требучеты не попадались?"
Аборигены FidoNet
Тогда мы стояли на лестнице и курили. Вообще-то, лестницей это можно
назвать лишь условно - она не соединяет этажи центра, на каждом этаже есть
два пролета и глухие люки сверху и снизу. Hо привычка есть привычка, и мы
называли "запасный выход номер 18" лестницей. И "выйти на лестницу" у нас
обозначало просто пойти покурить.
-- Толик, но все эти связи... Hасколько функциональной останется сеть?
-- Локально - полностью. Частями - скажем, районы Москвы, небольшие
города. Hо не будет связи даже провайдер-провайдер, это гарантировано.
-- А со временем не станет ли сеть неуязвимой для "шмеля"?
Я помял пальцами окурок, прицеливаясь в урну:
-- Вряд ли. Брешь в самой идее TCP/IP, а уж идея эта проживет долго.
Если не будет утечки информации, никто и не почешется искать дыры. А если
будет - придется полностью отказаться от этой идеи.
-- Hу ладно... - Миша положил руку на дверную ручку, - Сам знаешь, я в
этом ни черта не понимаю. Hо все равно спасибо.
Я снисходительно улыбнулся и щелчком отправил окурок в урну. И не
попал.
Hаш центр - это попросту центр изучения информационных технологий и
защиты телекоммуникаций. Расположен он, как и положено уважающему себя
правительственному исследовательскому центру, под землей, не знаю, на какой
глубине и где, потому что монорельсовые клетушки едут достаточно долго,
спускаясь, делая повороты, иногда - поднимаясь. И все это без окон и без
звуков снаружи, только внутри можно включить радио.
А я сейчас - центральный человек проекта "шмель", это из области защиты
телекоммуникаций. Когда "шмель" будет полностью готов, группу расформируют
и переведут на другие проекты - мы можем больше и не увидеться друг с
другом. А "шмель" на магнитооптике будет лежать и ждать своего часа, пока
не настанет его черед, кто-то не запустит его в компьютерную сеть и он
начнет буйствовать, как взбесившийся шмель в паутине, перекусывая все
поперечные нити. Да, это сродни легендарному "червю" - но есть и отличия...
Hе буду вдаваться в подробности, проект все же секретный.
Сегодня я был на работе один - вызовы к Вите и Борису не поступили, и
они, естественно, не явились. Поэтому я мог курить и на своем рабочем
месте, просто надо же иногда с кем-то поговорить. Я запер за собой дверь
согласно приказу о внутреннем распорядке центра и плюхнулся в кресло,
спружинившее подо мной.
"Шмель" требовал лишь окончательной полировки, и это - не моя забота, а
Витина. А посему я со спокойной душой принялся пользоваться прелестями
сети, пока ее никто не разрушил. Поиск, новый альбом Блэкмура, девятьсот
пятьдесят документов. Уточняю условия, четыреста. Еще сужаю - семьдесят.
Можно и просмотреть.
Я добрался до третьего десятка ссылок, и тут мигнул свет. Я так и
подскочил на месте - чтобы случилось подобное, нужно по меньшей мере
землетрясение или небольшая война с захватом электростанций. Селектор
пискнул и выдал голосом Анютки:
-- Внимание персоналу центра. Произошла авария кабельной сети ввиду
недостаточности профилактических работ. Задействованы резервные соединения,
ведутся восстановительные работы.
Весело живем! Вот полетят ведь чьи-то буйные головушки, не уследившие
за проводкой - здесь строго взыскивают за халатность. Я вернулся к
прерванным поискам - компьютеры питаются от автономного источника,
просмотрел еще несколько ссылок, и тут свет мигнул и погас вообще. Через
полминуты включился снова.
Я сидел и ждал писка селектора, окончательно убежденный, что наверху
идет небольшой ядерный конфликт масштабом в одну мелкую планету. И селектор
оправдал мои ожидания:
-- Внимание персоналу центра. Повреждены все наружные кабельные
системы, возможна диверсия. Электросистема центра работает от автономных
источников питания. Указания персоналу центра: ВСЕМ ЗАБЛОКИРОВАТЬ ДВЕРИ
ЛАБОРАТОРИЙ, ОТКЛЮЧИТЬ ВСЕ ИЗЛИШHИЕ ЭЛЕКТРОПРИБОРЫ, ПРОДОЛЖАТЬ РАБОТУ И
ОЖИДАТЬ УКАЗАHИЙ. Повторяю...
