М.Максимов.
О Бруно Беттельгейме
3 рассказа Максимова из "Знание - сила"
* М.Максимов. Только любовь... Не мало ли? *
Что мы все о взрослых с их бесконечными кризисами и
проблемами? Поговорим о воспитании детей. Этот вопрос волнует
всех, многие согласны, что дела в этой области не всегда
обстоят благополучно. Но почему так?
Мы часто обвиняем наших детей в том, что они
безынициативны, что им ничего не хочется, что им все
неинтересно и т.д. Но встанем на их место и прокрутим пленку
назад. Нам по полтора года, мы только что научились
самостоятельно передвигаться, и перед нами сразу открылся
новый, Удивительный, захватывающий мир. Вот ключ от папиных
ящиков, вот ваза с цветами, мамины часы, но самое интересное --
кран на газовой плите. И все это надо сейчас же потрогать,
положить в рот, все разобрать и во всем разобраться. Но стоит
только протянуть к этому руку -- "Нельзя! Не трогай! Не смей!".
Попробуем еще -- тут уж можно и по рукам получить, и не только
по рукам. И вот, наконец, маленький преступник за решеткой. Он
тихо сидит в углу манежа и сосет соску. Он уже понял, что лучше
всего -- "сидеть тихо и не высовываться", потому что, как
только высунешься,-- сразу получишь по рукам. Очень горько
сознавать, сидя в клетке, что для твоих родителей все эти
неживые вещи -- папины книжки, мамины брошки и т.д.--
значительно важнее, чем ты, чем твои живые чувства.
И вот что удивительно. Эти же самые родители могут
бороться за охрану окружающей среды или за права человека, но
не способны подумать о том, чтобы окружить решеткой не ребенка,
а те, в общем, немногие предметы, до которых ему не стоит
дотрагиваться. Мы запускаем ракеты на Венеру, а создать такие
краны на газовой плите, которые может открыть только взрослый,
-- это нам не под силу. Мы образованны и просвещенны, но детям
от этого не легче. Вот современная мамаша утром обнаруживает у
пятилетнего ребенка мокрую постель. Она начиталась всяких
книжек и знает, что нельзя сына за это наказывать. Но вечером,
когда папа приходит с работы, она закатывает ему грандиозный
скандал, в котором, в частности, упоминается грязное белье,
которое ей приходится за всеми убирать. Все это, разумеется,
при ребенке. Так уж лучше бы она тогда, утром, в сердцах
шлепнула его пару раз.
А вот еще случай. Ребенок только-только начинает говорить.
Его интеллигентная мамаша, вместо того, чтобы приучать его к
горшку, -- теперь это немодно -- заводит специальную книжку, в
которую заносит все его новые слова. И когда приходят гости, с
гордостью сообщает, что за эту неделю ее ребенок освоил на два
слова больше, чем за прошлую. Это очень тонкий случай насилия
над личностью, поскольку ребенок, который тут же лежит в
кроватке весь мокрый и грязный по уши, все это прекрасно
слышит. Он готов для любимой мамы в лепешку расшибиться, только
бы она была им довольна. Но его принуждают к интеллектуальным
усилиям, к которым он еще не готов ни физически, ни морально,
но не приучают к чистоте -- а к этому он как раз и готов (и
физически и морально).
А как же любовь? Ведь известно: "Главное -- любить
ребенка, все остальное сложится само собой". Так вот, к
сожалению, все устроено значительно сложнее. Теперь, наконец, я
перехожу к главному, о чем собираюсь рассказать. Это книга
моего любимого автора Бруно Беттельгейма "Не только любовь".
Мой план таков: сначала о Беттельгейме и о его книгах. Затем
несколько общих слов о его Школе, куда попадают искалеченные
нами дети. А потом мы проведем там вместе с ними один день. Мы
увидим, как Школа просыпается, учится, обедает, играет и
укладывается спать. И, может быть, мы что-нибудь поймем.
