- Согласен.
- Кей, я устал. Я не хочу ломиться в эту дверь бесконечно. Если
что-то во мне самом мешает дойти - пусть путь кончится. А если я могу,
если вправе - то пусть будет знак. Чудо. Пусть мы спасемся.
- Арти, нас подвела цепочка случайностей. Давай попытаемся снова - и
я доведу тебя.
- Нет, - обрезал Артур. Через минуту, мягче, добавил: - Это для тебя
случайности, Кей. А я к ним уже привык.
Стеклянный муравейник затихал. Стеснительные закончили свой вечерний
туалет, верующие прочитали молитвы, отчаявшиеся устали от слез. Кей Альтос
и Артур Кертис разговаривали, отделенные друг от друга тонкой холодной
стеночкой.
- Арти, скажи, бог - он добрый или злой?
- Он - бог.
- А если он из машины?
Даже сквозь стекло Кей почувствовал, как напрягся мальчишка.
- Тем более, Кей.
- Это хорошо...
Вдалеке, за много рядов стеклянных клеток, кто-то закричал - страшно
и безнадежно. Кей напрягся, но крик все длился и длился, рожденный не
болью, а одиночеством и отчаяньем. Потом блеснула вспышка стан-излучения,
и крик смолк. Зато заплакал ребенок - но так тихо, словно его плач лишь
снился.
- Расскажи мне сказку, папа, - неожиданно попросил Артур.
- Что?
- Родители всегда рассказывают детям сказки на ночь, - не слишком
уверенно сказал Артур. - Расскажи что-нибудь.
- У меня не было детей... знакомых.
- Но теперь-то у тебя есть сын.
Альтос молчал.
- Кей!
- Давным-давно... - Кей с удивлением услышал собственный голос. Он не
боялся неизбежного прослушивания... ему не хотелось выглядеть идиотом.
Однако, детям всегда рассказывают сказки перед сном. Почему только
никто не расскажет сказку той девочке, что плачет в одиночестве своей
клетки?
- ...когда люди жили только на Терре, и называли ее Землей, когда они
еще не умели летать к звездам, на маленьком острове жил мальчик, который
должен был стать королем... - Кей, продолжая говорить, закрыл глаза. Он
устал видеть темноту.
Но темнота осталась.
- ...и он посылал своих рыцарей на поиски - не для того, чтобы найти
бога, а чтобы найти лучших из них. Но никто и никогда не задал королю
вопрос: почему он сам не отправится в путь? И он радовался этому, потому
что знал: тот, кто правит лучшими, не обязан быть самым лучшим. Он просто
должен быть королем...
- ...вернулись все, кроме самых худших, которые погибли в пути, и
кроме самых лучших, которые нашли бога. И король, который хотел всего-то
увидеть, кто есть кто, пожалел, что был королем. Он снял корону, и темной
ночью, когда даже стражу сморила усталость, вышел из дворца.
- Этого не было по правде, - сонно сказал Артур.
- Это есть в сказке. Король вышел из дворца, оседлал своего коня,
подпоясался древним мечом, и отправился в путь. Он ехал - и не было
опасностей на дороге, потому что его рыцари три сотни раз проехали по ней.
Его меч врос в ножны, а конь стал спотыкаться от старости. И тогда он
нашел бога.
Король стоял, не отводя взгляда, и бог не выдержал. Он спросил: чего
ты хочешь? Твои рыцари пришли ко мне - я принял их. Так зачем же явился ты
сам? И король ответил, опуская глаза, потому что все равно ослеп: я лишь
хотел узнать, есть ли бог для королей. Бог рассмеялся, потому что тогда
боги еще были похожи на людей. И спросил: теперь ты узнал?
Король покачал головой, и ответил: нет, по прежнему не знаю. Ведь
когда я был королем, я не видел бога. А теперь, увидев, я перестал быть
королем.
- Он еще и видеть перестал, - неожиданно ясно сказал Артур.
- А на что ему было теперь смотреть?
Свет, путающийся в стеклянных плоскостях, разбудил их утром. Кей
лежал на спине и смотрел, как в нескольких шагах от него умывается Артур.
Вода из крана шла ледяная, но он все же разделся до пояса и облился, как
смог. Потом повернулся к Кею и постучал пальцем по стене:
- Я понял, что в твоей сказке неправильно.
