- Смутно, - ответил Фальк, - как сквозь тусклое стекло.
И когда прозвучали эти слова из Канона Яхве, Фальк вдруг отчетливо
представил себе сиявшее над Поляной солнце. Он словно вновь стоял на
продуваемом ветрами, утонувшем в ветвях деревьев балконе Лесного Дома. И
понял, что не за своим именем пришел он в Эс Тох, но за именем солнца,
за подлинным названием светила родной планеты.
Глава 8
Странное заседание невидимого Совета Повелителей Земли завершилось.
Уходя, Абандибот сказал:
- Выбор за вами, Агад Рамаррен. Вы можете остаться Фальком, нашим
гостем на Земле, или вступить во владение памятью и выполнить свое пред-
начертание в качестве Агада Рамаррена с Вереля. Мы хотим, чтобы вы сде-
лали свой выбор сознательно и тогда, когда сами сочтете нужным. Мы ожи-
даем вашего разрешения и будем терпеливы.
Затем, обернувшись к Орри, он добавил:
- Сделай так, чтобы твой соплеменник чувствовал себя в городе как до-
ма, Хар Орри, и давай нам знать о всех своих и его пожеланиях.
Дверь отъехала в сторону перед Абандиботом, и тот вышел из комнаты.
Высокая величественная фигура исчезла из виду так стремительно, словно
ее сдуло ветром. Находился ли Абандибот здесь на самом деле, во плоти,
или это была своего рода проекция? Фальк не мог бы ответить однозначно.
Да и видел ли он хоть раз живого Синга или сталкивался лишь с тенями и
движущимися образами?
- Мы можем где-нибудь прогуляться? на воздухе? - резко спросил Фальк
у мальчика, устав от бесплотных и вычурных способов общения и стен этого
дома, одновременно интересуясь, насколько далеко простирается их свобо-
да.
- Где угодно, преч Рамаррен. Мы можем пройтись по улице? или возьмем
слайдер? Или пойдем в дворцовый сад.
- В сад.
Орри повел его вниз по огромному радужному коридору через тамбур-шлюз
в какую-то небольшую комнатку.
- Сад, - громко произнес мальчик, и двери плавно закрылись.
Движения не чувствовалось, но, когда двери открылись, люди вышли пря-
мо в сад. Вряд ли он находился снаружи дворца: через полупрозрачные сте-
ны далеко внизу мерцали огни города. Полная луна призрачно сияла сквозь
стеклянный потолок. Сад был полон бликов приглушенного света и теней,
повсюду росли тропические кустарники и лианы, вившиеся вокруг шпалер и
свисавшие с беседок, гирлянды кремовых и багряных цветов наполняли пол-
ный испарений воздух сладкими ароматами, густые листья не позволяли ви-
деть дальше чем на несколько футов.
Фальк резко обернулся, чтобы удостовериться, не перекрыта ли позади
него дорога к выходу. Знойная, удушливая, полная запахов тишина казалась
сверхъестественной. Ему на миг почудилось, что обманчивые тени этого са-
да хранят воспоминания о какой-то невообразимо далекой, ныне утраченной
планете, чуждой всему земному, мире запахов и иллюзий, болот и неожидан-
ных превращений?
На тропинке меж застилавших обзор цветов Орри остановился, взял из
висевшей на столбе корзины маленькую белую трубочку и, сунув ее кончик
себе в рот, принялся жадно сосать. Фальку доставало других впечатлений,
и он не обратил бы на действия Орри особого внимания, но юноша, как бы
слегка смутившись, сам начал объяснять:
- Это парифа, транквилизатор? Все Повелители прибегают к нему. Он
стимулирует работу мозга. Может, хотите?
- Нет, спасибо. Мне вот что интересно?
Фальк ненадолго задумался. Просящиеся на язык вопросы не стоило зада-
вать напрямую. Все время, пока шел "Совет" и Абандибот давал объяснения,
Фалька не покидало странное, сбивавшее с толку ощущение, что все это бы-
ло представлением? "пьесой", подобной той, которую он видел на древних
магнитных лентах в библиотеке Владыки Канзаса: старый безумный король
Лир рыщет в бурю по вересковым зарослям. Но самое забавное, что у Фалька
к тому же возникло смутное ощущение, что эта пьеса разыгрывалась не
столько для него, сколько для Орри. Он не слишком понимал подоплеку де-
ла, но у него вновь и вновь возникало ощущение, что все слова, обращен-
ные к нему, были на самом деле призваны доказать что-то мальчику.
