бархат. - Я хочу, чтобы ты забыл то, что видел в этой комнате. Ты никогда
здесь не был. Я хочу, чтобы ты все забыл. Ты меня слышишь, Рикс?"
Все его внимание было сфокусировано на пуговице. Остальное ничего не
значило - ни то, что болталось на крюке под потолком, ни кровавый таз с
волосами - ничто, кроме серебряной пуговицы.
И маленький мальчик, который вырос и стал взрослым мужчиной с
ужасными воспоминаниями, запертыми за образом серебряной пуговицы, сказал:
"Да, сэр".
Взрослый Рикс моргнул, когда эти картины вихрем пронеслись в его
голове. Страшила в лесу, безумно подумал он. И затем: нет, нет.
Страшила стоял перед ним, и у него было лицо человека, которого он
любил.
Эдвин посмотрел на кровать, на труп Уолена Эшера, затем снова на
Рикса.
- Старик умер, - сказал он, - и его место занял новый. Мы с Кэсс
любим тебя. Ты всегда был нашим любимцем. Ты был тем, кого выбрали _м_ы
много лет тому назад. Мы надеялись, что лендлорд одобрит наш выбор.
- Ленд... лорд? - хрипло спросил Рикс, ему казалось, что его голос
доносится со дна глубокой шахты.
- Лендлорд Эшерленда. _Н_а_с_т_о_я_щ_и_й_ лендлорд. У тебя есть
теперь посох, Рикс. Лендлорд выбрал тебя и отверг Буна и Кэт. Мы будем
гордиться тобой, Рикс. И лендлорд тоже будет тобой гордиться.
- Я... не...
- Я хочу ответить на твои вопросы, - сказал Эдвин. - Я хочу помочь
тебе понять. Но чтобы это сделать, нам нужно пойти в Лоджию. Лендлорду
нужен кое-кто еще, чтобы помогать тебе после того, как мы с Кэсс сложим с
себя наши обязанности.
- Логан?..
- Нет. - Эдвин покачал головой. - Я ошибся в Логане. Я выбрал его
себе на смену, но он оказался слишком слаб и недисциплинирован. Лендлорд
выбрал кое-кого посильней. Теперь нам нужно уходить, да побыстрее. Я хочу,
чтобы ты подождал меня перед домом, пока я приведу лимузин. Ты понял?
Рикс не мог думать ни о чем, кроме слов Эдвина. Эдвин был здесь.
Эдвин защитит его и позаботится о нем.
- Да, - ответил он.
Эдвин вывел его из Тихой Комнаты. Рикс передвигался как лунатик, но
трость в его руке была зажата намертво.
Спустя десять минут после их ухода миссис Рейнольдс пробудилась от
ужасного сна. Она припомнила, что сидела в темноте, но затем провалилась в
небытие жутких голосов, злобных воплей и криков агонии. Ее тело онемело, и
она лишилась голоса. Последним, что она ясно запомнила, был приход мистера
Бодейна, который спросил, как чувствует мистер Эшер себя сегодня. Она
протерла глаза. Они были сухими, словно она не моргала и вся влага
испарилась.
Она заметила тусклое мерцание телеэкрана, встала с кресла и подошла к
кровати мистера Эшера.
Десять лет работы в качестве сиделки не помогли ей сдержать крик.
43
Жадный Желудок крался по туннелю за Рейвен и Нью. Он приблизился на
расстояние десяти футов и присел на мускулистые задние ноги. Под
сверкающими глазами и окровавленным рылом в воздухе мелькал раздвоенный
язык.
Все, что смогла сделать Рейвен, - это, сжав зубы, сдержать крик
ужаса. Она смотрела на зверя с изумлением и страхом. Она знала, кто это
такой. Это был мифический монстр, который бродил по горе Бриатоп и
Эшерленду. Приятель Страшилы. Взгляд пантеры был направлен на Нью, голова
наклонена вниз, а на боках перекатывались мускулы. Несмотря на угрожающую
позу, Жадный Желудок стоял как черная скала, блокируя вход в туннель.
Нью увидел, что вдоль треугольного черепа зверя, там, где он ударил
посохом, шла подпалина. Жадный Желудок уважает посох и меня, возможно,
тоже, подумал Нью.
- Поднимайтесь по ступенькам, - сказал он Рейвен, не смевшей отвести
взгляд от пантеры. - Идите вперед.
