воспитываться с детства. Таланты, таланты человека, способности его к
чему-то определённому – вот что должно с детства выявляться и служить
предметом обучения и началом жизненной дороги его, пусть даже и в ущерб
остальному. Если я не художник – держите меня за руку – я не нарисую,
если я не музыкант – выпрыгните из шкуры наружу – я не сыграю. Как можно
раньше нужно определять, к чему способности есть у человека, и развивать
их максимально, дабы в будущем он нашёл своё место с жизни – это ведь
сделать гораздо легче, когда с самого начала знаешь, чем будешь
заниматься. Сверхнация – это нация в первую очередь действительно нужных
людей, которые будут востребованы, как говорится, «при любом раскладе»,
а не тех, кто существует, только пока существует перенаселённость.
Потому, в конце концов, на Земле останутся лишь производители: с них мир
начинал, ими он и закончит, все остальные уйдут в прошлое. Именно тогда
уйдёт и «лев», традиционно ассоциирующийся у нас с бунтом и борьбой, и
мир вступит в стадию «ребёнка»: перестав воевать друг с другом, все мы
начнём, наконец, жить, а не выживать. Истинно лучшая нация будет
стремиться не к военному превосходству, делающему её врагом других
наций, а значит – уязвимой, особенно, если последние объединятся в
борьбе против неё, как и произошло с казавшейся поначалу непобедимой
гитлеровской Германией, а к экономическому преобладанию, ищущему себе
союзников, партнёров, а не противников. Ну и, что тоже неотъемлемо –
культурность человека, привычка к чистоте и порядку во всём, опять же с
детства воспитываемые, как непреложные существующие, станут визитной
карточкой высшего общества его. Если бы меня попросили описать в двух
словах, что такое «человек нравственный» и что такое «человек
высоконравственный», я бы ответил так: первое – это трудолюбивый
профессионал, второе – интеллигентный трудолюбивый профессионал.
Как добиться этого общества? Тут нужно снова вернуться к Ницше: «…В
человеке можно ценить лишь то, что он переход и гибель…», – под
«переходом», понятно, имеется в виду, что сегодняшний человек – не более
чем промежуточный этап, перевалочный пункт, умное, но не разумное
существование на пути к высшему существу: «…человек – это нечто, что
должно превзойти!..» (Ницше Ф., «Так говорил Заратустра», пер с нем.
Ю.М.Антоновского. – М.: Академический Проект, 2007. – с. 20.) Ну а
гибель – это, конечно, не физическая гибель, не смерть человека как
таковая, а постепенное, со сменой поколений, сокращение и последующее
завершение рода его в угоду роду высшего существа – осознанная,
добровольная, бескровная жертва: ведь, как бы ни пытался лишний выжить,
как бы ни цеплялся в борьбе за выживание за соломинку, лучшие всё равно,
рано или поздно, одержат верх и вытеснят его с лица Земли – вот тут и
должна сработать и уже во многих семьях, осознанно или вынужденно,
работает ситуация «Один ребёнок в семье», о которой мы с тобой говорили
в прошлый раз. На пути к сверхчеловеку человечество почти полностью
переродится. Видишь этот лес? Когда одно из его деревьев заболевает,
Природа не пытается его вылечить – она его уничтожает, расчищая тем
самым место для других деревьев, тех, которые устояли перед натиском
болезни, и так она выводит лучших, самых жизнеспособных. Гниль, плесень,
вирусы и бактерии, вызывающие многочисленные хвори и болезни – всё это
«придумано» Природой: создав что-то, она испытывает это самое что-то на
прочность, дабы выделить из общей массы лучшее и сделать его своей
основой, фундаментом существования себя самой. Точно также все
испытания, что переживаем мы в своей жизни, посланы нам Природой, дабы
выделить лучших уже среди рода «гомо сапиенс». Так почему, воспринимая
такой отбор в Природе как должный, в отношении себя человек считает
такое чем-то бесчеловечным? Ведь иначе нельзя: никогда обычный человек
не станет сверхчеловеком, что бы он ни делал, и не построить ему
общества лучше сегодняшнего – цели совсем другие у него. Даже
возвращение человечества в Норму не поможет ему: не сможет он пересилить
