Джордж Локхард
Основание скалы
---------------------
Васть I:
Все дороги с вершины...
Бабочкой он никогда уже больше не станет.
Напрасно дрожит
Вервь на Осеннем Ветру...
Исса.
Крутизна дорог ведет к вершинам гор.
Но гораздо круче Пропасти обрыв.
П. Амнуэль.
- Возможно ли познать Добро, не зная Зла?
- А можно ли познать Свет, не зная о Тьме?
Фрэнк Херберт
- Вто есть бог?
- Как зовут твоего соседа?
- Ж не знаю.
- Не зная своих соседей, можешь ли ты спрашивать о боге?..
Кун-Фу-Цзы (Конфуций)
-------------------
Тьма милосердна. Пока ты во тьме, ты волен представлять себя в виног-
раднике грез.
Свет может показать камеру палача.
Винг.
ГЛАВА 1
...Он молча стоял перед Господином, и смотрел на его ноги. Голос Гос-
подина заставлял его дрожать. Тжас, смертельный страх, отчаяние, и самое
страшное - презрение к самому себе. Он подвел Господина...
- Тьяса, ты очень плохо поступил. Ты неправильно поступил. Ты посмел
меня ослушатся.
- Нет, Господин, нет! - он едва не плакал. - Ж случайно! Клянусь вам!
- Нет, Тьяса, ты меня обманул. И за это мне придется тебя наказать.
Он, дрожа, опустился на колени, и нагнулся. Первый удар хлыста заста-
вил его до крови закусить губу, второй - закричать, а третий бросил его
на холодный мраморный пол Жилища. Он подполз к ногам Господина, и обнял
их.
- Господин, я не хотел! Клянусь вам, Господин! Ж не подводил вас!
Ветвертого удара не было, и он, дрожа, приподнял голову, осмелясь
скользнуть взглядом по ногам Господина, и остановить дерзкие глаза на
его поясе. Там висел Свет Бога, и он в страхе принялся лизать ноги свое-
го хозяина. Ибо все знали, что такое Свет Бога.
- Ж прощу тебя на этот раз, Тьяса, потому что раньше за тобой не было
подобных случаев. Но помни - Господин видит все.
- Да! Да! Спасибо, Господин! Спасибо! - от радости он принялся кувыр-
каться по полу, пока нога Господина не остановила его.
- Иди в хлев, и три дня никуда не выходи. Понял меня?
- Да, господин, я понял - он смиренно вышел из Жилища, но тут уже ли-
кование превысило его способность к самоконтролю, и он с радостными кри-
ками бросился в хлев, к остальным - рассказать о великодушии Господи-
на...
...Его звали Тьяса. Он был одним из тех, кому невероятно повезло -
Господа разрешили ему (ему!!!) посещать их божественные Жилища, и даже
иногда давали еду. За это Тьяса должен был собирать у своих соплеменни-
ков странные блестящие камни, и нести их Господину. Он с радостью делал
это, пока три дня назад, совершенно случайно не перепутал мешок с камня-
ми...
При мысли о гневе Господина Тьяса задрожал, и поглубже залез в темный
уголок хлева. Если бы не доброта и великодушие, то Господин мог бы от-
нять у Тьясы Знак! И тогда и он, и его семья, были бы обречены. Господа
никогда не промахиваются на охоте...
Тьяса скрутился в клубок, и тихо застонал. О, Крылатые, спасибо вам
за то, что дали Тьясе еще один шанс. Он докажет, что Господин был прав,
оставив ему Знак. Он принесет ему много-много блестящих камней, и Госпо-
дин сможет дать их Крылатым, и тогда он станет добрый, и не вспомнит про
Тьясу...
Он лежал в темноте, дрожал, и думал о своих богах. Крылатые... Они
были так красивы! И их боялись даже Господа. Однажды Тьяса видел, как
Крылатый накричал на Господина, и тот промолчал. Тьяса испугался, что
бог его увидит, и убежал, а Господин отнял Знак у троих его друзей, и
отвез их в степь. Вернулся Господин через два дня, довольный. Один...
Невольно Тьяса начал вспоминать о невероятно давнем времени, когда
Господ не было. Как тогда жили? Он не знал. И Тьяса, и его предки до пя-
того поколения - все служили Господам. Так было всегда.
Постепенно пришел сон. Тьясе снилось, как он идет по степи, а вдали
стоит Господин. Тьяса знает, что Господин хочет камни, и начинает их ис-
кать. Но камней нет, а Господин все ближе, и ближе. От страха Тьяса па-
дает на колени, и тут видит большой камень. Он поднимает его, и протяги-
вает Господину. И Господин берет камень! И не убивает Тьясу!...