И мальчик верил в реальность происходящего. Для него это не было
пьесой. Или же он сам был актером и участвовал в постановке.
- Меня смущает вот что, - осторожно начал Фальк. - По твоим словам,
Верель находится на расстоянии ста тридцати-ста сорока световых лет от
Земли. Именно на таком расстоянии вряд ли так уж много звезд.
- Повелители говорят, что на расстоянии ста пятнадцати - ста пятиде-
сяти световых лет есть всего четыре звезды с планетами, среди которых
может оказаться и наша. Но они расположены в четырех различных направле-
ниях, и если Синги пошлют корабль на поиски нашей родины, то на облет
всех четырех звезд уйдет около тысячи трехсот лет реального времени.
- Хотя ты был всего лишь, ребенком, все же, пожалуй, странно, что ты
не помнишь, сколько времени требовалось на путешествие и сколько лет те-
бе должно было исполниться по возвращении домой.
- Речь шла о "двух годах", преч Рамаррен, то есть, грубо говоря, о
ста двадцати земных годах? но мне казалось ясным, что это примерная циф-
ра и что мне не следует уточнять.
На какой-то момент, возвратившись мыслями опять на Верель, мальчик
вдруг заговорил с трезвой рассудительностью, какой он раньше не выказы-
вал.
- Полагаю, - сказал он, - не зная, кого или что они обнаружат на Зем-
ле, взрослые члены экспедиции хотели быть уверенными в том, что мы, де-
ти, незнакомые с техникой блокирования мозга, не в состоянии выдать мес-
тонахождения Вереля противнику. Для нас самих было безопаснее оставаться
в полном неведении.
- А ты помнишь, как выглядит звездное небо Вереля, какие там созвез-
дия?
Орри пожал плечами в знак отрицания и улыбнулся:
- Повелители тоже спрашивали меня об этом. Я был зимнерожденным, преч
Рамаррен. Весна только началась, когда мы покинули Верель. Мне нечасто
приходилось видеть безоблачное небо.
Судя по всему, и впрямь только он - точнее, его подавленная личность,
Рамаррен - мог бы сказать, откуда прилетела экспедиция. Объясняло ли это
главную загадку - тот интерес, который Синги проявляли к нему, причину,
по которой он был доставлен сюда под присмотром Эстрел, их предложение
восстановить его память?
Итак, существовала планета, которая не находилась под их контролем;
на ней вновь открыли околосветовой полет. Синги хотят узнать ее местона-
хождение. Если они восстановят его память, он сможет поведать им об
этом. Если только память восстановить удастся. И если хоть что-то из то-
го, что они наговорили, являлось правдой.
Фальк вздохнул. Он устал от этой круговерти подозрений, от изобилия
иллюзорных чудес. Иногда даже мелькала мысль, а не находится ли он до
сих пор под воздействием какого-нибудь наркотика. Фальк чувствовал, что
не в состоянии судить о том, как следует поступить. Он и, вероятно, этот
мальчик были игрушками в руках страшных, ни во что не веривших игроков.
- Человек по имени Абандибот? он тогда находился в комнате, или это
была какая-то проекция, иллюзия?
- Я не знаю, преч Рамаррен, - ответил Орри.
Вещество, которым мальчик надышался из трубки, казалось, подбодрило и
успокоило его. Всегда отличавшийся некоторой инфантильностью, сейчас он
говорил с веселой непринужденностью.
- Думаю, что Абандибот все же был там. Но они никогда не приближаются
ко мне. Честно говоря, за все то время, которое я провел здесь, за все
шесть лет я ни к кому их этих людей еще ни разу не прикоснулся. Они ста-
раются держаться особняком, всегда поодиночке. Нет, я вовсе не желаю
сказать, что они плохо ко мне относятся, - поспешно добавил Орри, чтобы
у Фалька не сложилось превратное впечатление о Повелителях. - Они доб-
рые. Я очень люблю и лорда Абандибота, и Кен Кениека, и Парлу. Но они
так далеки? всегда далеки от меня. Они несут слишком тяжелое бремя: сох-
раняют знания и поддерживают мир. Они выполняют множество других обязан-
ностей и делают это в течение вот уже тысячи лет, тогда как остальные
люди Земли не несут никакой ответственности и ведут жизнь диких зверей
на воле. Их соплеменники - люди ненавидят Повелителей и не хотят знать
правду, которую им предлагают. Вот Повелителям и приходится всегда дер-
жаться порознь, оставаться одинокими - ради сохранения мира. Ведь если
бы их не было, умения и знания были бы утрачены в течение нескольких лет
воинственными племенами: всякими там Домами, Странниками и рыщущими по
планете людоедами.