несовершенную, варварскую натуру свою, заложенную в нем при рождении
такими же дикими предками его, ведь она – то, что движет им по жизни, ею
живёт он с рождения и до самой смерти, и никогда не изменится он, как бы
не стремился кто-то сделать его цивилизованнее и культурнее. Бесплодны
будут попытки те: неспособен человек пойти против природы своей, она
сильнее его и всегда одержит верх. А потому – именно через «гибель» и
опять же перерождение, отбор лучших придём мы к высшему, что создать
способен человек на планете Земля – обществу Сверхнации. И Ницше уже в
девятнадцатом столетии сумел вывести своеобразную формулу, описать
основной принцип действия отбора этого: «…Для всякого высшего света
нужно быть рождённым; говоря яснее, нужно быть зачатым для него: право
на философию – если брать это слово в обширном смысле – можно иметь
только благодаря своему происхождению: предки, кровь имеют решающее
значение также и здесь. Многие поколения должны предварительно работать
для возникновения философа; каждая из его добродетелей должна
приобретаться, культивироваться, переходить из рода в род – и сюда
относится не только смелое, лёгкое и плавное течение его мыслей, но и
готовность к огромной ответственности, чувство своей оторванности от
толпы, её обязанностей… охранение и защита того, чего не понимают и на
что клевещут, склонность и привычка к великой справедливости, широта
воли, спокойное око, которое редко удивляется, редко устремляет свой
взор к небу…» (Ницше Ф., «По ту сторону добра и зла: прелюдия к
философии будущего», пер. с нем. Н. Полилова. – М.: Академический
Проспект, 2007. – с. 137.) Только такие, вернув человечество в Норму
природную, смогут пройти те самые «Три превращения», дабы мир стал,
наконец, миром, а не ареной вечных войн, вражды и противостояний мелких
людишек друг против друга. Механизм отбора этого ещё не запущен, и будет
ли он запущен когда-нибудь, зависит если не во всём, то во многом от
тех, кого называют лучшей половиной человечества.
– Без женщин жить нельзя на свете, нет!.. – весело начал я.
– Женщины во всём мире считают, что главное их предназначение в этой
жизни – дом, семья, дети. Согласен, но на самом деле это лишь его часть.
А основное же предназначение их – тот самый отбор, выбор лучшего мужчины
для продолжения рода своего и создания лучшего потомства – и вот с
этим-то многие из них совершенно не справились. Повсеместно слышны
жалобы: вот, дескать, нет достойных мужчин – но откуда им взяться, если
наши самые
красивые и самые любимые их не создали? И раз уж их действительно нет
–это что, достойное оправдание связи с отбросом и порождения новых
отбросов, засоряющих генофонд нации? Кто сказал, что мужчина должен быть
отцом детей всего одной-единственной женщины? Вовсе нет, как раз
достойный, успешный-то мужчина и может, а от себя я бы добавил – должен
стать отцом детей нескольких женщин, и неприятие такого – предрассудок,
на самом деле в этом нет ничего постыдного. Всё-таки лучше быть
матерью-одиночкой и вырастить достойного сына или дочь от достойного
мужчины, пусть даже при этом он будет всю жизнь связан с другой женщиной
и никогда не бросит её. Никакие способы не аморальны, даже то, что
специалисты сегодня называют искусственным оплодотворением – ведь и при
этом будущая мать также сама, осознанно, делает выбор, кто будет отцом
ребёнка её: достойного выбирает она, всё тот же отбор ведя, и в этом и
есть истинное великое предназначение её: этим она даёт начало новому
роду, у которого изначально есть шансы стать в будущем достойной
династией. Пусть у неё будет всего один ребёнок – но его достойное
происхождение плюс то, что его мать способна сосредоточить всё своё
внимание на нём одном, вложить в него по максимуму, так многому научить
его: всё это – огромные преимущества ситуации «один ребёнок в семье»
(двоих детей всем поголовно семьям стоит начать заводить лишь по
возвращении человечества в Норму, дабы полноценно сменялись поколения).