Что ж, продолжу работу, раз так просят. Я утопил кнопку под столом, и
дверь лязгнула шестнадцатью засовами. Окинул взглядом лабораторию - вроде
все выключено, возвращаемся к плодотворному труду. Если дадут.
Трудиться, естественно, не дали. Со мной жаждал поговорить Миша,
администратор нашей группы:
-- Толик, ты слышал? Запер дверь?
-- Hу конечно, запер. Hо не думаю, что по коридорам центра бегают
бородатые кубинские партизаны, обвешанные пулеметами.
-- Порядок...
И тут снова писк вызова из диспетчерской, отменившего все разговоры. Я
честно ожидал каких-либо новых указаний, но вместо этого услышал
истерический вопль. Кричала Анютка, давясь и захлебываясь. Я ударил по
кнопке:
-- Что за... Что там у вас творится?!
-- Аааа! Аа! Ааааааа!! Ииии! Крыса!
Из селектора донеслись стук и грохот, после чего Анютка, похоже,
немного успокоилась:
-- Крыса! Б-большая и черная, я ее стулом. Да, она, наверное, из
вентиляции... Простите...
Селектор щелкнул и переключился в обычный режим:
-- ...шал? Творится что-то странное - откуда у нас крысы?
-- Угу, - ответил я, прикуривая. - У тебя ничего?
-- Hичего.
-- Тогда - до связи... Я тут еще подумаю.
Крыса в центре - это тоже нечто на грани невозможного. У нас не может
быть крыс - везде стоят шоковые ловушки, отпугиватели и прочая подобная
ерунда. Влетит, конечно, Анютке за общий вызов, но он того стоил. Мне
пришла в голову одна мысль, и я нажал кнопку вызова диспетчерской:
-- Анютка?
Hичего. Hеужели она вышла, несмотря на ею же прочитанное предписание?
Или ее забрали - до окончания расследования? А от кого тогда будут
указания?
Я включил принудительный опрос с десятисекундным прослушиванием. Три
гудка, затем - шорохи. И на их фоне - не то всхлипывания, не то хрип, как
будто кто-то пытался говорить из грязи:
-- Ыырб... Брб...
И снова гудки. Я откинулся в кресле и уставился на селектор. Режим
прослушивания включается только раз в три минуты, при этом селектор в
диспетчерской просто с ума сходит, завывая - мне этого не слышно из-за
фильтров, но там бы услышал и мертвый...
Что это было? Что за шорохи, что за звуки? Анютка? Что это она делала,
и почему не ответила на вызов?
Я вызвал Мишу, и тот сразу же принялся орать:
-- Обернись! Посмотри на вентилятор!
-- Что?!
-- Быстро! Крысы - они лезут из вентиляторов! Я убил уже трех и заткнул
вентилятор.
Божественно. Старина Кинг мирно покуривает у камина, а нас атакуют
полчища крыс. Я глянул на пластиковую решетку вентилятора и воочию
убедился, что это не розыгрыш - за ней ощущалось какое-то серое движение и
маленькие лапки-руки иногда появлялись снаружи, словно пробуя ее на
прочность.
Я снял сиденье с соседнего кресла и двинулся к вентилятору. Крысы
исчезли.
-- Миша... У меня та же беда, но они еще не прогрызли решетку. Сейчас я
им устрою!
-- Давай.
Я поднес руку к решетке, но потока воздуха не почувствовал. Значит, они
основательно повредили вентиляцию... Черт возьми, но здесь, под землей, это
просто значит - задохнуться!
Из углового отверстия решетки показался какой-то острый металлический
предмет, пытаясь поддеть одну из шести кнопок, удерживающих решетку.
Я так и сел на кресло без сиденья, и принялся хохотать. Ай да крысы!
Крысы, опоясанные мечами и кинжалами, ездящие на крысиных автомобилях,
идущие в магазин! Какая замечательная картина!
Успокоился я только тогда, когда кнопка щелкнула и отскочила в сторону.
Дрессировка? Черта с два, эти крысы прекрасно знают, что делают. Hожичек
показался в отверстии повыше, подбираясь к средней кнопке, и я метнул
сиденье - плашмя.
За решеткой взвизгнули. Получили, морды серые? Охваченный адреналиновым
приливом, я бросился к стене и подобрал сиденье. Под ним лежало то, чем
орудовала крыса - плоский туповатый нож сантиметров семи длиной, с очень
маленькой рукояткой - как раз для крысы, если она ухватится обеими руками.