Она двинулась вверх по ступенькам, и Нью последовал за ней. Жадный
Желудок наблюдал за ними, но с места не двигался. Они вошли в дверной
проем и стояли в холодной зале с каменным полом, расположенном на самом
нижнем уровне дома. В свете фонарей они увидели толстые гранитные колонны,
поддерживавшие своды потолка по меньшей мере в двадцати футах над их
головами. Помимо колонн, многие из которых покрылись трещинами и были
укреплены железными скобами, здесь проходила дюжина стальных свай через
пол.
Рядом с проходом, через который они вошли, Рейвен обнаружила каменную
лестницу, ведущую на следующий уровень. Поднимаясь, они снова услышали
удар грома, который хоть и был заглушен стенами, но тем не менее донес до
них свою ужасную силу. Звук затих, и снова воцарилась тишина.
Но в следующий момент Нью, который шел на несколько ступенек впереди
Рейвен, внезапно остановился. В воздухе повис слабый низкий стон, который,
казалось, пронизывал каждую косточку Нью. Мощность и громкость этого звука
стали нарастать, и он охватил Рейвен и Нью со всех сторон. Усилившись,
этот низкий стон превратился в тот самый жуткий нечеловеческий звук,
который они слышали в туннеле. Их барабанные перепонки пронзила боль.
Сверху сыпалась пыль, а лестница дрожала под ними, как веревочный мостик.
Сила звука по-прежнему нарастала, заставляя их кости дрожать и болеть,
словно по ним колотили мощные руки. Колени Рейвен подкосились, и она
попыталась закрыть уши руками, но звук бил ее изнутри с такой силой, что
она боялась, он переломает все ее кости, как сухой хворост. Она едва могла
слышать собственный крик боли.
Звук начал стихать и когда он совсем затих, вибрация пола под ногами
прекратилась. К Рейвен и Нью осталось ощущение, что они находятся внутри
огромного звенящего колокола. Рейвен глубоко дышала, пока ее уши не стали
снова нормально слышать. Она чувствовала слабость и потеряла ориентацию,
мышцы сильно ломило.
В лучах фонарей кружилась пыль. Голова у Нью сильно болела, и он
вдохнул полные легкие холодного воздуха, который стал неожиданно казаться
тяжелым и словно висел вокруг них.
- Что это было? - спросил он. Его слух еще не восстановился. -
Землетрясение?
Она покачала головой.
- Я не знаю. Это было похоже на тот шум в туннеле, но я никогда не
чувствовала ничего подобного. Я думала, у меня голова развалится на части.
- Она повела фонарем вокруг себя и замерла от страха.
Примерно в шести футах от нее на ступеньках сидела пантера, ее глаза
блестели в свете фонаря. Она быстро высунула язык и повела им.
- Не двигайтесь, - предупредил Нью. - Я не думаю, что она причинит
нам вред. Если бы она собиралась на нас напасть, она бы уже это сделала.
Медленно поднимайтесь вперед и держитесь прямо передо мной.
Рейвен сделала так, как он велел. Монстр поднялся на пару ступенек и
стал ждать, пока они поднимутся. Он нас пасет, подумал Нью. Этот ублюдок
пасет нас, как овец.
В конце лестницы был длинный коридор. Фонари высветили анфиладу арок,
ведущих во мрак пещероподобных зал. Дальше по коридору виднелось несколько
закрытых на медные засовы дверей. Когда Нью и Рейвен искали лестницу на
следующий уровень, Нью услышал цоканье когтей пантеры по камням.
Он быстро обернулся, готовый защитить посохом себя и Рейвен.
Но Жадный Желудок повернулся, отпрыгнул назад и скрылся где-то в том
направлении. "Кого или чего он ищет?" - мрачно подумал Нью.
- Посмотри на стены, - сказала Рейвен. Когда свет фонарей заиграл на
камнях, они увидели, что стены от пола до потолка покрыты тонким слоем
пыли. Часть камней у них под ногами растрескалась словно кубики льда. Эта
секция Лоджии, подумала Рейвен, находится под ужасным давлением. Гранитные
колонны и стальные сваи уровнем ниже держат на себе всю огромную тяжесть
этого здания.
Нью в поисках выхода исследовал одну из арок и обнаружил кое-что,
чего он не мог понять.
