просто переставали интересовать такого человека. И эта
разновидность убийства доставляла Охо истинное удовольствие.
Пирс приехал на следующий же день, как ему и приказал ученый.
Он был весел и приветлив, словно забыв о своем прошлом визите. Они
с Диной болтали о давно минувших событиях, о кино, об искусстве, а
Охо внимательно наблюдал, но ничего подозрительного не заметил.
Если это и была игра, то первоклассная.
Ближе к двенадцати часам, хозяин дома решил проверить своего
друга, неожиданно сказав:
- Джонатан, послушай. Когда ты был у меня в последний раз, то,
очевидно случайно, прихватил с собой такую пирамидку из металла.
Реакция Пирса была мгновенной:
- Ха! Дружище! А я-то голову себе сломал: откуда, думаю, у меня
эта железяка. Так она тебе нужна?
- Очень! Очень, Джонатан.
- Нет проблем. Как приеду, вышлю тебе ее. Ума не приложу: как
она попала ко мне в чемодан.
- Видимо, случайность, - улыбнулся Охо.
- Конечно, случайность, - подыграл Пирс. - Я чужого никогда не
возьму.
- Так, ты пришлешь?
- Конечно, конечно.
- Вот и ладно.
Ночью Пирс проснулся от какого-то шороха в комнате: Охо искал
пирамиду. Не мог же он знать, что "Демиург-1" находится в гараже
его виллы и к тому же включен в сеть.
Обыск успокоил Охо окончательно. Теперь перед ним открывалась
прямая дорога к мировому господству. Он не задавал себе вопроса:
зачем это надо? Он мог господствовать, и этого было довольно. Все
прочие вопросы он считал сентиментальностью и абсурдом
сомнений.
Пирса же мало интересовал тот порядок, который собирался
диктовать миру Охо. Основой взаимоотношений между людьми он
считал партнерство, но не диктат. Он понимал, что его недавняя
победа - результат духовного развития, но на Земле нашлось бы
немного людей, сознание которых подчинялось душе, а не земным
чувствам и мыслям. Поэтому, мировой порядок Охо в любой форме не
мог быть лучше существующего, ибо иерархия власти была ба создана
еще более искусственно, чем прежде, лишая людей всякого выбора,
понимания происходящего, а значит и ощущения свободы.
Пирс решил ошеломить успокоившегося Охо превосходством
своего сознания. Он отдал приказ "Демиургу-1" о восстановлении
психики Дины и взаимоотношений в долине.
-==ГЛАВА 9.==-
Утром его снова разбудили громкие крики в гостиной дома.
- Проклятье! - кричала Дина. - Ты - безмозглый идиот! Да, кто дал
тебе право делать из людей марионеток? Я, счастливейшая из
женщин, мать двоих детей бросаю все это только потому, что какой-
то маньяк захотел удовлетворить свое самолюбие. Да тебя нужно
изолировать от общества! Ты - опасен! - Пирс уже стоял на лестнице
и видел, как взъерошенная Дина, уперев руки в боки, стоит над
поникшим Охо, глядя ему прямо в глаза. - Тебе надо лечиться! -
выдохнула она, но тут, заметив Пирса, снова вспыхнула: - А-а,
Джонатан! Дружок молчаливый, разглагольствующий обо всем, что
угодно, кроме правды. Дерьмо! Дерь-мо!
Пирс, не желавший пока выдавать своей роли в произошедшем,
сделал недоуменное лицо:
- Наверное, я чего-то не знаю. Что произошло?
- Ах, он не знает. А кто же тогда еще может знать о том, что этот
тип, - женщина жестко указала на Охо, - изобрел прибор,
подчиняющий себе все и вся, и выполняющий любые желания своего
хозяина? Или ты тоже зомби, какой и я была до вчерашнего вечера?
- Я? Зомби? Не знаю, - лицо Пирса выразило недоумение, - не
замечал, хотя вряд ли можно заметить, когда становишься зомби.
- Опять философствуешь. Ладно! Я убираюсь отсюда сию же
секунду. Идите вы к черту со своими философиями и изобретениями! -
Дина схватила уже собранный чемодан и выскочила из комнаты,
хлопнув напоследок дверью. Через минуту в гараже взревел мотор, и
визг шин возвестил, что Дина покинула Охо окончательно.
