малярийная область, климат там один из самых губительных в
мире. Поэтому Тераи почти необитаемы, лишь кое-где, на больших
расстояниях друг от друга, разбросаны селения полудиких мэхов,
их единственных жителей.
Большая часть Тераи покрыта лесами и джунглями: несмотря
на свой нездоровый климат, они привлекают множество диких
зверей, характерных для этой части света. Тигр, индийский лев,
пантера и леопард, чита и другие крупные кошки кишат в их
густых зарослях; в лесах обитают дикий слон, носорог, гайял; на
покрытых густой травой полянах пасутся замбар и аксис. Ядовитые
змеи, отвратительные ящерицы, летучие мыши и самые прекрасные
птицы и бабочки находят прибежище в Тераи.
Через несколько дней наши путники вышли из населенной
части страны и вступили в область густых зарослей. В тот день,
когда они вошли в Тераи, они рано тронулись в путь и потому
прибыли на место отдыха за несколько часов до захода солнца.
Молодой ботаник, восхищенный разнообразием растительности,
богатой самыми редкими видами, решил остаться на этом месте
несколько дней.
У путников не было палатки: это было бы для них слишком
большим грузом -- ведь они шли пешком. Действительно, все трое
и без палаток были до предела нагружены. Каждому приходилось
нести одеяло и другие принадлежности. Но все они привыкли спать
под открытым небом.
На этот раз и не было нужды ни в каких лагерных
принадлежностях. Природа дала им шатер, не уступающий
полотняной палатке. Они расположились на ночлег под балдахином
густой листвы баньянового дерева.
Юный читатель, ты, вероятно, слыхал о большой индийской
смоковнице -- баньяне, этом удивительном дереве, чьи ветви,
вырастающие из основного ствола, выпускают воздушные корни,
образуя новые стволы. И под конец одно-единственное дерево
раскидывается так широко, что в его тени может укрыться целый
полк кавалерии или происходить многолюдный митинг. Без
сомнения, ты читал о таком дереве и видел его на картинке,
поэтому мне не надо подробно описывать смоковницу. Скажу все
же, что это было фиговое дерево -- не то, что дает съедобные
плоды, которые ты так любишь, а другой вид того же рода.
Некоторые из них -- это вьющиеся и ползучие растения,
цепляющиеся за скалы и за стволы деревьев наподобие винограда
или плюща. Другие, как, например, баньян, принадлежат к
крупнейшим деревьям. Они обычно растут в тропическом поясе или
в жарких странах, примыкающих к тропикам, и встречаются в обоих
полушариях: и в Америке и в Старом Свете. Великолепные их
разновидности растут в Австралии. Все они в большей или меньшей
степени обладают замечательной особенностью, а именно выпускают
из ветвей воздушные корни, образуя новые стволы, подобно
баньяну.
Наши путники были свидетелями любопытного явления.
Смоковница, листва которой служила им шатром, была невелика,
так как это было еще молодое дерево, но из ее верхушки
поднимались огромные веерообразные листья пальмы из породы
пальмирских. Ствола пальмы не было видно. И не будь Карл Линден
ботаником, знакомым с удивительными свойствами смоковницы, он
был бы озадачен таким необычайным сочетанием. Длинные листья
пальмиры расходились кверху лучами прямо из вершины баньяна и
резко отличались от его листвы; зрелище получалось весьма
своеобразное. Действительно, овальные, порой сердцевидные
листья смоковницы контрастировали с широкими жесткими листьями
пальмиры.
Вопрос был в том, как попала сюда пальма. Конечно, можно
было предположить, что семя пальмы упало на вершину смоковницы,
проросло там и выгнало листья.
Но как могло попасть на вершину баньяна семя пальмы? Было
ли оно посажено рукой человека или занесено птицей? Последнее
было маловероятно -- ведь плод пальмиры величиной с детскую
голову, а находящиеся в нем семена размером с гусиное яйцо. Ни
одна птица не могла бы поднять такую тяжесть. Если бы это было
единичным явлением, то можно было бы предположить, что пальму
кто-то посадил; но в индийских лесах встречается немало таких
сочетаний, даже в совершенно необитаемых местностях. Как же
объяснить подобный союз?