- Мисс Дунстан, - сказал он, и Рейвен подошла к нему.
Это была зала шириной по меньшей мере пятьдесят футов и сорок или
пятьдесят футов высотой. Каменные стены и пол покрывали глубокие трещины.
Каменная пыль и песок лежали на том, что казалось старым электрическим
агрегатом, жуткой стальной машиной с открытыми трубками и запутанной сетью
проводов. На длинном дубовом столе лежали спутанные провода, пыльные части
механизма и разнообразные датчики и приборы. Вдоль пола и стен тянулись
кабели.
А в центре этой странной залы находился потускневший медный маятник
длиною примерно тридцать футов, который удерживался устройством под
потолком с кабелями, шкафами и деревянными рычагами и не доходил пяти
футов до пола. На стальном пьедестале точно в центре под чашечкой маятника
в виде полумесяца было восемь камертонов разной величины. Самый маленький
был с детский кулачок, а самый большой - примерно в фут высотою.
- Что за чертовщина? - вслух сказала Рейвен, приблизившись к
маятнику. Она посветила фонарем вверх и вниз. То, что она увидела,
показалось ей похожим на внутренности огромных напольных часов. Она
подошла ближе и протянула руку, чтобы прикоснуться к чашечке маятника.
- Не делайте этого, мисс Дунстан.
Они обернулись на звук этого голоса. В дверях залы стоял с фонарем в
руках Эдвин Бодейн. На его кепи и длинном черном дождевике блестели
капельки дождя. Свет его фонаря перешел от Рейвен к Нью, и он слабо
улыбнулся. У него были острые скулы и темные большие мешки под глазами.
- Добро пожаловать в Лоджию, мастер Ньюлан.
- Вы... тот самый человек, которого я видел во сне! - догадался Нью.
- Кучер!
- Если бы вы тогда пришли в Лоджию, и один, вы бы избавили от этого
мисс Дунстан. Это дело между вами и лендлордом, а не... - Когда луч его
фонаря высветил сучковатый посох, который Нью держал в руке, он
нахмурился. - Это _е_г_о_, не так ли? Он дал это вам?
Нью кивнул.
Внезапно на лице Эдвина появилась злобная усмешка. В его глазах
плясала радость, и Рейвен внутренне задрожала. Она никогда не видела такой
неудержимой жадной злости на человеческом лице.
- Хорошо, - возбужденно сказал. - Это хорошо. Значит... старик мертв,
не так ли? Раз он отдал тебе посох, он должен быть мертв.
- Он умер, - ответил Нью.
- И он передал посох тебе. Великолепно!
Он боится, подумал Нью. Он притворяется, что не боится, но посох его
пугает. Почему, гадал он. Потому, что он может сделать с ним то же, что и
с Жадным Желудком?
Гулкий раскат грома, словно издевательский смех, проник сквозь стены.
Эдвин направил луч фонаря на механизмы маятника.
- О, этот раскат сотряс дом, - сказал он с без всякой
заинтересованности. - Мисс Дунстан, вы хотели узнать, что делает эта
машина. Вы сейчас это узнаете. На вашем месте я бы от нее отошел.
Рычаги над ее головой начали щелкать и скрипеть.
Рейвен отступила назад, и, когда маятник начал медленно пришел в
движение, ее сердце забилось от страха.
Он раскачивался взад и вперед. Механизмы щелкали громче, и амплитуда
колебаний нарастала. Когда чашечка проходила прямо над камертонами, Рейвен
слышала, как воздух наполняется свистом.
- Послушайте, как он поет! - сказал Эдвин.
От камертонов исходила какофония низких душераздирающих звуков,
которые, слившись вместе, превратились в тот звук, что они слышали в
туннеле и на лестнице. Звук равномерно нарастал. Он приобрел физическую
силу, которая оттолкнула Рейвен назад, скрутила ее и бросила на колени.
Она слышала, как позади Нью вскрикнул от боли, когда звук достиг его. Весь
пол вибрировал, камни стен терлись друг о друга. В воздухе закружилась
пыль, которая мгновенно запорошила Рейвен глаза. Она едва могла дышать в
этом помещении, которое внезапно превратилось в комнату ужаса.
Амплитуда колебаний маятника стала уменьшаться. Стон камертонов стал
