воздух и поместил их дюймах в семи над головами матросов.
Просто исчезнуть на глазах у двух свидетелей было бы неумно. Поэтому
Кирби вернулся в кресло, чтобы оказаться прямо перед ними, когда время
двинется вновь, и только тогда нажал на головку. Сброшенные туфли с
грохотом упали на пол, карта кувырнулась на стол, нож глубоко вонзился в
потолочную балку.
Горшки упали с глухим стуком и, перевернувшись, разбились об пол.
Рене молча опрокинулся спиной на диван, а Рауль стал медленно и тоже
беззвучно клониться вперед, пока не ударился лбом о кофейный столик.
Убедившись, что оба они продолжают дышать, Кирби, наученный горьким
опытом, связал их как можно аккуратнее, стараясь в точности следовать их
недавним советам. В реальном мире справляться с веревками было куда легче:
веревки вели себя как веревки, а не как толстая медная проволока.
Сообразив, что, находясь рядом, они могут развязать друг друга, Кирби
перекинул веревочную петлю каждому через шею, привязал Рауля к железной
каминной решетке, а Рене - к стальной защелке окна.
Вильма по-прежнему была в мужском халате. Раскинувшись на кровати,
она громко и неприятно храпела. Кирби тряс ее, бил по щекам, тянул за ноги
и за руки, щипал - все безуспешно; точно он имел дело не с живым
человеком, а с куклой. Единственное его достижение состояло в том, что
Вильма прекратила храпеть. Но особенно раздражало Кирби, что кукла эта,
как ему казалось, все время хитро улыбается.
Оставить ее здесь он не мог. Вполне достаточно и того, что Карла уже
захватила в заложники Бетси и Бонни Ли. Тогда, стащив со спящей халат,
Кирби принялся ее одевать, стараясь по мере возможности смотреть
куда-нибудь в сторону. Это не совсем удавалось. В отличие от Бонни Ли и
той девицы на пляже, белье на Вильме оказалось непрозрачным и рассчитанным
на длительное пользование. То и дело ее тело безжизненно выскальзывало у
него из рук; время от времени она снова принималась переливчато храпеть.
После нескольких безуспешных попыток причесать непослушные каштановые
волосы, Кирби, порывшись в ящиках, нашел яркий шарфик, обернул им голову
Вильмы и завязал узелком под подбородком. Тут он вспомнил про очки и,
встав на четвереньки, стал ползать по спальне. Очки нашлись под тумбочкой,
но кто-то уже успел наступить на них и раздавить стекла.
Надо было поскорее убираться из этого опасного места, куда в любую
минуту могли нагрянуть люди Карлы. Куда убираться, Кирби еще не придумал.
В любом случае, решил он, ему потребуются деньги.
Рене пошевелился, когда Кирби искал деньги по его карманам. Открыв
затуманенные глаза, матрос тряхнул головой и поморщился.
- Как, черт подери, тебе это удалось? - спросил он слабым голосом.
- Мне помогли.
Рене закрыл глаза.
- Похоже, помощь всегда приходит к тебе в самый нужный момент.
Еще одну пачку денег и ключи от взятого напрокат "Седана" Кирби
вытащил из карманов Рауля. Этот продолжал находиться в бесчувственном
состоянии. На всякий случай Кирби проверил его пульс. Пульс был ровным и
сильным. Кирби оттянул веки моряка. Глаза смотрели в разные стороны.
Интересно, какой вывод сделали бы из этого факта медики, спросил себя
Кирби. Но времени на размышления не оставалось.
Он вернулся в спальню, взвалил Вильму на левое плечо и потащил, рукой
придерживая ее за ноги. При выходе в гостиную ему почудился снаружи
какой-то подозрительный звук. Он засунул руку в карман, и мир тотчас
сделался красным. Оставив свою ношу висеть в воздухе, Кирби вышел из
домика. Никого. "Санбим" стоял рядом с домом, загораживая проезд, ключи
торчали в зажигании. С дороги машину не могли увидеть: ее скрывала буйная
тропическая растительность. Кирби собрался уже перейти в реальный мир и
отогнать автомобиль от дороги, как вспомнил о висящей в воздухе Вильме. Он
быстро вернулся в дом. Падая, девушка могла бы сильно разбиться. Снова
пристроив ее поудобнее на левом плече, Кирби нащупал часы.