Из всех наших путников один Каспар был озадачен этим
явлением. Карл и Оссару знали, чем оно вызвано, и Карл объяснил
брату.
-- Дело в том, -- сказал ботаник, -- что не пальма
выросла на фиговом дереве, а наоборот. Смоковница -- настоящий
паразит. Какая-нибудь птица -- лесной голубь, майна или
фазановый петух -- унесла ягоды фигового дерева, и семена упали
в пазуху листа пальмы. Это может сделать самая маленькая птица,
так как плод смоковницы не крупнее мелкой вишни. Семя проросло
и пустило корни, которые поползли вниз по стволу пальмы, пока
не достигли земли. Эти корни так оплели ствол пальмы, что
совсем его закрыли, кроме верхушки. Потом дерево выпустило
боковые ветки -- и теперь можно подумать, что это индийская
смоковница с веерной пальмой на вершине.
Объяснение Карла было вполне правильным.
Глава VII. ПАЛЬМОВЫЙ СОК
Сложив свою ношу, Оссару тотчас же вскарабкался на баньян.
Это ему легко удалось, так как ствол был бугристый, а шикари
лазил с ловкостью кошки.
Но зачем он полез на дерево? Может быть, он искал плодов?
Совсем нет, фиги были еще зеленые, но если бы они и созрели,
это неважная еда. Может быть, он полез за орехами пальмиры?
Опять нет, ибо они еще не завязались. Большое соцветие еще не
раскрылось и только начало разворачивать свои зеленые оболочки.
Если бы орехи уже завязались, ими можно было бы полакомиться.
Как мы уже сказали, орех пальмиры достигает размеров детской
головы. Он треугольный, с закругленными углами, и под его
толстой, сочной желтоватой коркой лежат три семени величиной с
гусиное яйцо. Эти семена едят, пока они молодые и мягкие; если
же дать им созреть, они приобретают синеватый оттенок и
становятся твердыми, безвкусными и несъедобными. Но Оссару и не
думал их искать, так как и в помине не было ни семян, ни орехов
-- только цветы, да и те еще скрывались в своих зеленых
чашелистиках.
Юноши внимательно следили за Оссару. Он взял с собой
колено бамбука, вырезанное из очень толстого стебля. Оно было
полое внутри и срезано сверху так, что получился сосуд,
вмещавший более кварты7. Они заметили, что он захватил с собой
также камень величиной с добрый булыжник и длинный нож.
В несколько секунд шикари очутился на верхушке баньяна и,
цепляясь за толстые черешки, вскарабкался на огромный пальмовый
лист. Затем он схватил цветок за стебель и, пригнув его к
стволу, начал ударять по нему камнем с явным намерением
отломить молодой отросток. Это ему удалось после нескольких
ударов. Тогда он выхватил из-за пояса нож и ловким ударом отсек
верхнюю часть цветоножки, которая тут же упала на землю.
Затем он взялся за бамбуковый сосуд. Шикари установил его
на дереве, введя внутрь него обрезанный конец стебля. Потом
привязал цветоножку вместе с бамбуком к черешкам листьев, и
сосуд повис вертикально дном вниз. Закончив эти процедуры,
шикари швырнул булыжник наземь, засунул нож за пояс и спустился
с дерева.
-- Ну, саибы, -- сказал он, спрыгнув на землю, -- вы
ждать час -- вы пить индийский вино.
Прошел какой-нибудь час, и его обещание исполнилось.
Бамбуковый сосуд был отвязан и снят с дерева, и в самом деле он
был полон прохладной прозрачной жидкости, которую все с
удовольствием пили, сравнивая с шампанским. В Индии нет более
вкусного и освежительного напитка, чем сок пальмиры, но он
сильно опьяняет, и жители страны, где растет это замечательное
дерево, слишком усердно пьют "индийское вино".
