...А потом со мной произошел очень важный случай. Как-то раз мы с тигром
путешествовали во времена средневековья. Была осень - красно-желтые
листья расцвечивали леса и поляны во все оттенки огненного цвета, воздух
был чист и светел; улетали птицы, жалобно курлыкали журавли, еще стояли
последние деньки бабьего лета - и на душе было так хорошо! Ночь следовала
за днем, безоблачная, с чистыми сверкающими звездами, а затем приходил
восход, и нежаркое солнце вставало над горизонтом.
Мы с тигром сытно пообедали и легли отдохнуть: я выбрал место достаточно
далеко от дороги, чтобы нас не увидели люди, - мы спрятались за холмом,
поэтому могли лениво слушать, как скрипят телеги и вялые возгласы усталых
путников замирают где-то вдали. Желтеющая трава шелестела, и шелест ее
был какой-то жестковатый - это засыхающие стебли и листья ее терлись друг
о друга. Летом, когда трава была еще зеленой, она шелестела гораздо мягче
и нежнее, и жаркое солнце вместе с этим шелестом так расслабляло все
тело, как не могла расслабить эта трава - трава осени, бодрящая и
светлая. Пахло нагретой зеленью и свежестью близких осенний дождей.
Тигр спал на боку, я же - на спине, положив свою голову ему на живот.
Зверь был теплый - теплей, чем подушка, - он был живой, и его живот мерно
поднимался и опускался в такт его дыханию. Внезапный резкий лай собак
разбудил нас, я поднял голову и прислушался. Неожиданно, лай стал
приближаться к нам, я отчетливо услышал стук копыт скачущих лошадей, и
мне это не понравилось. Тигр хотел вскочить, но я мысленно успокоил его,
и он только повернулся на живот, однако кончик его хвоста все же
возбужденно забился по траве; я же просто сел и, повернувшись лицом к
источнику звуков, принялся ждать дальнейшего развития событий.
Мы вскоре увидели их - несколько собак мчались впереди группы, состоящей
из двух десятков всадников. Судя по одежде, это были рыцари с
оруженосцами, они все были вооружены и настроены весьма решительно, но,
увидев нас, смутились и отозвали собак, а затем, уже не спеша, подъехали
к нам поближе. На мой взгляд, взгляд человека звездной эпохи, их одежда
была дурно пахнущей и грязной, а железное оружие - примитивным и грубо
сработанным.
Их предводитель обратился к нам с вопросом, скорее всего, он спрашивал
меня, кто я такой и откуда пришел, но в моей душе не было интереса к
разговору - я слишком глубоко познал людей. Меня это удивило - такого
ощущения у меня еще не было ни разу. Я мог бы легко выучить их язык и
ответить, я мог бы послушать, о чем они будут говорить со мной дальше, но
любопытства ко всему этому уже не было, как не было и чувства опасности -
какую опасность они могут представлять мне? Мне?! - да никакой!
Я обнаружил, что мне безразличны их слова и их мнения, их мечты и
желания, но не потому, что они меня чем-то не устраивают, а потому, что
теперь это такое мое внутреннее состояние. Мне надоели люди, я устал от
них, я - не один из них: я - другой.
Он еще что-то говорил, а я смотрел на него равнодушно, как на вещь, и он
понял это. Всадники, конечно же, могли попытаться сделать что-либо со
мной, но их останавливала неизвестность - явно ручной зверь, который не
водится в этой местности, моя одежда - одежда современного человека,
которую невозможно найти у местных ткачей в их лавках, и мое спокойствие,
скорее всего, базирующееся на неоспоримом превосходстве. Нутром да и
умом, наверное, тоже, они понимали, что мы не боимся их, что наша
уверенность в своих силах должна быть на чем-то основана, и,
следовательно, если на нас напасть, мы можем быть опасны для них - а так
оно и было!
