долины, неведомо как, стал Охо. А потом вдруг, в одночасье, по
неведомым нам причинам, все стало на свои места, будто кто-то
взмахнул волшебной палочкой. И произошло это как раз перед
пожаром.
- Верно! - кивнул Логарт.
- Так, каков же вывод? - торжествующе спросил у слушателей
Хенинкс.
- Мальчишка украл прибор! - отпечатал Логарт.
- Вот именно! - закончил свое выступление адвокат.
- Да, и у нас появляются все основания для повторного обыска, -
мрачно сказал Рони.
- Постойте, Логарт, - окликнул Макфинли направлявшегося к двери
полицейского, - к чему спешить? Я не хочу, чтобы этот прибор, если
он существует, попал в руки властей. Нам всем это совершенно ни к
чему, не так ли? - он дождался молчаливого согласия собеседников,
а потом продолжил, - я думаю, мы имеем возможность без шума взять
то, что нам нужно.
- Я тоже так думаю, - подхватил Хенинкс, - тем более, что я уверен:
прибор находится в сарае в какой-нибудь куче хлама.
После этих слов в течение двух минут все трое мужчин были
прикованы к своим местам, и только испуганно озирались по
сторонам, а в комнате звучал, переливался, искрился смех малыша
Фабио.
В комнату без стука вошел Оливер, оглядел удивленно помещение,
сказал:
- Это какая-то мистика, господа, - и снова вышел.
Остальные молчали, пока Хенинкс снова не заговорил, но теперь
его возбуждения как не бывало.
- Это то, о чем я тебе говорил, Эрхард. Он все слышал, и все про
нас знает, а кроме того располагает силой, которая нам неведома.
Оставь его.
- Ну уж, нет! - взвился Макфинли, - слушай, ты, сопляк, если ты
меня слышишь: лучше будет, если ты отдашь мне прибор, пока я не
спалил все ваше хозяйство, а тебя с мамочкой будут долго искать в
горах, но вряд ли найдут. Ты понял меня?!
И снова переливистый смех. Лицо Макфинли налилось кровью, он
ртом начал хватать воздух, судорожно разорвав ворот рубашки. Упав в
свое кресло, он понемногу пришел в себя, и сказал лейтенанту:
- Господин Логарт, выполняйте свой долг.
- Да, господин Макфинли, - полицейский вышел.
Через двадцать минут в кабинет без стука вбежал Оливер и кинулся
к шторам, распахнув их со словами:
- Господин Макфинли, смотрите!
Эрхард и Самуэль увидели, что в месте, где находился дом Синти,
набирает силу смерч, который, немного постояв, двинулся затем в
сторону особняка хозяина долины. Все трое, как зачарованные,
смотрели за вихревым столбом, пока тот не достиг поляны прямо
перед домом. Они уже вознамерились бежать, когда смерч исчез,
оставив на поляне шестерых полицейских, которые, охая и
отплевываясь, начали подниматься с земли.
Через пару минут в истрепанном мундире, без фуражки и с
грязным лицом Ронни Логарт сбивчиво рассказывал о том, что
произошло.
- Мы только подошли к дому, как вдруг нас закрутило, ух! -
поежился он, - завертело, а потом мы оказались здесь. Черт! - в
сердцах изумился он невероятности этого события.
- Проклятый мальчишка! - обругал Фабио Макфинли, - что же
делать?
- Хм! - улыбнулся адвокат, - меня все время интересовало: что же он
предпримет. Я тебя поздравляю, Фабио, - обратился он в пустоту
кабинета, - юриспруденция бессильна против природных явлений, и
доказать ничего невозможно, несмотря на то, что в этой долине
никто и никогда не видел смерчей.
В комнате повисла тишина, ожидающая реакции невидимого
собеседника, и она последовала:
- Вам не надоело играть в дурацкие игры, господа? - детский
голос был совершенно серьезен, - господин Макфинли, отныне на
каждое ваше действие против моей семьи вам будет отмерено
семикратно. Если вам не жаль всего, что вы имеете, можете
продолжать начатую вами войну.
