архаичном языке, который его народ знал только по древним книгам Коло-
нии:
- Вы из расы людей или из расы Врага?
Женщина натужно рассмеялась:
- Из обоих, Фальк. Здесь нет Врага, и я работаю на Сингов. Слушай,
скажи Абандиботу, что тебя зовут Фальк. Скажи Кен Кениеку! Скажи всем
Повелителям, что тебя зовут Фальк? это заставит их немного побеспоко-
иться! Фальк?
- Достаточно.
Рамаррен ни на йоту не повысил голос, но теперь вложил в него всю
свою властность; женщина замолкла на полуслове, тяжело дыша открытым
ртом. Заговорив вновь, она смогла только повторить то имя, которым его
называла, дрожащим и почти умоляющим голосом.
Вид у странной посетительницы был очень жалкий, однако он так и не
ответил ей. Она находилась в состоянии временного или даже постоянного
душевного расстройства, а Рамаррен ощущал себя порядком потрясенным и
отгородился от нее ментальным барьером, отслеживая присутствие и голос
женщины лишь частицей своего разума. Ему требовалось собраться с мысля-
ми; с ним происходило что-то очень странное.
Дело было не в наркотиках, по крайней мере, не в известных ему нарко-
тиках. Испытываемые им сейчас глубокое душевное потрясение и дискомфорт
превышали любое из наведенных безумий ментальной дисциплины Седьмой Сту-
пени.
Однако на раздумья времени не оставалось.
Голос поднялся в пронзительный вой, затем перешел на злобный визг, и
тут Рамаррен почувствовал, что в комнате присутствует кто-то еще. Он
стремительно обернулся: женщина начала было вытаскивать из своих стран-
ных одежд незнакомый предмет, по всей видимости оружие, но тут же замер-
ла, уставившись не на него, а на высокого человека, стоявшего в дверях.
Не было произнесено ни слова, но вновь прибывший обрушил на женщину
телепатический сигнал столь ошеломляющей силы, что Рамаррен вздрогнул.
Оружие упало на пол, а женщина, жалобно вереща, выбежала из комнаты,
стремясь скрыться от уничтожающей настойчивости мысленного приказа. Ее
призрачная тень мелькнула за стеной и исчезла.
Высокий человек перевел взгляд и телепатически обратился к нему:
- Кто вы?
Рамаррен спокойно ответил:
- Агад Рамаррен.
Но он ничего больше не добавил и не поклонился. Дела обстояли даже
хуже, чем он первоначально себе представлял. Что это за люди? В противо-
борстве, свидетелем которого он только что стал, читались безумие, жес-
токость и ничего больше; определенно, здесь не было ничего, что могло бы
вызвать чувство почтительности или доверия.
Высокий человек подошел немного ближе и с улыбкой на суровом, напря-
женном лице вежливо произнес на Языке Книг:
- Я Пелле Абандибот, и я сердечно приветствую вас на Земле, как наше-
го соплеменника, сына долгого изгнания, посланца Затерянной Колонии.
Рамаррен, услышав эти слова, отвесил сдержанный поклон и только спус-
тя довольно продолжительное время промолвил:
- Похоже, я уже провел на Земле некоторое время и обрел себе врага в
лице этой женщины, а также заработал несколько шрамов. Не расскажете ли
мне, как это произошло и что случилось с остальными членами экспедиции?
Если хотите, обращайтесь ко мне мысленно; я не говорю на галакте столь
же свободно, как вы.
- Преч Рамаррен, - начал высокий мужчина. Очевидно, он перенял данное
обращение от Орри, словно оно являлось лишь уважительным обращением, не
имея представления о том, что в действительности кроется за ним. - Спер-
ва простите меня за то, что я не сразу заговорил вслух. Мы пользуемся
мыслеречью только в самых неотложных случаях или общаясь с низшими по
положению. Кроме того, извините нас за вторжение этого создания, служан-
ки, которую безумие побудило преступить Закон. Мы позаботимся о ее рас-
судке. Больше она вам докучать не будет. Что же касается ваших вопросов,
то на все будет дан ответ. Если говорить коротко, вам предстоит услышать
грустную историю, которая, вопреки всему, сейчас близка к счастливой
развязке.
