Лица у адмирала и Свенсона стали еще более удрученными. Иностранец -
плохо. Штатский - еще хуже. Но штатский иностранец, имеющий опыт работы на
подводных лодках, - это вообще ни в какие ворота не лезет. Сообразить, что
они думают, мне было нетрудно. Я бы на их месте тоже чувствовал себя не в
своей тарелке.
- А почему вас так интересует дрейфующая станция "Зебра", доктор
Карпентер? - резко спросил адмирал.
- Приказ направиться туда я получил от Адмиралтейства, сэр.
- Это я знаю, это я знаю, - устало проговорил Гарви. - Адмирал Хьюсон
мне все прекрасно объяснил. Но почему именно вы, Карпентер?
- Я немного знаком с Арктикой, сэр. И известен как специалист в области
лечения людей, подвергшихся продолжительному воздействию арктической среды,
обмороженных и заболевших гангреной. Вероятно, я смогу спасти руки, ноги, а
то и жизнь тем людям, которым ваш бортовой врач не сумеет оказать нужной
помощи.
- За пару часов я собрал бы здесь полдюжины таких специалистов,
-спокойно возразил Гарви. - В том числе и офицеров Военно-морских сил США.
Нет, этого недостаточно, Карпентер.
Дело осложнялось. Пришлось заехать с другой стороны. Я сказал:
- Мне хорошо известна дрейфующая станция "Зебра". Я помогал выбирать
место ее расположения. Я помогал оборудовать городок. Начальник станции
майор Холлиуэлл - мой старый и очень близкий друг.
Последняя фраза была правдивой только наполовину, но я чувствовал, что
сейчас не время и не место что-то менять в моей версии.
- Ну, хорошо, хорошо, - задумчиво произнес Гарви. - Но вы по- прежнему
стоите на том, что вы - самый обычный врач?
- Я выполняю разные задания, сэр.
- Разные задания? В этом я не сомневаюсь... И все-таки, Карпентер, если
вы всего лишь заурядный лекарь, то как вы мне объясните вот это? - он взял
со стола бланк радиограммы и протянул его мне. - Коммандер Свенсон сделал по
радио запрос в Вашингтон относительно вас. Это мы получили в ответ.
Я взглянул на бланк. Там было написано: "Репутация доктора
Карпентера не вызывает сомнений. Вы можете доверять ему
полностью, повторяю - полностью. При необходимости ему должны
быть предоставлены любые средства и любое содействие, за
исключением тех, что ставят под угрозу безопасность вашей
субмарины или жизнь членов вашего экипажа". Радиограмму
подписал начальник управления военно-морских операций.
- Весьма порядочно со стороны начальника управления, должен вам
заметить, - я вернул радиограмму адмиралу. - Получив такую рекомендацию, о
чем вы еще беспокоитесь? По-моему, это любого должно устроить.
- Меня это не устраивает, - угрюмо заметил Гарви. Именно на мне лежит
исключительная ответственность за безопасность "Дельфина". Эта депеша дает
вам в какой-то степени карт-бланш действовать так, как вы сочтете
необходимым, вы даже можете потребовать от коммандера Свенсона, чтобы он
действовал вразрез со своими планами. Этого я не могу допустить.
- А какое теперь имеет значение, можете вы или не можете это допустить?
Вы получили приказ. Почему вы его не выполняете? Он не врезал мне в челюсть.
Он даже глазом не моргнул. Похоже, его самолюбие даже не было уязвлено тем,
что от него скрывали причину моего приезда сюда. Кажется, и в самом деле
единственное, что его беспокоило, была безопасность подводной лодки. Он
заявил:
- Если я решу, что для "Дельфина" важнее продолжать нести свою боевую
вахту, чем мчаться сломя голову к черту на кулички, или если я посчитаю, что
ваше пребывание на борту опасно для подводной лодки, я имею право отменить
приказ НВМО. Я сам командующий и нахожусь здесь, на корабле. И меня все это
не устраивает.
