"Все равно вывернется", подумал он.
-- А теперь, сказала Даша,-- мы выпьем на брудершафт и перейдем на ты.
Как раз и стюардесса плеснула в пластиковые бокалы красного винца.
Поцелуй у госпожи Дидрихс оказался сдержанным, но Шрагина все равно
пробрало. Как будто не винца бордосского пригубил, а "съел" сто грамм водки.
Даша направила хитрый взгляд своим миндалевидным глазом, оценила поцелуйный
эффект и сказала:
-- Теперь рассказывай ты.
Почему нет? Почему бы не рассказать, не открыться почти во всем этой
женщине, полной разных достоинств -- ведь и красивая, и умная, и спортивная, и
полиции не боится. Собственно и поделиться-то больше не с кем.
Вот Шрагин и поделился.
-- Рита в своем репертуаре,-- подытожила на свой лад госпожа Дидрихс, но от
дальнейших комментариев отказалась.
3.
Одесса была далеко не та, что тридцать лет назад.
Шрагин оказался в чужом городе, где своими осталось только несколько могил.
Можно было утешиться лишь тем, что светлые умы, гуманные и либеральные, назовут
все это прогрессом...
А можно было отдаться работе - выслеживанию Кураева, хотя, по большому счету
Шрагин не знал, то ли он идет по следу киднеппера, то ли с точностью наоборот.
Фирма "Свистецкий энд органс", не смотря на смешное название, находилась на
острие прогресса, и занималась там, конечно же, био- и компьютерными
технологиями. Так, по крайней мере, значилось на рекламной странице фирмы в
Интернете.
А еще Свистецкий ввиду избытка сил и средств был генеральным спонсором
международной практической конференции с вдохновляющим названием "Шелковый путь
против имперского гнета".
Даша позвонила по указанному организаторами конференции контактному телефону.
-- Я представляю биотехнологическую фирму "Чайна Стресс Фэрмэси" из
Гонгконга.
В ответ через включенный динамик послышался нежный голос безграмотной девы.
-- А что это? Что за чай такой, его в магазине продают?
-- Не чай, а Китай, точнее Гонконг. Какой же шелковый путь без Китая?
Червяки-шелкопряды у нас же проживают, -- заобъясняла Даша.
Наконец вместо нежноголосой "хотлайнщицы" трубку взял некто солидный с
серьезными интонациями и, что говорится, представительным баритоном. И,
конечно же, этот баритон запел в правильной тональности.
-- Ниньхао, дорогие китайские друзья. Мы очень рады гостям из Поднебесной.
Но как вы понимаете, наша конференция носит практический характер. Так что
взнос для участников составляет порядка тысячи долларов, для учредителей -- три
тысячи долларов. Желаете войти в состав учредителей?
-- А кто еще в этом составе?-- попробовала уточнить Даша.
Состав, конечно же, разглашению не подлежал.
-- Эта тема скорее для личной встречи,-- отрезал баритон, переходя на бас.
На этом, собственно, темы для телефоного общения иссякли.
-- До встречи на высшем уровне остался час,-- сказала Даша Сергею,-- И ничто
не соединит наши страны лучше, чем...
-- Межнациональные браки,-- предположил Шрагин.
-- Какой же ты, дуралей, право.-- сказала Даша обидные слова совершенно
необидным голосом.-- Ничто их не соединит, лучше чем маленький цветной принтер,
который я вожу с собой в ридикюле.
-- Будем деньги печатать?-- еще более оживился Сережа.-- Эту самую тысячу
долларов.
-- Опять не угадал, просто поразительно. Такое впечатление, что ты всю жизнь
провел в Носопаткино. Мы будем печатать красивые визитки.
-- Про то, что мы из этого самого Гонконга?
-- Я из Гонконга. Ты останешься снаружи. При твоей почти-кураевской
физиономии тебе появляться у этого Свистецкого, конечно же, не стоит. Теперь о
нашем расписании. Конференция состоится в каком-то новеньком отеле на Фонтане.
Там же и банкет, если точнее официальное пиршество духа. Далее, насколько до
меня доходит алгоритм подобных мероприятий, банкет продолжится, но в гораздо
более узком кругу и, наверное, в другом месте. Я попробую туда попасть.
