то же?
-- Мы абсолютно разные. Причины -- тоже. Больше никаких ответов не
будет. Ты откажешься от преследования Рейдера? Тогда я заставлю куклу
разжать руки.
Под ногами вампира уже собралась лужа крови, такая, что даже мохнатый ковер
не в силах был ее впитать. Вайш должен порядочно ослабеть.
-- Нет. Ты не убедил меня. Я должен уничтожить Рейдер.
-- Я прекращаю вмешательство и ухожу.
Неподвижность исчезла с лица Вайша. Он вздрогнул.
Это -- мой шанс!
Я ударил его опять ногами туда, где у нас пах.
Вайш взвыл, складываясь пополам, и выпустил меня. Приятное сходство с
землянами.
Я отпрыгнул в сторону. Вырвал из ножен плоскостной меч. Спросил:
-- Ну что, гадина, приятно?
Вайш вытянул из ножен свой меч. Пошатываясь, пошел ко мне. Щелкнул кнопкой
заточки -- по мечу скользнуло светящееся колечко. Осторожно, его слабость
может быть ловушкой...
Я заточил свой меч. Коротко взмахнул им, немного притупляя о воздух. Если
клинок будет слишком уж острым, рана срастется сама собой. Тем более, у
вампира...
-- Колышек бы осиновый... -- мечтательно сказал я. -- Знаешь, как мы
истребляли непрошеных гостей с твоей планеты? Деревянный кол в область
сердца... Впрочем, у тебя там не сердце, а сосудистое сплетение. А в голове,
похоже, сплошная кость.
-- Я убью тебя, -- прохрипел Вайш. -- Убью...
С его клыков сорвались желтоватые капли парализующего токсина. Еще один
ущерб несчастному ковру.
-- Сопли подбери, -- посоветовал я. -- Смотреть противно.
И пошел в атаку.
Он сумел отбить три или четыре удара. Будь он в полной форме, без дырки от
лазерного луча в теле, поединок мог закончиться и по-другому...
Я включил заточку меча. Она отлично очищает лезвие от крови... Подвела тебя
болтливость, вампир. Надо было вцепляться мне в горло без всяких разговоров,
а не проклинать Землю, слабея с каждой секундой.
Впрочем, и неизвестный доброжелатель-телепат, так легко переключающий чужое
сознание под свой контроль, помог. Это ему зачтется при встрече...
Сквозь несуществующую дверь вошел Клэн. Окинул помещение быстрым взглядом.
Вогнал в ножны меч и поясняюще сказал:
-- Их было восемь, капитан. Все профессионалы... почти моего класса. И еще
масса любителей.
-- Как экипаж?
-- У Эрнадо ожоги... не слишком опасные даже для тарийца. Ланс уже
понемногу шевелится. Редраку поцарапали руки. Данька цел и невредим. Будем
преследовать разбежавшихся?
Я покачал головой. Тяжесть ран, оцененную клэнийцем, можно смело увеличивать
в два-три раза. Нам теперь не до погонь, добраться бы до корабля живыми...
-- Нет, Клэн. Не сейчас. И не пешком.
@ 12. Дуэльное расписание
Я собрал тарийцев в своей каюте. Данька был отправлен к Редраку --
практиковаться в обращении с компьютером. Трофей, накормленный до отвала,
безмятежно спал на его кровати. Клэн нес вахту -- один в рубке корабля,
висящего на стационарной орбите над Схедмоном.
Эрнадо был еще мрачнее обычного, если это только представлялось возможным.
Лицо его было красным даже под слоем регенерирующей мази. Ожоги второй и
третьей степени -- неприятный диагноз даже для галактической медицины.
Ланс тоже выглядел багровым больше, чем полагалось уроженцу Тара, но тут
были виноваты не ожоги. Какой-то из своих фраз я невольно напомнил ему позор
недавней драки в ресторане, когда Ланс провалялся под охраной Редрака и
Даньки весь поединок. Что ж, время деликатности ушло...
-- Нас обыграли, но ситуация еще не безнадежна, -- сказал я. -- Я
консультировался с Редраком и двумя специалистами космопорта. Знание опорных
маяков гиперпрыжка резко уменьшает район поиска... и все же одиночному
кораблю потребуется до двух лет, чтобы найти Землю. А Белый Рейдер пока не
покинул Схедмон... скорее всего.
-- У нас есть фора во времени, почему бы не начать поиски Земли раньше
Рейдера? -- тихо спросил Ланс.