- Ну?
- Король вовсе не перестал быть королем, увидев бога. Он увидел бога,
когда перестал быть королем!
Кей лишь развел руками. Артур заулыбался... потом опустил глаза и
сказал:
- Но в твоей сказке не говорится, как он перестал быть королем.
В полдень на полу каждой камеры появился контейнер с пищей -
стандартный рацион имперских войск. Кей с аппетитом поел, и одним лишь
строгим взглядом заставил пообедать Артура.
Потом в нескольких камерах появились фигуры в плащах. Они увели с
собой троих мужчин, женщину, подружку Артура - Веру, и ту девочку, которая
плакала всю ночь.
Обратно никто из них не вернулся.
12
Экипаж эсминцев не знал цели полета. Даже капитаны. Они держались за
"Гончей" - крошечным суденышком с несуразно большим агрегатным отсеком.
"Гончая" шла по гиперпространственному следу, оставшемуся в пространстве
Догара от корабля карантинной службы. Каким образом она это делала,
оставалось загадкой даже для персонала, обслуживавшего установку "горячего
следа". Но после каждой вахты им приходилось подводить часы, и уточнять,
какое сегодня число.
За ними шел корвет Службы Имперской Безопасности, пополненный
пятнадцатью десантниками.
"Круг тишины" замыкал маленькую эскадру. Этот корабль строился как
танкер, и казался удивительно легкой мишенью. Огромные емкости, когда-то
служившие для перевозки жидких продуктов, сейчас заполняли километры
электронных схем и дополнительные энергоблоки. Полукилометровый конус
антенны, вынесенный на решетчатых фермах в сторону, пришлось снабдить
собственной двигательной установкой - иначе корабль развалился бы при
первом же маневре.
Траектория, нащупанная "Гончей" в океане прошедшего времени, вела
эскадру в пространство Дарлока. К маленькой белой звезде Лайон, за которую
сотню лет назад Империя Людей трижды вела безрезультатные сражения.
Каль бродила по корвету, безмолвная и счастливая. Номачи старался
избегать ее - даже его темперамент в последнее время был на исходе.
День тянулся нескончаемым кошмаром. Время от времени дарлоксианцы
уводили из камер людей - по двое, по трое. Это подкосило пленных. Кей
видел, как пожилой мужчина попытался разбить голову о стену. Прозрачный
материал пружинил, но после третьего удара окрасился алым. Тогда сверху
ударил луч станнера, и парализованного человека унесли.
Кея, Артура, и врача с Инцедиоса пока не трогали. Они дождались
вечера, когда их еще раз накормили и погасили свет.
- Спокойной ночи, Кей, - сказал Артур из-за стены. Он по прежнему
ждал чуда - маленький король в поисках бога.
- Спокойной ночи, - согласился Кей. К счастью, сегодня Артур не
просил сказки. Нервы Альтоса были на взводе.
Он пролежал несколько часов, тщетно пытаясь заснуть. Тишина давила -
мертвая тишина дарлоксианской тюрьмы. Пытка тишиной - была ли такая у
людей? Наверное. Человеческая раса всегда славилась находчивостью в
унижении себе подобных.
В отличии от людей, Дарлок не был жестоким. Можно ли назвать
жестокостью переделку потенциальных врагов? "Полуфабрикаты" - назвал
пленников бывший человек, служивший Дарлоку. Полуфабрикат нельзя
ненавидеть.
Кей Альтос тоже не испытывал ненависти к дарлоксианцам. Он бы вполне
удовлетворился мучительной смертью всех представителей этой расы.
В глубине души Кей надеялся, что со временем так и произойдет.
Когда Кей Альтос все-таки начал засыпать, в центре камеры возникла
темная, скорее угадываемая, чем различимая, фигура. За ним пришли.
- Кей? - зачем-то спросил визитер. И произнес на дарлоке: - Иди за
мной, не применяя насилия.
Произношение было безупречным - свистящий голос дарлоксианцев человек
имитировать не мог. Но что-то в построении фразы казалось знакомым. Кей
молча поднялся, бросил взгляд в сторону Артура. И шагнул в гипертуннель.
