Как обращаться к женщинам он просто не знал, но раз уж
подрядился охранять их за два куллашика, то уж обязан защищать их.
Так или иначе ему надо было по-своему поговорить с этим Пауком, и
вырвать его вместе с паутиной из солнечного прекрасья этих гор.
Его крик к купцам потонул в громком вопле ужаса разбойников -
кто-то упал, держась за живот, кто-то схватился за глаза и меж
пальцев его текла кровь, кто-то трясся, словно в безумной лихорадке.
И все кричали от боли, кто визжал, хуже женщины, кто рычал как
раненый тигр.
- Не подходите к ним! - закричала Куллу и Брулу одна из женщин
и обе отбежали от фургона. - Не подходите... - тихо повторила она.
- Что это с ними? - глухо спросил пикт.
- Это не вино, - сказала медноволосая. - Это - кровь мертвых
богов. Мы везем его из Храма Мертвых Богов, куда простым смертным
вход воспрещен...
- Стойте здесь, - жестко сказала вторая женщина и потянула
подругу за локоть.
Обе скрылись в первом фургоне, но Кулл даже не обратил на них
внимания, он не мог отвести взгляда от десятка разбойников,
корчившихся подле бочки с таким притягательным на вид красным вином.
Брул стоял рядом, сжимая в руке меч - пораженный, он даже открыл от
удивления рот, подобного он не видел никогда в жизни.
Страшное зелье, такое сладкое на вкус, действовало на испивших
его по-разному - кого-то адское пламя сжигало изнутри и у него
проступили на потемневшем лбу кровавые капли пота; у кого-то вытекли
глаза и кожа, словно отяжелев в тысячи раз стекла вниз, оставив голый
скелет с вываливающимися внутренностями; одного из разбойников
раздуло до невероятных размеров, он стал похож на мыльный пузырь и
его оторвало от земли, приподняло на несколько ярдов и, наконец, он
лопнул забрызгивая ошметками фургон и окружающих; кто-то превратился
в чавкающую кашу, потеряв всякую форму и громко лопались вздувающиеся
в луже, где плавали одежды, отвратительные пузыри.
Харкл-Паук, который больше всех успел выпить вина и с которым
первым начались метаморфозы, уже совершенно не был похож на человека
- черный, ставший вроде даже на голову выше, с горящими желтым огнем
глазами (ну точно как во сне Кулла у уродцев между колонн), он сжимал
в руке меч, со рта стекала ядовитая тягучая слюна.
Он уставился на Кулла и пошел на него, приподняв меч для удара и
не замечая, как с него кусками отваливается плоть.
Женщины, которые были переодеты купцами, выскочили из первого
фургона, успевшие одеть какие-то странные широкие шаровары и куртки,
плотно закрывающие шею и руки.
- Не вступай с ним в бой! - закричала медноволосая Куллу. -
Отступи!..
Чудовище, некогда бывшее предводителем разбойников
Харклом-Пауком тупо и неумолимо надвигалось на атланта. Кулл поднял
для зашиты меч, взятый у мертвого стражника. Никудышный надо сказать
меч, но все лучше, чем голые руки.
- Бегите же! - кричали уже обе женщины, державшиеся на
безопасном расстоянии и в любое мгновение готовые отбежать еще
дальше. - Бегите, любое его прикосновение может оказаться
смертельным!
Но Кулл не желал отступать. Тем более, что Паук отобрал у него
драгоценную реликвию, которую следует вернуть во что бы то ни стало.
Да дело даже не в реликвии - пронеслось в голове - а в том, что он
царь и не может позволить, чтобы этакое чудище шлялось по горам
Валузии.
Кулл прыгнул вперед и влево, желая зайти чудовищу с тыла, но
бывший разбойник неожиданно проворно развернулся и взмахнул клинком
- металл просвистел в нескольких дюймах от груди Кулла.
Атлант не растерялся - подпрыгнул, одновременно нанося боковой
удар, в который вложил всю силу.
Обыкновенно после таких ударов голова врага слетала с шеи, но
меч в руках атланта, словно ударился о камень и сломался.
Кулла занесло по инерции и он обеими ногами вляпался в жижу, в
которую превратились некоторые разбойники.
Черный тощий гигант развернулся к нему - полуотрубленная голова
висела на обугленной плоти затылком вниз. Но чудовище вновь
надвигалось на атланта.