-- Потому что речь идет о жизни целой планеты. Моей родины, Ланс! И
соревнование в скорости поисков с Рейдером мы проиграем. У него большая
мощность двигателей и энергозапас, он способен работать в отрыве от баз
дольше, чем мы. Сектанты имеют куда больше шансов наткнуться на Землю.
-- Значит, вступаем в бой, -- быстро сказал Ланс. -- Сразу же, как
только они стартуют с планеты... Эрнадо, мы не можем попросить о помощи
военные корабли Схедмона? Если Сергей обратится официально, как правящий
принц Тара...
Эрнадо покачал головой.
-- У нас нет доказательств. Если бы сохранились записи клэнийского
крейсера, планету заблокировали бы наглухо, а все космопорты прочесали...
Кварковая бомба -- это не шутка. Но так, без всяких оснований... Нет. Даже
Император не смог бы добиться помощи властей Схедмона.
-- Значит, дуэль, -- твердо сказал Ланс.
Я вдруг узнал в нем того упрямого подростка, который рискнул бросить вызов
Шоррэю Менхэму. С железными понятиями о чести, верности, патриотизме...
Никак не решающегося переступить в отношениях со мной грань приятельских
отношений и стать просто другом. Хотя бы таким, как Эрнадо, с его нарочитой
фамильярностью, за которой до сих пор скрывается удивление -- что за
странная фигура получилась из его ученика, отправившегося когда-то в
одиночку против целой армии спасать принцессу.
-- Дуэль, -- задумчиво произнес я. -- На Земле они разрешались лишь в
средневековье... Дуэль звездолетов -- это же вообще бред...
-- Ты не прав, Серж, -- убежденно сказал Эрнадо. -- Это справедливый и
честный обычай. Не будь его, мы не могли бы перехватывать Белый Рейдер
вблизи планеты. Полицейские крейсера уничтожили бы нас как агрессоров...
-- Я не спорю, -- оборвал я его. -- Дуэль так дуэль...
Средневековье. Галактическое средневековье. Словно какая-то сила намеренно
удерживает тысячи обитаемых планет в шатком равновесии между спокойными,
мирными отношениями и тотальной войной с применением кварковых бомб,
планетарных аннигиляторов, индуцированных коллапсаров...
Точно отмеренная доза агрессивности. За пределами земных моральных норм, но
не доходя до всеобщего уничтожения. Поединки на плоскостных мечах, с
лазерными пистолетами и паутинными минами... Отсчитанная доза смерти.
Бред. Но не больший, чем дуэль боевых звездолетов.
И вовсе не в первый раз возникает у меня мысль о странной незаметной силе,
правящей тысячами миров галактики. Неважно, материальна она или воплощена в
традициях, преданиях, истории человеческих народов, населяющих планеты самых
разных звезд. Она есть. Она правит всеми -- Эрнадо и Лансом, Клэном и
Редраком, пэлийцами и схедмонцами. Это она заставляла женщин в ресторане
любоваться кровавой дракой, а мирного служащего космопорта броситься на меня
с мечом в руках. Это она ведет секту Потомков к их чудовищной цели.
И это ее тень наползает на меня, принуждая из всех путей выбрать самый
короткий и кровавый.
Бред. Синдром Кандинского, так это называется в медицине, если я еще не
совсем забыл психиатрию...
Но даже в бреду я буду защищать свою планету. Даже безумие не заставит меня
забыть свою родину.
-- Я позвал вас не для того, чтобы обсуждать будущие действия, они и так
очевидны, -- прерывая затянувшееся молчание, сказал я. -- Нам нужно
поговорить о прошлом.
Эрнадо с любопытством посмотрел на меня.
-- Помнишь, когда мы обсуждали появление Даньки, ты впервые заговорил о
том, что нам препятствуют в поисках? Отказы в ремонте, топливе, отдыхе...
Аварии...
-- Разумеется.
-- Ты оказался прав, и мы встретились с кораблем сектантов морально
подготовленные к существованию врага. И словно забыли о том, что любые
диверсии или активное противодействие невозможны без постоянной и точной
информации -- о нашем корабле, его маршруте, планах дальнейших действий...
Эрнадо нахмурился. Медленно, будто бы через силу, произнес:
-- Ты хочешь сказать, что на корабле предатель?
-- Я хочу спросить, кто из вас -- ты или Ланс -- еженедельно посылает
по гиперсвязи отчет о событиях на корабле.
-- Серж! -- Впервые с незапамятных времен Эрнадо повысил на меня
голос. -- Это слишком серьезные слова, чтобы бросаться ими под
воздействием...