Ситуация все больше запутывалась. Адмирал меня не запугивал, он явно
так и собирался поступить: как видно, он был из тех, кому наплевать на
последствия, если они чувствуют свою правоту. Я взглянул на своих
собеседников, взгляд этот был медленный, раздумчивый, я надеялся, что в нем
отразились сомнения и колебания. На самом же деле я лихорадочно заготавливал
подходящую сказочку, которая была бы убедительной для обоих моряков. После
того как я вдоволь поколебался и поразмыслил, я понизил голос на несколько
децибел и проговорил:
- Эта дверь не пропускает звуков?
- Более-менее, - ответил Свенсон. Подлаживаясь под меня, он тоже
заговорил вполголоса.
- Я не хочу вас оскорблять и не потребую, чтобы вы поклялись сохранять
тайну и все такое прочее, - ровным тоном произнес я. - Но хочу
зафиксировать, что на меня было оказано сильное давление и я открываю вам
некоторые вещи только из-за угрозы адмирала Гарви не допустить меня на борт,
если я не удовлетворю ваши пожелания.
- На меня это не подействует, - заявил Гарви,
- Как знать!.. Ну, ладно, джентльмены, факты таковы. Официально "Зебра"
считается метеорологической станцией министерства авиации. Действительно,
она принадлежит министерству авиации, но только пара сотрудников из всех
является специалистами-метеорологами. Адмирал Гарви снова наполнил зубной
стаканчик и молча передал его мне, лицо его при этом оставалось неподвижным.
Старикан определенно умел скрывать свои мысли.
- Зато, - продолжал я, - среди сотрудников вы можете найти лучших в
мире специалистов в области радиотехники, радиолокации, вычислительной и
измерительной техники, даже теплолокации, а собранная там аппаратура
является вершиной научной мысли. Неважно как, но нам удалось установить
последовательность сигналов, которые русские посылают в последнюю минуту
перед запуском ракеты. На станции "Зебра" установлена огромная
параболическая антенна, способная перехватывать и усиливать подобные сигналы
сразу же после их передачи. Радиолокатор и инфракрасный радар дальнего
действия мгновенно определяют пеленг цели, и уже через три минуты после
запуска выдают высоту и направление полета ракеты с самыми незначительными
погрешностями. Все это, как вы понимаете, делается с помощью компьютеров.
Еще через минуту эту информацию получают все противоракетные станции между
Аляской и Гренландией. Еще минута - и стартуют противоракеты на твердом
топливе с инфракрасным наведением. Таким образом, ракеты противника будут
перехвачены и уничтожены, не нанеся никакого ущерба, высоко над просторами
Арктики. Если вы посмотрите на карту, то увидите, что в настоящее время
дрейфующая станция "Зебра" находится практически всего лишь в двух шагах от
стартовых позиций русских ракет. Она на многие десятки и даже сотни миль
ближе к ним, чем объекты системы дальнего обнаружения ракет. Словом, это
новый уровень нашей обороны.
- В этих вопросах я мелкая сошка, - спокойно заметил Гарви. - Я и знать
не знал ни о чем подобном.
Меня это не удивило. Я и сам ни о чем подобном не слышал, я просто
выдумал все это минуту назад. Интересно только, как поведет себя командир
Свенсон, когда, а вернее - если попадет на станцию "Зебра". Ну, да ладно,
когда гром грянет, тогда и будем креститься. А пока меня заботило одно:
попасть на станцию.
- Во всем мире, -продолжал я, - едва ли найдется дюжина людей, помимо
персонала самой станции, которым все это известно. Ну, а теперь и вы это
знаете. И можете сами оценить, как жизненно важно для свободного мира, чтобы
станция продолжала функционировать. А если что-то произошло, то необходимо
как можно скорее установить, что именно произошло, и быстро вновь привести
станцию в рабочее состояние.
- Я остаюсь при своем мнении: вы - не простой врач, - улыбнулся Гарви.
Коммандер Свенсон, сколько времени вам потребуется на подготовку?
- Загрузить торпеды, пополнить продовольственный НЗ, прихватить теплую
одежду для Арктики - вот и все, сэр.
- И только-то? Вы же говорили, что собираетесь немного понырять возле
базы, чтобы проверить маневренность лодки под водой. Сами знаете,
недокомплект торпед смещает центр тяжести.
