лица Реты, как из-за маски.
Она открыла рот, но вместо того, чтобы говорить, извергла поток
черной одутловатой морщинистой плоти. Сначала я подумал, ее рвет, но
затем черная плоть выросла до размеров человека, и росла, пока не
разрослась до размеров личинки, кормившейся на берегу. Образ Реты
был полностью поглощен, и я столкнулся лицом к "лицу" с Чултом в его
обычном ужасном и гротескном виде, с похожими на ножницы жвалами
и глазами тусклыми и невыразительными, как у насекомого. Я отступил
от этих ужасных челюстей и поскользнулся на ошметках человеческого
мяса.
Голос прошептал:
- Я сталкивался раньше с вашим родом. С людьми, кто пытался
перечить мне. Люди, которые наивно и глупо думали, что могут
помешать мне занять мое по праву место в этом мире. Ваша слабость не
достойна презрения. Ваши грехи так незначительны, что вас трудно
соблазнить даже смертью, подобающей человеку.
Я продолжал отступать. Может, это не помогло бы мне, но я не
собирался оставаться там для украшения личного пляжа Чулта. Я
сказал:
- Ты был побежден раньше. Ты будешь побежден вновь.
- Не буду, пока есть глупость, ревность и животная похоть. Я
величайший из богов далеких Гиад, помни это, и пока люди молятся злу,
я буду жить и править, даже когда сплю в колодцах и пещерах и жду дней
Атлантиды.
- Атлантида не поднимется.
Личинка двинулась ко мне. Может, это было мое воображение, но
я видел мельком знакомые лица на его насекомоподобной физиономии.
Я видел Дэна, Картера, Джимми Бодина. Я видел Элисон, но это была
Элисон, которую я узнал с трудом, со ртом, растянутым в дикой гримасе
и глазами красными, как будто наполненными кровью. Я видел Рету,
улыбающуюся с вульгарной похотливостью. Я видел отца, мать, лица
людей, давно забытых или умерших. Я видел себя в моменты слабости,
боли или раскаянья.
- Атлантида не восстанет,- прошептал голос.- Но царство Квита -
да. Я чувствую вокруг себя мир после веков заточения. Очень хорошо
чувствую. Он лелеял мое наследство. Он лелеял похоть, обман и
жестокость. Это орудия, с помощью которых я правил, и сейчас, когда я
опять начинаю править, они в хорошем состоянии. Только на этот раз
мир будет сравним с самой темной ночью, где боль и удовольствие будут
единственными маяками на адском горизонте.
Я входил обратно в воду, которая уже дошла мне до колен. Вода
была ледяной, и я чертовски хорошо знал, что долго в воде не протяну. А
шансов смыться через подводный туннель не было.
Через пещеру прокатилась громовая вибрация, и на моих глазах
личинка скаталась и стянулась, как черный парашют, который сложили,
и передо мной предстал высокий рогатый человек, одетый в длинный и
волнистый черный плащ. У него были высокие скулы, раскосые глаза и
кожа цвета пергамента.
- Я морское создание,- прошептал он.- Но это обличье, в котором
я всегда шествовал по миру, в древние времена, когда тьма была законом
и свет не мог проникнуть в пустыни, болота и странные города, где жили
люди и полулюди. Это лицо и тело запечатлено в вашей культуре как
объект ненависти и поклонения, и они опять пойдут по миру, оставляя
раздвоенный след копыта на тропе ночи. Этот образ называли Сатаной,
хотя никогда не знали, что это одно из моих тел в прошедшей вечности,
когда я был гордым и злым Агнаргом в мире столь удаленном, что ваш
народ никогда не знал его. Во имя Агнарга ваш народ совершал
неописуемые грехи, возносил исковерканные молитвы, воздвигал
извращенные и перевернутые символы величайших религий. Но это
ничто по сравнению с тем, что будет делать Сатана сейчас.
Человек распахнул плащ, раскрыв напрягшийся пенис величиной с
лошадиный, цвета старого дерева. Крайняя плоть съехала, и черная
жидкость хлынула из пениса, в то время как личинка снова стала
приобретать свою обычную форму.