Корабль "Альтерра" в околоземном пространстве подвергся нападению со
стороны наших врагов, поставивших себя вне Закона. Они успели перенести
по меньшей мере двух членов вашего экипажа в свои катера, прежде чем
прибыл наш патрульный корабль. Завидев его, враги уничтожили "Альтерру"
вместе со всеми, кто находился на ее борту, и рассыпались в разные сто-
роны на маленьких планетарных катерах.
Мы перехватили один из них и обнаружили юношу, Хар Орри; вас увезли
на другом - не знаю, с какой целью. Они не убили вас, но стерли всю вашу
память, вплоть до младенческого периода, а затем бросили в глухом лесу,
где вас ждала неминуемая смерть. Однако вы выжили и обрели кров среди
лесных варваров. В конце концов наша поисковая группа обнаружила вас,
привезла сюда, и с помощью парагипнотической техники нам удалось восста-
новить вашу память. Вот и все, что мы могли сделать.
Рамаррен слушал незнакомца очень внимательно. Рассказ ошеломил его, и
он не делал попыток скрыть свои чувства; но он ощутил также определенную
тревогу и подозрения, и их-то не стал выставлять напоказ.
Высокий мужчина сперва обратился к нему с телепатическим обращением,
хотя и с очень кратким, и таким образом дал Рамаррену настроиться на
свой мозг. Затем Абандибот прекратил использовать мыслеречь и установил
эмпатическую защиту. Однако она не была совершенной. Рамаррен, прекрасно
тренированный и обладавший высокой чувствительностью, уловил смутные эм-
патические образы, резко противоречащие тому, что говорил Абандибот
вслух. Это свидетельствовало либо о его безумии, либо о лживости.
Но не исключена была и возможность того, что он сам настолько выбит
из колеи - вероятно, вследствие перенесенного им парагипноза, - что на
его чувственное восприятие просто нельзя положиться.
- Как давно?.. - спросил он наконец и на мгновение взглянул прямо в
странные, обведенные белым глаза.
- Шесть лет по земному летоисчислению, преч Рамаррен. Длительность
земного года была приблизительно равна длительности одного лунокруга.
- Как долго, - прошептал он. Его друзья, его соратники по полету, вы-
ходит, давно-давно мертвы, а он в одиночку провел на Земле?
- Шесть лет?
- Вы ничего не помните об этих годах?
- Ничего.
- Нам пришлось стереть рудиментарную память, которая образовалась в
течение этого времени, чтобы восстановить вашу первоначальную память и
истинную личность. Мы очень сожалеем о потере шести лет вашей жизни, но
воспоминания о них не были ни нормальными, ни приятными. Преступные зло-
деи превратили вас в создание еще более жестокое, чем они сами. Я рад,
что вы ничего не помните, преч Рамаррен.
Абандибот был не просто рад, а полон ликования. Этот человек, видимо,
обладал очень ограниченными эмпатическими способностями либо не был дос-
таточно тренирован. В противном случае он возвел бы защиту получше.
Собственная телепатическая блокировка Рамаррена была безупречна. Все
больше и больше отвлекаясь на подслушивание обертонов разума Абандибота,
которые свидетельствовали о фальши или неискренности произносимых речей,
и продолжая страдать из-за путаницы в мыслях, Рамаррен вынужден был мо-
билизовать все свои силы, чтобы обрести способность рассуждать трезво.
Как могли шесть лет жизни пройти, не оставив ни единого воспоминания?
Вместе с тем сто сорок лет полета их околосветового корабля от Вереля до
Земли слились в памяти в одно бесконечное, леденящее душу мгновение? Как
обращалась к нему та сумасшедшая, какое имя она выкрикивала в припадке
безумного гнева?
- Как меня звали все эти шесть лет?
- Звали? Вы имеете в виду -- среди туземцев, преч Рамаррен? Я не пом-
ню, как именно вас звали, если они вообще дали вам какое-либо имя.
Фальк, она звала меня Фальком, вспомнил Рамаррен.
- Коллега, - неожиданно сказал он, переведя на галакт келшакскую фор-
му обращения. - Если не возражаете, я хотел бы продолжить наш разговор
немного позднее. То, о чем вы мне рассказали, встревожило меня. Поз-
вольте мне немного побыть одному.