Из этого сока можно добывать сахар, попросту вываривая
его. Для получения сахара дерево надрезают, как было описано,
но в сосуд нужно положить немного извести, иначе начнется
брожение и сок не будет годиться для этой цели.
Оссару остановил выбор именно на этом дереве, потому что
баньян позволял ему добраться до вершины пальмы. Иначе было бы
нелегко влезть по стройному гладкому стволу пальмиры,
поднимающемуся на тридцать -- сорок футов, без всяких сучьев и
веток. Как только бамбуковый сосуд опустел, Оссару снова
поднялся и прикрепил его к "крану", зная, что сок продолжает
течь. Он течет несколько дней, только нужно ежедневно срезать
новый слой с верхушки стебля, чтобы надрез не зарастал и
отверстие оставалось открытым.
Днем было жарко, но, как только наступили сумерки, стало
так свежо, что путникам пришлось развести костер. Оссару быстро
высек огонь, поджег кучку сухих листьев и моха, и они ярко
запылали. Тем временем Карл и Каспар наломали сучьев с сухого
дерева, лежавшего поблизости, и, принеся охапку, бросили на
горящие листья. Через несколько минут уже бушевало пламя;
путники уселись вокруг костра и начали готовить ужин из риса и
сушеного мяса, которое достали в последней деревне.
Хотя ботаник был занят делом, весьма увлекательным для
голодного человека, он продолжал наблюдать окружающий
растительный мир и вскоре заметил, что дерево, которое они
жгли, сильно напоминает дуб. Он поднял веточку, и, отрезав от
нее кусочек ножом, с изумлением увидел, что это в самом деле
дуб, походивший по своему строению на гиганта северных лесов.
Его удивило присутствие дуба в стране, обладавшей тропической
флорой. Он знал, что можно встретить представителей этого
семейства на склонах Гималаев, но сейчас он находился у их
подножия, в области пальм и баньянов.
Карл в то время не знал -- да это и сейчас далеко не всем
известно, -- что многие виды дубов относятся к тропическим
деревьям; немало их обнаружено в жарком поясе, где они растут
даже на уровне моря. Хотя в тропической Южной Америке, в
Африке, на Цейлоне дубы не растут, но множество видов их
встречается в Восточной Бенгалии, на Молуккских островах и
островках Индийского архипелага, и, пожалуй, там его видов даже
больше, чем в других местах земного шара.
Встреча со "старым знакомым", как они назвали дуб,
порадовала молодых баварцев. После ужина они побеседовали на
эту тему и решили на следующее утро поискать живые деревья для
подтверждения замеченного ими странного факта.
Пора было ложиться спать, и они собирались уже закутаться
в одеяла, но неожиданный случай задержал их еще часа на два.
Глава VIII. ЗАМБАР
-- Смотри! -- воскликнул Каспар, который был зорче Карла.
-- Смотри вот сюда! Видишь два огонька?
-- Вижу, -- ответил Карл. -- Две круглые яркие светящиеся
точки. Что бы это могло быть?
-- Какое-то животное, -- заявил Каспар. -- Я в этом
уверен. Должно быть, дикий зверь.
-- Может быть, тигр? -- высказал предположение Карл.
-- Или пантера, -- прибавил его брат.
-- Надеюсь, ни то, ни другое, -- сказал Карл.
Их прервал Оссару, который также заметил светящиеся точки.
Одним словом он успокоил товарищей.
-- Самбу, -- заявил шикари.
Братья знали, что Оссару называет "самбу" оленя, которого
европейцы именуют "замбар". Оказывается, их напугали глаза
оленя, в которых отразилось пламя костра. Страх внезапно
сменился радостью. Они вдвойне радовались встрече с оленем: им
доставляло удовольствие его застрелить -- они надеялись
полакомиться олениной.
Все трое были слишком опытными охотниками, чтобы
действовать торопливо. Малейшее движение может спугнуть оленя
-- одним прыжком он скроется в чаще; стоит ему только повернуть
голову, и его больше не будет видно -- такой кругом мрак.
Блестящие глаза -- вот все, что было видно, и, если бы животное