Когда шум автомобиля затих, Охо, выругавшись, что Пирс
истолковал, как реакцию на невыполнение пирамидой приказа по
возвращению Дины, схватил трубку телефона и набрал номер местной
полиции:
- Логарт, говорит Охо.... Что? Ах, да, да, доброе утро. Я хочу, чтобы
вы задержали мою жену на пару суток.... Что? Какое еще основание? Я
так хочу.... Я, да мне.... Ладно, я сейчас позвоню вашему руководству и
сообщу, что вы не защищаете интересов собственника, на территории
которого служите.... Что...? Как не моя территория? Это даже
смешно. Может, вы не знакомы с дарственной от семнадцатого мая
прошлого года?... Нет?... Тогда вы полный идиот и уже уволены. - Охо
нажал на рычаги телефона, секунду сидел, задумавшись, затем снова
набрал какой-то номер:
- Алло! Хенинкс, доброе утро.... Да. Это я, Охо... Ни черта не
понимаю. Что значит: чем могу служить? Да, ты просто служишь
мне, и все.... Нет?... Кому?... Макфинли?... Черт! Да он же подарил всю
эту долину мне.... Как ничего не известно об этом? Ты что: смеешься
надо мной?... Ладно! Я все понял. Вы еще попляшете у меня! - Охо
бросил трубку. - Это черт знает что такое!
- Что случилось, Охо? - Пирс был сама невинность.
- Я ничего не понимаю. Мой прибор не действует. Но самое
удивительное, что все прежние действия отменены, а этого просто не
может быть. Если,... если - он вдруг остановил свой взгляд на
Пирсе. - Так вот где собака зарыта. Это ведь все твои штучки, да?
- Какие штучки, Охо? О чем ты говоришь?
- Да, да. Опять твой приезд. Но как? Как? - Охо перестал обращать
внимание на Пирса, быстрыми шагами измеряя гостиную.
- Допустим, ты задействовал свой прибор, но мой-то работал и
невозможно было, не подчинив его, блокировать заложенную в нем
информацию. Возникла бы война между приборами, но ее нет.
Почему? Почему? - Он снова кинулся к гостю: - что ты сделал?
Объясни мне!
Пирс, однако, не собирался сдаваться:
- Я не понимаю тебя. Ты, очевидно, действительно съехал с
катушек. Я даже не знаю, о каком приборе ты говоришь.
- Не морочь мне голову, Пирс. Иначе, ... иначе я убью тебя.
Охо сделал несколько быстрых шагов к секретеру, стоявшему в углу
комнаты и достал пистолет.
- Ты что, совсем рехнулся? - начал привставать Джонатан, не
ожидавший такого развития событий.
- Сидеть! - завопил Охо. - Сидеть, сукин ты кот!
Пирсу очень захотелось, чтобы пистолет в руке хозяина дома
превратился в ... кусок хлеба, например. Охо ошеломленно смотрел
на то, что появилось в его руке, а потом начал безумно хохотать,
отбросив хлеб куда-то в угол.
- Ты убил меня! Ты убил меня! Все, все, что у меня было - ты отнял
все!
- Может быть и так. - Пирсу, продемонстрировавшему свои карты,
больше не стоило запираться, - но только все, о чем ты говоришь,
было не твоим. Ты присвоил себе и Дину, и долину, и пытался тоже
сделать со мной.
Раскачиваясь в истерике, Охо причитал:
- Убил, убил! - Но вдруг его взгляд стал более осмысленным, - но
как, как тебе это удалось?
- Это было сложно, но ты не забыл, конечно, что приказал своему
прибору лишить меня души.
- Ну?!
- Я выиграл эту битву, что дало мне возможность контролировать,
как "Демиург-1", так и твой прибор, поскольку моя воля оказалась
сильнее твоих эмоций и интеллекта, выражаемых прибором. Однако, я
предпочел разрушить все разом. Поэтому и не вмешивался в твои
дела до сегодняшнего дня.
- Гнусный мерзавец! Лжец! Лицемер! Я... Я... - Охо кинулся в
сторону лаборатории. С грохотом открыв дверь, он пришибленно
уставился на стол, по которому растекалась лужица жидкого металла.
Бывший ученый с лицом идиота медленно осел на пол и забился в
конвульсиях.
На улице раздался рев полицейской сирены. В гостиную вошел
полицейский и два человека в штатском. Один из них, обращаясь к
Пирсу, так и не покинувшему своего кресла, сказал:
- Добрый день! Я - адвокат мистера Макфинли - Хенинкс. Мистер
Крейн сделал сегодня несколько странных звонков, оскорбив офицера
полиции и утверждая, что он - собственник этой долины. Вы,
очевидно, мистер Пирс - друг мистера Крейна. Не объясните нам,
что здесь происходит?
