с конторкой. Дверь, естественно, оказалась запертой. Он
приставил "люгер" к замку и выстрелил.
Комната вполне отвечала своему назначению: она вся была
заставлена стеллажами и шкафами с документами. Смит открыл
окно, устроив сквозняк, скинул на пол кучу всяких бумаг и
поднес к ним спичку. Мигом разгорелся костер.
- Не забыли про эту штуку, а? - Шэффер втащил в комнату
огнетушитель и швырнул его в окно. - Как говорится, на кого
Бог пошлет!
Пожар занялся так скоро, что Шэффер, сразу закоптевший от
дыма, с трудом выбрался в коридор. В этот момент где-то в
недрах замка заревела пожарная сирена.
- Господи, - отчаянно воскликнул Шэффер, - да никак
сейчас явится пожарная команда!
- Пожалуй, что так, - отозвался Смит. - Черт побери, как
же я это упустил! Теперь они точно засекут, где мы находимся.
- Думаете, у них здесь имеется противопожарное
устройство с очень чувствительным индикатором?
- Наверняка. Сматываемся.
Они рванули вперед по центральному переходу, гоня перед
собой пленников, спустились по лестнице на один пролет и уже
вышли на следующий, как со двора послышался шум голосов и топот
ног.
- Живо! Сюда! - Смит указал на задернутый гардиной холл.
- Поторапливайтесь! Ах, черт возьми, забыл! - Он резко
повернул назад.
- Куда же вы, черт подери, - взорвался Шэффер, чувствуя,
как неотвратимо приближается погоня. Больно ткнув ближайшего
пленника стволом "шмайсера", он скомандовал: - Сюда, в холл,
быстро. - Оказавшись за гардиной, он взял свой "люгер" с
глушителем. - Только шелохнитесь - пришью на месте. В этом шуме
никто и не услышит, как вы прощаетесь с жизнью.
Никто не шелохнулся. Громко топая тяжелыми сапогами,
солдаты пробежали мимо. За гардиной слышно было их неровное
дыхание. Этажом выше топот резко оборвался. По доносившимся
оттуда возгласам стало ясно, что, увидев пожар, солдаты только
теперь поняли его масштабы.
- Тревога! Сержант, на связь! - скомандовал
оберлейтенант, атаковавший радиорубку. - Огнетушители сюда,
пожарные рукава! Где же, черт побери, полковник Крамер? Капрал!
Найди полковника Крамера!
Капрал не отозвался, ответом послужил стук каблуков по
ступеням. Они простучали мимо холла и затихли где-то внизу.
Шэффер рискнул выглянуть в коридор - как раз в ту минуту, когда
там появился Смит.
- Где вас черти носили?
- Пошли! Давайте отсюда! Нет. Джонс, не вниз, там вас
встретит целый полк Альпийского корпуса. Прямо по коридору, в
западное крыло. По боковой лестнице. И Бога ради, побыстрее.
Через несколько секунд тут будет тесно, как на Пиккадили.
Торопясь вслед за Смитом, Шэффер повторил свой вопрос:
- Так где же, черт побери, вы были?
- Мы забыли парня, в комнате возле коммутатора. Архив
прямо над ней. Я его развязал и вытащил в коридор. А то
сгорел бы.
- И вы из-за этого рисковали? - поразился Шэффер. - Как
вы можете в такую минуту думать о пустяках?
- Для кого пустяки, а для кого - нет. Например, для
парня, который там лежал. Ну да ладно. Теперь направо, вниз по
лестнице и прямо. Мэри, ты знаешь куда.
Мэри знала. Она остановилась у нужной двери. Смит на ходу
бросил взгляд в окно. Огонь и дым вырывались из северо-
восточной башни. По двору беспорядочно сновали солдаты. И в
этой снующей толпе выделялся один человек - пилот
геликоптера, который неподвижно стоял, привалившись к своей
машине. Смит увидел, как он поднял руку и потряс кулаком в
сторону горящей башни.
- Ты уверена, что нам нужно именно сюда? - спросил Смит у
Мэри. - Двумя этажами ниже того окна, через которое мы
влезли?
Мэри кивнула.
- Безусловно.
