каждая из которых единственна и неповторима.
сентябрь 1992
Алексей Лебедев
ОДЕРЖИМЫЙ
Это рассказ о моем друге - человеке, одержимом фантастикой.
Буду называть его просто "он".
Еще ребенком он бредил "Туманностью Андромеды" Ефремова -
сначала фильмом, а потом книгой. Это увлечение имело свою
оборотную сторону - оно принесло страх перед темнотой, внушенный
образом чудовищных медуз Железной Звезды, скрывающихся во мраке.
Вероятно, он так и не избавился от этого страха до конца.
Далее следовали Стругацкие. Я помню, как горько он
оплакивал смерть Льва Абалкина - "Жука в муравейнике" (эту
повесть тогда печатали в журнале "Знание-сила" с продолжением).
В более зрелом возрасте он прочел "Властелина Колец"
Толкина и даже осилил "Сильмариллион". С тех пор в трудных
ситуациях от него можно было услышать "О Элберет Гилтониэль" -
там, где нормальный человек сказал бы "Господи, помоги" или
что-нибудь в этом роде.
Многие достойные люди останавливались на этом увлечении, а
некоторые, вроде Ника Перумова, даже продолжили эстафету
великого сказочника. Но он не мог остановиться.
Он прочел "Хроники Амбера" Желязны - пять книг, а затем и
все десять. Не знаю, были ли его рассказы о путешествиях в
Отражения чистой выдумкой или галлюцинацией. К счастью, далеко
зайти ему не удавалось (не будучи посвященным Лабиринта), и
Амбера он так и не увидел.
Последним его увлечением был "Твин Пикс". Не знаю, чем его
поразил этот далеко не высокохудожественный сериал - может быть,
максимальным приближением к действительности, попыткой соединить
фантастику и реальность? Так или иначе, время от пятницы до
четверга казалось ему бессмысленно потерянным. Финал его сильно
разочаровал: добро должно побеждать если не в жизни, то хоть на
экране (с этим и я был согласен).
Потом на берегу Нижнего пруда нашли труп, завернутый в
полиэтиленовую пленку, какой благонамеренные граждане покрывают
теплицы. Тело принадлежало Лере Пальцевой, ученице девятого
класса местной школы.
Милиция сначала забрала Яшу Кузнецова, приятеля Лены,
одного из мотоциклистов, что любят гонять по Верхней улице и
Лиственничной аллее. Из наших знакомых никто не верил в его
виновность. И, как ни странно, Яшу скоро выпустили. Правда, к
тому времени развелось столько слухов и сплетен о нем, что парню
пришлось уехать к родственникам в Санкт-Петербург.
Дело превратилось в "висяк" (на милицейском жаргоне). Все
решила таинственная анонимка, в которой обвинялся отец Леры. На
первом же допросе папаша раскололся, признавшись, что совершил
убийство в состоянии сильного алкогольного опьянения. Таким
образом, дело было закрыто.
Но мой приятель не успокоился. Как-то, зайдя поболтать, я
увидел, что весь его письменный стол завален странными чертежами
и вычерченными от руки картами местности. Из его путаных
рассуждений я запомнил только, что две наши серые 14-этажки
вполне соответствуют "двум пикам", и лесопилка у нас тоже была
поблизости - правда, ее уже лет десять, как снесли. Я понял, что
он ищет путь в Вигвам.
На нашем поле (принадлежащем конно-спортивной базе), где
гуляют лошади и собаки, есть место, которое действительно можно
назвать нехорошим. Много лет сюда приезжали машины с песком, но
никак не могли засыпать болото, каждый год проступавшее из
земли.
Там его и нашли.
Врачи диагностировали сотрясение мозга и частичную потерю
памяти. Из больницы он вышел совсем другим человеком - перестал
верить во всякую чепуху и занялся бизнесом.
Наши отношения с ним прекратились.
Честно говоря, я его боюсь.
Кто знает, не скрывается ли за дежурной улыбкой дьявольский
оскал порождения Тьмы?