- Далеко не все они людоеды, - сухо заметил Фальк.
Казалось, что Орри уже выложил весь заученный урок.
- Да, - согласился юноша. - Возможно, и не все.
- По мнению "дикарей", они пали так низко именно потому, что Синги не
дают им поднять головы. Что, если они попытаются искать новые знания,
Синги воспрепятствуют им, а если они попытаются построить свой собствен-
ный город, то Синги уничтожат его вместе со всем населением.
Наступила пауза. Орри закончил обсасывать трубочку с парифой и акку-
ратно зарыл ее среди корней кустарника с вытянутыми висячими крова-
во-красными цветами. Фальк терпеливо ждал ответа мальчика и только спус-
тя некоторое время понял, что ответа не будет. Его слова просто не дошли
до сознания Орри, поскольку не несли для него никакого смысла.
Они продолжали молча идти в глубь сада.
- Ты знаешь ту, чье изображение появилось вначале? - спросил Фальк.
- Стреллу Зиобельбель? - с готовностью отозвался Орри. - Да, я видел
ее и раньше на заседаниях Совета.
- Она из Сингов?
- Нет. Она не принадлежит к Повелителям. Я думаю, что она из горцев,
просто была воспитана в Эс Тохе. Многие люди приводят или присылают сюда
своих детей, чтобы их воспитывали для службы у Повелителей. А детей с
недоразвитым умом приводят сюда и подключают к психокомпьютерам для то-
го, чтобы даже они могли внести свой посильный вклад в великое дело.
Именно их невежественные люди называют "людьми-орудиями". Ты пришел сюда
со Стреллой Зиобельбель, преч Рамаррен?
- Да, и кроме того, я странствовал с ней, делился с ней пищей и спал
с ней. Она называла себя Эстрел, Странницей.
- Тогда вы сами должны были догадаться, что она не Синг! - вырвалось
у мальчика. Он тут же покраснел, замолчал и, вытащив еще одну белую тру-
бочку, принялся ее сосать.
- Будь Эстрел Сингом, она не стала бы спать со мной? - настойчиво по-
интересовался Фальк.
Мальчик, все еще красный от смущения, пожал плечами, выразив отрица-
ние на верелианский манер. Затем наркотик все же придал ему смелости, и
Орри произнес:
- Они не вступают в физический контакт с обычными людьми, преч Рамар-
рен. Они словно боги - холодные, добрые и умные? всегда держатся особня-
ком?
Речь мальчика была сбивчивой, многословной, по-детски наивной. Осоз-
навал ли Орри свое одиночество в этом чуждом ему мире, где он прожил
детство и вступил в годы отрочества среди людей, которые всегда держа-
лись отстранение, которые никогда не прикасались к нему, которые пичкали
его словами, но настолько оторвали от реальности, что уже в пятнадцать
лет он стал искать удовлетворения в наркотиках?
Орри определенно не осознавал своей изоляции как таковой. Казалось,
он не имел сколь либо четких представлений о многих вещах. Однако порой
в его глазах читалась такая тоска? У мальчика был взгляд человека, поги-
бавшего от жажды в солончаках, перед которым вдруг возник мираж.
Фальку хотелось еще о многом расспросить его, но от подобных расспро-
сов толку было мало. Преисполненный жалости, Фальк положил руку на ху-
денькое плечо Орри. Мальчик вздрогнул от прикосновения, застенчиво улыб-
нулся и вновь принялся сосать наркотик.
Позже, вернувшись в свою комнату, обставленную со всей возможной рос-
кошью для его удобства - или с целью произвести впечатление на Орри? -
Фальк долго шагал взад-вперед, как волк в клетке, пока наконец не улегся