- Люди, ползающие по земле, так беспечны,- прошептал зверь.-
Они подозревали о моем присутствии так долго. У них столько историй
о днях моего величия. Но они никогда по-настоящему не верили, что я
все еще жду Дня Зла, когда раскроются могилы не для суда, но для того,
чтобы поднялись мертвые и охотились за живыми. Живые всегда
питались мертвыми, теперь очередь трупов и их несчастных душ. Они
никогда не подозревали, что каждая из их легенд - часть мозаики,
которая могла подтвердить мое существование. Да - боги пришли со
звезд в дни, когда ваш народ немногим отличался от зверей. Мы
открыли им силы и дела столь колдовские, что люди лишь шепотом
говорят о них сейчас. Мы превращали людей в морской народ, чтобы
они могли служить нам и на суше и в воде, где были наши величайшие
твердыни. И все же вы забыли водяных мутантов, которые устрашали
вас, или если не забыли, то думаете, что это сказочный вымысел. Вы
называете их русалками и водяными и плетете о них черт те что в
детских историях. Мы делали и другие вещи. Мы двигали такие
огромные камни, что ваш народ верит сейчас, что предки ваши были
волшебниками. Мы опутали землю сетью психических нитей, по
которым общались и которые, по людскому мнению, являются
волшебными силами. Весь человеческий род контролировался с
подводных гор Атлантиды, забытого царства излишеств, злобы и
испорченности. Это были великие и ужасные дни. Они вернутся.
Снова личинка начала изменять свою форму, и передо мной
появился огромный циклоп газообразной молочно-белой наружности.
Он издавал такой сильный запах тухлой рыбы, что я признал его сразу.
Единственный глаз был тем символом, о котором говорила миссис
Томпсон перед смертью. Создание было тем животным, с которого
древний художник списал того, кого популярные ученые считают сейчас
"одним из космических богов".
Я упал на колени в холодную воду. Не знаю, зачем. Я измучился,
изранился и был побежден, и я не видел возможности убежать, удержать
Чулта от освобождения из этих подземных озер и воссоздания на Земле.
Я поднял глаза к зверю, и он начал творить для меня иллюзии. Из
воздуха он создавал картины, которые жили, бормотали, говорили и
дышали. Я видел, как люди сдирали сами с себя кожу загнутыми
крюками, крича при этом в агонии. Я видел, как люди взрезали себе
животы и вынимали своими руками внутренности. Я видел, как дети
жадно пили кровь пополам с вином, и слышал эхо их безумного смеха.
Женщины лили пылающее масло себе на голову и стояли с пылающими
волосами, мастурбируя в безумии боли. Обнаженные девушки вставали
на четвереньки перед шепчущейся толпой и совокуплялись с обезьянами
и собаками. Их крики и стоны удовольствия раздавались, казалось,
ужасающе близко и в то же время за миллионы миль от меня.
Иллюзии рассеялись. Черное животное было близко, не дальше,
чем в двух метрах от меня. Его окружала аура мертвечины, которая
пугала и от которой тошнило, и даже его насекомоподобные глаза,
похоже, были лишены каких-либо чувств или жизни.
- Что ты собираешься делать? - спросил я у существа, и мой голос
подхватило эхо.- Ты собираешься убить меня?
Сначала существо ничего не сказало. Его острые жвалы сочились
едким веществом.
Затем оно прошептало:
- Мне нужна твоя сила. Мне нужна твоя плоть. Я пролежал в
пещерах так долго, сухим и бессильным. Когда я завладею твоим телом,
я поплыву в последнюю из пещер, пещеру, куда вошел ты со своими
нелепыми друзьями. Эта пещера будет моим тронным залом и моей
неосвященной церковью, и из этой пещеры я начну строить свою новую
империю.
Новые сотрясения вызвали рябь на поверхности озера, и зеленое
свечение сталактитов и сталагмитов потускнело. Они, должно быть,
содержали кристаллики соли, которые возбуждались психокинетической
энергией личинки и светились. Я был рад этому, если только радость -
подходящее для этого слово. По крайней мере, это лучше, чем быть
пожранным в полной темноте зверем, которого я никогда не видел.
Стоя на коленях в воде, я склонил голову и произнес молитву Богу.
Господи, что бы плохого я ни сделал, каким бы поспешливым, глупым,
заносчивым я ни был, как часто бы ни отказывался принять людские
проблемы и страхи всерьез, что бы я ни сделал - пожалуйста, спаси меня
от этого сатанинского существа, пожалуйста, спаси всех нас. Аминь. О
Господи. Аминь.
