- Как вы думаете, господин Кениг успел прослушать записи?
Клавдиус Файлер задумался.
- Когда мы вошли в его отсек, огонек проигрывателя горел, -
сказал он наконец. - Альфред забыл его выключить.
После беседы с Файлером Ивин отправился в медицинский
отсек, чтобы поговорить с врачом. Необходимо было проверить
некоторые догадки.
- Скажите, может ли состояние больного быть следствием
отравления или какого-либо иного воздействия?
- Вы хотите сказать: есть ли здесь состав преступления? Не
думаю. Судя по всему, причина комы - чисто психологическая.
Грубо говоря, будучи не в силах перенести некоторое душевное
переживание, мозг полностью отгораживается от реальности.
- Можете не объяснять. Но разве это не лечится?
- Лечится, и довольно просто, путем электромагнитного
стимулирования. Однако в данном случае есть риск для здоровья
больного, обусловленный его возрастом. Поэтому лучше положиться
на естественный ход событий. Уверяю вас, господину Кенигу ничто
не угрожает.
- Сколько он еще пробудет в коме - дни, месяцы, годы?
- Трудно сказать. Возможно, следует вызвать специалиста из
Центра. Я предлагал это господину Файлеру.
- Но он этого не сделал. Почему, как вы думаете?
- Может быть, он боится скандала? Или сложившаяся ситуация
его устраивает больше?
- Нет, уже не устраивает. Вы знаете, что мугиане
отказываются идти на контакт?
- Слышал.
- Вы не думаете, что они каким-то образом причастны к
тяжелому психологическому состоянию посланника?
- Разве что косвенно. Хотя это маловероятно... Не знаю.
- Хорошо, я спрошу более определенно: могла ли их музыка
оказать такое воздействие?
Врач усмехнулся и покачал головой:
- Не слышал ни о чем подобном. А вы слушали их музыку?
- Я - нет. И, возможно, благодаря этому не лежу в коме, а
разговариваю здесь с вами.
- Конечно, интересно было бы проверить, - задумчиво
пробормотал врач, - с медицинской точки зрения... Но кто будет
добровольцем?
- И вы пошли на это? - восхищенно спросил Ивина Хилл.
- Должен разочаровать вас: нет. Мы удовольствовались грубой
вычислительной моделью человеческого мозга, которую с трудом
удалось впихнуть в бортовой компьютер. Когда мы ввели
последовательность сигналов, соответствующих музыкальному
произведению, которое прослушал Кениг, то на выходе получили
жуткую депрессию.
- Значит, все-таки Афого покушался на посланника?
- Все не так просто. Позже, когда мы потребовали от мугиан
объяснений - в довольно жесткой форме - и они вынуждены были
возобновить переговоры, все разъяснилось. Однако истина
оказалась весьма причудливой.
Можете ли вы представить, что музыка на Муге когда-то была
оружием? Ведь Высокое Искусство - это боевое искусство! С тех
пор многое изменилось, остались лишь ритуальные поединки. Это
одно из самых любимых и уважаемых занятий представителей элиты.
Задача в том, чтобы создавать все более убийственные мелодии, и
в том, чтобы силой воли противостоять внушению. В общем, как
говорится, искусство требует жертв - эту поговорку я и имел в
виду. Мугиане понимают ее буквально.
- А много ли там желающих умирать? Или их не спрашивают?
- Желающих более чем достаточно, поэтому существуют
специальные законы, ограничивающие поединки. Они охотно идут на
риск ради славы. К счастью, мы, люди, не столь привержены
духовным ценностям. Так же, как и рядовые мугиане.
- Но почему Тар Афого не предупредил Кенига об опасности?
- Ему это и в голову не пришло. Он полагал, что под Высоким
Искусством они имеют в виду одно и то же. Идущий на дуэль не
должен удивляться, если его пристрелят.
- Неужели Кениг погиб?
- Нет, для него все кончилась хорошо. Он поправился и вновь
приступил к работе. У него оказалась достаточно устойчивая
психика. Мугиане гораздо более чувствительны...
