тенного бункера, серо-голубого цвета. С голыми стенами, недосягаемым для
человеческого взора потолком и скользким керамическим полом. К тому же,
в зале практически не было никакой мебели. Если не считать большого
круглого подиума в самом ее центре и нескольких уровней загадочных па-
раллелепипедов, торообразными ступенями поднимавшимися к потолку.
Но что больше всего удивило Германа, так это полное отсутствие в ком-
нате не то что живых растений или домашних животных, но даже малейшего
намека на органический материал. Все вокруг него отдавало металлическим
блеском, разноцветием пластика и холодной пустотой стекла.
- Пожалуйста, назовите себя и сообщите цель вашего визита, уважаемые
гости! - вывел Германа из задумчивости чей-то громкий, бесчувственный и,
как ему даже показалось, немножко высокомерный голос. Голос обрушился на
барабанные перепонки Германа как бы из пустоты и, в тоже время со всех
сторон разом. Голос не имел интонации, тщательно выговаривал слова и без
всякого сомнения принадлежал автомату.
Герман чисто инстинктивно отпрянул назад и насторожился, тщетно пыта-
ясь заткнуть свои уши пальцами.
Девушка же напротив, чувствовала себя как обычно - раскованно и неп-
ринужденно.
На ее очаровательном личике не было видно ни малейшей тени замеша-
тельства, не говоря уже об испуге. Она уверенно вскинула голову и своим
мелодичным голосом вызывающе ответила автомату:
- Те, которые живут, приветствуют тебя, Бдительный Страж . Мы пришли
с миром и жаждем увидеть твоего хозяина. Если он занят или его нет среди
Машин, мы готовы его подождать.
- Те , которые живут ?! - не удержался от насмешки в голосе Герман ,
надменно вскидывая брови, громко фыркая и скрещивая на груди руки. - Од-
нако, в чувстве юмора этому роботу - Хранителю не откажешь. Может быть
мне еще ему и свою автобиографию рассказать ? Или предъявить идентифика-
тор личности ? !
Девушка сделала вид, что не заметила его несуразной шутки.
Громко стуча каблуками своих изящных сапожек, ОНА уверенно направи-
лась в сторону подиума.
Не успела она сделать и нескольких шагов, как все вокруг них неожи-
данно озарилось ярким и ослепительно белым светом. В считанные секунды
преобразившим все окружающее их пространство до неузнаваемости. То, что
открылось их взору, теперь уже не имело ни малейшего отношения к преды-
дущей картине. Свистопляска яркого света и теней сделали свое дело.
Зала уже не имела вид мрачного и запущенного бункера.
Теперь это было уже нечто среднее между чопорным музеем всевозможных
механизмов и вызывающей пародии на человеческое жилище. Если бы кто-ни-
будь предложил Герману высказать свое представление о том, что такое аб-
солютный хаос и беспорядок, то очень может быть, что Герману теперь уже
не пришлось бы напрягать свою фантазию и абстрактную составляющую его
разума. Все это было перед его глазами.
В виде немыслимого нагромождения бытового мусора, уродливой мебели из
стали и пластика, замерших в оцепенении манипуляторов, электронных бло-
ков и даже целых машин и механизмов, о предназначении которых можно было
только догадываться. Герман усмехнулся и громко прищелкнул языком.
Совершенно случайно его взгляд остановился на том самом месте, где
прежде располагался безжизненный подиум. Герман замер от неожиданности и
едва заметно побледнел.
Подиум был на своем привычном месте. Такой же серый и гладкий как
прежде, он возвышался на добрые полметра над всем этим миром хаоса и
безвкусицы.
Все было как прежде, за исключением одной детали. Он был ОБИТАЕМ.
Если, конечно, хотя бы один из двух незнакомцев, похожих друг на дру-
га как две капли воды и чинно восседавших за шахматной доской в самом
его центре, был человеком.
- Апонас Никитович, мы к Вам. Вас можно потревожить ?!- робко обрати-
лась к незнакомцам девушка, так же, как и Герман обескураженная их нео-
бычайной похожестью друг на друга. Оба незнакомца, как по команде, под-
няли головы и удивленно вскинули брови в адрес незваных гостей. Девушка
опешила, растерянно переводя взгляд с одной загадочной фигуры на другую,
раскрыв от удивления рот и отчаянно хлопая глазами.