Эрхард побагровел до кончиков волос, и на его шее вздулись жили,
но он все же отыскал в себе искру ума, чем немало удивил Хенинкса,
примирительно сказав:
- Фабио, Фабио, не надо горячиться. Все мы знаем, что в твоих
руках мощное оружие, а с ним надо быть очень осторожным. Ты же
еще ребенок.
- Я хотел бы им быть, - донесся огорченный ответ, - но вы
отнимаете мое детство и заставляете быть взрослым.
- Хорошо! Чего же ты хочешь?
- Оставьте нас с матерью в покое!
- Я согласен, - неожиданно для всех заявил Макфинли, но тут же
испортил впечатление, - но вот мои условия: ты получаешь клад и
убираешься со своей матерью из долины, а прибор оставляешь мне.
- Может, вам этого никто не говорил, господин Макфинли, но вы -
непроходимый тупица! - Хозяин дома опять начал задыхаться, а
голос без эмоций продолжал, - разве я могу доверить вам то, что даст
вам полную власть не только надо мной с мамой, но и над всеми
людьми? - От такого откровенного заявление о силе прибора у всех
присутствующих перехватило дыхание, а голос не умолкал, - к тому
же клад и так наш, и вы убедитесь в этом через пятнадцать минут,
когда получите решение Верховного Суда Италии об отклонении
вашей апелляции. Кроме того, зная тот нищенский образ жизни,
который ведут ваши работники, я намерен изменить условия их труда,
потому что вы - злой, несправедливый человек.
Неожиданно Хенинкс рассмеялся:
- Послушай мальчик, ты берешься за непосильную задачу. Что ты
знаешь о мировом порядке и справедливости? Что ты видел в мире, и
как ты собираешься установить справедливость?
- Земля должна принадлежать тем, кто на ней работает, и скот,
который выращивается, тоже. Это - справедливо!
- Допустим, но всякие процессы должны быть управляемы. Кроме
крестьян, есть города, которые обеспечивают тех же крестьян
одеждой, техникой и прочей утварью. И все это очень сложная
управленческая проблема, а ты хочешь, воспользовавшись своим
прибором, в миг изменить этот порядок.
Тишина была ответом адвокату, а потом прозвучало краткое:
- Я подумаю, - и голос умолк.
- Ну и ну, Хенинкс, - слабо улыбнулся Макфинли, - вам надо было
стать политиком. Вы бы далеко пошли.
- Боюсь, что все гораздо серьезней, чем я предполагал, - ответил
тот серьезно, - мальчишка решил устроить мировую революцию.
- Похоже, и что делать? - спросил хозяин дома.
В этот момент в дверь постучали.
- Да! - рявкнул Эрхард.
Показалась голова Оливера и произнесла:
- Господин Макфинли, госпожа Александра Пирс просит принять
ее.
- Кто? Я не знаю...
- Пирс? - переспросил Хенинкс Оливера, - ты сказал "Пирс"?
- Да, господин Хенинкс.
- Великолепно! Замечательно! Сами боги посылают нам удачу, -
адвокат снова пришел в возбуждение, вызвав недоумение
собеседников, - Логарт, разве вы не помните, кто был на вилле Охо во
время пожара?
Офицер напрягся и вспомнил:
- Как же, Джонатан Пирс, кажется.
- Вот именно. Очень загадочная фигура. Доктор философии.
Очевидно, здесь его жена.
Эрхард перевел взгляд на дворецкого:
- Проси.
Через несколько секунд в комнату с высоко поднятой головой и
очаровательной улыбкой вошла Александра. Мужчины, включая
Макфинли, замерли при виде ее, огорошенные неземной красотой.
- Здравствуйте, господа! - раздался мелодичный голос.
Хенинкс первым вышел из оцепенения и произнес:
- Мы рады видеть вас, госпожа Пирс. Прошу вас, садитесь.
- Благодарю! - Александра села в кресло, где еще несколько
недель назад у Лючии Синти была отобрана надежда на
благополучие.
- Чем могу служить? - сипло спросил Эрхард и прокашлялся.
- Вы, очевидно, господин Макфинли? - спросила посетительница.
- Да, ах, простите, - он кивнул в сторону остальных мужчин, - это
господин Хенинкс, адвокат, а это - лейтенант полиции, Ронни Логарт.