Переход от тьмы к свету был неприятен. Они оказались в маленькой
овальной комнате - дарлоксианец в своем темном плаще и Кей Альтос,
небритый, в мятом грязном костюме. Здесь были два стула, одинаково
пригодных и для человека, и для чужого, низкий стол с заполненной тонко
пахнущими фруктами вазой.
- Нам с сыном было обещано сплетение судеб, - сказал Кей.
- Это просто беседа, Кей, - перешел на стандарт дарлоксианец. - Ты
ведь хотел беседы?
- Я буду говорить лишь с Бартом Паолини... Эзсанти Кри Чесциафо - имя
его на дарлоке.
- Так говори.
Кей засмеялся. Долго и искренне. Потом произнес:
- На что ты надеешься, чужой? Барт работал на вас - но был человеком.
Сними капюшон!
Дарлоксианец поднял руки - и медленно стянул с головы ткань.
Открылось что-то, похожее на комок сизых щупальцев, мелко подрагивающих,
поводивших тонкими кончиками. Сквозь щупальца поблескивали два круглых
немигающих глаза.
- Кей, это я, - сказал дарлоксианец. Голос шел из сплетения щупалец,
из невидимого рта, или того, что этот рот заменяло. - Самого главного
глазами не увидишь... помнишь, ты рассказывал мне эту историю?
Альтос опустился на стул - и чужой последовал его примеру. Щупальца
задергались быстрее - часть из них тянулась в сторону человека, часть - к
вазе. Чужой взял маленький плод, поднес к щупальцам. Тонкие жала впились,
подхватили фрукт, начавший на глазах усыхать.
- Это невозможно... - только и сказал Кей. - Барт был человеком...
- Истина окажется неприятнее твоих догадок, - ответил дарлоксианец. -
Что заставит тебя поверить? Мы добывали дзот-кристаллы, и работать
приходилось по ночам. Ты вытащил меня из-под обвала... я раскроил голову
толстому Хему, когда тот решил прикончить тебя. Наши койки стояли рядом.
Когда я валялся с горячкой, ты выносил мою парашу... хотя мог заразиться.
Ты сидел за превышение прав телохранителя, и твой аТан не был оплачен...
- Ты был человеком! - сказал Кей.
- Эзсанти Кри Чесциафо был в теле Барта Паолини, - терпеливо сказал
чужой. - Что тебя удивляет? Я ушел с оперативной работы. Мне не нужен
больше человеческий облик.
- Так вы переписываете сознание полностью?
- Можно сказать и так, - поколебавшись ответил чужой. - Осколки
прежней памяти остаются... но их мало. Тот, кто займет твое тело, немногое
узнает о тебе. Поэтому я и пришел - узнать.
- Только поэтому?
- В основном, Кей Альтос.
- Понятно, - Кей развел руками. - Я дурак, Кри.
- Ты думал, что в твой разум вложат любовь к Дарлоку, дадут наше имя
- и отправят обратно? Нет, Кей. Не так просто, - мягко сказал чужой.
- Помнишь, Кри... когда ты сказал мне, что работаешь на Дарлок... ты
обещал защиту.
- Ты знаешь слишком много правды, Кей.
- Ясно, - Альтос попытался улыбнуться. - А мой сын? Ты можешь спасти
его? Он немногое видел, и вряд ли что-то понял.
- Бери фрукты, Кей. Они съедобны для человеческого тела.
- Ясно, - повторил Альтос.
Человек и чужой сидели друг напротив друга. Эзсанти Кри Чесциафо
терпеливо ждал.
- Как это будет? - спросил Кей.
- Безболезненно. Вас лишат сознания перед процедурой.
- Я могу попросить не делать этого?
- Зачем?
- Любопытство, Кри.
- Тогда ты почувствуешь боль.
- Плевать.
- Это будет выглядеть крайне неприятно для человека.
- Догадываюсь.
- Я сделаю это для тебя, Кей.
- Спасибо и на этом, - Альтос зевнул. - Теперь вы тянуть не станете?
- Все свершится утром. Ты хочешь мне что-нибудь рассказать?
- Нет, не хочу.
- Я понимаю... Мне дано разрешение на пытки, но я не воспользуюсь
ими, Кей. Ты слишком хорошо переносишь боль.