Между тем, одна из фигур заулыбалась, поспешно скочила на ноги и,
вполне по- человечески, бросилась к ним навстречу.
- Я безумно рад вас видеть, дорогие друзья. Особенно вас, Герман. У
меня так редко бывают гости . Все почему-то очень боятся моих "кадаври-
ков". Но они же такие милые и ласковые. Зачем же их бояться? Их надо
просто любить! А, главное, как можно чаще прощать за наивность и безгра-
ничное любопытство. При этих словах незнакомца Герман поморщился и де-
монстративно заскрипел зубами.
Девушка в свою очередь поспешила прижаться к его плечу и многозначи-
тельно усмехнуться. Подобно сказочному колобку Апонас Никитович выкатил-
ся навстречу своим гостям, дружелюбно распахивая перед ними объятия.
Герман вежливо пожал протянутую ему руку, а девушка, чисто по-дружески,
чмокнула Грыву в щечку.
- Вы, наверное, устали с дороги, да? Может быть, вы хотите кофе или
даже немножко перекусить ? - с пулеметной скоростью выплевывая слова,
продолжал Грыва. Герман неуверенно пожал плечами, старательно подыскивая
в своей памяти наиболее вежливую и приемлемую для сложившихся обстоя-
тельств отговорку. Девушка же напротив ухватилась за предложение Грывы с
нескрываемым восторгом и нетерпением.
- А этот...- неожиданно вспомнив про второго незнакомца, неуверенно
произнес Герман. - Вы нас с ним не познакомите ?! Что-то раньше я его
никогда не видел. Или я ошибаюсь ?!
- Да-да , конечно. Как я мог так с вами и с ним поступить. Я совсем
забыл про Гому. Какой конфуз. Мне так перед вами неудобно, - засуетился
Грыва, смущенно опуская голову и разводя в сторону руками.
- Вот, позвольте вам , мои дорогие друзья, представить на суд мое
последние творенее . Я бы даже сказал
- детище. Его зовут Гомункулус ! - поспешил взять себя в руки Грыва.
- Он что , тоже ... робот ?! Или, как вы его там называете - "ка-
давр" ? - догадался Герман и презрительно посмотрел в сторону двойника
кибертехника.
- Ну что вы, Герман, как вы могли такое подумать. Разве Гома хоть
чем-то похож на весь этот кибернетический хлам ? - обиделся Грыва, гром-
ка сопя и неуклюже переступая с ноги на ногу. - Гома мой друг. Или даже,
если хотите, неотъемлимая частица меня самого. Может быть даже он - это
и есть я. А я - это он. Вы знаете, я уже и сам начинаю путаться в том ,
кто из нас настоящий. Я или он !? А может быть мы оба ?
Герман безразлично кивнул, тщетно пытаясь найти в словах кибернесиста
хотя бы толику здравого смысла.И на всякий случай принялся разминать
свои затекшие мышцы.
Он уже устал чему-либо удивляться.
Ему смертельно захотелось вновь оказаться на "Иуде", беззаботно рух-
нуть в гостеприимные объятия ПКЖ и ни о чем больше не думать.
Ни об этом странном, если не сказать больше, кибернисисте. Ни о его
сумасшедших киборгах. Ни, уж тем более, об этом загадочном незнакомце,
все еще продолжавшем неподвижно сидеть на корточках перед шахматной дос-
кой. Между тем, Грыва, как ни в чем не бывало, подхватил девушку за руку
и вместе с ней вновь устремился к подиуму. В ту же секунду его двойник
невозмутимо встал, сгреб в охапку шахматную доску, вежливо поклонился и
поспешил уступить свое законное место девушке. Та с готовностью приняла
его предложение и, подмигнув Герману, уселась рядом с Грывой в самом
центре подиума.
Герман, в свою очередь, тоже решил присоединиться ко всей честной
компании.
Он ловко взобрался на подиум и , проводив взглядом быстро удаляющуюся
в неизвестность фигуру Гомолускуса, наконец успокоился и неподвижно зас-
тыл в позе лотоса по правую руку от девушки.
Кибернисист грузно плюхнулся на ковер рядом с ними и, выхватив из-за
пазухи нечто, напоминавшее пульт управления, лихорадочно забегал по нему
пальцами. Подиум завибрировал, начал быстро деформироваться и менять
свою форму.