Они постояли еще немного, их собаки все так же злобно гавкали, буквально
захлебываясь от лая, но в контакт мы не вступали, и они ушли восвояси. Я
понимал, что они вернутся сюда, что они вернутся с еще большей силой, чем
у них есть сейчас, вернутся со священниками (ибо заподозрят колдовство),
но это будет потом; а сейчас они уходят, и пропасть между мной и людьми
не сокращается - я чужой для них, и чем больше силы во мне, тем дальше я
от людей.
И когда придут они сюда снова, чтобы встретить меня, я оставлю им только
воспоминания о предыдущей встрече - ветер не удержишь в клетке! - и ясное
понимание того, что чудо ушло, что чудо не состоялось, хотя оно было так
близко, что можно было прикоснуться к нему руками. Ночь придет за днем,
день придет за ночью, будут люди, но меня с ними уже не будет, и нет
печали в сердце моем - время пришло, пришло время расставаться с людьми
навсегда.
У меня с людьми разные дороги, и вот они разошлись. У людей есть люди, а
что есть у меня? – так... робкие потуги на власть над Вселенной.
Я даже не могу еще создать из ничего мертвую материю, а из мертвой
материи - разум, но все это будет у меня впереди - так обещал мне мой
"отец". Уже сегодня я могу использовать в самом широком смысле этого
слова любого человека, когда бы он ни жил или будет жить, и независимо от
того, когда он умер или же умрет.
Любая женщина из любой эпохи будет моей, стоит мне только пожелать этого!
Она будет рада общению со мной, в том числе и интимному, или потому, что
я буду выглядеть перед ней так, как она этого больше всего желает, и
говорить ей то, что она от меня ждет; или потому, что я могу изменить ее
сознание в нужную мне сторону до такой степени, что она будет считать
меня единственным, неповторимым и долгожданным – самой большой любовью во
всей своей жизни - и я уже сколько раз успешно делал это раньше!
Но все это умение являться всего лишь частью моего могущества, которое
распространяется на все живые существа и неживые объекты в пределах
Галактики и дальше на протяжении тысяч световых лет; и это все мое
могущество является всего лишь малой толикой того могущества, которым
обладает мой "отец" и которым, возможно, впоследствии буду обладать и я.
Теперь я понял, почему путь, который мне нужно преодолеть – это, прежде
всего, путь внутри меня самого. Не стать Хозяином Миров фактически, если
не станешь Хозяином Миров внутри себя самого. Стать сверхчеловеком мне
было достаточно легко, потому что я все же оставался человеком, однако
Повелитель Миров - не человек. Как найти этот мост (или же его нужно
создать?), чтобы преодолеть эту пропасть? Тогда я не знал этого, и это
незнание приводило меня в отчаяние. Мне нужно постичь Властелина Миров,
при этом все еще оставаясь человеком, - а это так же трудно, как искать
то, чего нет.
Ощущение потери у меня усиливалось с течением времени, и вместе с тем
росло отчаяние. Надежды были, как миражи в пустыне, – они колебались
где-то вдалеке, недостижимые и призрачные. И все же меня не покидала
уверенность в том, что главное находится внутри меня, в моей душе, а
значит, ничего еще не потеряно, хотя я не скрывал сам перед собой того
факта, что в настоящий момент я пока не готов осуществлять, вернее,
реализовывать абсолютную власть над каким-нибудь миром и нести за это
полную ответственность перед своей совестью.