- Да, собирался - пока не услышал рассказ доктора Карпентера. Но теперь
я так же, как и он, хочу как можно скорее попасть на станцию, сэр. Посмотрю,
есть ли нужда в срочной проверке рулей, если нет, мы разберемся с этим уже в
пути.
- Что ж, это ваш корабль, - согласился Гарви. - Кстати, где вы поселите
доктора Карпентера?
- Можно втиснуть койку в каюту старшего помощника стармеха, - Свенсон
улыбнулся мне. - Я уже приказал отнести туда ваш чемодан.
- И как вам замок? Надежный, правда? - поинтересовался я. К его чести,
он слегка покраснел.
- Впервые в жизни увидел на чемодане замок с шифром, - признался он.
-Именно это, как и то, что мы не сумели его открыть, сделало нас с адмиралом
такими подозрительными. Мне понадобится кое-что обсудить с адмиралом Гарви,
так что я прямо сейчас провожу вас в каюту. Обед сегодня в восемь вечера.
- Спасибо, но я, пожалуй, обойдусь без обеда.
- Могу вас заверить, -улыбнулся Свенсон, - что на "Дельфине" еще никто
не страдал от морской болезни.
- И все же я предпочитаю поспать. Я не смыкал глаз почти трое суток, а
последние пятьдесят часов без перерыва провел в дороге. Я просто устал, вот
и все.
- Дальняя у вас была дорога, - снова улыбнулся Свенсон. Улыбка вообще
почти не сходила у него с лица, и, по всей видимости, находились лопухи,
принимавшие ее за чистую монету. - И где же вы были пятьдесят часов назад,
доктор?
- В Антарктике.
Адмирал Гарви взглянул на меня с видом оскорбленного аристократа, но
тем дело и ограничилось.
Глава 2
Я проснулся все еще вялым и сонным, такое состояние обычно испытываешь,
когда слишком много проспишь. Мои часы показывали девять тридцать, я решил,
что это уже утро, значит, я отключился на пятнадцать часов.
В каюте было темно. Я встал, пошарил в поисках выключателя, зажег свет
и осмотрелся. Ни Хансена, ни старшего механика не было, они, очевидно,
вернулись в каюту после того, как я уснул, а ушли, когда я еще не проснулся.
Я прислушался. Вокруг, как мне показалось, царила полная тишина, я не смог
уловить никаких признаков того, что мы движемся. Безмолвие и покой - прямо
как в спальне у меня дома. Так что же случилось? Что нас задержало? О
Господи, что помешало нам отправиться в путь? Вчера вечером я мог бы
поклясться, что коммандер Свенсон не меньше меня горит желанием поскорее
добраться до цели.
Я на скорую руку ополоснулся в умывальнике пульмановского типа, закрыл
глаза на необходимость побриться, надел рубашку, брюки, обулся и вышел из
каюты. Неподалеку, по правому борту, виднелась дверь. Я прошел туда,
заглянул внутрь. Вне всякого сомнения, это была офицерская кают-компания, а
один из офицеров даже сидел еще за завтраком. Он неторопливо подбирал с
огромного блюда бифштекс, яйца, жареную картошку, лениво поглядывая на
картинки в журнале, тщательно все это пережевывал и производил впечатление
человека, который наслаждается жизнью во всей ее полноте. Он был примерно
моего возраста, крупный, склонный к полноте - как я потом установил, это
было характерно для всех членов команды, питавшихся сытно и калорийно, а
занимавшихся физическими упражнениями мало и редко. Темные, коротко
остриженные волосы тронуты на висках сединой, лицо умное, жизнерадостное.
Заметив меня, он встал, протянул руку.
- Доктор Карпентер, если не ошибаюсь? Рад приветствовать вас в нашей
кают-компании. Моя фамилия Бенсон. Присаживайтесь, присаживайтесь.
Я торопливо поздоровался и тут же спросил:
- В чем дело? Почему мы задерживаемся? Почему еще не отплыли?
- В этом-то вся и беда, - печально заметил Бенсон. - В наши дни только
и слышишь: скорее, скорее, скорее. И к чему это приводит? Я вам так скажу...