Так продолжалось до тех пор, пока все собравшиеся вдруг не почувство-
вали себя в плену уютных и идеальных по форме кресел. А возле их ног,
прямо из недр подиума, вдруг не возник импровизированный столик со все-
возможной посудой и другой бытовой мелочью.
Герман не успел и глазом моргнуть, как ближайшая к нему чашка задыми-
лась паром и окуталась густым ароматом свежесваренного кофе.
Еще через мгновение стол уже был уставлен всевозможными яствами и за-
кусками, вполне земными и поэтому аппетитными.
Герман не заставил себя долго уговаривать и быстро принялся за дело.
Тем более, что вкусно поесть он всегда любил. Хотя и старался всеми
силами скрыть эту свою слабость от окружающих.
Грыва и девушка от него не отставали.
Чувство голода, похоже, им тоже было не чуждо. Даже несмотря на при-
родную скромность и изысканные манеры девушки, и неподражаемую рассеян-
ность и безалаберность кибернисиста. Насытившись, Герман откинулся на
спину и , неожиданно для себя , обратился к Грыве:
- Я конечно, понимаю, что моя просьба может прозвучать несколько нео-
жиданно, или даже бестактно, - развязно произнес он, чуть заметно крас-
нея. - Но вот в эту самую минуту я бы не отказался от ароматной сигары и
рюмочки любого крепкого алкогольного напитка. Грыва в ответ улыбнулся и
понимающе кивнул.
Девушка, напротив, возмущенно вскинула брови и демонстративно отвер-
нулась в сторону.
- Делайте что хотите, - раздраженно бросила она через плечо в адрес
мужчин и принялась с наигранным любопытством разглядывать кибернетичес-
кую кунсткамеру Грывы.
Герман, не скрывая своей радости, громко щелкнул пальцами и в нетер-
пении уставился на кибернисиста.
Тот вновь забегал пальцами по своему всемогущему пульту и уже через
минуту они оба потягивали из стеклянных бокалов старинный коньяк и с
наслаждением попыхивали сигарами. Немного расслабившись и почувствовав в
своих жилах пьянящую негу, Герман первым прервал молчание и, как бы
невзначай, произнес:
- А вообще-то , мне здесь уже начинает нравится . Покой и безмолвие -
в этом что-то есть. Почему я об этом сам никогда не думал всерьез? Это
же так просто?! Грыва с готовностью кивнул, делая очередной глоток из
своего бокала и расплываясь в сладострастной улыбке.
- Однако, - неожиданно спохватился Герман. - Дорогой мой Апонас Ники-
тович, вы кажется обещали нас познакомить с вашим молчаливым другом. По-
чему его с нами нет ?! Он не любит чужих компаний или ...?!
- Вот именно "или" ! - перебил его Грыва, усмехаясь. - Он просто еще
не знает что такое обычное человеческое общение. Не говоря уже о том,
чтобы вообще можно было что-то любить, а что-то нет. Я еще не успел его
этому научить.
- Вот я и поймал вас на слове, дорогой Апонас Никитович, - вырвался у
Германа возглас победного ликования. - Значит, он все-таки робот ?! Ну
признайтесь, ведь дело обстоит именно так ? Ведь это только роботы,
пусть даже очень совершенные, не способны испытывать чувств. Или я оши-
баюсь ?
- Некоторые люди тоже на это не способны ! - раздраженно заметила де-
вушка и тут же поспешила вновь вернуться к созерцанию машин.
Герман фыркнул, вполне справедливо принимая ее фразу на свой счет, и
уже собрался потребовать от девушки объяснений, но Грыва его опередил .
- Вот именно, что вы ошибаетесь. - произнес он невозмутимо, но твер-
до. - Гома не машина. И даже, если хотите, не киборг. Хотя, если честно,
кое-что в его происхождении и имеет технократические корни. Но только в
отношении его прошлого, но, отнюдь не настоящего и будущего. Гома, в об-
щем, даже более живой, чем мы все. Потому что в его сознании нет и не
может быть стереотипов. Потому что он не способен ни в чем сомневаться,
и, уж тем более совершать умышленные ошибки. В чем-то он даже совершен-