Так всегда лучше, чем связаться с отбросом и наплодить целый выводок
подобных ему очередных отбросов, плюющих на тротуар и отравляющих воздух
смрадом грязного дыхания своего. Предпочти отбросам достойное – и
избавляться-то от них не понадобится: постепенно сами исчезнут, уступив
место более заслуживающим его, и в этом – великая роль отбора. Ты не
представляешь, какую огромную роль играет на самом деле
наследственность: к примеру, почему из двух воспитанников одного
детского дома один выбивается в люди, а другой спивается или становится
уголовником – ведь вроде всё у них было одинаково: и среда, и окружение,
и воспитание? Да всё-то в том и дело, что человек уже рождается либо
личностью, либо нет – я не знаю, кто автор сего утверждения, но согласен
с ним на сто процентов – и его натура, заложенная в нём генетически,
делает из него то, кем будет по жизни он. Наследственность – пожалуй,
намного более действенный фактор, чем воспитание, ведь если человек –
личность, то никакое окружение, никакое воспитание аморальных
«наставников» всех мастей никогда не сломают его и не сделают человеком
массы, человеком стада, которому уготована участь отброса: таким станет
только тот, кто хочет стать таким изначально, потому что такова природа
его, заложенная в нём при зачатии – и не пересилит он её никогда. «…Из
души человека нельзя изгладить того, что больше всего любили делать и
чем постоянно занимались его предки… Совершенно невозможно, чтобы
человек не унаследовал от своих родителей и предков их качеств и
пристрастий, что бы ни говорила против этого действительность. В этом и
заключается проблема расы. Если мы знаем что-то о родителях, то
позволительно сделать заключение и о детях: отвратительная
невоздержанность, затаённая зависть, грубое самооправдывание – три
качества, служившие во все времена неотъемлимой принадлежностью
плебейского типа – всё это должно перейти к детям столь же неизбежно,
как испорченная кровь; и с помощью самого лучшего воспитания и
образования можно достигнуть лишь обманчивой маскировки такого
наследия…» (Ницше Ф., «По ту сторону добра и зла: прелюдия к философии
будущего», пер. с нем. Н. Полилова. – М.: Академический Проспект, 2007.
– сс. 202-203.) Воспитание по сути своей – не более чем моделирование
родителями каких-то штампов, которые они считают удачными, с целью
перенесения этих штампов на потомков, воспитание из них того, что они
хотели бы видеть в качестве наиболее выигрышного варианта продолжения
них самих – но в реальности совсем не факт, что именно этот вариант
окажется действительно наиболее подходящим. Династичность ещё не стала
не слишком нуждается в так называемой полноценной семье и воспитании –
сама жизнь станет для неё главным и единственным учителем, лучшим,
нежели самые лучшие родители в мире, которые при всём желании не смогут
обучить своё чадо всему. В реальной жизни даже зачастую происходит
наоборот: в этих самых «полноценных» семьях любовь родительская
оберегает детей от внешнего мира и этим страшно вредит им, не давая им
возможности самим стать теми, кем хотят быть они, не уча их
самостоятельно бороться с трудностями. Настоящая личность всегда сама
познает всё, что нужно ей для будущего достойного существования её, сама
свои «дали и горизонты» перед собой раскроет: для неё воспитание должно
стать не более чем обучением всему необходимому, что понадобится в
дальнейшей жизни. Ну а трусу и слюнтяю никакое воспитание не поможет,
ведь все постыдные качества характера его – опять же часть природы его,
которую никто, никакое воспитание не в силах изменить. Если потомок
воспринимает воспитание не как обучение азам будущей взрослой жизни, а
как набор каких-то готовых, бесспорно обязательных к исполнению
постулатов, навязываемых родителями, школой, улицей – выходит, он по
своей натуре внушаем и в будущем, скорее всего, опять же будет
подчиняться чужому влиянию – создаст такой когда-нибудь хоть что-то