В этот момент из лаборатории донесся хрип и какой-то стук.
Трое гостей удивленно посмотрели в ту сторону, а затем перевели
взгляды на Пирса, молчаливо требуя объяснений. Тот встал и жестом
пригласил мужчин следовать за собой.
Войдя в лабораторию, они увидели, что Охо с ненормальным
взглядом и сдавленным хрипом крушит все, что попадалось на его
пути. Увидев вошедших, он дико захохотал и кинул в полицейского
большую колбу. Тот увернулся, а стена, о которую разбилась колба,
слегка задымилась под воздействием кислоты. Еще одна колба
отправилась за первой, вызвав уже нешуточный огонь. Двое штатских
кинулись вон из дома, а Пирс с полицейским, приложив всю свою
силу, и на какое-то время просто отключив Охо ударом в солнечное
сплетение, скрутили его, и буквально вынесли из охваченной огнем
лаборатории.
В доме что-то взрывалось, и через несколько минут его охватил
пожар. Адвокат подошел к Пирсу, смотревшему на пламя, и задал
прежний вопрос:
- Все-таки, что здесь произошло?
Пирс, глядя на Охо, отбивающегося от санитаров, запихивающих его
в смирительную рубашку, ответил:
- Здесь творец попал в зависимость от своего творения, - и,
немного помолчав, добавил грустно, - печальный конец!
- Пожалуй! - Не зная даже с чем, согласился Хенинкс.
А где-то в гараже пылающего дома начала растекаться еще одна
лужица жидкого металла, когда в мозгу Пирса мелькнула нечаянная
мысль: "А все-таки жаль прибор!", после чего он развернулся и
зашагал к своей машине. Взявшись за ручку двери, он обернулся и с
изумлением увидел, как пламя, бушующее над домом оформилось в до
боли знакомые черты Алой Ведьмы - Изиды. Тряхнув головой, чтобы
сбросить наваждение, он еще раз глянул в ту же сторону: фигура не
исчезала, и Пирс с нелегким сердцем уселся за руль. Похоже, он
что-то сделал не так.
-== * ЧАСТЬ 2. МАЛЫШ ФАБИО * ==-
-==ГЛАВА 1.==-
Малыш Фабио сосредоточенно пинал перед собой жестяную
банку из под пива, размышляя над трагичностью своей судьбы. Еще
бы: в десять лет не иметь друзей, и не потому что сам ты плох, а
потому что сверстников у Фабио во всей округе почти не было.
Летом всегда здорово, когда на каникулы из городов приезжают в
долину, забравшуюся далеко в Альпы, мальчишки и девчонки. Тогда
они все вместе, вопреки запретам взрослых, бегают к водопаду
купаться, разбрасывая с визгом во все стороны сверкающие на солнце,
ледяные брызги. Или лазят в чужие сады собирать все, что там еще не
успело созреть. А то... Да чего уж вспоминать: теперь осень, все
разъехались по своим школам в города, остались вон только Лео -
сынок Макфинли - "колобок в крапинку", как прозвал его Фабио за
излишнюю полноту и веснушки, да зануда Ллойд, которого
невозможно оторвать от его книжек.
"Неплохо, конечно, когда тебя учат прямо дома и нанимают для
этого учителей. Не то, что у меня, - огорченно пнул в очередной раз
банку малыш, - мама не может себе этого позволить. Она не может
даже послать меня в городскую школу: нет денег. Конечно, Лео вон
или Ллойду хорошо, - Фабио метнул завистливый взгляд в сторону
недалеко стоящих друг от друга роскошных вилл, - полный дом
игрушек, о которых я даже и помечтать не могу. Одни компьютеры
только чего стоят, но у Ллойда отец - адвокат и защищает интересы
Макфинли, который владеет здесь всем, - очередной шлепок ногой
подбросил банку очень далеко, что доставило малышу небольшое
удовольствие, - а что моя мама? - домохозяйка, которая всего лишь
убирает в их домах. Эх! Был бы жив отец!"
Мысли малыша перенеслись в недавнее прошлое, на три года назад,
когда в двери дома постучал друг тогда еще живого отца - Джулио
Корриди. Он долго мялся в дверях, и мама почему-то заплакала,
