закрадывались в голове, но он их гнал прочь, как недостойные христианина.
Он хотел что-то спросить, но в этот момент вошел послушник в черной сутане
и подошел к епископу.
- Ваше Преосвященство, какой-то знатный рыцарь, не назвавший себя,
настоятельно просит аудиенции, - сказал послушник.
- Позже, - недовольный тем, что ему мешают произнес епископ. В голосе
его прозвучали нотки, заставившие послушника вздрогнуть.
- Он говорит, что дело не терпит отлагательств, Ваше Преосвященство,
- выдавил послушник, согнувшись в поклоне. - Он просил передать вам вот
это. - Послушник протянул епископу золотую медаль, на аверсе которой была
изображена скрутившаяся спиралью змея, вместо глаза был вставлен крошечный
рубин.
Епископ кинул быстрый взгляд на медаль и закрыл глаза, задумавшись.
- Хорошо, - сказал он наконец, - проведите гостя ко мне.
Епископ знаком подозвал слугу и что-то прошептал тому на ухо. Затем
посмотрел на Уррия.
- Я знаю, что у тебя много вопросов, малыш, - ласково сказал он. -
Каррин проведет тебя - ты услышишь беседу, которая многое тебе объяснит. А
остальные вопросы задашь после ухода гостя.
- Хорошо, Ваше Преосвященство, - сказал Уррий и направился к дверям.
- Постой, - окликнул его отец Гудр. - Закрой книгу и убери ее вон в
тот сундук. Незачем моему гостю знать, что она у меня есть.
Вслед за Каррином Уррий прошел по коридору. Слуга открыл дверь,
совершенно неприметную в каменной стене. Уррий многажды бывал в
епископском дворце и даже не подозревал, что здесь может быть какая-то
дверь. По узкой винтовой металлической лестнице - ступени дребезжали под
ногами и казалось, что вся ненадежная конструкция сейчас рухнет - они
поднялись на один этаж. Через длинный коридор, свет в который проникал
через высокие, узкие окна-бойницы, Каррин провел юношу в просторную
потайную комнату - искринки пылинок переливались в снопе солнечного света,
врывавшегося в комнату через открытое окно. Но дальние углы помещения
скрадывала темнота, оттененная светом. Каррин кивнул Уррию на три
потемневших от времени и запыленных табурета у стены. В стене были
проделаны смотровые отверстия. Каррин сел на табурет и прильнул к одному
из отверстий. Уррий огляделся в поисках какой-нибудь тряпки, ничего не
обнаружил, смахнул пыль с табурета ладонью, а ладонь вытер о куртку.
Смотровое отверстие было в аккурат приспособлено для стрельбы из лука
- выходило под карнизом в кабинет епископа, прямо позади кресла для
посетителей. Того, где недавно сидел Уррий. Юноша непроизвольно поежился.
Он и представить себе не мог, что под резным деревом наверху есть подобные
бойницы и в затылок ему мог целиться меткий стрелок.
Послушник ввел в кабинет посетителя. И почему-то Уррий сразу узнал
его со спины, хотя тот и был в другой одежде - тот самый, что вчера на
поляне предводительствовал алголианскими головорезами и предупредил Уррия
об осторожности.
Уррий весь превратился во внимание - не трудно было догадаться, что
речь пойдет о нем, Уррие. Да и с чего бы иначе отец Гудр позволил юноше
подсматривать и подслушивать.
- Рад видеть тебя еще живым, Гудр, - сказал незнакомец и без
приглашения уселся в кресло. - Ты очень изменился, тебя не узнать даже...
Уррия покоробило такое бесцеремонное обращение к Его Преосвященству,
человеку которого боялись и уважали не только во всей округе, но и далеко
за ее за пределами.
- Здравствуй, Верховный Координатор алголиан Фоор, - устало произнес
отец Гудр. - Не ожидал, что когда-нибудь вновь увижу тебя. Давно не
виделись.
- Семь десятилетий, - уточнил Верховный Координатор.
- Семьдесят три года и семь месяцев, - поправил епископ.
- Помнишь, - сказал Фоор. - Но мнения своего, по прежнему не изменил
- стоек в вере своей.