На поверхности послышался плеск. Я поднял голову и повернулся.
Личинка тоже подняла голову, и я увидел, как ее глаза оглядывали воду.
Через несколько секунд я увидел то, что издавало плеск. Это было
человеческое, точнее женское тело, и оно тихо плыло к нам,
подталкиваемое тем сотрясением, которое высвободило его из ловушки в
туннеле. Это была Элисон Бодин, мой добрый друг и ужасный враг;
смерть наконец-то освободила ее от бремени клешней, чешуи и щупалец
крабообразного. Даже если Бог не спас меня от Сатаны, Он взял душу
Элисон и вернул ее тело в нормальное состояние.
Внимание Чулта сконцентрировалось на трупе. Его жвалы
задрожали и заскрипели, а черное морщинистое тело сократилось от
возбуждения. Это было мертвое человеческое мясо, то, чего хотел
Дьявол. Это было истерзанное тело, которым можно было кормиться.
Чулт скользнул в воду почти без плеска. Он плыл быстро и
уверенно, тридцать метров черного тела, как акула или хищный угорь.
Через секунду его жвалы сомкнулись на теле, Элисон и он зазмеился
обратно, пробираясь на сушу.
Это был мой единственный шанс. Я вдохнул огромное количества
воздуха и оттолкнулся от каменного дна изо всех своих последних сил,
которых, да поможет мне Бог, оставалось немного. Чулт, выволакивая
тело Элисон на берег, даже не заметил, что я исчез и паническими
гребками плыву к тому месту, где выплыл в эту пещеру. Я плыл и плыл
и, казалось, пока я одолевал очередной метр, проходила вечность.
Я оглянулся через плечо. Тело Элисон распростерлось на камнях,
и личинка склонилась над разорванными верхними покровами. Я
вздохнул еще раз и сильнее заработал руками, уверяя себя, что мои ноги
не замерзли, что руки не застыли и что я смогу. В первый раз в жизни я
не верил себе.
Наконец Чулт и его мертвая жертва исчезли за поворотом и я завис
над местом, где, как я думал, я выплыл. Я поднял голову и сделал три
глубоких вдоха. Затем я всосал в себя четвертый вдох, настолько
мучительно глубокий, насколько можно, нырнул в озеро и направился на
дно.
Холодная вода просочилась в нос и уши, но я плыл вниз с широко
открытыми глазами, ища туннель, который вел в следующую пещеру.
Слабое зеленое свечение тускнело, и вскоре я плыл в полной темноте,
толкая себя вниз и вниз, на дно.
Я достиг дна раньше, чем ожидал. Но там был твердый камень,
жесткий и бескомпромиссный. Никакого туннеля. Я медленно плавал
вокруг, дергая руками и ногами, чтобы оставаться под водой, и
чувствовал себя действительно как водопроводчик в полной амуниции
под тремя метрами ледяной воды, ища дыру, на которую у меня,
возможно, не хватит дыхания, даже если я найду ее. У меня закружилась
голова, и я почувствовал, что глупею: в голову пришло, что если я
вдохну воду, как во сне, то поплыву как во сне.
Еще не осознав этого, я нашел туннель. Я так сильно барахтался,
чтобы удержаться у дна, что вплыл прямо в полость, прежде чем понял,
что случилось. Неожиданно вокруг меня оказался камень, а подо мной
ничего, кроме воды, не было, и я отчаянно устремился вниз, хватаясь за
неровные камни и подтягивая тело.
Прошла вечность. Голова раскалывалась от недостатка воздуха.
Но я знал, что у меня есть шанс, а мне только этого и надо было. Я
боролся и боролся и затем почувствовал, как поднимаюсь, как весело
плыву вверх, пока отраженные перекрестные лучи фонарей не пронизали
воду и я не поднялся на поверхность, крича от недостатка воздуха, но
целый.
- Мейсон! - позвал Дэн. Я вытер воду с глаз и увидел его на
балконе, а рядом с ним Шелли. Там был также помощник Мартина, еще
двое офицеров и коротышка в белой спецовке, в котором я признал Пита
Лански из "Литчфилдских Карьеров". Я сделал последние несколько
гребков к балкону, и Дэн, встав на колени, помог мне, дрожащему и