- А почему они временно прервали переговоры?
- Ну, их тоже можно понять, - усмехнулся Лев Ивин. - Видите
ли, наш посланник был в каком-то смысле отомщен, хоть мы и не
сразу узнали об этом. Дело в том, что Его Сиятельство князь Тар
Афого сошел с ума, пытаясь решить шахматную задачу.
Алексей Лебедев
ЗОВ САЛАМАНДРЫ
За мной следили уже неделю.
И это было не столько страшно, сколько странно и непонятно.
Конечно, будь я гангстером или детективом, шпионом или секретным
агентом, в этом не было бы ничего удивительного - возможно, я
принял бы это как должное. Но в моем случае я не видел
решительно никакого повода. Забавно, но только это странное все
продолжающееся приключение заставило меня задуматься, какое же я
ничтожество.
Стоит ли говорить, что я никогда не имел отношения ни к
каким важным секретам и тайнам; коммерческие наши тайны я сюда
не отношу - по большому счету, это такая чепуха... Наша фирма
пока не разорилась, хотя уже перешагнула срок жизни, отпущенный
ей статистикой, но и не процветает, а скорее держится на плаву.
Мелкие радости, мелкие неприятности - это своего рода игра,
имеющая значение только для тебя и еще нескольких человек.
Средний класс - фундамент стабильности и благосостояния
(кажется, из речи Президента).
Есть еще вариант - фатальный. Конечно, много лет прошло с
тех пор, как пал режим Нилтаса, и правительство у нас самое
демократическое, и страшные полумистические органы давно
расформированы, переформированы и реформированы в цивилизованные
структуры, откуда можно даже потребовать свое досье; ну а вдруг
снова? По привычке начинаешь думать, что, когда, кому и где
сказал - и холодная лихорадка страха ползет по телу, потому что
да, говорил всякое; учили нас демократии - и выучили, что же
теперь делать? Так каждого можно брать, не только меня.
И последний вариант - не было ничего. Ну что удивительного
в том, что кто-то едет тем же маршрутом, что и ты? Или что
человек идет той же дорогой позади тебя? И действительно ли это
один и тот же человек? Я мог и обознаться по близорукости.
Память предательски подсовывает сегодняшний эпизод в кафе: я
ловлю на себе пристальный взгляд человека в сером плаще. Он
хитро улыбается и кивает. Меня охватывает озноб, я медленно
отворачиваюсь и ухожу... Может, его вообще не было? Наверное,
это безумие, мания преследования, и мне надо обратиться к
психиатру - и меня вылечат. Но, может быть, тогда я больше не
увижу Ее?
Так я размышлял, пока машина везла меня из шумного
мигающего разноцветными огнями центра на окраину, в район,
справедливо именуемый спальным.
Улица была пуста. Ночь вступила в свои права, мертвенный
свет фонарей и оранжевые квадраты окон были только иллюзией
человеческой власти. В который раз я почувствовал себя словно в
подводной лодке - окруженным невидимой, но враждебной средой.
Воды я боялся с детства - с тех пор, как чуть не утонул в море,
когда мама зазевалась. Почему нашим поведением управляют такие
мелочи? Жалкие мы существа...
Машина остановилась и загудела, уведомляя меня о завершении
программы. Это было не совсем верно, потому что припарковалась
она метрах в двадцати от дома, но сколько я не нажимал кнопку
выполнения, машина только гудела и с места не двигалась.
Очевидно, в ее электронных мозгах произошел какой-то заскок, но
разбираться в этом сейчас не было ни времени, ни сил. Переборов
инстинктивный страх, я открыл дверцу и вылез из машины.
Идти мне было всего ничего, но влияние ночи сразу
обрушилось на меня. Стояла удивительная тишина, слышны были
только мои шаги. Около дома я увидел неровные сполохи света -
горел костер, вокруг него копошился маленький человечек; он
лепетал что-то и подбрасывал в огонь подобранный на улице мусор.
Это был Арсен, безвредный дурачок, живущий в нашем доме в
каморке под лестницей. Я подошел поближе - языки пламени
завораживали меня, обещали встречу с Той, единственной...
