бутыль со всех сторон.
- Это может быть просто водичка, мадам.
- Хочешь проверить? - спросила Вирджиния.
- Я? Что вы, мадам! Разве я похож на героя?
Он подошел к столу еще на шаг. Вирджиния поставила сумку
на пол. Бутыль, вмещавшая примерно пинту, блестела в ярком
свете ламп, свисавших с потолка.
- Ладно, тогда положим пушку. - Виллис отстегнул кобуру
с револьвером от ремня и медленно положил ее на стол. Его
глаза не отрывались от бутыли.
- Похоже на представление в театре, верно? - сказал он.
- Да еще с угощением. Если бы я знал, что вы устроите здесь
такой торжественный прием, я бы переоделся.
Он сделал попытку засмеяться, но осекся, увидев мрачное
лицо Вирджинии.
- Простите, я не знал, что здесь всеамериканский съезд
гробовщиков. Что мне делать с задержанной, Пит?
- Спроси у Вирджинии.
- А, Вирджиния? - Виллис расхохотался. - Ну и ну,
сегодня у нас чудная компания! Знаете, как зовут мою?
Анджелика! Вирджиния и Анджелика! Вирджиния - дева и
небесный ангел. Ну как, Вирджиния, что мне делать с моим
ангелочком?
- Проведи ее сюда. Вели ей сесть.
- Входи, Анджелика, - сказал Виллис. - Вот тебе стул. О
господи, это меня просто убивает. Она только что перерезала
парню глотку от уха до уха. Настоящий ангелочек. Садись,
ангел. Вот в этой бутылочке на столе нитроглицерин.
- Что? - спросила Анджелика.
- В бутылке. Нитроглицерин.
- Нитро? Вроде бомба?
- Именно, куколка.
- Бомба! - повторила Анджелика. - Мадре де лос сантос!
- Вот так, - заметил Виллис, и в его голосе послышалось
что-то вроде священного ужаса.
Глава 6
Мейер Мейер, сидевший у окна и печатавший свое донесение,
находился почти напротив входа, и ему было видно, как Виллис
провел пуэрториканкскую девицу в дежурную комнату и усадил
ее на стул с высокой спинкой. Он наблюдал, как тот снял с
нее наручники и засунул их себе за пояс.
Лейтенант подошел к Виллису, обменялся с ним несколькими
словами и, подбоченившись, повернулся к Анджелике. Кажется,
Вирджиния Додж позволит им допросить арестованную. Как
любезно с ее стороны!
Мейер Мейер снова терпеливо склонился над своим
донесением. Он был уверен, что Вирджиния Додж не подойдет к
его столу, чтобы проверить шедевр, над которым он мучительно
корпел, и с полным основанием предполагал, что ему удастся
выполнить то, что он задумал, особенно сейчас, когда в
комнате взорвалась эта пуэрториканкская бомба. Вирджиния
Додж, казалось, была полностью поглощена девицей - ее
порывистыми движениями и потоком колоритных эпитетов,
срывающихся с ее уст. Мейер не сомневался в том, что он
осуществит первую часть своего плана так, что этого никто не
заметит.
Сомневался он лишь в том, сможет ли составить достаточно
красноречивое сочинение.
У него никогда не было хороших отметок по английскому
языку и литературе, и он не умел писать сочинения. Даже в
юридическом колледже его работы никто не назвал бы
блестящими. Каким-то чудом он все же набрал достаточное
количество баллов, выдержал экзамены и в награду получил
поздравление от дяди Сэма в виде любезного приглашения
отслужить свой срок в Армии Соединенных Штатов. Пройдя
через дерьмо и болота своей четырехлетней службы, он был
демобилизован как "отслуживший с честью".
Ко времени демобилизации он решил, что не стоит тратить
драгоценные годы жизни на то, чтобы завоевывать клиентов.
Офисы размером с собачью конуру и гонки на машине "скорой
помощи" были не для Мейера Мейера. Он поступил в полицию и
женился на Саре Липкин, с которой встречался еще во время
учебы в колледже. Он еще помнил дразнилку: "Не прилипали
друг к другу пары так, как Мейер прилип к Липкин Саре".
Дразнилка никогда ему не мешала. Он слушал, как его
дразнили, и терпеливо улыбался. Все было правильно, он
действительно прилип к ней, как она прилипла к его губам
(Сара очень любила целоваться, и, может быть, потому он и
женился на ней, вернувшись из армии).