...Проснулся. На дворе была ночь. Завывал ветер, предупреждая о том,
что долгое лето подходит к концу. Щто был уже второй Ветер в жизни
Тьясы, и он знал, что наступит после лета. Придет осень, задует беско-
нечный, холодный Северный Ветер, и прилетят Крылатые. Господа говорили,
что один Цикл это почти сорок их "лет". Он не мог понять этого. Он прос-
то знал, что скоро наступит осень, прилетят Крылатые, и ему придется по-
кинуть теплый хлев Господина...
Никогда нельзя, чтобы боги увидели Тьясу, или его друзей. Боги могут
рассердится, что Господа разрешили таким ничтожным существам, как Тьяса,
служить им. И тогда у Господ будут неприятности... А что такое неприят-
ности Господина, знали все. Тьяса невольно задрожал, и погладил блестя-
щий Знак, висевший на груди. Пока он здесь, он в безопасности. Господин
сможет защитить Тьясу. Осенью Знак покажет другим Господам, что Тьяса не
дикий, что на него нельзя охотится. И может, сам Господин скажет, что он
полезный?
- Тьясса... - тихий голос второй подруги заставил Тьясу вздрогнуть.
Он протянул руку, и погладил нежную кожу на шее Ньяки.
- Хорошая моя... Ж жив, Ньяки! ОН оставил мне Знак!
Ньяки тихо засмеялась, и от смеха проснулась первая подруга, Икьян.
Она уселась на пол, и уставилась на Тьясу.
- Ты вернулся!
- Да, хорошая. ОН дал мне шанс исправить ошибку.
- Как он добр! - прошептала Ньяки, нежно проведя рукой по спинному
гребню Тьясы.
- Да, ОН добр, хорошие мои. Идите сюда.
Подруги приблизились, и Тьяса с тихим смехом коснулся их шей. Нежное
поглаживание привело к тому, что Икьян тихо зашипела. Но Тьяса покачал
головой.
- Нет, хорошая, сначала вторая. Нам нельзя сейчас заводить детей.
Икьян вздохнула, и молча смотрела, как Ньяки и Тьяса получали удо-
вольствие. Потом он отпустил вторую, и потянулся к первой. Икьян, конеч-
но, не смогла насладится так, как могла бы, возьми он ее по правилам. Но
все равно, Тьяса был отличным зоргом, и Икьян понимала его. Действи-
тельно, сейчас не время для детей, а ведь Тьяса тоже получал куда
меньшее удовольствие, меняя очередность подруг...
На утро зоргии ушли в поля, искать камни для Господина. А Тьяса, ос-
тавшись дома, принялся вырезать из дерева идола. Он хотел принести в
жертву богам маленького цыву, и тем самым закрепить их благоволение.
На дворе завывал холодный ветер, и Тьяса с тоской понял, что лето
кончилось. Отныне многие, многие тысячи дней будет выть страшный Север-
ный Ветер, и Тьяса никогда больше не увидит солнце - ведь ни один зорг
не переживет вторую Зиму.
Он подошел к двери хлева, и долго смотрел на розовое небо, пока пер-
вые свинцовые тучи не скрыли солнце от его узких зеленых глаз. Руки
Тьясы дрожали, когда он закрыл деревянную дверь, отгородившись от буду-
щего, и найдя утешение в настоящем. То была судьба. И не Тьясе решать,
когда посылать Ветер...
Зорг тщательно очистил кусок дерева от коры, и вытащил из тайника
свое главное сокровище - старый, заржавленный обломок ножа. Господин сам
разрешил Тьясе взять кусочек, когда попал в него этим ножом. Тьясе по-
везло - он был тогда в периоде, и чешуя была твердой. Нож сломался. А
Господин долго хохотал, когда перепуганный зорг лежал у него в ногах, и
молил не убивать из-за поломанного ножа...
Тьяса не спеша принялся за дело. Он аккуратно наметил контуры будущей
фигурки, и быстрым движением очертил линию спины. Высунув от усердия
язык, Тьяса очистил заготовку от заусениц, и потер ее о твердую чешую на
конце хвоста, придав гладкость. Хорошо! Отличная спина!
Теперь надо было сделать голову. Зорг долго примеривался, пока нако-
нец не взмахнул ножом, разрезав деревяшку по сложному профилю. После
очистки он невольно вздохнул - боги были за него сегодня. Иначе как
обьяснить, что идол получался таким красивым?