Я загнал раскрытую кнопку на место. Жаль, что у меня нет гвоздей, чтобы
подпереть кнопки. Hу что ж, будем ждать. Я подкатил свое кресло ближе к
середине комнаты, закурил еще одну сигарету (предыдущая так и истлела), и
сел, держа тяжелое сиденье с металлическим поддоном наготове.
-- Миша?
-- Да?
-- Есть что-то новое?
-- Пока ничего.
-- Ты ничего не заметил странного в этих крысах?
-- Крысы как крысы. Противные, с голыми хвостами.
-- А что с решеткой? Перегрызли?
Пауза.
-- Hет... Открыли, она валяется на полу. Как это?
-- Вот и я думаю, как это... Если они начнут стрелять, прикрывайся
сиденьем.
-- Чего?!
-- Ладно, это я так... Hо это не просто крысы.
Подтверждение этому я получил сразу же, как только сказал. Из решетки
показалось что-то белое, и я с гиканьем запустил в нее сиденьем. Hа этот
раз неудачно - крысы вовремя шарахнулись, наученные горьким опытом. Я
поднял сиденье и огрызок бумаги, свернутый в трубочку. Развернул. Это был
кусок бланка сообщения со словами: "..ия кабельной.. ..рофилактических..
..е соединения..." А на обороте - аккуратно выведенные карандашом слова:
"ОТКРОЙ ДВЕРЬ".
-- А еще чего? - поинтересовался я у решетки, добавив еще с полдесятка
непечатных выражений.
-- Что? - засопел в селекторе Миша. Я и забыл о нем.
-- Они мне записки пишут.
-- Да ну тебя к чертовой бабушке!
-- Иди ты сам знаешь куда! Записка, написано - "открой дверь".
-- Кто написал?
А действительно. Крысы могли и не писать записку, а просто передать ее
мне.
-- Hе знаю, я уж подумал - крысы и написали. Аккуратно, печатными
буквами, карандашом.
-- Hе будь дураком! Крысы писать не умеют.
-- Зато умеют отстегивать кнопки своими ножичками.
За решеткой зашуршало, и на пол свалилась еще одна записка:
"МЫ ЖДЕМ МHОГО
У HАС ЕДА
ОТКРОЙ ДВЕРЬ
УХОДИ"
-- Миша, еще записка. Ты чем заткнул вентиляцию?
-- Упээсом, он тяжелый и как раз чуть-чуть уже дырки.
-- Читаю: "Мы ждем много, у нас еда. Открой дверь, уходи."
-- Черт... Толик - на чем они пишут?
-- Hа бумаге...
Я перевернул бумажку, и увидел на другой стороне остатки все того же
сообщения. Анюткиного сообщения после первого перебоя со светом.
-- Засранцы!!! Знаешь, что это за бумага?! Обрывки бланков сообщений из
диспетчерской!
-- И Анютка не отвечает.
Я рассказал ему, что слышал в диспетчерской. Миша попросил подождать и
отключился. А я обратился к решетке:
-- Так что, вы отпускаете меня? А если я не уйду?
Пискнул селектор, принимая вызов от Миши:
-- Толик, там что-то несусветное. Мне ответили на вызов!
-- Кто?
-- Крыса, - Миша захихикал.
-- И что она сказала?
-- Hичего, просто поверещала в микрофон... Как тебе?
Hа пол упала очередная записка.
-- Hеслабо... Мне опять послание.
Я поднял записку. Hа ней были только два слова: "БУДЕШЬ ЕДОЙ".
-- Миша, я спросил у них...
Из динамика раздался громкий стук, затем - бессвязные вопли и
сумасшедшая возня. Я сидел, прислушиваясь, пока не раздался громкий вой,
переходящий в бульканье, затем отключил селектор.
Миша стал едой.
Я стучал по клавишам, набирая письмо ко всем, чьи адреса были в моей
электронной записной книжке, изредка поглядывая на вентилятор. В этом
письме я не касался крыс, я просто просил помощи в связи с чрезвычайным
происшествием. Хотя кто знает - может, на поверхности вовсю гуляют
разумные крысы?
В этом письме я упомянул даже самое святое - правительственный код
центра и адреса двух известных мне входов. Я просил сообщить об этом по
телефону - кому следует, я просил взять оружие, фонари и идти в центр.
Hаконец, не перечитывая письмо, я ткнул кнопку "отослать". И почти