Решение оставить профессию юриста поразило прежде всего
самого Мейера, но он все же наплевал на юриспруденцию и
поступил на работу в полицию. По его мнению, эти профессии
были связаны между собой. Как полицейский, он тоже стоял на
страже закона, делая свое дело терпеливо и добросовестно.
Он стал детективом третьей степени только на восьмой год
работы в полиции. Для этого тоже надо было терпение.
Теперь, терпеливо ударяя по клавишам пишущей машинки, он
составлял свое послание.
- Как тебя зовут? - спросил Бирнс девицу.
- Чего?
- Как тебя зовут? Куаль эс су номбре?
- Она знает английский, - заметил Виллис.
- Не знаю я инглес! - возразила пуэрториканка.
- Она врет. По-испански она умеет только ругаться.
Брось, Анджелика. Будешь нам подыгрывать, и мы тебе
подыграем.
- Я не знаю, что значит "подыгрывать".
- Ах, какая невинность! - сказал Виллис. - Слушай,
потаскушка, брось ты эти глупости. Не делай вид, что ты
только что сошла с парохода. - Он повернулся к Бирнсу. -
Она живет в этом городе почти год, Пит, и занимается главным
образом проституцией.
- Я не проститутка, - возразила пуэрториканка.
- Конечно, она не проститутка. Простите, забыл. Она
работала целый месяц в швейной мастерской.
- Я мастерица, вот я кто. Не проститутка.
- Ладно, ты не проститутка, пусть будет так. Ты спишь с
мужчинами за деньги. Это большая разница, согласна? Пусть
будет так. Ну, а почему ты перерезала глотку тому парню?
- Какому парню?
- А их было несколько? - спросил Бирнс.
- Я никому не резала глотка.
- Да? Кто же? - спросил Виллис. - Санта Клаус? А куда
ты дела бритву? - Он снова повернулся к Бирнсу. - На нее
натолкнулся патрульный. Но он не смог найти орудия
убийства. Наверное, она бросила бритву в сток. Куда ты
дела бритву?
- У меня нет бритва. Я никому не резала глотка.
- У тебя все руки в крови! Кому ты хочешь втереть очки?
- Кровь от эти наручники.
- О господи, это дохлый номер! - вздохнул Виллис.
"Вся беда в том, - думал Мейер Мейер, - что трудно найти
подходящие слова. Тон должен быть спокойным, без дешевой
мелодрамы и без нажима, иначе могут подумать, что это
розыгрыш или творение шизофреника. Это должна быть
искренняя просьба о помощи с ноткой отчаяния. Без этого
никто мне не поверит и от всего этого не будет никакой
пользы. Но если послание будет слишком отчаянным, тоже
никто не поверит. Значит, надо быть очень осторожным".
Мейер посмотрел на внимательно слушавшую Вирджинию. "Мне
надо спешить, - подумал он, - ей может прийти в голову
подойти и проверить, что я делаю".
- Ты знаешь, кому перерезала глотку? - спросил Виллис.
- Ничего не знаю.
- Тогда я открою тебе маленький секрет. Ты когда-нибудь
слышала об уличной банде под названием "Арабские рыцари"?
- Нет.
- Это самая большая банда в нашем районе. Главным
образом подростки. Кроме вожака банды, которому двадцать
пять. Он женат, у него одна дочь. Его зовут Касым. Ты
когда-нибудь слышала о человеке по имени Касым?
- Нет.
- В сказке это брат Али-Бабы, в жизни - вожак банды под
названием "Арабские рыцари". Его настоящее имя - Хосе
Дорена. Знаешь такого?
- Нет.
- Он очень важный человек среди блатных, этот Касым.
Вообще-то он дешевка, слабак, но среди уличных банд имеет
вес. Есть еще одна банда под названием "Латинская колонна",
и члены этой банды вот уже несколько лет сильно не в ладах с
"Арабскими рыцарями". Знаешь, какое условие перемирия
поставили эти латинос?
- Нет, а какое?
- Отдать им как трофей одежду одного из "Арабских
рыцарей" и покончить с Касымом.
- Кому это интересно?
- Должно быть интересно тебе, детка. Парень, которому ты
перерезала горло, - это и есть Касым, Хосе Дорена.
Анджелика моргнула.
- Это точно? - спросил Бирнс.