Бруно Беттельгейм родился в 1903 году в Вене. Он --
детский врач, лечил детей с психическими травмами. Почти всю
жизнь он жил со своими пациентами и написал много замечательных
книг о детях. Всю жизнь -- кроме полутора лет. которые он
просидел в гитлеровских концлагерях Дахау и Бухенвальд. Он
многое перевидал и пережил там. Но главное, что потрясло
Беттельгейма -- психолога, воспитанника знаменитой Венской
школы психоанализа. профессионального наблюдателя человека, --
это разрушительное воздействие лагерной жизни на личность
заключенного. И он решил исследовать механизм этого разрушения.
Психологическое изучение лагерной жизни изнутри -- согласитесь,
не совсем лабораторный эксперимент.
Результатом такого смертельно опасного исследования стала
книга, которую Беттельгейм создал в лагере. Я сказал "создал",
а не "написал", потому что делать какие-либо записи в лагере
строжайше запрещалось. Свою книгу Беттельгейм запоминал
наизусть. слово за словом, страницу за страницей. Он считает,
что эта книга спасла ему жизнь, защитив его душу от разрушения.
В ней Беттельгейм излагает методологию превращения нормального
здорового человека в "идеального заключенного" -- существо,
лишенное личности, какого бы то ни было внутреннего содержания.
Зато все "идеальные заключенные" похожи друг на друга как две
капли воды. Ими очень легко управлять -- тысячью, миллионом
таких существ может руководить один человек, переключая кнопки
на панели, как управляют радиомоделями.
В 1939 году Беттельгейма выпустили из лагеря, и он уехал в
США. В 1.944 году он стал директором клиники для детей с
нервными расстройствами при Чикагском университете, которая
называется Ортогенической школой Сони Шенкман, Дальше я всюду
буду называть ее просто Школой. В этой Школе лечат в основном
детей, которые не в ладах с этим миром, которые боятся сделать
в нем хотя бы один шаг, произнести слово. Они либо заторможены,
стараются забиться в угол, либо. наоборот, все время дергаются
или трясутся. Они отстают от своих сверстников в развитии, их
часто мучают всевозможные аллергии. Однако во всех остальных
отношениях это нормальные, здоровые дети, у них нет никакой
патологии. Просто, как считает Беттельгейм, они в семье попали
в такие условия, которые оказали разрушительное воздействие на
их еще не окрепшие души. И, отталкиваясь от своего лагерного
исследования, он решил создать в Школе среду, которая склеивала
бы эти рассыпавшиеся на кусочки личности. Школа -- это
интернат, в нем живут от тридцати до пятидесяти воспитанников в
возрасте от 6 до 14 лет. Дети разбиты на группы по шесть-семь
человек, в каждой группе три воспитателя и один учитель. Кроме
того, в Школе работают повара, уборщицы и другой технический
персонал. Есть даже свой стекольщик, и у него всегда достаточно
работы.
Теперь познакомимся с двумя воспитанниками Школы.
Ричард, 11 лет. Вместо человеческой речи --
нечленораздельные звуки, напоминающие рычание. Никаких
контактов с окружающими, единственный друг -- плюшевый медведь,
с которым он не расстается. С Ричардом случаются приступы
неудержимой беспричинной ярости и злобы. После нескольких лет
жизни в школе, когда дела его пошли на поправку, он рассказал
доктору Би (так все называют Б. Беттельгейма в школе), что
мать, чтобы отучить его от "дурных" слов, мыла ему рот мылом.
Но вместе с грязными словами, объяснял Ричард, она смыла и все
остальные. Вот так.
Джордж, 8 лет. Первый раз он убежал из дома в три года.
После этого вся его жизнь -- побеги, ночевки на улице; еда --
где что плохо лежит. Джордж -- страстный рыболов. В возрасте
шести лет он пытался утопить своего сверстника, чтобы завладеть
его удочкой. Он не умеет ни читать, ни писать. А теперь -- в
Школу.