- Миссис О'Рурке все это совсем не понравится, - сказал Рене ему в
спину.
- Мои друзья напали на вас неожиданно. Что вы, спрашивается, могли
сделать?
- Гляди, она обязательно что-нибудь придумает.
Оставив угрозу без ответа, Кирби вынес Вильму из дома и осторожно
положил ее на заднее сиденье "Седана". Затем отогнал "Санбим", вернулся,
сел в "Седан", нацепил на нос темные очки, а на голову - бейсбольную кепку
и вывернул на дорогу.
Проехав около полумили, он припарковался у первого подходящего
мотеля.
За конторкой сидел старик портье. Один свободный номер оказался на
первом этаже.
- Вы вместе с мадам? - портье взглянул Кирби за спину. - Где она?
- Спит в машине. Она очень устала.
Кирби расписался в регистрационной книге и заплатил вперед наличными.
Затем подрулил вплотную к крыльцу, выйдя из машины распахнул входную дверь
пошире, вернулся к "Седану" и, подняв Вильму с сидения, взял ее, точно
ребенка, на руки.
Когда с Вильмой на руках он поднимался на крыльцо, то у распахнутой
двери увидел портье, который поджидал его здесь.
- Действительно ли она устала, мистер? А может быть, она больна?
- Я же сказал. Она просто очень крепко спит.
- Поймите, я не хочу неприятностей. У нас приличное место. Где ваш
багаж, мистер?
- В машине.
- Я хочу взглянуть на ваш багаж.
- Давайте сначала я отнесу ее в комнату.
- Лучше оставьте ее в машине. Если у вас нет багажа, вы ее никуда не
понесете.
Кирби вернулся и опустил Вильму на сиденье. Вид ее и вправду не
внушал доверия. Она казалась накаченной наркотиками. Впрочем, так оно и
было.
Кирби подошел к багажнику и приподнял крышку, нажав одновременно на
головку часов. Футах в сорока от них какой-то мужчина разгружал свою
машину, и рядом с ним на асфальте уже стояло несколько чемоданов. Кирби
выбрал два чемодана поменьше, отнес их к "Седану" и поставил в багажник.
Завершив эту операцию, он вернулся в то же положение, в каком находился
перед переходом в красный мир и до конца поднял крышку.
- У всех должен быть багаж, - сказал портье извиняющимся тоном.
- Безусловно, - подтвердил Кирби. Он снова взял девушку на руки. На
этот раз она обняла его за плечи.
- Так хочется спа-а-ать, - пробормотала она, - так ужасно хочется
спа-а-ать.
Портье внес чемоданы в номер. Кирби опустил Вильму на кровать. Она
немедленно принялась звучно храпеть.
- Да, любит поспать, - усмехнувшись, сказал портье.
После того, как портье ушел, Кирби приоткрыл дверь, остановил время и
подхватив чемоданы, с трудом потащил их обратно на улицу. Мужчина у
автомобиля стоял с изумленным видом, нацелившись пальцем в сторону
выгруженного багажа. Видимо, он пересчитывал чемоданы. Кирби поставил два
позаимствованных за спиной мужчины и вернулся в мотель.
Когда он нажал на головку часов, дверь захлопнулась. Сняв с Вильмы
туфли, Кирби написал короткую записку.
"Ты здесь в безопасности. Я вернусь как только смогу. Никого не
впускай, не выходи из комнаты и никому не звони ни при каких
обстоятельствах. Закрой дверь на цепочку. Я постучу сначала пять раз, а
после паузы еще трижды. Кирби Винтер".
Забрав ключ от комнаты, Кирби тщательно запер дверь. Возле торгового
центра он притормозил и, подойдя к телефону-автомату, позвонил в полицию.
Кто-то, сообщил он, пытается вломиться с заднего хода в дом
два-дробь-десять по улице Сансет. Веллерли, владелец дома, в настоящее
время находится в отъезде.
Едва Кирби стали задавать вопросы, он повесил трубку.
