мере, совесть не загрызет."
Лев Ивин невесело усмехнулся и стал набирать программу
поиска по сети. Его интересовало все: биография Сибил Уильямс,
бизнес "ОверФонда", верования берендеев и последние новости с
Фонтау. Удастся ли выжать из этой мешанины хоть каплю смысла?
После того, как вейрийский народ постигла невосполнимая
утрата в лице горячо любимого президента Орма Ялаана, мирно
скончавшегося в своей больничной палате, дочь президента Иштра
удалилась в добровольное изгнание. Надоело славословие в честь
героини Сопротивления, замучили бесконечные поклонники и наглые
журналисты. Тем более, Иштра не понаслышке знала, с какой
легкостью любовь толпы сменяется ненавистью, а превозносимое до
небес начинают топтать ногами. Новое правительство консерваторов
пошло ей навстречу, выделив одну из бывших загородных вилл
экс-президента.
Однако отшельничество Иштры было лишь видимостью. Используя
дар телепортации, она облетела всю планету: охотилась в лесах
Тьюрии, пугая суеверных туземцев; любовалась мрачным величием
отравленных пустынь и заброшенных городов Вейрии; загорала на
островах теплых морей. И, естественно, встречалась со своим
рыцарем. Впечатлений хватало, но временами накатывала тоска...
В один из таких дней раздался звонок видеофона. Накинув
халат и машинально поправив прическу, Иштра пошла отвечать. На
экране появился мужчина, лицо которого показалось ей знакомым.
- Госпожа Ялаан? Добрый день, меня зовут Карлос Франко. Я
представитель корпорации "ОверФонд" на вашей планете.
- Привет. Я видела вас по телевизору. Как успехи?
- О, превосходно. С вашим правительством подписан контракт
о поставках медикаментов на сумму...
- Ладно, но я-то здесь при чем?
- Извините, - осекся Франко. - Я прежде всего хотел выразить
вам свое почтение. Не только как дочери экс-президента Вейрии,
но и как герою Сопротивления. Ведь именно вам удалось поднять
народ на борьбу с мятежниками и одержать столь славную победу.
- Знаете, - скривилась Иштра. - Меня уже тошнит от всех
этих слов. Лучше не распространяйтесь на подобные темы в моем
присутствии. Ни хрена вы не знаете. Если бы этот маньяк Мьор не
смылся куда-то ко всем чертям и не бросил своих прихвостней на
произвол судьбы, вы бы сегодня заключали контракт с ним.
- Возможно, я действительно не слишком осведомлен, -
дипломатично ответил Франко. - Еще раз прошу прощения.
- Так чего вы хотите?
- Мне хотелось встретиться с вами лично. Я уполномочен
сделать вам подарок от имени фирмы.
- Что еще за подарок?
- О, небольшой сувенир в знак признания ваших заслуг.
Иштра еще раз окинула критическим взглядом физиономию на
экране. Темноглазый брюнет, белозубая улыбка. Наверняка, его
любят и женщины, и начальство. Почему бы и не скоротать вечерок?
- Ладно, - сказала она. - Приезжайте.
Лев Ивин с головой ушел в работу - совсем как в прежние
времена. В такие периоды внешнее пространство-время сжималось,
исчезало, уступая место внутреннему континууму, наполнявшемуся
логическими цепочками, догадками и предположении. Поэтому Ивин
не сразу ответил на звонок и не сразу вернулся к реальности.
Звонил сам генерал Синицин.
- Здравствуйте, Лев Николаевич.
- Привет. Что-то еще случилось?
- Прежде всего хочу лично принести вам извинения за
поведение моего сотрудника.
- Спасибо. Это большая честь! Может быть, вы окажете мне
еще одну любезность и расскажете, как продвигается дело Уильямс?
- Дело закрыто.
- Ну?! Только не говорите, что за отсутствием улик...
- Нет, за отсутствием состава преступления.
- И то хорошо. Так где же Вилли?
- Ее нашли и выходили берендеи.
- Как мило с их стороны! Но почему же они не сообщили об
этом раньше?