Подъем
Воспитательница входит в спальню, уставленную двухэтажными
кроватями, и начинает раскладывать на тумбочки тарелочки со
всякими вкусными вещами. Дети лежат в постелях, укрывшись с
головой одеялом. Тяжелый, момент -- первый контакт с враждебным
миром. Эти дети, как правило, плохо спят -- их мучают кошмары,
а граница между миром воображаемым и миром реальным у детей не
такая резкая, как у нас, взрослых. Очень страшно выглянуть
наружу из теплого мягкого кокона. Но вот из-под одеяла
высунулась рука -- и воспитательница берет ее в свою. Первый
контакт -- глубинный, древний, невербальный. Теперь положим в
ладошку что-нибудь сладкое -- рука вновь прячется под одеяло.
Но самое страшное уже позади. Спальня зашевелилась. Вот Ричард
выползает из-под одеяла и сразу -- к медведю. Начинается только
им обоим понятный обмен ворчаниями и рычаниями. На другой
кроватке Люсиль уговаривает встать свою куклу, которая никак не
хочет просыпаться.
А вот Джордж начинает свою ежедневную процедуру одевания.
Он, конечно, на верхней полке и просит Кэтти (всех
воспитательниц дети называют просто по имени) достать ему из
тумбочки его любимую рубашку. Р-р-раз -- и рубашка летит на
пол. Кэтти приносит ему другую -- и эта летит в угол. И так до
тех пор, пока не будут раскиданы все рубашки, кроме последней.
Все, теперь можно одеваться.
Не так все просто у других детей. Почти у всех трудности с
координацией движений. Такое впечатление, будто личность,
рассыпавшаяся на кусочки, не может собрать воедино свое тело.
Просыпаясь, ребенок боится, что его руки и ноги сегодня
перестанут ему подчиняться. Ему нужно время на тщательную
инспекцию всего тела. Такая мнительность порождает и всякие
мнимые -- и не мнимые -- боли и болезни. Как быть? Конечно, в
школе есть свой врач, можно его позвать. Кэтти говорить "Знаешь
что. Том. Я понимаю -- у тебя болит то-то и то-то. Давай
сделаем так: ты сейчас встанешь, пойдешь завтракать, а потом
снова ляжешь в постель, и я позову врача. Идет?". А там, после
завтрака, вовлеченный в обычную суету школьной жизни, Том
забудет свои утренние страхи и не вернется в постель. В Школе
каждый может вставать и ложиться в постель в любое время.
Учеба
После подъема -- умывание, затем завтрак, и в класс.
Отношение Школы к еде -- особый, очень важный разговор, я его
отложил до обеда.
В дверь класса просовывается голова Левы. -- Анна, я не
буду сегодня учиться. -- Хорошо, Лева. Приходи завтра. Проходит
три минуты. Снова голова Левы. -- Анна. ты слышала--я не приду
сегодня! -- Хорошо, Лева. Я слышала. Еще три минуты -- и все
снова. -- Я уже слышала, Лева. Не хочешь -- не приходи.
А еще через пять минут Лева уже сидит на своем месте за
партой и делает задание, которое Анна для него подготовила. Но
что это творится в классе?! Здесь собраны дети всех возрастов
от 6 до 14 лет, и каждый занимается своим делом, по
специальному заданию, которое для него подготовлено. Вот
девочка сидит на полу, в руке у нее сладкая булочка, она
сосредоточенно повторяет вслух какое-то правило. Один поливает
цветы, другой беседует с Анной, кто-то клеит макет
геометрической фигуры. А вот маленький мальчик забился под
парту, обхватив голову руками -- только бы ничего не видеть,
ничего не слышать. Ему страшно.
Страх исследования: ты открываешь разные запертые двери и
ящики, открываешь неведомые тебе тайны природы. И вдруг из
одной такой двери на тебя падает скелет... В этом взрослом мире
с тобой все что угодно может произойти,
Страх неадекватности: "У меня опять ничего не получится!"
Эти дети измучены своими неудачами, они знают, что отстали от
сверстников Соревнование -- не для них: невыносима мысль о том,
что "Чарли уже умеет решать уравнения, а я..."
Страх взрослости: учеба делает человека взрослым. "А пока
я маленький, я ни за что не отвечаю.
Бесполезно искать в классе Джорджа. Он принципиальный