- Точно, Пит. Так вот, Анджелика, если Касым умрет,
"Латинская колонна" поставит тебе в парке памятник. Но
"Арабские рыцари" вряд ли одобрят твой поступок. Это куча
злобных подонков, милочка, и им совсем не понравится, что ты
порезала их вожака, приведет ли это к его преждевременной
кончине или нет.
- Чего?
- Отдаст он концы или нет, все равно ты у них в черном
списке, детка.
- Я не знала, кто он.
- Значит, это ты его порезала?
- Да. Но я не знала, кто он.
- Зачем же ты это сделала?
- Он приставал ко мне!
- Как?
- Он начал лапать меня.
- Ах, оставьте! - простонал Виллис.
- Лапал!
- Да здравствуют непорочные девственницы! - воскликнул
Виллис. - Почему ты порезала его, детка? И на этот раз не
рассказывай нам трогательные истории в рамке из сердечек и
цветочков.
- Он хватал меня за грудь на лестнице. У входа в дом, и
люди смотрели. Вот я и порезала его.
Виллис вздохнул.
Вирджиния Додж, казалось, устала от допроса. Она
нервничала, но продолжала неподвижно сидеть за своим столом,
держа в руке 38-й калибр. Бутыль с нитроглицерином стояла
на столе перед ней.
Надо спешить, подумал Мейер, надо закончить, наконец, и
действовать, не допуская ошибок. Если эта дама подойдет ко
мне и увидит, чем я занимаюсь, она спустит курок и отстрелит
мне полголовы. Сара должна будет сидеть положенные дни
траура целую неделю. Во всем доме завесят зеркала и
повернут к стене фотографии. Господи, это будет ужасно.
Действуй, Мейер. Не стоит умирать в такой теплый день.
- Значит, он хватал тебя за грудь? - спросил Виллис. -
За какую, правую или левую?
- Это не смешно, - ответила Анджелика, - если мужчина
лапает на людях, не смешно.
- И ты полоснула его?
- Si.
- Потому что он схватил тебя за грудь, верно?
- Si.
- Твое мнение. Пит?
- Чувство собственного достоинства не зависит от
профессии, - ответил Бирнс, - я ей верю.
- А, по-моему, она нагло врет, - возразил Виллис, - и
когда мы все проверим, то наверняка обнаружим, что она
крутила целый год с этим Касымом, а когда заметила, что он
положил глаз на другую девчонку, резанула его бритвой. Это
больше похоже на правду, а, детка?
- Нет, я не знаю этот Касым. Он просто прошел мимо меня
и снахальничал. Мой тело есть мой тело. Я продаю его,
когда хочу, но не для такие свиньи с грязные руки.
- Ура! Тебе действительно поставят памятник в парке. -
Виллис повернулся к Бирнсу: - Как мы определим этот случай?
Злонамеренное нападение?
- В каком состоянии находится Касым?
- Его отвезли в больницу. Кто знает? Весь тротуар был
залит кровью. И знаешь, что меня убило. Пит? Вокруг него
собралась куча детишек. Видно было, что они никак не могут
решить, что делать - плакать, смеяться или кричать. Они
как-то странно прыгали на месте, понимаешь, о чем я говорю?
О господи, расти на этих улицах, видеть такое каждый день!
Можешь себе представить?
- Держи связь с больницей, Хел, - сказал Бирнс, - оформим
ее потом. Сейчас мы не можем сделать больше... - Он
повернул голову туда, где сидела Вирджиния Додж.
- Хорошо. Ладно, Анджелика. Скрести ноги вместо пальцев
и молись. Кто знает, может, Касым не умрет, может быть, у
него есть какой-нибудь талисман.
- Надеюсь, сукин сын сгниет в могила, - ответила
Анджелика.
- Добрая девочка, - сказал Виллис, потрепав ее по плечу.
Мейер вынул из пишущей машинки свое сочинение. Оно имело
такой вид:
РАПОРТ
--------------------------------------------------
МЕСТО ПРОИСШЕСТВИЯ
Детективы 87-го полицейского участка
--------------------------------------------------
улица
--------------------------------------------------
ФАМИЛИЯ ЗАЯВИТЕЛЯ, УВЕДОМИВШЕГО О ПРОИСШЕСТВИИ
захвачены женщиной, вооруженной револьвером и имеющей при
себе бутыль с нитроглицерином.
---------------------------------------------------
инициалы заявителя
--------------------------------------------------
АДРЕС ЗАЯВИТЕЛЯ
Если вы найдете эту бумагу, немедленно сообщите в
полицейское управление! Номер - Центр 6-0800