Было без четверти четыре. Кирби направил машину на юг, в сторону
Майами. Он понимал, что потратил слишком много времени на свое
освобождение. Когда он находился в красном мире, время останавливалось, и
тогда, если что-то нехорошее происходило с Бонни Ли, это тоже
прекращалось. Но каждую минуту реальности он переживал как личную вину.
При одной мысли о том, что сейчас могут с ней делать, ему отчаянно
захотелось остановить время и пройти весь путь пешком. Силы его, однако,
не были безграничны. Солнце почти зашло. Он обязан появиться в бухте до
наступления темноты! Нельзя допустить, чтобы день закончился прежде, чем
он проникнет на яхту. Нет уверенности, что он сможет разглядеть что-либо в
темноте, в сумраке красного мира.
В отчаянной спешке он и не заметил, как женщина, ехавшая впереди,
неожиданно нажала на тормоз. Взвизгнула резина колес, автомобиль Кирби
ударился в задний бампер ее роскошного серого "Континенталя". Пока
ошеломленный Кирби пытался понять, что произошло, женщина в ярости,
размахивая руками и крича, выскочила из машины. Она уже была рядом, дверца
его автомобиля распахнулась. Справа от себя он увидел полицейского,
спешащего к ним.
Кирби схватил часы и остановил шум и движение. Потребовалось немалое
волевое усилие, чтобы крепко утвердить в голове, что торопиться теперь нет
никакой нужды. Столкновение произошло на средней полосе трехрядного шоссе,
ведущего на юг. Вокруг застыли машины. Кирби вышел на дорогу и огляделся.
В соседнем автомобиле с откидным верхом сидел за рулем невысокий человек.
Чуть обернувшись через левое плечо, он смотрел на столкнувшиеся машины, на
женщину, замершую в очередном вопле. Кирби вытащил коротышку из его
автомобиля и отбуксировал к своему "Седану". Работа эта выходила у него
теперь гораздо лучше: сказывался опыт. Устроенный за рулем "Седана",
незнакомец по-прежнему смотрел назад через левое плечо. Чем большая
поднимется неразбериха, тем легче будет скрыться, невольно рассмеявшись
про себя, подумал Кирби и натянул свою бейсбольную кепку на голову
коротышки, а сам нахлобучил его шляпу. Напоследок он вынул пистолет из
кобуры подбегающего полицейского, вложил в его руки разгневанной женщины,
направил дуло вверх и надавил на спусковой крючок. Сев за руль
освободившейся машины с откидным верхом, Кирби привел мир в движение.
Женщина выстрелила в воздух, опустила руку и уставилась на пистолет.
Полицейский бросился к ней, хватаясь за пустую кобуру. Коротышка повернул
голову, с изумлением оглядел столкнувшиеся машины, полицейского, женщину с
пистолетом, выскочил из "Седана" и бросился бежать. Загорелся зеленый
свет, и Кирби помчался дальше на юг, в полной уверенности, что в этой
истории вряд ли когда-нибудь окончательно разберутся.
Немного не доезжая до бухты, в последних лучах заходящего солнца
Кирби остановил машину у обочины, торопливо пресек движение времени и,
скинув туфли, засунул их под рубашку. Сняв темные очки, он пошел по
направлению к морю. Двигаться среди розовых неподвижных фигур было все
равно, что гулять по мертвому саду, украшенному статуями. Иногда в спешке,
Кирби задевал некоторые из них. Они стояли застывшие и нереальные. Мужчина
разжигал трубку. Пламя казалось сделанным из розовой латуни. Женщина
выпустила сигаретный дым изо рта. Дым неподвижно висел в воздухе, как
странный полупрозрачный пластиковый плюмаж.
Кирби подошел к центральному причалу. Легкая, окрашенная розоватыми
лучами заката зыбь замерла, как расплавленный свинец, застывший и
отполированный.
"Глорианна" стояла у причала. Она оказалась совсем не такой большой,
как Кирби предполагал - футов восемьдесят в длину, не больше. Лысый,
усатый детина стоял на палубе и, сворачивая в бухту толстый торс, смотрел
в сторону города, когда его настигло красное безмолвие. Каюты занимали
значительную часть "Глорианны". Изящной яхта не выглядела, но имела