Затем, если понадобиться, вызову тебя. У тебя есть мобильник, и у меня тоже,
так что я буду отстреливать тебе короткие сообщения. Плюс еще вот это -- один
левый друг подарил.
Госпожа Дидрихс надавила пальцем на одну из пуговичек своего стильного
бизнес-костюма.
-- Это "жучок". А вот это детектор к нему. Работают они в цифровом формате,
на прыгающей частоте -- так что заглушить невозможно.
Даша протянула Шрагину устройство размером со спичечный коробок.
-- Смотреть надо за верхними двумя индикаторами. Причем в оба. Первый
показывает примерное расстояние до моей пуговки, исходя из силы сигнала.
Значит, ты действуешь по принципу "теплее-холоднее". Если он стал ярко-красным,
бросайся в атаку. Второй индикатор сообщает нечто более хитрое -- скорость
жучка относительно тебя. Попутно этот замечательный детектор дает, так сказать,
справки о высокочастотном эфире вокруг тебя. Иногда это бывает не бесполезно.
4.
Местное телевидение уделило конференции немало своего внимания.
По "ящику" показывали, как среди стен из мореного дуба расселись
разномастные представители всяких сомнительных фирм и фондов, плюс бородатые
борцы за свободу шелкового пути от имперского гнета, плюс пресса, не только
местная, но и центральная, киевская и московская, которая подавала все это на
уровне мирового хита. Даже была кореспондентка из "Монд", дама почти без
женских признаков, забрасывающая самые свежие "антиимперские" новости через
саттелитовый коммуникатор прямо в парижскую редакцию.
На главном стереоэкране, размером три на три метра, представлялись будущие
виды Шелкового пути.
Легкие поднебесные эстакады на почти невидимых километровых опорах. Всё это
соткано заботливыми нанороботами из алмазных волокон и кремниевых нитей. По
поднебесным дорогам скользят на электромагнитных подвесках невесомые поезда, а
то и просто скачут конники в азербайджанских, украинских, киргизских и прочих
национальных шароварах. На них с завистью смотрят оставшиеся далеко внизу
имперские медведи.
Впрочем, банкет местное телевидение транслировать не стало, пустив вместо
этого фильм про коварство мексиканских любовников, а Сереже ничего не осталось,
как ждать, сидя на кровати, в гостиничном номере.
Наконец мобильник пискнул, принимая сообщение. Даша на пятнадцатой станции
Фонтана.
Шрагин вышел из гостиницы. Несколько мордатых мужиков, предлагавших свои
услуги в качестве таксистов, не внушали ему никакого доверия.
Но чуть в сторону от гостиницы и уже начиналась густая южная ночь, в которой
тепловой взгляд выхватывал только сомнительные фигуры, выглядывающие из-за
углов и подворотен.
Шрагин в отчаянии прошел пятьдесят метров по улице. И вдруг сбоку от него
зажглись фары, мигом ослепив оптику. Погоня? Шрагин бросился от фар наутек и
врезался в какой-то гнилой не видимый ни в одном диапазоне забор. Машина
нагоняла его на узкой улочке и, казалось, что уже "финита" ... Однако, сзади
послышался голос, каких было много в его детстве.
-- Это ще, новый вид спорта -- бег перед автомобилем? Молодой человек, я вас
предупреждаю, что ваши физические силы отнюдь не безграничны, и когда вы в
нынешней Одессе ослабеете, вас могут обидеть, возможно даже побить.
На машине завиднелись шашечки такси, да и таксист был похож на тех, кого уже
сегодня почти нет.
-- Если вы умеете ездить быстро, то, пожалуйста, продемонстрируйте свое
мастерство,-- попросил Шрагин, садясь в сильно пострадавший от хабариков салон.
И в самом деле, на пятнадцатой станции Фонтана Шрагин оказался через
каких-то пять минут. Никакой Шумахер бы не смог проехать в кромешной мгле, в
невозможных кособоких узостях, нередко под вертикальным наклоном -- в отличие
от автогонщика местного разлива, точнее таксера Бени, как значилось у него на
футболке.
Но даже и у Бени имелся свой предел. Машина встала, когда до Дашиного тела,
судя по показаниям детектора, оставалось с полсотни метров.
-- Настал час расплаты, причем в двойном размере, учитывая мое мастерство.--
облегченно выдохнул "таксер".-- Далее ничего не могу вам порекомендовать, кроме
оздоровляющего бега трусцой.