- В вере стоек, - ответил епископ. - Но мнение свое тогдашнее давно
изменил, да поздно - жизнь прошла. Но я ни о чем не жалею.
- Раз изменил решение, - сказал Фоор и в голосе его послышалась
надежда, - тогда верни нам часть плоти Алгола.
- Увы, ноги не держат, теперь меня таскают, как старую колоду из угла
в угол.
- Сожалею.
- Я знаю зачем ты пришел, - сказал отец Гудр.
Епископ смотрел в глаза посетителю и голос его был тих, но ровен.
Неожиданно Верховный Координатор встал с кресла, повернулся и посмотрел
наверх. Взгляд его встретился со взглядом Уррия. Юноша опешил и отпрянул
от смотрового отверстия, хотя алголианин никак не мог его заметить -
отверстие было тщательно замаскировано резным деревянным карнизом.
Координатор сел на место.
- Ты можешь попросить Уррия помочь нам? - спросил он прямо.
- Сам попросишь, - ответил отец Гудр. - А я поясню ему почему сейчас
согласился бы доставить вам в Ирландию, или куда вы там хотите, ваш шар.
- А почему ты изменил свое старое и непреклонное решение?
- Поражаюсь, как ты стал Верховным Координатором и до сих пор
держишься, задавая такие глупые вопросы.
- Хорошо, - Координатор встал, - значит я могу рассчитывать на твою
помощь?
- Да, - после некоторого молчания сказал епископ. - Я помогу вам.
Верховный Координатор благодарно кивнул - епископ Маридунский был
одним из очень немногих людей на земле, кого Фоор считал равным себе и
уважал. Хотя, конечно, Гудр не обладал таким могуществом, как Фоор, но
имел не менее сильную волю и не менее глубокий ум. Вот только в отличие от
Гудра Фоор, благодаря могуществу Алвисида, на здоровье не жаловался.
- В моем дворце два твоих человека, - произнес епископ. - А сколько в
замке? Впрочем, можешь не отвечать...
- Один, - сказал Фоор. - Тебе я даже могу сказать, кто он...
- Не надо, - вздохнул епископ и впервые кинул взгляд под карниз. -
Если только один, то я знаю кто он.
И вдруг Уррий отчетливо понял, что он тоже знает, кто именно агент
алголиан в замке. И как ни странно, это никак не повлияло на отношение
Уррия к этому человеку. Он и Фракса ненавидел лишь в первые минуты, узнав,
что тот алголианин - ненависть быстро сменилась скорбью и горечью утраты.
Уррий не хотел терять тех, кого любил.
- Я хочу сообщить тебе кое-что, - сказал Координатор, - одному тебе и
в строгой тайне. - Он поднял обе руки с раскрытыми ладонями вверх,
показывая (не епископу, который прекрасно знал, что если бы Фоор задумал
убить его, то сделал бы это не вставая с места, а тем кто мог целиться в
него через секретные бойницы), что в руках у него ничего нет.
Епископ кивнул. Координатор подошел к нему и что-то зашептал на ухо -
как не напрягай слух, ни звука не уловить на таком расстоянии. Уррий в
досаде шлепнул себя по колену.
Епископ слушал, глаза его расширялись, он вдруг схватился за левую
половину груди и выдохнул хрипло:
- Каррин!..
Слуга уже стоял на ногах и дергал Уррия за рукав. Последнее, что
увидел юноша - как голова священника безжизненно откинулась на спинку
кресла, тело как-то сразу обмякло и он еще раз с неимоверным усилием
прохрипел:
- Каррин!..
Уррий едва поспевал за спешащим на помощь хозяину верным слугой.
Когда они, рискуя расшибить лоб, стремительно спустились по неудобной
лестнице и выскочили через тайную дверь в коридор, слуга кивнул Уррию в
сторону выхода, а сам побежал к кабинету епископа.
Каррин ворвался в комнату и посмотрел на гостя. Тот стоял над
епископом и держал руку у него на лбу. Увидев слугу, гость выпрямился и
вышел из кабинета. За дверью Фоора смиренно ожидал послушник, не
решившийся войти когда епископ звал Каррина. Координатор встретился
взглядом с встревоженным юношей и кивнул ему, как старому знакомому. Уррий
почтительно наклонил голову. Ни слова не говоря Верховный Координатор
прошел мимо.
