себе тот мир , из которого его так беспардонно вышвыр-
нули . И он ни за что на свете не собирался этот шанс упускать.
- Нет, не знаю, - вновь повторил "двойник" такую приятную для слуха
Германа фразу.
- А я, кажется, знаю , - пришла ему на выручку Даяна . - Эта очень
странная и невероятная история. Я услышала ее от своих родителей, когда
мне было всего семь лет. И, честно говоря, до сих пор в нее не верю. Вы
тоже в нее не поверите.
- Это не важно, - успокоила ее Светлана. - Главное, чтобы эта история
действительно произвела на тебя неизгладимое впечатления и сохранилась в
твоей памяти в образе мыслеформы. Все остальное - сделает за тебя АС-ДИ-
ЗАЙНЕР. Доверься ему. Он еще ни разу нас не подводил.
- Хорошо! - не без робкого сомнения в голосе согласилась женщина .-
Пусть будет по Вашему. Так, кажется, в этой истории речь шла о маленькой
девочке. Ее звали Алиса. Однажды она увидела свое отражение в зеркале и
захотела прикоснуться к нему рукой. Ее маленькая рука самым невероятным
образом не встретила преграды и ...
* * *
ШАЛТАЙ-БОЛТАЙ сидел на стене .
ШАЛТАЙ-БОЛТАЙ свалился во сне .
И вся королевская конница, и вся королевская рать, Не может ШАЛТАЯ,
Не может БОЛТАЯ, ШАЛТАЯ-БОЛТАЯ, БОЛТАЯ-ШАЛТАЯ, ШАЛТАЯ-БОЛТАЯ собрать !
**
Герман отчаянно замотал головой, тщетно пытаясь понять смысл этого
дурацкого восьмистишья. Его "двойник", судя по всему , испытывал анало-
гичные проблеммы. Хотя, очень может быть, что в его теперешнем состоя-
нии, литературные муки Германа были для него столь же чужды и далеки ,
как китайская грамота. "Двойник" растерянно ударил лапой по своей милой
и пушистой мордочке и обиженно замяукал .
Герман понимающе кивнул в его адрес и , в свою очередь, попытался
сосредоточится .
Варкалось. Хливкие шорьки Пырялись по нове.
И хрюкотали зелюки, Как мюмзики в мове.
- вновь зазвучали в его сознании немыслимые словосочетания и фразы .
Это было уже слишком.
Мало того , что он ровным счетом ничего не понимал...Так еще, к тому
же , его собственные мысли и прежде непоколебимая логика неожиданно на-
чали путаться, замыкаться друг в друге, принимать самые невероятные фор-
мы и ракурсы.
Герману даже показалось, что весь его мир, как внешний, так и внут-
ренний... вдруг как- то разом поплыли, заструились новыми гранями, нача-
ли неодержимо сверкать и раздваиваться.
То, что было "низом" - переместилось наверх. Правое - стало левым.
Круглое - приобрело углы. Прямое - закружилось спиралью. Холодное- запы-
лало жаром. Черное - заиграло радужным спектром...
Одним словом, все и вся потеряли свое былое значение и смысл.
Герман вновь отчаянно замотал головой и все сразу стало на свои мес-
та. Прямо перед его глазами возник ДОМ.
Вполне обычный дом. С четырьмя стенами, ярко блестевшими окнами и
покрытой красной черепицей крышей.
Дом был окружен роскошным и благоухающим садом. Тоже обычным и вполне
естественным.
- Если я поднимусь на тот холмик , я увижу сразу весь сад, - на этот
раз голос, зазвучавший в сознании Германа, показался ему значительно ме-
нее чужим и бессмысленным, чем прежде. - А вот и тропинка, она ведет
прямо наверх ... Нет , совсем не прямо... Герман устремился вперед по
тропинке. Но уже через несколько шагов ему стало ясно, что выбранный им
путь все время петляет.
- Надеюсь, - вновь произнес голос, как то незаметно слившийся с его
собственным, - тропинка приведет меня все же наверх ! Как она кружит!
Прямо штопор, а не тропинка! Поворот - сейчас будем наверху ! Ах, нет,
опять она повернула вниз ! Так я снова попаду прямо к дому ! Пойду-ка я
назад !
И он повернул назад. Но, куда бы он ни шел, где бы не сворачивал,
всякий раз, хоть убей, он выходил снова к дому. А раз, сделав крутой по-
ворот , он уперся носом прямо в стену.
- Нечего меня уговаривать, - сказал голос, обращаясь к дому , словно
тот с ним спорил. - Мне еще рано возвращаться! Я знаю, что в конце кон-
цов мне придется снова уйти домой через Зеркало, и тогда все мои приклю-
чения кончатся !
Тут он решительно повернулся к дому спиной и снова пошел по тропинке,
дав себе слово никуда не сворачивать, пока не доберется до холма. Снача-
ла все было хорошо, и он уже было подумал, что на этот раз ему удастся
все же подняться наверх, как вдруг тропинка изогнулась, вздыбилась, и в
тот же миг Герман оказался прямо на пороге дома.
- Опять этот дом! Как он мне надоел! - вскричал голос одновременно с
Германом. - Так и лезет под ноги! А холм был совсем рядом - ну прямо ру-