-- Но я же не возражаю,-- в голосе Сережи резко прорезались одесские
интонации.-- Однако, если вы хотите и дальше пользоваться спросом в эту
полночь, то ждите меня здесь. Вот, заметьте, я и в самом деле плачу вдвойне.
-- Я вас признал за своего, молодой человек,-- сказал "таксер" и поклялся
тещей ждать его минимум час.
А Сережа двинулся в стиснутое дачными новостройками пространство. До
"жучка" сорок, тридцать метров, снова сорок...
Наконец Шрагин осознал, что ходит-бродит вокруг хорошо огороженной
территории.
В одном месте есть ворота, но поверх нее шарит взглядом видеокамера. Еще
одна маленькая одесская крепость. На смену позднерабовладельческому обществу
пришло раннефеодальное, и это правильно, товарищи. Лет через двадцать тут будет
ров, заполненный жидким стулом ввиду дефицита воды, каменные стены и перекидной
мостик. Ну, а сегодня всего лишь красивый забор порядка трех метров высотой с
зубчиками наверху.
Душа Шрагина вдруг заощущала прежние жизни, вернее он вдруг почувствовал
себя волосатым и вонючим средневековым ландскнехтом -- покорителем крепостных
стен и заборов.
Значит так, около ограды стоит каштан. Если каким-то образом оказатся на
ветке, причем с довольно длинной доской в руках, то можно запросто перебежать
на ту сторону.
Доска нашлась в куче строительного мусора, но забраться с ней на высокую
ветку смогла бы только обезьяна, причем хорошо подкованная в вопросах лазания.
Шрагин вернулся к таксеру Бене.
-- Мне нужно позарез через этот забор.
-- Боже упаси, чтоб я делал такие нехорошие вещи. Я уважаю частную
собственность. Мне тоже не нравится, когда в мой горшок ходит чужой человек.
-- Частная собственность одного кончается там, где начинается частная
собственность другого. Там, женщина, так сказать, скорее моя, чем чужая.
-- Супруга, что ли?
-- Обижаешь... Но мы обязаны женщин уважать, даже если они нам всего лишь
коллеги по работе.
Одессит Беня подумал, возможно о дополнительных доходах, и согласился.
Такси с помощью троса, переброшенного через ветку, затащило Шрагина с доской на
примерно трехметровую высоту.
Дальше началась полуцирковая эквилибристика над трехметровой пропастью, над
оскаленной челюстью забора.
Приземление все же состоялось по ту сторону ограды, в густом неприбранном
саду, в каком-то компосте...
Метрах в десяти инфракрасное око едва различало стену дома -- чуть более
светлая зелень на зеленом фоне, значит окна темные, никаких признаков жизни.
Или же ставни закрыты. Сережа стал пробираться вдоль другой стены дома. Но и та
выглядела абсолютно безжизненной.
Все внутри стало падать как сухие листья. Шрагину показалось, что он одиноко
застыл в центре космоса. Детектор врал. Даши здесь не было. Может ее не было
нигде. Или ее сейчас терзали где-то за километры отсюда. Максимум чего ему
удалось добиться - это найти пуговицу-жучок. Она была примагничена к обитой
железом дверке сарая.
Что еще с Даши сорвали и что от нее осталось?..
Подумай о дань-тяне, о чем-нибудь отвлеченным, подыши, успокойся...
Пуговица вовсе не валяется на полу, как того следовало ожидать, она
примагничена к железной двери. Это похоже не на шутку врагов, а на уловку
самой Даши.
Шрагин осторожно отлепил "жучок" -- за ним была крохотная дырочка. Дырочка
как дырочка -- для правого искусственного глаза. Но для левого, естественного
-- настоящий диоптрический прицел. Если посмотреть в дырочку, то взгляд пронзит
сарай, пройдет через его оконце и долетит до дома, где горит свет!
Дом располагался на том же участке, огороженном трехметровым забором, но на
некоей внутренней территории, защищенной дополнительным ограждением из колючей
проволоки.
Из какого-то реинкарнационного пласта шрагинской памяти вдруг выплыло
видение -- трупы в рваных шинелях, гниющие на колючке.
Шрагин снял с себя куртку, подобрал еще какое-то тряпье и и двинулся,