- Боялись сглаза, как мне объяснили. Ее поразили стрелы
Перуна. Мисс Уильямс была на грани жизни и смерти, боги решали
ее судьбу - в такие моменты неосторожное вмешательство может все
испортить.
- Ничего себя теория. И что это за "стрелы" такие?
- Попросту говоря, во флаер попала молния.
- Допустим. А что говорит сама мисс Уильямс? Она вообще
может давать показания?
- Да. Но она ничего не помнит. Ретроградная амнезия...
- Она помнит, по крайней мере, какое вела расследование?
- Нет. Из памяти стерты события последних месяцев.
- Как раз столько, сколько ушло на "ОверФонд", -
пробормотал сыщик. Вся эта история казалась ему просто вызывающе
неправдоподобной - конечно, если объяснять ее стечением
обстоятельств, а не чьим-то дьявольским замыслом.
- "Черный ящик" нашли?
- Нет. Скорее всего, он угодил в болото. Дальнейшие поиски
признаны нецелесообразными.
- Вы намерены расследовать деятельность "ОверФонда"? -
спросил Ивин без особой надежды на успех.
- А что тут расследовать? Конечно, эта корпорация находится
под надзором отдела Экономической Безопасности, как и другие
крупные фирмы. Информация о различных нарушениях закона
собирается, анализируется, и в конце концов принимаются должные
меры. Однако те факты, которые нам сообщила Сибил Уильямс, давно
известны и не несут в себе состава преступления. Мы не можем
осуждать оверфондовцев за их деловую активность на рынке высоких
технологий - это естественно и не противозаконно. Мы не можем
преследовать их за убеждения, как бы необычны они ни были, пока
это не ведет к преступлению. Тем более мы не можем ставить палки
в колеса их благотворительной миссии на Фонтау, каковы бы ни
были ее истинные причины. Что касается пресловутого "секретного
оружия", то вы об этом осведомлены даже лучше меня.
- Значит, вы все-таки вели расследование! - усмехнувшись,
сделал вывод сыщик.
Генерал помрачнел, но потом тоже улыбнулся кончиками губ.
- От вас ничего не скроешь, господин Ивин. Да, вели. Если
вас так занимает этот вопрос, я организую вам встречу с одним
сотрудником... Он, как и вы, сейчас на покое.
Бывший сотрудник Экономической Безопасности майор Пичугин
не производил впечатления суперагента. Это был жизнерадостный
бодрячок, большой любитель хорошо поесть и выпить. По этой
причине встреча происходила в одном из московских ресторанов.
Звучала легкая электронная музыка.
- Опять "ОверФонд"! - проговорил Пичугин, дожевывая
очередной кусок. - Говорил я: это кость в горле, от которой мы
долго не откашляемся. Помню, хотели их подвести под закон о
монополиях, да не вышло. Люди там оч-чень предусмотрительные.
- С претензиями на мировое господство?
- Так за претензии не сажают! Чай, не в Империи живем.
- Ну да... А насчет всей этой истории с призраками и
воскрешениями удалось что-нибудь выяснить?
- Это - да! Мы ведь тоже сначала не знали, что и думать, а
дело-то оказалось проще пареной репы. Никакой мистикой там и не
пахнет.
- Так объясните, пожалуйста.
- Дело в том, что перед смертью психоматрица Джеймса
Овертона была скопирована в память суперкомпьютера. Услугами
этой машины оверфондовцы пользуются до сих пор. Верят, что в ней
живет дух Основателя (так они Овертона называют).
- Возможно, в каком-то смысле это действительно так. Если
его разум продолжает функционировать в машине...
- Нет. Мы обращались к специалистам, и они в один голос
заявили: это невозможно. Сохранить, запомнить личность - это еще
куда ни шло, но жить в компьютере никто не сможет. Что-то там с
психотопологией... В общем, даже если они и вселили своего
Основателя в машину, то он давно распался на биты. Не дай нам
Бог кончить так же!
За это выпили.
- Что он был за человек, этот Овертон? - спросил Ивин. - Я
понимаю, что это вопрос скорее истории, чем права, но все же...