- Очень приятно, господа, - улыбнулась всем по очереди женщина,
после чего приступила к цели своего визита, - дело в том, что мой
муж, Джонатан Пирс, как вы знаете, присутствовал при пожаре на
вилле местного ученого.
- Вы имеете в виду Охо? - вставил Хенинкс.
- Вот именно, - Александра немного помолчала, а потом
продолжила, - честно говоря, мы с мужем были в полной уверенности,
что после того как Охо сошел с ума, а приборы были уничтожены,
угроза мировой цивилизации исчезла. Но ряд статей о событиях в
вашей долине заставили нас сомневаться в этом, пока мой муж не
вспомнил о том, что последним его чувством здесь была жалость к
этому прибору, что и позволило, как мы теперь понимаем,
сохраниться этому изобретению. Кроме того, смерч, которым я
имела возможность полюбоваться с высоты горной дороги, показал
мне и место пребывания прибора, и человека, против которого
направлено его действие. - Женщина оглядела лица присутствующих
и поняла, что оценки ее верны, после чего она закончила свой
маленький спич вопросом, - насколько вы сознаете ту опасность,
перед лицом которой оказались?
- Позвольте кое-что уточнить, госпожа Пирс, - вмешался адвокат.
- Пожалуйста.
- Что это за прибор, о котором вы говорите?
- Это - "Демиург один", волшебная палочка, исполняющая любые
желания.
- Совершенно любые? - уточнил Хенинкс.
- Более того. Причина сумасшествия Охо заключается в том, что
прибор материализовывал и бессознательные импульсы.
- Ага! Благодарю вас. Продолжайте, пожалуйста.
- Проблема в том, что прибор этот - аномалия, появившаяся потому,
что в момент ее открытия Земля преодолевала место пересечения
силовых линий Галактического и Вселенского Солнц, степень
напряжения которых в пространственно-вакуумных желобах
непостижима даже для Солнечного Логоса. Проще говоря, прибор
может уничтожить даже Солнце или создать еще парочку. Все зависит
от уровня фантазии его обладателя.
- Так в чем же опасность? - задал традиционно тупой вопрос
Макфинли.
- В разрывности эволюции, - несмотря на глупость собеседника,
стала отвечать ему гостья, - в мире все должно быть сбалансировано.
Если в одном месте, некто прорвавшийся сознанием далеко вперед,
решает искусственно изменить порядок в менее развитых мирах, то
эти миры будут подвержены революциям со всей их кровью,
ошибками и возвратами назад. И вместо трансформации мы
получаем скачок в неведомое для тех, кто в происходящем ничего не
понимает. Разве крестьяне, работающие на ваших пастбищах, -
обратилась она к Эрхарду, - готовы к тому, чтобы владеть землей?
Знают ли они экономику, финансы, бухгалтерию, наконец, чтобы по
хозяйски грамотно вести свое дело?
- Нет, конечно, - откликнулся хозяин дома, - их образование
оставляет желать лучшего.
- Это тоже плохо, - сказала гостья, - и не снимает с вас
ответственности за такое отношение к людям, но "Демиург" сделает
еще хуже, если вдруг бросит их в хаос свободы и собственности,
потому что эти понятия неразрывны с ответственностью.
- Что же нам делать? - спросил, мало, что понявший из этого
монолога, Макфинли.
Неожиданно женщина посмотрела в пустое пространство кабинета
и сказала:
- Фабио, ты согласен со мной? - собеседники изумленно
вытаращились на нее, не понимая, как она узнала о невидимом
присутствии здесь еще одного человека, но Александра не собиралась
им объяснять, что такое интуиция.
Возникла небольшая пауза, а потом мальчишеский голос тихо
выдохнул:
- Да.
- Я предлагаю тебе следующее: клад уже твой. Это я знаю из
новостей. Значит, твоя семья теперь богата. Но я знаю, что ты хочешь
вернуть отца, это так? - она снова подождала, пока услышала тихое
"да", и продолжала, - мы выполним это твое желание вместе с
"Демиургом", но потом ты должен позволить мне уничтожить прибор.
- Разве это возможно? - раздалось в комнате.
- Ты же видел в лаборатории Охо лужицу жидкого металла.
- Ну?
- Это был "Демиург два". Его уничтожил мой муж.
- Но ведь силу, о которой вы говорили невозможно просто так