Человечек обернулся, и вновь меня передернуло: на мгновение мне
показалось, что я вижу лицо человека из кафе, моего
преследователя, его хитрую усмешку. Я зажмурил глаза, а когда
вновь открыл их, передо мной был Арсен - он неловко,
по-китайски, кланялся - это была его обычная форма приветствия.
Я кивнул ему и вошел в дом.
Поднявшись на второй этаж и открыв дверь ключом, я щелкнул
выключателем, надеясь включить свет в прихожей. Света почему-то
не было. Конечно, лампочка могла перегореть. Я закрыл за собой
дверь и прошел в комнату, чтобы включить свет там. Этого не
произошло. Я стоял посреди пустой квартиры, и это больше не была
моя территория - это были владения тьмы. В какое-то мгновение
меня объял жуткий, панический страх, несравнимый по силе с
прежним, и тогда я выхватил из кармана спичечный коробок,
дрожащими пальцами взял сразу несколько спичек и резко чиркнул
ими, словно вспоров себе вены. Огонь вспыхнул неожиданно ярко,
на сетчатке запечатлелся огненный шар, а потом я увидел Ее.
Она являлась мне за пеленой огня, но с каждым разом я видел
Ее все лучше. Ее обнаженное тело было блестящим, словно жидкая
ртуть, а ярко-рыжие густые волосы словно составляли единое целое
с ласкающими их языками пламени. Она стояла, опустив голову, но
я знал - когда-нибудь Она покажет мне свое лицо, посмотрит мне
прямо в глаза и тогда... Что произойдет тогда? Должно быть, я
окончательно сойду с ума.
Я очнулся лежащим на полу. Видимо, я упал; хорошо, что у
меня такой мягкий ковер. Весь свет горел. Я поднялся с пола,
умылся и, прежде чем лечь спать, принял несколько таблеток
успокоительного.
Мне снился какой-то вязкий кошмар, а когда я наконец
выкарабкался из него, в нос ударил резкий запах гари. Я сел на
кровати и увидел, как горят мои любимые занавески. Огонь охватил
уже половину комнаты. "Черт! Этот урод все-таки поджег дом", -
подумал я и бросился действовать. Вернее, попытался, потому что
все движения мои были заторможены, а в голове шумело. Телефон
стоял рядом с кроватью, я поднял трубку и услышал тишину. Тогда
я отбросил ее и стал спасать то, что казалось мне самым важным.
Схватив все в охапку и накинув плащ, я бросился к двери. Замок
не открывался. Завыв от беспомощности, я подергал ручку и понял,
что остается только окно.
Выпрыгнув, я ударился и довольно больно - удивительно, что
вообще остался цел. Потом я каким-то образом оказался в машине,
где, наконец, смог собраться с мыслями. Конечно, здесь же я мог
и переночевать, но мне хотелось комфорта и человеческого
участия. Поэтому я набрал адрес одного моего друга, совсем не
задумываясь о последствиях.
Он открыл не сразу, потом появился, запахнувшись в халат с
драконами и сонно хлопая глазами.
- Ты? Что случилось?
- Извини...
- Ты знаешь, который час?!
- Не знаю, - я действительно не знал. - Погорел я...
- На чем? - в деловитости ему было не отказать.
- Да ни на чем! Пожар у меня, дом сгорел...
- Ну, проходи.
Я прошел в комнату и сел на диван. Он встал в дверях и
некоторое время смотрел на меня. Его звали Филипп Вронски, или
просто Фил. Мы когда-то учились вместе.
- Да, Джек, ну и видок у тебя, - сказал он наконец.
- А ты думал! - вскинулся я.
- Хорошо, хорошо. Барахло свое можешь положить на стол, - он
подошел к бару и налил в бокал что-то шипучее: - На-ка, выпей.
- Это что, пепси-кола? А покрепче ничего нет?
- Ты и так как пьяный, тебе надо прочистить мозги.
Я выпил шипучую освежающую жидкость, и через несколько