Дверь была заперта. Тратить время на возню с отмычкой
было бы слишком большой роскошью. "Люгер" справился с замком в
два счета.
Капралу, которого обер-лейтенант послал на розыски
полковника Крамера, тоже пришлось решать проблему с дверью:
покидая золотую гостиную, Шэффер запер ее и выбросил ключ в
окно. Капрал сначала вежливо постучал. Ответа не последовало.
Он постучал погромче - с тем же результатом. Капрал поддал
дверь плечом, но только ушибся. Попытался выбить замок
прикладом "шмайсера", но строители Шлосс Адлера хорошо знали
свое дело. Поколебавшись, капрал дал по замку очередь, моля
Бога, чтобы полковник Крамер не вздремнул где-нибудь в кресле
возле двери.
Полковник Крамер действительно спал глубоким сном, но
вдали от двери, на мягком ковре, закрыв голову подушкой. Капрал
осторожно вошел в гостиную; брови у него поднялись чуть ли не
до самых волос, а челюсть отвалилась. Глазам его открылась
невероятная картина: рейхсмаршал Роземейер растянулся рядом с
полковником. Фон Браухич и сержант, свесив головы, спали в
креслах, а Анна-Мария - вся в синяках и с растрепанными
волосами - на диване.
Недоумевающий капрал приблизился к Крамеру, стал возле
него на колени и потряс за плечо - сперва уважительно, а
потом раздраженно. Скоро до него дошло, что он смог бы с тем же
успехом трясти полковника хоть всю ночь. И тут же ему бросилось
в глаза, что все мужчины были без кителей и у каждого спящего,
включая Анну-Марию, левый рукав был завернут выше локтя. Обведя
взглядом комнату, он заметил на столике металлический поднос с
пузырьками, ампулами и шприцами. Все стало на свои места.
Капрал рванулся к двери.
Шэффер привязал конец веревки к спинке железной кровати,
проверил прочность узла, открыл окно и сбросил моток в
темноту. В долине все еще догорала железнодорожная станция. В
самой деревне светились огоньки. Внизу патрулировали солдаты с
собаками. Шел легкий снег. Луна выглянула из-за темной гряды
облаков и победно плыла в чистом небе. Даже звезды засияли.
- Похоже, нас неплохо будет видно, босс, - засомневался
Шэффер. - И еще эта волчья стая внизу...
- Будет хуже, если они направят сюда прожектора, -
ответил Смит. - Впрочем, выбора у нас все равно нет. Ну, пошли!
Шэффер обреченно кивнул, перелез через подоконник. И,
схватившись за веревку, на секунду замер, услышав донесшийся из
восточного крыла взрыв.
- Номер один, - удовлетворенно констатировал он. -Ваза
для фруктов, дрезденский фарфор. Надеюсь, -добавил он, - никто
сейчас не справляет нужду в сортире, который я начинил
взрывчаткой.
Смит открыл было рот, чтобы прервать это словоизлияние,
но Шэффер уже стоял на кровле верхней станции. Смит неуклюже,
опираясь на здоровую руку, перекинул тело через подоконник и
посмотрел на Мэри. Она ободряюще улыбнулась ему, но глаза
выдавали тревогу: за ее спиной стояли лицом к стене, сложив
руки на затылке, трое мужчин. Довершал картину Карнаби-Джонс,
державший их на прицеле, причем видно было, что он сам до
смерти боится своего оружия.
Смит присоединился к Шэфферу на крыше станции. Оба
старались вжаться в кровлю, чтобы быть как можно незаметнее.
Возле стены крыша была совсем плоской, а дальше шел резкий скос
под углом градусов в тридцать. Смит задумчиво оглядел его и
сказал:
- Что-то не хочется еще раз испытать приключение, которое
нас тут поджидало в прошлый раз. Нужно подобрать надежный крюк
и вбить для страховки прямо в стену.
- Не надо никаких крюков. Взгляните-ка сюда. Шэффер
голыми руками поскреб ледяную корку; обнажилась металлическая
сетка, крепившаяся на железных прутьях, а под ней - стеклянный
люк.
- Это, кажется, называется "световой люк". А прутья
выглядят вполне надежно.
Они попробовали согнуть один из них, но он не поддался.