С течением времени, пытаясь постигнуть устройство нашей Вселенной (к
другой у меня тогда еще не было доступа), я все больше и больше
укреплялся в мысли о том, что у нее есть одно очень важное свойство – ее
ресурсы делятся на две части. Первая часть ресурсов - это то, что может
быть использовано живой или же неживой материей Вселенной, а другая часть
- это то, что Властелины Миров оставили исключительно для собственного
использования. Неживая материя не может осознанно использовать эти
ресурсы первой части - она лишь черпает из этого источника свои свойства:
звезда для своего существования использует энергию ядерных реакций, а
потому может излучать энергию в окружающее ее пространство; вода обладает
текучестью и поэтому может образовать водопад, а камень из–за своей
твердости может сформировать горы. Живая материя использует эти ресурсы в
произвольном порядке, а разум - еще и осознанно: рыба может плыть прямо,
может плыть вверх, а может - вниз; носорог может сидеть, бежать, лежать,
смотреть по сторонам или щипать траву; человек каменного века может взять
в руки топор или копье, а человек промышленного века уже может управлять
машиной. Но носорог не может самостоятельно взлететь в воздух, и рыба не
может своими силами покинуть планету и устремиться к звездам: полет - не
для носорога, а космос - не для рыб. Для человека тоже есть аналогичные
ограничения, но он преодолевает их, используя машины и разные придуманные
им самим приспособления; потом перед человеком возникают все новые и
новые трудности, и он преодолевает их, создавая все новые и новые
устройства, и кажется, что человек, или в широком смысле, – разум вообще,
может разрешить любую проблему - если не сейчас, то с течением времени,
однако это не так - Вселенная создана не человеком, а потому большой
самонадеянностью было бы утверждать, что для появившегося в ней разума
она полностью познаваема. То, что Хозяин этой Вселенной оставил
исключительно для своего пользования, то так и останется исключительно
для его пользования - и оно принципиально неиспользуемо живой и неживой
материей, а также непознаваемо для любого разума развившегося в этой
Вселенной – это и есть вторая часть ресурсов Вселенной. Простая аналогия:
рыбки в аквариуме - они не могут самостоятельно переплыть в другой
аквариум, потому что это право владелец оставил за собой. Мое могущество
и мои уникальные способности своими корнями уходят именно к этим
ресурсам, созданным и выделенным Господином этого Мира для себя, и
которыми он поделился со мной, а люди и другие разумные цивилизации могут
использовать только то, что разрешено им законами Вселенной.
...Так и жил я, размышляя, и ум мой метался в поисках ответа и не находил
его.
Как мне дальше жить? - я не знал этого.
Кто я и что мне надо делать? - этого я тоже не знал.
"Кто я?" - это самый важный вопрос для человека или для любого другого
разумного существа; ответив на это вопрос, нужно попытаться ответить и на
второй: "Что я должен делать?", а затем осуществить необходимое. Не
ответив для себя на два этих вопроса, человек не станет полностью
человеком - не ответив на них, и я тоже не стану настоящим Властелином
Миров.
...Ночь охлаждает горячую голову, спокойствие приходит в истерзанный
мыслями разум, и он во сне расцветает пышным цветком истины...
Однажды мне приснился сон... Та ночь была беспокойная и душная. Теплый
вечер почти не принес прохлады после жаркого дня. Я выпил много воды и
лег спать. Она уже уснула, а я тихонько ворочался в кровати, боясь ее
разбудить.
...Я увидел себя в черном-пречерном лесу, хотя, правильнее будет сказать
не увидел, а ощутил, ибо глаза мои практически ничего не видели. Лес был
пустынный - ни шороха, ни звука. Тишина аж звенела в ушах.
Я посмотрел на небо и не увидел там совсем ничего - не было ни звезд, ни
луны - вообще ничего. Черный мрак неба сливался с черным мраком леса.
Удивительно, но мне было совсем не страшно. Все окружающее казалось мене
знакомым, как будто где-то раньше оно попадалось мне на пути и не
вызывало каких-либо негативных ощущений.
В лесу можно было ориентироваться. Бледный свет, как туман, пронизывал
все существо леса, сам он был недвижим, хотя воздух в нем все-таки
двигался. На мне была какая-то одежда, а на поясе висел меч. Что это за
одежда, понять было невозможно, но движений она не стесняла. Меча я не
видел, но ощущал на поясе одностороннюю тяжесть, и что-то твердое плотно
лежало на ноге. У меня было по шесть пальцев на руках. Я был почти