Кулл боком выскочил прочь из лужи - поскользнуться в самый
ответственный момент ему совершенно не улыбалось. Чудовище
неотвратимо следовало за ним, словно жаждало отомстить за собственную
смерть и смерть товарищей, тех что погибли сегодня из-за подлого
обмана лже-купцов, и тех, что положили вчера Кулл с Брулом и ныне
погибшие трое Алых Убийц.
В руках у Кулла был лишь никчемный обломок меча.
Но тут очнулся от удивленного оцепенения Брул. Шепча губами уже
не раз выручавшее "Ка нама каа лайерама!", пикт вонзил свой меч в
спину чудовищу, на уровне сердца, и трижды провернул.
Из раны повалил дым, чудовище вдруг вспыхнуло холодным
голубоватым мечом и взорвалось - не так как недавно человек-пузырь,
а сжигая самое себя, лишь грязный пепел летал в воздухе.
В рук у Брула теперь тоже был лишь обрубок меча, оплавленный на
конце.
Но и врагов не оставалось - жирные белые черви ползали по
лохмотьям, кускам плоти и мерзкой плесени, что образовалась вокруг
бочки со столь страшным зельем, которое по цвету и вкусу вполне можно
принять за красное виноградное вино.
Кулл решительно подошел к этой мерзко воняющей луже, желая
вытащить свой меч, который повесил на себя один из разбойников,
превратившийся теперь в гнилую массу бесформенного желе. Две женщины,
отвечающие за фургоны подошли ближе.
- Надо закупорить бочку и закатить ее обратно в фургон, -
сказала та, что выше ростом. - И отодвиньте дерево на дороге, нам не
проехать. И поторопитесь, к закату надо успеть добраться до оазиса, а
то придется в пустыне ночевать.
- Что все это означает? - спросил Кулл, дотянувшись до меча и
стряхивая с него брызги мерзкой субстанции.
- Сейчас некогда объяснять, - проговорила женщина. - На
привале. Поторопитесь. Идите, отодвигайте дерево, мы сами закатим
бочку.
- Надо похоронить ваших охранников, - сказал Брул и крикнул:
- Ку... Кузин Торнел, вон мой меч, прихвати его.
- Некогда их хоронить, - жестко произнесла высокая. - Надо
как можно быстрее отправляться в путь.
- Почему вы нас не разбудили, когда заметили дерево? - спросил
Кулл, дотягиваясь до меча Брула. - Все было бы иначе.
- Мы не успели, - ответила медноволосая. - Мы растерялись -
все произошло так быстро. Мы приказали нашим охранникам слезть с
коней и отодвинуть ствол, и тут со всех сторон налетели разбойники.
Стражников убили сразу, всех четверых. О том, что вы спите во втором
фургоне, мы, честно сказать, просто забыли. Слишком неожиданно все
было.
- Но предложить отравленное вино вы сообразили...
Кулл вышел из огромной лужи останков и подошел к груде
лохмотьев, которая когда-то была одеждой Харкла. Склонился над ней,
ковыряя останки кинжалом - золото не могло сгореть даже в адском
огне.
- Что вы копаетесь? Время дорого! - нетерпеливо сказала
высокая.
- Вы не предупреждали нас, что везете волшебное вино, -
продолжая копаться в груде сожженной дряни, ответил Кулл. - И почему
вы переодевались мужчинами?
- Женщинами слишком опасно - желающих напасть на женщин
больше.
- Что-то вы не очень боялись, что вас затащат в фургон, -
хмыкнул Брул.
- Если бы надо, все стерпели, - услышал он в ответ, - но
фургоны дойдут до Грелимануса. Считайте, что ваше жалованье увеличено
в десять раз и не задавайте лишних вопросов.
Кулл наконец нашел искомое, посмотрел на порванную цепочку и
убрал реликвию в карман.
- Пошли, Гларн, отодвинем дерево, - кивнул он другу.
Они отошли и взялись за ствол.
- Что ты обо всем этом думаешь? - спросил царя Брул.
- Много чего, - напрягаясь, чтобы сдвинуть с места тяжелый
ствол, ответил тот. - Во-первых, странно это все, таинственно. Но
ответ, ниточка, за которую мы потянем - Грелиманус. С такими
переодеваниями, с отравленным вином и едут именно туда, где засели
наши исконные враги! Да, такое вино - страшное оружие!