1995
Алексей Лебедев
ФЭНТЕЗИ
(рассказ-шутка)
В автобусе было жарко и душно, стоящий в проходе народ
нависал над сидящими, дорога была не слишком ровной, и всех
качало из стороны в сторону. Однако для Славы и Андрея, как и
для большинства советских, а впоследствии русских людей это было
привычно. Несколько раздражали только монотонная
безостановочность движения да мелькание деревьев за окном.
Между друзьями происходил важный разговор о высоких
материях - дело в том, что Слава был начинающим писателем, а
Андрей - его читателем и критиком.
- Слушай, я не понимаю, что с тобой происходит, - говорил
Андрей. - Раньше у тебя все было ясно: космонавты, ракеты,
инопланетяне... А теперь пошла какая-то сказка сплошная. Замки,
волшебники, рыцари... Ты в детство впал, что ли?
- Сам ты впал. Это же "фэнтези", самый сейчас модный жанр.
Ты вон по прилавкам посмотри.
- Ну, не знаю. Но ты бы хоть писал про людей. А то у тебя
еще куча каких-то непонятных.
- Кто, например?
- Скажем, эльфы. Я так помню, это из "Дюймовочки" - вроде
маленьких человечков с крылышками. А у тебя получается что-то
другое.
- Вспомнил, тоже - "Дюймовочку"! Тут не в размерах дело.
Эльфы - это прекрасные и светлые существа.
- Ты уверен? Ну ладно, а тролли кто такие?
- Это такие злые и страшные, вроде чертей.
- А гоблины?
- Гоблины тоже страшные, но не обязательно злые. И еще они
любят эль.
- Что за эль?
- Ну, это такое старинное английское пиво.
- Так бы и сказал.
- Они его сами варят. Это хорошо у Саймака описано.
- В общем, команда самогонщиков.
- С кем я связался! - всплеснул руками Слава. - С каким
отсталым человеком!
- Может, я и отстал - тогда мне лучше видно, куда тебя заносит.
- Тебе Толкина читать надо.
- Ну видал я твоего Толкина за пятьсот рэ. Подумал и купил
детективчик за полтинник.
- Куда мы идем!
- Ладно, ладно. Ты вот мне скажи: Толкин твой - англичанин?
- Ну.
- Ну и остальные тоже иностранцы. Они по своим народным
сказкам и пишут. А ты с какой стати это делаешь? У нас и своей
нечисти достаточно. И сказок своих полно.
- Что ж мне, про Бабу Ягу писать? Похоже, это ты в детство
впал. Не смеши. Наши сказки слишком глупые.
- Эх ты, Слава КПСС!
- Молчи уж, Андрей Первозванный!
После этого обмена обзывательствами беседа могла бы принять
неконструктивный характер с непредсказуемыми последствиями, но в
этот момент автобус неуклюже вырулил и остановился.
Пансионат "Зеленый дол" производил дикое впечатление. В
первую минуту могло показаться, что некая волшебная сила
выдернула современный многоэтажный дом из района московских
новостроек, перенесла его по воздуху и поставила здесь, прямо в
чистом поле. Метрах в двухстах темнел лес.
В вестибюле было довольно красиво. Помимо прочего, там
стояли четыре игральных автомата, один из которых даже работал.
Выстояв очередь, друзья получили ключи и поднялись на лифте в
свою комнату. Комната представляла собой вполне комфортабельный
гостиничный номер. За стеной раздавался шум: похоже, туда
въехала семья с маленьким ребенком.
- Едешь на природу, а попадаешь опять в муравейник, -
недовольно проворчал Слава.
- Зато кормят на убой, - сказал Андрей.
- Только и разницы, - кивнул Слава и завалился с ногами на
кровать. За окном ярко светило солнце, и ничего не хотелось
делать.
В лес они вышли только во второй половине дня. Но и здесь
было довольно людно.
- Тоже мне лес! Тут, наверное, и нет ничего - все вытоптали.
- Надо просто пройти глубже.
- А назад-то вернемся? Заведешь, как Сусанин.
- Да разве здесь заблудишься?
Самоуверенность Андрея в какой-то степени оправдала себя:
где-то в чащобе они наткнулись на потрясающий малинник и там
затормозили надолго. Слава сказал, что это он наколдовал и стал
излагать Андрею теорию заклинаний по новейшим западным
источникам. Андрей не слушал. Малину он собирал преимущественно
в рот. В лесу пели птицы.