- Конечно, конечно, преч Рамаррен. Ваш юный друг Орри с нетерпением
ожидает встречи с вами? Прислать его сюда?
Но Рамаррен, высказав свое пожелание и услышав, что оно будет испол-
нено, перешел на другую ступень восприятия и отключился от Абандибота,
воспринимая любые его слова просто как шум.
- Нам тоже не терпится узнать о вас побольше, когда вы почувствуете
себя вполне поправившимся.
Тишина. Затем шум возобновился:
- Слуги будут рады исполнить любое ваше желание. Если захотите поесть
или пообщаться с кем-нибудь, вам нужно только подойти к двери и сказать
об этом.
Снова наступила тишина, и наконец назойливое присутствие Абандибота
перестало мучить Рамаррена.
Но он едва обратил на это внимание. Рамаррен был слишком поглощен са-
мим собой, чтобы беспокоиться о странных манерах своих хозяев. Сумятица
внутри мозга нарастала с каждым мгновением, приближаясь к некоей крити-
ческой точке, словно его волокли на встречу с кем-то или чем-то, кого он
боится и в то же самое время страстно желает увидеть. Самые тяжкие дни
тренинга Седьмой Ступени были лишь бледной тенью испытываемого им сейчас
разлада чувств и индивидуальности, напоминавшего наведенный, тщательно
контролируемый психоз. Или же? он сам вел себя к этому, подталкивая свой
разум к критической отметке? Но кто же этот "он", который принуждал сам
и которого принуждали? Его убили и возвратили к жизни. Была ли смертью
та смерть, которую он не в состоянии вспомнить?
Чтобы окончательно не впасть в панику, Рамаррен стал осматриваться в
поисках предмета, глядя на который он смог бы сосредоточиться и, впав в
транс, применить отработанную технику Выхода, позволявшую вернуть яс-
ность мышления. Но все вокруг казалось чужим, незнакомым и обманчивым.
Даже пол под ногами был тусклой завесой тумана. Перед тем как вошла та
женщина, что называла его незнакомым именем, он просматривал некую кни-
гу. Книга? Он держал ее в своих руках, и она была реальной.
Рамаррен опять осторожно взял ее в руки и взглянул на раскрытую стра-
ницу. Столбцы красивых, бессмысленных значков, строчки едва разборчивого
письма, буквы - производные тех букв, которые он изучал когда-то дав-
ным-давно по Первому Сборнику Текстов. Он смотрел на эти значки и не мог
прочитать. И вдруг из них сложилось значение слова, написанного на неиз-
вестном языке.
Путь?
Рамаррен перевел взгляд со страницы на собственную руку, державшую
книгу. Чья это была рука, покрытая шрамами и загоревшая под лучами чужо-
го солнца? Чья?
Путь, который может быть пройден,
Это не вечный Путь.
Имя?
Он не мог вспомнить это имя; не мог прочесть его. Он прочел эти слова
во время сна, долгого сна, сна, овеянного смертью.
Имя, которое можно назвать,
Это не вечное Имя.
В нем поднялась какая-то гигантская волна, захлестнула его и тут же
отхлынула.
Он стал Фальком, но продолжал быть и Рамарреном. Он был и глупцом и
мудрецом одновременно: единый человек, рожденный дважды.
В эти первые, полные страха часы он молился о том, чтобы его избавили
то от одного "я", то от другого. Однажды он в муке выкрикнул что-то на
своем родном языке и не понял произнесенных им же самим слов. Это было
настолько ужасно, что он даже заплакал, совершенно отчаявшись; произне-
сенных слов не понял Фальк, а заплакал затем - Рамаррен.
В тот самый миг полного отчаяния он впервые на мгновение нащупал не-
кую точку равновесия, центр, на секунду став "самим собой"; и вновь
упустил его. Однако этого оказалось достаточно, чтобы родилась надежда
на возвращение краткого мига гармонии. Гармония: становясь Рамарреном,
он цеплялся за данное понятие, и, возможно, только мастерское владение
краеугольной келшакской доктриной удерживало его от падения в бездну бе-
зумия. Но те два разума, что делили его черепную коробку, пока что не