Шэффер удовлетворенно улыбнулся и закрепил на нем веревку. Смит
схватился за веревку, но Шэффер твердой рукой разжал его кулак.
- Нет уж, - сказал он, глядя на раненую руку Смита: от
повязки остались одни лохмотья, сквозь которые сочилась
кровь.
- Если вы задумали получить за этот переход Крест
Виктории, забудьте. Шансом воспользуюсь я. - И добавил,
покачав головой: - Сам не знаешь, чего болтаешь, Шэффер.
Лейтенант ухватился за веревку, сполз по склону кровли до
края, перевернулся головой к краю и дальше передвигался уже
медленно, сантиметр за сантиметром.
Заглянув вниз, он обнаружил, что оказался прямо над одним
из тросов лебедки фуникулера. А с левой стороны поисковая
группа с собаками, утопая в глубоком снегу, карабкалась вверх
по откосу в сторону. главного входа в замок. Видно, всех
подняли по тревоге - либо тушить пожар, либо искать
поджигателей. Следовательно, заключил Шэффер, люди из
внутренней охраны проверили обстановку под окнами радиорубки и
обнаружили там девственно чистый, нетронутый снег...
Он посмотрел вверх. Оттуда никакой опасности не грозило:
видно, хозяева Шлосс Адлера решили - какой смысл ставить
часового снаружи, когда враг явно не покидал стен замка. Шэффер
сдвинулся вниз еще на расстояние ладони. Теперь проблема была в
одном. Есть ли охрана на станции, и если есть, то удастся ли
ему, Шэфферу, удержаться на веревке с помощью одной руки, а
второй вытащить "люгер" и снять часового? Конечно, ему грех
жаловаться - он прошел отличную школу, но из него же готовили
не акробата на проволоке. В горле у него пересохло, и сердце
стучало как бешеное. Шэффер изогнул шею и заглянул внутрь
станции. Там никого не было, а если кто и был, то так надежно
спрятался, что Шэфферу было не видать. Логика, однако,
подсказывала, что прятаться там глупо; скорее всего,
дежурившего на станции часового отозвали в замок на пожар.
Насколько он мог видеть, на станции не было ничего
подозрительного, только вагончик, машинный механизм подъемника
и батареи аккумуляторов. Опасностью не пахло. Но вот что его
сильно огорчило. Оказалось, что попасть внутрь станции можно
было только одним способом, причем, отнюдь не по веревке. Дело
в том, что станцию выстроили в типично альпийском стиле: крыша
метра на два спускалась ниже уровня пола, прямо в пропасть.
Выход был один: вскарабкаться по стальному тросу фуникулера на
крышу вагончика и уже оттуда спуститься на пол станции. Шэффер
не стал тратить время на раздумья о том, насколько это
физически возможно. Это должно было стать возможным. Все равно
иначе на станцию не проникнуть.
Шэффер не без труда отполз от края крыши, опять
перевернулся, теперь ногами в сторону ската и посмотрел
вверх. Смит весь напрягся в ожидании, и только лицо его было
как всегда бесстрастным. Шэффер жестом показал, что начинает
действовать, и заскользил по склону, пока ступни его не
нащупали стальной трос.
Он обхватил трос ногами и руками, повис и начал
карабкаться вверх. Это удавалось ему плохо. Поднявшись
сантиметров на двадцать, он тут же сползал вниз на десять.
Трос, натянутый под углом сорок пять градусов, был покрыт
ледяной коркой и промаслен, поэтому, чтобы хоть чуть-чуть
продвинуться по нему вперед, надо было до боли в мышцах сжимать
его пальцами. Такой способ передвижения был просто
самоубийством для Смита с его раненой рукой и абсолютно
невозможен ни для Мэри, ни для Карнаби-Джонса. И самому Шэфферу
подъем давался нелегко. Теряя силы, он представил себе, что
будет, если он сорвется. Мысль об этом-и вид зияющей под ним
бездны, от которого закружилась голова, заставили Шэффера
сделать невозможное. Через десять секунд он, обливаясь потом и
дыша как бегун-марафонец на финише, влез на крышу вагончика.
С минуту он пролежал не шевелясь, восстанавливая пульс и
дыхание. Потом вытащил "люгер", снял его с предохранителя и