Из кабинета вышел слуга.
- Каррин, что с ним?
- Все в порядке, Уррий, - ответил Каррин повеселевшим голосом. - На
этот раз не пришлось даже освященные капли Энзора использовать, что
хорошо, так как на самом донышке осталось... А где ж их еще достанешь...
Ты не волнуйся, я за носильщиками иду, Его Преосвященству необходимо
поспать. Ты приходи завтра, Уррий. Не волнуйся, все в порядке... - видно
от облегчения, что хозяину стало легче, обычно немногословный слуга не мог
унять потока слов.
Уррий вышел во двор. Со скамьи, громыхая оружием, поднялись десять
ожидавших его охранников - сэр Бламур не отпустил Уррия без надежной
защиты даже до епископского дворца. Слуга подвел лошадь, Уррий задумчиво
вскочил в седло.
В одно мгновение все изменилось - из четвертого сына знатного рыцаря
он стал носителем некоей силы и по пророчеству должен оживить поверженного
и совершенно чуждого ему бога. Бога, который к тому же оказался его
предком, которым Уррий - и не только Уррий, а весь род Сидмортов -
невероятно гордились. Но только Уррий стал наследником силы Алвисида... А
может не только он? Откуда отец Гудр знает Верховного Координатора
алголиан. Какое решение он изменил? О-о, алголианин же просил отца Гудра
вернуть частицу Алгола, этот удивительный волшебный шар. Значит, отец Гудр
тоже носитель силы?
От подобных мыслей голова кругом идет. Но кое-что все же прояснилось,
стало не так таинственно и непонятно.
Как теперь все это отразится на Уррие, на его дальнейшей жизни? Как
говорит старый Бан: "Если появился иней, то грядут морозы"... Черт, и
Эмриса с Ламораком до сих пор нет - поделиться и посоветоваться не с
кем...
Сарлуза, как и накануне, сидела тихонько в комнате Уррия, терпеливо
ожидая, когда возлюбленный придет ночевать.
А Уррий не торопился покидать обеденный зал, он держал в руке кубок с
элем и ему не хотелось уходить. Что-то неуловимо изменилось в отношении к
нему со стороны дружины сэра Отлака. Грубые, закаленные в боях и нелегкой
службе воины после событий на берегу Гуронгеля смотрели на Уррия
совершенно другими глазами - раньше они относились к нему как к малышу,
которому можно рассказать назидательную сказку или легенду о славных
подвигах; которому можно подсказать как правильно держать в руках лук,
меч, щит или копье, как управляться с лошадью и подгонять доспехи; от
которого можно было просто отмахнуться, отослав прочь - ведь они воины, а
он, пусть и всеобщий любимец, как и Эмрис, но еще неопытный мальчишка.
Теперь в их глазах появилось уважение к нему, они признали его равным, и
даже, учитывая его происхождение и проявленные качества - чуть ли не выше.
И Уррию было интересно слушать их неспешный разговор за столом, высказывая
иногда свое мнение - как равный и знающий толк в сражениях воин.
Рана сэра Бана была опасна и причиняла ему боль, всю ночь он метался
в жару. Но видно чудодейственная сила оверсанового бальзама велика - хоть
и с побледневшим лицом, но старый воин сидит за столом, нашел в себе силы
придти и еще раз во всеуслышанье рассказать о развернувшейся битве и
проявленной храбрости Уррия. Сэр Бан прекрасно понимал вчерашние опасения
своего воспитанника, что ему могут не поверить, и сегодня поднялся, чтобы
своим авторитетом убедить всех в истинности его слов, он гордился своим
учеником. Погибшие воины еще вчера были доставлены в замок и сегодня с
честью похоронены на кладбище аббатства.
Уррий смотрел в сгущающейся уже темноте на насытившихся мужчин и в
очередной за сегодня раз думал, что жизнь оказывается гораздо сложнее, чем
он представлял себе до сих пор, что мир далеко не так прост, как можно
подумать, слушая прекрасные легенды и удивительные сказки. И собственная
судьба, которая хоть и была подернута дымкой неизвестности, но ранее