Слава первым заметил, что стало темнеть. Это его несколько
удивило. Он посмотрел на часы: секундная стрелка была
неподвижна.
- Эй, сколько на твоих? - крикнул он Андрею.
Тот чертыхнулся:
- Батарейки сели.
- А мои встали.
- Значит, мы без времени. Может, будем обратно выбираться?
- Ну, пошли.
Андрей уверенно зашагал вперед, Слава шел сзади. Его вдруг
охватило неприятное чувство: не могли они столько времени
провести у малинника, что-то не так. "Нет, слишком богатое у
меня воображение", - одернул он себя. Андрей остановился.
- Так. Где-то здесь мы свернули с тропинки. Справа было
корявое дерево - вот оно, а слева было видно ЛЭП... Что-то не
видно.
- Да стемнело уже. И елки загораживают.
- Не помню я этих елок.
- Так, может, не здесь?
- Да здесь, вот же дерево. Черт! Ладно, на тропинку вышли,
ну и потопали.
Топали они не меньше часа. Под конец уже и Андрею стало не
по себе. Порой ему казалось, что кто-то недобрый наблюдает за
ними из-за деревьев. Раз или два он слышал, как хрустели ветки
где-то в стороне, что-то пыхтело. Было уже совсем темно - может
быть, виноваты в этом были тучи, наползающие на небо - когда
друзья опять оказались у корявого дерева.
Слава охнул. Андрей выругался. В ответ ему вдруг раздался
низкий утробный хохот, переходящий в глухое ворчание. В кустах
захрустело, на мгновение показалась большая туша неясных
очертаний, и снова все замерло и затихло.
- Медведь, - сказал Андрей.
- Сам ты медведь, - пробурчал Слава. - Разве медведи смеются?
- Может, это так сова кричала.
- Ладно, - кивнул Слава. - Я тебе раскрою один маленький
профессиональный секрет: писатель-фантаст не должен верить в то,
что пишет. Иначе это плохо кончится.
- К чему это ты?
- Да так.
- Кончай трепаться. Что делать-то будем?
- А чего? Ночевать придется, - Слава истерически захихикал.
- Ну что ж, утро вечера мудренее, - согласился Андрей. -
Думаю, звери нас не съедят. Они людей боятся.
- Нет, я не смогу, - простонал Слава. - Проклятое
воображение! Я с ума сойду. Неужели здесь нигде поблизости жилья
нет?
- С какой стати?
- Ну, может, деревня какая. Колхоз. Что-нибудь.
- Может, и есть. Кто-то ж эту чертову тропинку протоптал.
- Да перестань ты черта поминать!
Андрей замолчал, и в зловещей тишине было слышно, как Слава
бормочет свои заклинания.
"Не поможет, - подумал Андрей. - Здесь тебе не Англия."
- Ну заявимся мы, - сказал он вслух, - в твой колхоз. Ты
уверен, что нас пустят переночевать? Народ сейчас недоверчивый.
В связи с ростом преступности.
- Думаешь? Слушай, я бы сейчас все отдал...
- Да чего б ты отдал? Малину?
- Я б им свой роман новый рассказал, - сказал Слава, - еще
не написанный. С замками, волшебниками и рыцарями. И с эльфами и
гоблинами. Длинный. Только чтоб пустили.
Андрей засмеялся. И вдруг заметил огонек - далеко, за
деревьями. Не говоря ни слова, он схватил Славу за руку, и через
мгновение они оба почти бежали, спотыкаясь о кочки, задевая за
ветки и шумя на весь лес. Огонек оказался даже не костром, а
окном одинокой избушки. Друзья обошли ее кругом и постучали в
дверь.
Дверь открылась почти сразу, как будто их ждали. На пороге
показалась старушка в платочке.
- Здравствуйте, бабушка, - вежливо сказал Слава.
- Здорово, коли не шутишь, - не по возрасту бодро ответила
старушка скрипучим голосом.
- Мы в лесу заблудились, - продолжил разговор Андрей. -
Пустите переночевать.
- Ну, заходите, добры молодцы. Я вас накормлю, напою и