-- Я не бросаюсь словами, Сержант!
Назвав Эрнадо его старым званием, обращением нашей первой встречи, я
заставил его умолкнуть.
-- Возможно, я не слишком умелый пилот... и обращаюсь с техникой куда хуже
любого курсанта ваших школ. Но проконтролировать расход энергии и режим
работы гиперпередатчика я способен! Раз в неделю, с момента нашего отлета с
Тара, на планету велись постоянные передачи.
-- Автомат? -- высказал догадку Эрнадо.
-- Не думаю. Мы уже дважды меняли оборудование, никакой шпионский прибор
сохраниться на корабле не мог.
-- "Блуждающая" программа в борт-компьютере, -- предположил Эрнадо.
-- Клэн проверил все блоки машинной памяти с помощью поисковых программ
своего мира. Три часа назад, по моей просьбе. Компьютеры, имеющие выход на
гиперпередатчик, чистые.
-- Значит...
-- Кто-то из вас регулярно делает отчеты о полете... Давайте не будем
тянуть, опускаться до детекторов лжи и прочей гадости. Как принц Империи Тар
я требую от вас, своих подданных, честного ответа: передавали вы информацию
с корабля или нет?
-- Нет! -- твердо сказал Эрнадо. -- Раз или два в месяц я
переговариваюсь с друзьями на Таре... Но никакой информации о корабле не
давал, не даю и давать не собираюсь. Я просто хочу знать, что происходит в
моем мире, на моей родной планете!
-- Я не вел, не веду и не буду вести переговоров с врагами, давать им
любую информацию... -- Ланс отвел взгляд.
-- А с друзьями? -- резко спросил я. -- С принцессой династии Тар,
например? С законной повелительницей твоей планеты?
Эрнадо подпер ладонями щеки и уставился на Ланса. Он был не удивлен, а
скорее предвкушал интересное зрелище. Может быть, мне давно стоило спросить
совета у бывшего наставника?
Ланс молчал. Его совсем еще мальчишеские черты лица затвердели, заострились.
Взгляд стал жестким.
-- Отвечай!
-- Капитан, я могу ответить, лишь спасая свою жизнь. Таков приказ.
Наши глаза встретились. И я вдруг уловил во взгляде Ланса что-то вроде
усталого, робкого облегчения. И еще каплю иронии.
Я вытащил из кобуры плоскостной пистолет. Это была последняя модификация,
сделанная на "моей" планете, на Таре. Сто шестнадцать несбалансированных
плоскостных дисков с дальностью стрельбы до ста метров.
-- Клянусь, -- как можно тверже и убедительнее сказал я, -- что убью
тебя, если ты не откроешь, кому были адресованы сообщения с борта корабля.
Это мое право. Я -- твой повелитель. Говори!
Ланс кивнул.
-- Я повинуюсь приказу. Принцесса позволила мне лететь с вами в обмен на
обещание еженедельно докладывать о ходе путешествия. Я согласился, поскольку
в ее словах было лишь беспокойство о вас, принц. Это не могло принести
вреда.
Выпалив на одном дыхании свое признание, Ланс замолчал. Эрнадо слегка
приподнял правую руку. Сказал с нескрываемым любопытством:
-- Серж, а если бы Ланс не признался?
-- Я стал бы клятвопреступником, -- ответил я. -- Ланс, ты понимаешь,
что выдавал всех нас? Гиперпередачи довольно легко перехватываются. Ты сам
занимался этим на "срединных вахтах"?
-- Я никого не выдавал, -- гордо ответил Ланс. -- Принц, все передачи
велись по императорскому коду.
Эрнадо присвистнул. Недоверчиво спросил:
-- Тебе доверили эту тайну? И твоей маленькой головы оказалось достаточно,
чтобы вместить систему переменного кодирования на основе нелинейного
исчисления и лексики пятисот планет?
Ланс достал из кармана тонкую пластинку. "Множественная фотография",
пластиковая планшетка, хранящая в себе несколько сотен объемных
изображений... Во всяком случае, так казалось на первый взгляд. У меня
самого было несколько таких пластин -- с видами разных планет, среди
которых встречались и земные пейзажи. Экзотика...
-- Это кодирующий компьютер.
Ланс коснулся указательным пальцем какой-то, лишь ему известной точки на
фотографии -- вполне заурядном семейном портрете. В пухлом малыше
угадывался сам Ланс, в мужчине и женщине рядом -- его родители...