- Ох, - вдруг выдохнул пикт, - ведь этот Паук плеснул тебе в
лицо вином.
Кулл бросил дерево и быстро провел руками по лицу, ощупывая все
ли в порядке - его не испугают и десяток громил с мечами в руках, но
умереть такой смертью, как только что разбойники...
- Я ничего не чувствую, - с сомнением сказал Кулл. - Может,
Раама спасал меня, с такой настойчивостью угощая Вино Жизни? И во
фляги ведь велел набрать...
- Точно! - радостно хлопнул друга по спине Брул. - Наверное,
он все предусмотрел, этот жирный чародей. Что ж, будем знать, что у
нас во флягах не простое вино, побережем...
Пока они возились с деревом, женщины, используя доску, что
валялась в фургоне, с трудом, но закатили бочку внутрь. Все четверо
были измазаны в отвратительных пятнах останков погибших разбойников.
- Помыться бы, - мечтательно сказала медноволосая.
- Некогда, - ответила подруга неуверенно. - Да и нечем, воды
у нас не хватит. Увидим речку остановимся. Торнел и Гларн, садитесь
на первый фургон и ведите. Дорогу знаете? Вот и прекрасно. Старайтесь
ехать быстрее, но если еще раз увидите поваленное на дорогу дерево
или что-то необычное, то...
- Мы знаем, что делать, - кивнул Кулл.
Друзья уселись на козлы первого фургона, Брул взял поводья и как
заправский возница взмахнул кнутом.
Шестеро коней поставили между фургонами. Женщины ловко
управлялись с упряжкой и не отставали.
Кулл сидел рядом с Брулом и озабоченно чинил цепь.
- Надеюсь, все это воровское отребье погибло сегодня, -
задумчиво сказал царь.
- Вряд ли, - ответил пикт. - Ведь где-то у них есть стоянка,
кто-то стережет ее, готовит обед... Но без главаря, думаю, они долго
не протянут. Однако как они лихо оказались здесь - так далеко от
того места. А ведь коней у них нет. Вот и верь после этого, что горы
непроходимы.
- Разберусь с Грелиманусом, - не отрываясь от своего занятия
ответил Кулл, - пошлю войска облазить горы. Всех негодяев выкурю,
чтобы и думать забыли грабить на проезжих дорогах Валузии, даже на
контрабандистских тропах...
Какое-то время ехали молча, дорога была узкая и Брул
сосредоточился на управлении.
- Слушай, Кулл... А, ладно, они нас не слышат.
- Все равно, не называй меня так, - попросил царь. - И так
эти лже-купцы очень подозрительны...
- Слушай, я много раз видел этот медальон на тебе. Но чем он
так дорог?
- Старая история, - усмехнулся Кулл. - Долго рассказывать...
- Так ведь все равно путь долог, - удивился пикт. - Если,
конечно, тебе неприятно рассказывать, то...
- Почему нет? - пожал плечами царь. - Действительно, рассказ
вдвое сокращает дорогу. Слушай.
Он не спеша, отвечая на вопросы друга, когда они возникали,
рассказал, как юношей попал на лемурийскую пиратскую галеру, как
Антиш вызвал его на бой, как он поклялся выучиться мастерству
владения мечом и убить Антиша, как погибла "Лорелла", как он спас
капитана пиратов, и как они расстались на северном побережье Валузии.
Солнце поднялось очень высоко, горы вокруг были все ниже и ниже
и как-то незаметно перешли в редкий лес, плавно переходящий в
пустыню. Пустыня за южными горами была не песчаная, как например,
печально известная пустыня Обжигающих Песков в Турании, или Пустыня
Смерти в Верулии. Она была каменистой, одинокие скалы торчали тут и
там, иногда даже попадались мелкие ручьи, возле одного из которых
маленький караван остановился и все вымылись, выстирав одежду и
натянув ее на себя мокрой, чтобы не задерживаться. На ветру и солнце
она обсохла моментально.
- Раз медальон у тебя, - вернулся к прерванному рассказу Брул,
погоняя коней, - значит, ты убил этого лемурийского пирата?
Кулл вздохнул.
- Я даже забыл о своей клятве, - признался он. - Да и не буду
же я по всему миру искать пирата? Сперва - просто не мог, воевал в
Грондаре и Турании... Потом стал царем, и вообще не до того было...
Лемурийские пираты и так доставляли Валузии массу неприятностей, а за