- Да, мы тоже изучили этот вопрос. Человек он был
незаурядный. Из аристократического рода, но со средой своей
порвал и ушел в подполье. Принадлежал к секте азимовцев. Эти
деятели верили в то, что писания Азимова обладают пророческой
силой и пришла пора воплотить их в жизнь. После краха Империи и
образования Содружества секта распалась: кто-то ушел в политику,
кто-то - в бизнес. Овертон из числа последних.
- Значит, он решил воплотить свои идеи в одной отдельно
взятой фирме...
- Вроде того. Но я еще раз скажу: никакой мистики. Просто
псевдорелигиозная болтовня и фокусы с голографией для поднятия
корпоративного духа. Производительность труда от этого растет...
Бизнес есть бизнес, все как водится.
- Спасибо за разъяснения.
- Пожалуйста. Ну, за встречу...
Спустя некоторое время Ивин счел возможным задать вопрос:
- Как вы думаете, если я раскопаю что-нибудь против
"ОверФонда", ваш генерал будет рад или пошлет куда подальше?
- Синицин-то? Конечно, обрадуется. Но для виду может и
послать. Он такой, себе на уме.
Живьем Карлос Франко выглядел еще лучше, чем на экране.
Кроме того, гость был сама любезность и очарование. Пил мало и
со вкусом; говорил много, но не надоедал. Казалось, у Франко в
запасе сколько угодно историй о космических приключениях,
связанных с его работой: загадочных, опасных или смешных. Рядом
с ним Иштра чувствовала себя наивной провинциалкой. Она начинала
сожалеть о том, что никогда не решалась покинуть пределы родной
планеты, следуя вековым предрассудкам своего народа. А там, на
звездах, столько интересного... Хонст просто параноик с его
предупреждениями против инопланетян, а предсказания колдунов -
чушь собачья! Карлос так мил...
- А что насчет подарка? - протянула слегка захмелевшая
Иштра. - Или это вы и есть?
- О, извините, - спохватился пришелец. - Я совсем забыл, за
разговором. Мне поручено передать вам это колье...
Он достал из дипломата небольшую черную коробку и открыл
ее. У Иштры захватило дыхание: огромные камни необычной огранки
переливались радужным сиянием, идущим откуда-то изнутри. Их игра
завораживала, тянула в сладкую бездну миражей...
- Вы разрешите мне надеть его вам? - проговорил Франко.
- Так и быть, разрешаю, - кокетливо отвечала богиня.
Они подошли к зеркалу. Карлос осторожным движением
застегнул колье на шее Иштры. Лицо его, прежде сиявшее улыбкой,
стало холодным и сосредоточенным. Иштра так и не успела понять
смысла этой перемены. Она падала в воронку радужного сияния, и
падение это было бесконечным...
- Лев? - человек на экране был явно удивлен.
- Да, это я, капитан. Как ваши дела?
- Нормально.
Фридрих Шторм, капитан звездолета "Тензор", мало изменился
за прошедшие годы. Разве что волосы стали совсем седыми. После
того, как Ивин оставил практику странствующего детектива,
команда "Тензора" вернулась к обычному для таких судов бизнесу:
мелким торговым и туристическим перевозкам. Больших прибылей это
не приносило, но помогало держаться на плаву. В глубине души
Ивин испытывал чувство вины за то, что когда-то ворвался в жизнь
этих людей, сделав ее обеспеченной и увлекательной, а затем
бросил на произвол судьбы, в тяжкие объятия серых будней. Хотя
если бы об этом узнали сами звездоплаватели, они сильно бы
удивились: ни капитану Шторму, ни технику Дэниэлу Хиллу никогда
и в голову не приходило в чем-либо обвинять своего бывшего шефа.
- Я хотел попросить вас об услуге, - сказал Ивин. - Мне
нужно совершить один рейс в пределах Солнечной Системы частным
порядком. Узнал, что вы здесь, и решил обратиться...
- О чем речь, Лев. Мы готовы. Куда лететь?
- На Харон.
Капитан пожевал усы. На лице его читалось сомнение.
- Это гиблое место. К тому же там окопалась какая-то