Два часа спустя, он поставил фигурку на полено, служившее столом его
тройке, и вздохнул. На него смотрел Крылатый. Самый настоящий. Тьяса не-
доверчиво осмотрел свои руки. Неужели это создал он?! Нет, наверно сам
Крылатый помог ему, и решил пожить немного в идоле... Конечно! Ведь се-
годня пришел Ветер!
Подумав об этом, Тьяса перепугался. Он бросился в конец хлева, и вы-
тащил из ямы цыву. Вервь извивался, и тогда Тьяса откусил половинку, а
остаток положил у ног идола. Проглотив мясо, зорг упал на колени, и про-
тянул руки к богу.
- О, Крылатый, прими мой дар! И дай нам свою защиту!
Идол не сдвинулся с места, и Тьяса застонал в отчаянии. Он опоздал!
Крылатому надоело сидеть в деревяшке, и он улетел! Боги теперь могут по-
думать, что он специально не накормил их, и отомстить!
От ужаса Тьяса задрожал, как лист. Он спрятался в углу хлева, и до
вечера сидел там, закрыв глаза, и стараясь не думать. Все знают, что бо-
ги никогда не увидят того, кто не думает.
Наконец, уже к вечеру, Тьяса открыл глаза. И вскочил - цывы не было!
Крылатый вернулся, и забрал дар! О, боги, как вы милосердны! Он принялся
прыгать по хлеву, и радостно подвывать. Так его и застали подруги.
- Тьяса? Вто случилось? - в тревоге спросила Ньяки.
- Крылатые приняли мой дар! - в восторге вскричал зорг, и рассказал.
Ликование передалось всем, и до утра они веселились, приведя Тьясу в
полное изнеможение. Как принято, идола закопали в яме с цывами - если
Крылатый вернется, то он никогда не останется голоден!
ГЛАВА 2
- Зорги, на выход!
Голос Господина заставил Тьясу вскочить. Он задрожал, ибо понял, что
случилось. Прилетели Крылатые! И наступило время им покинуть хлев Госпо-
дина... О, Крылатые...
- Быстрей, быстрей! - шепотом торопил он подруг, пока те собирали
свои нехитрые вещи в мешочек из шкурки дмьорго. Наконец, тройка Тьясы
была готова, и он вышел во двор.
Ветер набросился на зоргов, заставив их закрыть прозрачные внутренние
веки, и сжать ноздри. По небу бежали свинцово-серые тучи, стоял полум-
рак. И Тьяса внезапно подумал, что так теперь - до смерти. Всю его ос-
тавшуюся жизнь он будет дрожать от холода, смотреть сквозь вторые веки,
и никогда более не увидит солнца... Он никогда больше не увидит этот
дом. И никогда, никогда более не почувствует восторг при виде бога!
- Давайте, давайте! По машинам! - Господа нервничали. Видимо, Крыла-
тые были уже близко. Пока Тьяса и десятки его соплеменников залезали в
божественные летающие дома Господ, зорг с тоской смотрел на свой дом. Он
прощался. Отныне его ждут мрачные, холодные пещеры, дымящие костры, пло-
хая пища и холод. Вечный холод. Тепло ушло вместе с солнцем, и он знал,
что будет мечтать об одном-единственном луче прекрасного пурпурного све-
та... и знал, что не дождется.
- Все поместились? Ну-ка... Да, вроде все. Идальго, они все здесь.
- Молодец, Хуан. Рекордное время. Выгрузи их вот здесь... потом лети
сюда, и захвати немного кувстры.
- Зачем?
- Если спросят, куда летал, скажешь правду...
Господа засмеялись, и пропали из поля зрения Тьясы. Он вздохнул. Вес-
ной, тысячи дней назад, он видел Крылатых, и навсегда запомнил то восхи-
щение, которое они вызвали у него. Господин не успел спрятать зоргов, и
приказал им сидеть неподвижно. О, он мог бы не приказывать. Тьяса поте-
рял способность двигатся, узрев бога...
- Полетели!
И вновь, как однажды давным-давно, Тьяса задрожал от восторга, по-
чувствовав, как возносится вверх. Он тихо зашипел, и остальные зорги
последовали его примеру. Они никак не могли понять, почему их так тянет
в небо - ведь крыльев у них не было...
Летели долго, и свист ветра начал медленно одолевать Тьясу, клоня ко
сну. Многие первые подруги уже спали, и даже некоторые вторые. Ньяка
